Суд над тремя участницами группы Pussy Riot – по делу о панк-молебне «Богородица, Путина прогони!», который был устроен девушками в масках в Храме Христа Спасителя в Москве – остается одним из главных событий российской политической жизни. Подсудимым грозит до 7 лет лишения свободы. Три девушки отвергают предъявленные им обвинения в хулиганстве, совершенном по мотивам религиозной ненависти, но признают, что их выступление в Храме Христа Спасителя было «этической ошибкой».
Действительно ли девушки из группы Pussy Riot оскорбили церковь и чувства верующих людей? Способны ли акции, подобные этой, нанести вред вере и христианству? Что было бы, если бы похожий панк-молебен состоялся бы не в храме Русской Православной церкви, а в другой церкви, в другой стране, на глазах у прихожан иных христианских конфессий? РС решило собрать мнения священников и прихожан различных христианских храмов в нескольких странах Европы и в России о поступке девушек из Pussy Riot и реакции на него российской власти и РПЦ.
Большинство прихожан крупнейшего в Германии протестантского Берлинского кафедрального собора и пастор Оле Йекель-Энглер по поводу дела Pussy Riot говорят, что свобода слова и права человека – это главные ценности, которые следует отстаивать, а наказание в 7 лет тюрьмы за политический ненасильственный протест – совершенно несоразмерно деянию.
27 июля я пришел к вечерней молитве в главную протестантскую церковь Берлина – собор Берлинер Дом, чтобы расспросить прихожан и пастора об их отношении к истории с Pussy Riot. Хотя в церкви, возможно, из-за 35-градусной жары, народу было немного, но все, с кем я разговариал, знали из репортажей немецкого телевидения, о чем идет речь.
- Я полагаю, что каждый имеет право ошибаться, это может быть, например, по молодости. Конечно, выступая в церкви, следует помнить о ее достоинстве. Это неоспоримо. Но я полагаю, что у девушек была цель, которая казалась им выше соблюдения приличий. Это было требование большей свободы, адресованное режиму, лично Путину. Возможно, девушки в своем порыве, в своем протесте зашли в отношении церкви слишком далеко, но церкви следовало бы лучше понять их намерения. И церковь могла бы найти основания для прощения, ведь церковь декларирует идею прощения ближнему - это одна из важных заповедей . В любом случае, 7 лет тюрьмы - это запредельно много за такой проступок, если это вообще был проступок. Если да, то наказание должно было быть легким, несравненно меньшим, чем 7 лет тюрьмы. Такого быть не должно. И у нас в Германии подобное наказание невозможно.
- Такое наказание никак не соответствовало бы деянию. Девушки, вероятно, думали и надеялись, что их акция получит в результате большую аудиторию в России и за ее пределами. Они хотели и рассчитывали оказать на власти большее давление, чем это возможно непосредственно в политической сфере, или на улице, где полиция тут же арестовала бы их, и тогда об их протесте никто бы вообще не узнал. То, что они сделали это в церкви, говорит об их уме. И они имели, как граждане, на это право в случае, если их помыслы и намерения чисты. Мы ведь знаем фразу Шрёдера: «Путин – это демократ чистой воды», и произносим ее с иронией, так как есть много не красящих Путина фактов, которые и нам здесь известны. Эти факты мало имеют общего с демократией. И если молодые женщины нашли мужество заявить об этом в такой форме, то это вызывает у меня уважение. Насколько их акция задевает чьи либо чувства – это другой вопрос.
- Церковь, конечно же, должна отстаивать свои позиции и ценности, к которым относится как любовь к ближнему, так и собственное достоинство самой церкви, иначе она не будет таковой. Здесь попустительство легко может перейти границу, за которой - позволение богохульства. И в этом плане мы, отсюда, не должны позволять себе оценивать произошедшее. Я не берусь это делать. Я видел телерепортажи, но как мне оценить, то, что я видел? Это трудно.
- Я сомневаюсь, что здесь имело место богохульство. Они хотели в такой форме заявить о том, что в государстве много безобразий не все в порядке. Стремление к демократии потребовало этого поступка. Я не верю, что они хотели оскорбить церковь и верующих.
