Александр Генис: Первый в этом году выпуск нашей передачи завершит интервью Владимира Абаринова, который беседует с гостьей ''Американского часа'' – музыкантом Лори Гутьеррес.

Владимир Абаринов: С Лори Гутьеррес я познакомился после концерта ансамбля ''La Donna Musicale'', которым она руководит. Ансамбль исполняет музыку эпохи Ренессанса и барокко, написанную композиторами-женщинами. Это некоммерческий проект – он существует главным образом за счет пожертвований и грантов. Играют в нем тоже только женщины. Надо признаться, что я не только впервые в жизни услышал эти произведения, но и не знал имен их авторов. Биографии этих женщин читаются, как авантюрный роман. Чиара Маргарита Коццолани была монахиней, Барбара Строцци – куртизанкой... Всю эту музыку нашла и вернула к жизни Лори Гутьеррес.

Лори Гутьеррес: Идея пришла мне в голову, когда я училась в университете штата Индиана, на музыкальном факультете. Однажды там отмечался месячник ''Женщина в истории''. Была составлена большая программа мероприятий. В концертах участвовали исполнители-женщины, но не было музыки, написанной женщинами-композиторами. Я подумала, что это неправильно, потому что женщины сочинили много прекрасной музыки. С этого начались мои поиски музыкальных произведений, написанных женщинами и достойных того, чтобы вернуть их публике XX и XXI века.

Владимир Абаринов: Послушаем 37-й псалом из цикла ''Семь псалмов Давида'' композитора Антонии Бембо. Поют Даниэла Тошич и Аарон Шихан.

​(Музыка)

В этой работе Лори Гутьеррес пришлось столкнуться со специфическими трудностями.

Лори Гутьеррес: Проблема в том, что музыкальные сочинения того времени записаны в старинной нотации, и воспроизвести их непросто. Для этого мало просто владеть правилами музыкальной нотации той эпохи. Ноты часто не изданы, а записаны от руки, чернила выцвели. Чтобы понять, как звучит эта музыка, нужно сначала транскрибировать старинные ноты в современные. И только тогда становится ясно, имеет ли данное произведение художественную ценность. Мы исполняем нашу музыку в концертах, много ездим по Америке и Европе, и если видим, что произведение пользуется успехом, то включаем его в наш очередной альбом. Мы считаем, что очень важно записывать эту музыку, чтобы сохранять ее.

Владимир Абаринов: Сегодня музыка барокко снова в моде. Поисками забытых произведений занимаются многие исполнители. Так, например, итальянская примадонна Чечилия Бартоли записала в прошлом году альбом ''Sacrificium'', в который вошли оперные партии, написанные для кастратов. Певица тоже занималась архивными поисками. В репертуаре ансамбля ''La Donna Musicale'' на сегодняшний день более тысячи произведений, написанных 17 композиторами-женщинами.

Лори Гутьеррес: Я сама занимаюсь историческими изысканиями, но пользуюсь консультациями и профессиональных историков музыки, когда это касается деталей биографий или исторического контекста, в котором создавались те или иные произведения. Что же касается поисков самих произведений и их перевода на современный нотный язык, то это часть моей работы.

Владимир Абаринов: Во время концерта музыканты несколько раз прерывались, чтобы заново настроить свои инструменты. Я спросил Лори Гутьеррес, которая сама играет на виоле да гамба, о возрасте их инструментов.

Лори Гутьеррес: Некоторые наши музыканты играют на настоящих старинных инструментах с богатой историей. Но мои оба инструмента – копии старинных. Они изготовлены, насколько это возможно, по технологиям того времени. Например, струны - из жил животных. Они очень чувствительны к колебаниям температуры воздуха и влажности и поэтому быстро расстраиваются. Когда вы имеете дело с аутентичными инструментами, вы должны быть готовы к тому, что они будут реагировать на условия, которых не существовало в XVII-XVIII веках.

Владимир Абаринов: Сейчас мы услышим отрывок из сонаты Анны Бон для одного из таких старинных инструментов – пардессю де виоль. Это маленькая виола, 5- или 6-струнная, она была в большой моде в Париже в XVIII веке. После революции ее вытеснила скрипка, пардессю стала символом прежнего строя. Соло на пардессю де виоль – Катарина Мейнц. Инструмент, на котором она играет, создан в 1754 году.

(Музыка)

Российской публике будет особенно интересна судьба скрипачки и композитора Анны Бон. Дело в том, что ее родители входили в оперную труппу композитора Франческо Арайи, приглашенную в Санкт-Петербург в царствование Анны Иоанновны. Ее мать была певицей, отец – либреттистом и сценографом. Долгое время считалось, что Анна родилась в России. Но Лори Гутьеррес установила, что это не так.

Лори Гутьеррес: Я писала в Бостонском университете свою докторскую диссертацию и познакомилась там с пианисткой из России по имени Марина Минкин. В Бостоне она училась игре на клавесине и часто исполняла старинную музыку. Я порекомендовала ей произведения Анны Бон, которая много писала для клавесина, а поскольку есть версия, что Анна Бон родилась в России, я попросила ее, если можно, прояснить этот вопрос. Марина стала играть сочинения Анны Бон, занялась поисками документов и установила, что Анна Бон не родилась ни в Санкт-Петербурге, ни где-либо еще в России. Однако найти точное место ее рождения Марине так и не удалось. Оно оставалось неизвестным вплоть до прошлого года, когда я поехала в Венецию, пошла в архив и нашла там копию свидетельства о рождении, из которого следовало, что Анна Бон не родилась и в Венеции. Она родилась в Болонье, как и ее мать. Теперь я могу это утверждать с полной уверенностью – у меня на руках копия подлинного документа, сохранившегося в архиве музыкальной школы, где Анна Бон училась. До недавнего времени современные исследователи не знали этого факта и предполагали, что она родилась либо в Петербурге, либо в Венеции. Теперь мы знаем, что это не так.

Владимир Абаринов: И все-таки Анна Бон связана с Россией через родителей.

Лори Гутьеррес: Да, ее родители жили в России и играли значительную роль в музыкальной культуре императорского двора. Но потом они ненадолго вернулись в Болонью, там у них родилась дочь, после чего они вернулись в Россию, а дочь отдали в венецианский Оспидале делла Пьета. Это была музыкальная школа-интернат, где учились сироты и дети, чьи родители могли заплатить за обучение – что-то вроде нынешних частных школ-пансионов.

Владимир Абаринов: В Оспедале делла Пьета, который считался лучшей в городе музыкальной школой для девочек, музыкальным директором был Вивальди, но к тому времени, когда туда поступила, четырех лет от роду, Анна Бон, он уже покинул этот пост. Впоследствии Анна, ставшая виртуозной скрипачкой, соединилась со своими родителями в Байрейте, при дворе маркграфа Фридриха Бранденбург-Кульмбахского, а затем переехала в Айзештадт, резиденцию князей Эстерхази, где капельмейстером служил Йозеф Гайдн. Получается, что Анна Бон – связующее звено между венецианским барокко и венским классицизмом.

Еще одно произведение Анны Бон. “Офферторий'' - ''Приношение даров''. Поют Джулианна Бейрд и Джейсон Стайгерволт.

(Музыка)