В Фонде "Общественное мнение" получены данные опроса, посвященные отношению жителей России к трагедии в Крымске, где продолжаются работы по преодолению последствий катастрофического наводнения. Первый вопрос был сформулирован так: следили ли вы за сообщениями о наводнении в Крымске? Если следили, то внимательно или старались избегать лишних подробностей и деталей? Об ответах респондентов рассказывает специалист Фонда "Общественное мнение" Андрей Самодин:
– Не только вопросы, касающиеся Крымска, но и опрос ФОМа, в котором есть раздел "Событие недели" показывают, что интерес к этой ситуации был очень велик. 66 процентов респондентов называют "событием недели" наводнение в Крымске. Что же касается уточняющих вопросов, то здесь мы хотели помимо всего прочего узнать, насколько сильно люди следят за событиями в Крымске и вовлекаются в них эмоционально. Для этого мы сформулировали дилемму: стараются ли они вникать в детали произошедшего, или избегают излишних подробностей, в целом следя за событием. Так вот старались вникать в детали 64 процента респондентов, следили, но избегали излишних подробностей – 15 процентов. То есть в сумме 79 процентов россиян следили за событиями в Крымске.
С одной стороны, событие очень широко освещалось СМИ – все сообщения изобиловали подробностями, версиями, эксперты пытались установить, как такое могло произойти. С другой стороны, мы видим, волну сочувствия, желание помочь жертвам. Нежелание же вникать в детали – это, скорее, психологическая защита: люди стараются избегать излишних подробностей, чтобы, может быть, не видеть разрушений, жертв, не травмировать себя эмоционально.
Еще один вопрос, который мы задавали в ходе исследования, – была ли возможность уменьшить количество жертв и разрушений, как-то смягчить последствия стихийного бедствия. 50 процентов респондентов говорят, что возможность смягчить последствия была. 13 процентов считают, что ее не было. 18 процентов воздержались. Оговорюсь, на этот вопрос отвечали только те, кто следил за сообщениями. Те, кто вовсе не следил за этими событиями, на эти вопросы не отвечали, и таких 19 процентов. Этот вопрос является косвенной оценкой того, как сработали местные власти для смягчения удара стихии. Это касается оповещения, в том числе, но речь здесь не идет о том, рукотворная это беда или нет.
Есть ответы и на открытый вопрос: можно ли было принять какие-то меры, для предотвращения подобного бедствия? 22 процента респондентов заявили, что ничего сделать было нельзя, это стихийное бедствие, однако 25 процентов утверждают, что если бы лучше работала система оповещения, то предотвратить такое количество жертв и разрушений было бы возможно. Следующий по популярности ответ звучит так: работа местных властей должна быть более ответственной – так заявили 9 процентов респондентов. То есть это опять же косвенная оценка работы местной власти.
Последний вопрос: как вам кажется, работа по оказанию помощи пострадавшим организована хорошо или плохо? Здесь распределение следующее: 41 процент респондентов говорят, что работа организована хорошо, 17 процентов – плохо, остальные затруднились с ответом. Это также "вопрос-перевертыш", заключающий в себе косвенную оценку работы федеральной власти. Прилетел Путин, распределил помощь, пообщался с губернатором, то есть был на месте, в центре событий. И вот люди говорят, что у местных властей была возможность смягчить последствия удара стихии, но при этом, вмешательство федеральной власти позволило хорошо организовать все дальнейшие работы. В этом, похоже, и кроется ответ на возникший у многих вопрос, почему помощью пострадавшим в Крымске стал заниматься Владимир Путин, а не Дмитрий Медведев, хотя такая деятельность находится, скорее в компетенции пфредседателя правительства, а не президента.
– Не только вопросы, касающиеся Крымска, но и опрос ФОМа, в котором есть раздел "Событие недели" показывают, что интерес к этой ситуации был очень велик. 66 процентов респондентов называют "событием недели" наводнение в Крымске. Что же касается уточняющих вопросов, то здесь мы хотели помимо всего прочего узнать, насколько сильно люди следят за событиями в Крымске и вовлекаются в них эмоционально. Для этого мы сформулировали дилемму: стараются ли они вникать в детали произошедшего, или избегают излишних подробностей, в целом следя за событием. Так вот старались вникать в детали 64 процента респондентов, следили, но избегали излишних подробностей – 15 процентов. То есть в сумме 79 процентов россиян следили за событиями в Крымске.
С одной стороны, событие очень широко освещалось СМИ – все сообщения изобиловали подробностями, версиями, эксперты пытались установить, как такое могло произойти. С другой стороны, мы видим, волну сочувствия, желание помочь жертвам. Нежелание же вникать в детали – это, скорее, психологическая защита: люди стараются избегать излишних подробностей, чтобы, может быть, не видеть разрушений, жертв, не травмировать себя эмоционально.
Еще один вопрос, который мы задавали в ходе исследования, – была ли возможность уменьшить количество жертв и разрушений, как-то смягчить последствия стихийного бедствия. 50 процентов респондентов говорят, что возможность смягчить последствия была. 13 процентов считают, что ее не было. 18 процентов воздержались. Оговорюсь, на этот вопрос отвечали только те, кто следил за сообщениями. Те, кто вовсе не следил за этими событиями, на эти вопросы не отвечали, и таких 19 процентов. Этот вопрос является косвенной оценкой того, как сработали местные власти для смягчения удара стихии. Это касается оповещения, в том числе, но речь здесь не идет о том, рукотворная это беда или нет.
Есть ответы и на открытый вопрос: можно ли было принять какие-то меры, для предотвращения подобного бедствия? 22 процента респондентов заявили, что ничего сделать было нельзя, это стихийное бедствие, однако 25 процентов утверждают, что если бы лучше работала система оповещения, то предотвратить такое количество жертв и разрушений было бы возможно. Следующий по популярности ответ звучит так: работа местных властей должна быть более ответственной – так заявили 9 процентов респондентов. То есть это опять же косвенная оценка работы местной власти.
Последний вопрос: как вам кажется, работа по оказанию помощи пострадавшим организована хорошо или плохо? Здесь распределение следующее: 41 процент респондентов говорят, что работа организована хорошо, 17 процентов – плохо, остальные затруднились с ответом. Это также "вопрос-перевертыш", заключающий в себе косвенную оценку работы федеральной власти. Прилетел Путин, распределил помощь, пообщался с губернатором, то есть был на месте, в центре событий. И вот люди говорят, что у местных властей была возможность смягчить последствия удара стихии, но при этом, вмешательство федеральной власти позволило хорошо организовать все дальнейшие работы. В этом, похоже, и кроется ответ на возникший у многих вопрос, почему помощью пострадавшим в Крымске стал заниматься Владимир Путин, а не Дмитрий Медведев, хотя такая деятельность находится, скорее в компетенции пфредседателя правительства, а не президента.
