Сегодня Конституционный суд Армении рассмотрит вопрос о соответствии Основному закону протоколов об установлении дипломатических отношений с Турцией. Практически одновременно с этим министр иностранных дел России Сергей Лавров прибывает в Ереван, а премьер-министр Турции Реджеп Тайип Эрдоган – в Москву. Что может означать такой всплеск активности на Южном Кавказе?
В Армении многие опасаются, что Россия окажет Турции политическую поддержку в обмен на выгодные контракты, и эти опасения можно было бы счесть небезосновательными, если бы бонусами в этой большой игре, в которую вовлечены все, были только эти контракты. Сюжет куда запутанней и шире, в том числе, и для самой России. По большому счету, ее сверхзадача, похоже, сводиться к минимизации тех потерь, которые уже кажутся неизбежными в связи с продолжающейся утратой политической монополии в южнокавказском регионе.
Это отступление после войны с Грузией надо было уже как-то оформлять, поскольку бурная развязка в Южной Осетии ничего не изменила в вялотекущей закономерности, в соответствии с которой неуклонно осложнялись отношения с Баку и отдалялась даже объявленная стратегическим союзником Армения. И именно после августа 2008 года ее партнером по сепаратной игре на Южном Кавказе стала Турция. То, что в одиночку доминировать здесь уже не удастся, было понятно. С другой стороны, Турция явственно проявляла озабоченность по поводу давления, которое на нее оказывали США и Европа. Нет лучшего орудия шантажа, чем демонстрация сближения с Россией, в такую игру попеременно играют не только турки. Россия с готовностью включилась в этот сценарий, дав понять, что готова частично сбалансировать свои пристрастия в регионе и даже пожертвовать интересами своего вечного сателлита Еревана.
Игра для России отнюдь не выглядит выигрышной. Сегодня альянс с ней на самом деле позволяет Анкаре разговаривать с Западом несколько более твердым голосом. Однако серьезных ресурсов для поддержания своей решающей роли у Москвы может не хватить. Одного газа совершенно недостаточно хотя бы потому, что Россия постепенно перестает быть монополистом и в этом вопросе, в том числе и для Турции. А других средств давления или соблазнения не видно.
Таковым могло бы стать карабахское урегулирование, Москва весь прошлый год всячески настаивала на своей главенствующей роли в нем. Но этот сюжет, кажется, и вовсе виртуальный, о чем все догадываются не хуже Москвы.
Развитие взаимоотношений Анкары и Еревана протекает без особого участи России. Она пытается оказывать на процесс турецко-армянского примирения влияние, но на первые роли рассчитывать не может. Армянское руководство сделало очень серьезную ставку на это сближение - с внутриполитической точки зрения, возможно, рискованное, но, с точки зрения исторической, чрезвычайно перспективное. Пока Ереван и Анкара продолжают осторожно прощупывать друг друга: насколько Ереван готов пойти на уступки в Карабахе ради восстановления отношений, насколько Анкара последовательна в своем давлении на Армению с целью этих уступок добиться. Но на само карабахское урегулирование все это едва ли может оказать - по крайней мере, в ближайшей перспективе -какое-то серьезное влияние. Более того, в реальности проблема Нагорного Карабаха, кажется, для всех заинтересованных сторон по-прежнему вынесена за скобки, и обсуждается то, что можно обсуждать без конкретной привязки к Карабаху.
Для России в этом есть свои очевидные минусы: аргументов для доказательства своего лидерства у нее не появляется. Но не менее очевидны и плюсы: игра может оказаться настолько продолжительной, что еще очень долго никто этими аргументами и не заинтересуется
В Армении многие опасаются, что Россия окажет Турции политическую поддержку в обмен на выгодные контракты, и эти опасения можно было бы счесть небезосновательными, если бы бонусами в этой большой игре, в которую вовлечены все, были только эти контракты. Сюжет куда запутанней и шире, в том числе, и для самой России. По большому счету, ее сверхзадача, похоже, сводиться к минимизации тех потерь, которые уже кажутся неизбежными в связи с продолжающейся утратой политической монополии в южнокавказском регионе.
Это отступление после войны с Грузией надо было уже как-то оформлять, поскольку бурная развязка в Южной Осетии ничего не изменила в вялотекущей закономерности, в соответствии с которой неуклонно осложнялись отношения с Баку и отдалялась даже объявленная стратегическим союзником Армения. И именно после августа 2008 года ее партнером по сепаратной игре на Южном Кавказе стала Турция. То, что в одиночку доминировать здесь уже не удастся, было понятно. С другой стороны, Турция явственно проявляла озабоченность по поводу давления, которое на нее оказывали США и Европа. Нет лучшего орудия шантажа, чем демонстрация сближения с Россией, в такую игру попеременно играют не только турки. Россия с готовностью включилась в этот сценарий, дав понять, что готова частично сбалансировать свои пристрастия в регионе и даже пожертвовать интересами своего вечного сателлита Еревана.
Игра для России отнюдь не выглядит выигрышной. Сегодня альянс с ней на самом деле позволяет Анкаре разговаривать с Западом несколько более твердым голосом. Однако серьезных ресурсов для поддержания своей решающей роли у Москвы может не хватить. Одного газа совершенно недостаточно хотя бы потому, что Россия постепенно перестает быть монополистом и в этом вопросе, в том числе и для Турции. А других средств давления или соблазнения не видно.
Развитие взаимоотношений Анкары и Еревана протекает без особого участи России. Она пытается оказывать на процесс турецко-армянского примирения влияние, но на первые роли рассчитывать не может
Таковым могло бы стать карабахское урегулирование, Москва весь прошлый год всячески настаивала на своей главенствующей роли в нем. Но этот сюжет, кажется, и вовсе виртуальный, о чем все догадываются не хуже Москвы.
Развитие взаимоотношений Анкары и Еревана протекает без особого участи России. Она пытается оказывать на процесс турецко-армянского примирения влияние, но на первые роли рассчитывать не может. Армянское руководство сделало очень серьезную ставку на это сближение - с внутриполитической точки зрения, возможно, рискованное, но, с точки зрения исторической, чрезвычайно перспективное. Пока Ереван и Анкара продолжают осторожно прощупывать друг друга: насколько Ереван готов пойти на уступки в Карабахе ради восстановления отношений, насколько Анкара последовательна в своем давлении на Армению с целью этих уступок добиться. Но на само карабахское урегулирование все это едва ли может оказать - по крайней мере, в ближайшей перспективе -какое-то серьезное влияние. Более того, в реальности проблема Нагорного Карабаха, кажется, для всех заинтересованных сторон по-прежнему вынесена за скобки, и обсуждается то, что можно обсуждать без конкретной привязки к Карабаху.
Для России в этом есть свои очевидные минусы: аргументов для доказательства своего лидерства у нее не появляется. Но не менее очевидны и плюсы: игра может оказаться настолько продолжительной, что еще очень долго никто этими аргументами и не заинтересуется