Пастор Оле Йекель-Энглер: Возможно, в какой-нибудь церкви и обратились бы в полицию по вопросу нарушения покоя храма, реакции могли бы быть разные. Но у нас действует принцип свободы вероисповедания, как и другие свободы. Люди могут думать, что хотят, говорить, что хотят. Я, в своей церкви, как ее глава, воспользовался бы, возможно, правом запрета на вход для тех, кто проявил, с моей точки зрения, неуважение к ней. Но то, что происходит по такому поводу в России, я у нас вообще не могу себе представить. Например - грозящее наказание в 7 лет тюрьмы – это не находится ни в каком соответствии с деянием. Я могу себе представить, что слова «срань господня» могут оскорбить чувства верующих, но все равно нахожу грозящее девушкам наказание абсолютно неприемлемым. Те, кто имеют свои религиозные убеждения, были, возможно, эмоционально задеты акцией, но я понимаю так, что здесь происходила провокация с определенной политической целью. Удалась ли она, не знаю. Но то, что за это грозит тюрьма – непостижимо.
Действительно ли девушки из группы Pussy Riot оскорбили церковь и чувства верующих людей? Способны ли акции, подобные этой, нанести вред вере и христианству? Что было бы, если бы похожий панк-молебен состоялся бы не в храме Русской Православной церкви, а в другой церкви, в другой стране, на глазах у прихожан иных христианских конфессий? РС решило собрать мнения священников и прихожан различных христианских храмов в нескольких странах Европы и в России о поступке девушек из Pussy Riot и реакции на него российской власти и РПЦ.
Большинство прихожан крупнейшего в Германии протестантского Берлинского кафедрального собора и пастор Оле Йекель-Энглер по поводу дела Pussy Riot говорят, что свобода слова и права человека – это главные ценности, которые следует отстаивать, а наказание в 7 лет тюрьмы за политический ненасильственный протест – совершенно несоразмерно деянию.
27 июля я пришел к вечерней молитве в главную протестантскую церковь Берлина – собор Берлинер Дом, чтобы расспросить прихожан и пастора об их отношении к истории с Pussy Riot. Хотя в церкви, возможно, из-за 35-градусной жары, народу было немного, но все, с кем я разговариал, знали из репортажей немецкого телевидения, о чем идет речь.
После молебна в ожидании пастора Оле Йекель-Энглера я задал несколько вопросы пожилой супружеской паре, и вот что они ответили:
- Такое наказание никак не соответствовало бы деянию. Девушки, вероятно, думали и надеялись, что их акция получит в результате большую аудиторию в России и за ее пределами. Они хотели и рассчитывали оказать на власти большее давление, чем это возможно непосредственно в политической сфере, или на улице, где полиция тут же арестовала бы их, и тогда об их протесте никто бы вообще не узнал. То, что они сделали это в церкви, говорит об их уме. И они имели, как граждане, на это право в случае, если их помыслы и намерения чисты. Мы ведь знаем фразу Шрёдера: «Путин – это демократ чистой воды», и произносим ее с иронией, так как есть много не красящих Путина фактов, которые и нам здесь известны. Эти факты мало имеют общего с демократией. И если молодые женщины нашли мужество заявить об этом в такой форме, то это вызывает у меня уважение. Насколько их акция задевает чьи либо чувства – это другой вопрос.
- Церковь, конечно же, должна отстаивать свои позиции и ценности, к которым относится как любовь к ближнему, так и собственное достоинство самой церкви, иначе она не будет таковой. Здесь попустительство легко может перейти границу, за которой - позволение богохульства. И в этом плане мы, отсюда, не должны позволять себе оценивать произошедшее. Я не берусь это делать. Я видел телерепортажи, но как мне оценить, то, что я видел? Это трудно.
Пастор Оле Йекель-Энглер: Возможно, в какой-нибудь церкви и обратились бы в полицию по вопросу нарушения покоя храма, реакции могли бы быть разные. Но у нас действует принцип свободы вероисповедания, как и другие свободы. Люди могут думать, что хотят, говорить, что хотят. Я, в своей церкви, как ее глава, воспользовался бы, возможно, правом запрета на вход для тех, кто проявил, с моей точки зрения, неуважение к ней. Но то, что происходит по такому поводу в России, я у нас вообще не могу себе представить. Например - грозящее наказание в 7 лет тюрьмы – это не находится ни в каком соответствии с деянием. Я могу себе представить, что слова «срань господня» могут оскорбить чувства верующих, но все равно нахожу грозящее девушкам наказание абсолютно неприемлемым. Те, кто имеют свои религиозные убеждения, были, возможно, эмоционально задеты акцией, но я понимаю так, что здесь происходила провокация с определенной политической целью. Удалась ли она, не знаю. Но то, что за это грозит тюрьма – непостижимо.
