Первого декабря исполнилось 75 лет со дня убийства Сергея Кирова. В музее Кирова (филиале Музея политической истории) были представлены подлинные дневниковые записи убийцы Кирова Леонида Николаева и его автобиография.
Тайна убийства Кирова волнует историков давно. Первый секретарь Ленинградского обкома и горкома ВКП(б) и член Политбюро ЦК ВКП(б) Сергей Киров был убит в Ленинграде 1 декабря 1934 года. Его убийцу Леонида Николаева задержали на месте преступления. Предварительное следствие завершилось 25 декабря. Военной коллегии Верховного суда СССР понадобилось всего два дня для рассмотрения уголовного дела Николаева. Она признала, что убийство Кирова было совершено подпольной террористической зиновьевской организацией, возглавляемой так называемым "ленинградским центром". Вместе с Николаевым были осуждены и расстреляны еще 13 человек. Такая поспешность до сих пор вызывает удивление. Впервые официально усомнился в результатах расследования гибели Кирова Хрущев. Вот что говорит заведующая музеем Кирова Татьяна Сухарникова:
- Три года назад я получила доверенность от Марса Драуле, сына Леонида Николаева, который позволил мне получить доступ к материалам уголовных дел, хранящихся в Центральном архиве ФСБ на Лубянке. Мое первое впечатление о том, что цитаты из дневника, которые приводились, сфальсифицированы, собственно, как и само дело, были опровергнуты. Материалы, вещественные доказательства, автографы Николаева мне приносили чемоданами.
Татьяна Сухарникова с помощью многочисленных цитат из рукописей Леонида Николаева воссоздала образ этого человека, и образ довольно отталкивающий.
31 марта 1934 года в Институте истории партии - последнем месте работы Леонида Николаева, проходило экстренное партийное собрание. Николаева исключали из партии. Ему предложили трудоустроится на железнодорожном транспорте. Что говорит Николаев: "Я шел на работу в институт по своему желанию. Все же буду просить дирекцию, чтобы меня оставили в институте. По состоянию здоровья я не подхожу на транспорт. Я должен идти в санаторию".
Начинается открытый конфликт с руководством института. Жалобы пополам с доносами идут от Николаева лавиной. Ему предлагают одну работу за другой, он отказывается. Видимо, не в силах расстаться с номенклатурной мечтой, рухнувшей с увольнением из института. Нет работы - нет продуктовых карточек. Семья, где двое маленьких детей, голодает. Тексты Николаева до боли напоминают тексты Платонова - "Котлован", "Чевенгур". Татьяна Сухарникова продолжает:
- Вот еще цитаты. "Я не нахожу отклика о помощи к живому человеку. Покуда для меня была возможность жить и работать, то я во что-то верил. Во мне была огромная сила рвения вести за собой массы на победу, на выполнение лозунгов, поставленных партией. Но что станет со мной дальше, покажет самое ближайшее время". И вот наступает время, когда Николаев, уже написав два раза Сергею Кирову, пытался попасть к нему на прием, но не получил от него ни ответа, ни восстановления на работе. В Смольный он также не был допущен. 29 октября Николаев пишет: "Прошло времени немало - сперва с убедительными просьбами, потом от косвенных до прямого предупреждения, но ничто не помогает. Настал момент действия".
В этих тайных своих письмах Николаев прощается с матерью, женой. Скрупулезно записывает, как выслеживает Кирова.
"Тяжело брешь пробить. Через 20 телохранителей надо взять перевес. И все же успех будет неожиданным. Я много упустил хороших моментов. Но и теперь не буду стрелять из-за угла. Пусть меня убьют, но пусть и знают, как терзают и бьют рабочий класс, его верных сыновей".
Татьяна Сухарникова если не развеяла, то весьма поколебала устоявшийся миф о мотиве ревности – что у красавицы-жены Николаева, мол, был роман с Кировым. Фотография этой простой женщины с весьма скромными внешними данными заставляет в этом усомниться. Существуют сомнения и относительно оружия убийства. След пули, найденный на пальто, заставляет усомниться, что она была выпущена из нагана, который был у Николаева при себе. В общем, тут нужна работа не историков и журналистов, а криминалистов, считает Татьяна Сухарникова:
- Все-таки нужно исследовать это дело до конца. Много говорят об ответственности Сталина за происшедшее. На мой взгляд, ответственность Сталина не в том, что он причастен к убийству Кирова, а в том, что подписал приговор еще и 13 невиновным в этом преступлении, другие приговоры. В середине декабря в четырех городах Советского Союза были расстреляны якобы террористы. Еще одна цифра. За первую половину 1935 года население города уменьшилось на 35 тысяч человек! А ведь в Ленинграде не было ни холеры, ни чумы.
История удивительная вещь. Документы рассказали Татьяне Сухарниковой, что Сталин, скорее всего, не причастен к убийству Кирова, а просто воспользовался смертью одного, чтобы убить десятки тысяч. Суть сталинизма от этого не меняется - меняется общество, знающее правду.
Тайна убийства Кирова волнует историков давно. Первый секретарь Ленинградского обкома и горкома ВКП(б) и член Политбюро ЦК ВКП(б) Сергей Киров был убит в Ленинграде 1 декабря 1934 года. Его убийцу Леонида Николаева задержали на месте преступления. Предварительное следствие завершилось 25 декабря. Военной коллегии Верховного суда СССР понадобилось всего два дня для рассмотрения уголовного дела Николаева. Она признала, что убийство Кирова было совершено подпольной террористической зиновьевской организацией, возглавляемой так называемым "ленинградским центром". Вместе с Николаевым были осуждены и расстреляны еще 13 человек. Такая поспешность до сих пор вызывает удивление. Впервые официально усомнился в результатах расследования гибели Кирова Хрущев. Вот что говорит заведующая музеем Кирова Татьяна Сухарникова:
Материалы, вещественные доказательства, автографы Николаева мне приносили чемоданами
- Три года назад я получила доверенность от Марса Драуле, сына Леонида Николаева, который позволил мне получить доступ к материалам уголовных дел, хранящихся в Центральном архиве ФСБ на Лубянке. Мое первое впечатление о том, что цитаты из дневника, которые приводились, сфальсифицированы, собственно, как и само дело, были опровергнуты. Материалы, вещественные доказательства, автографы Николаева мне приносили чемоданами.
Татьяна Сухарникова с помощью многочисленных цитат из рукописей Леонида Николаева воссоздала образ этого человека, и образ довольно отталкивающий.
31 марта 1934 года в Институте истории партии - последнем месте работы Леонида Николаева, проходило экстренное партийное собрание. Николаева исключали из партии. Ему предложили трудоустроится на железнодорожном транспорте. Что говорит Николаев: "Я шел на работу в институт по своему желанию. Все же буду просить дирекцию, чтобы меня оставили в институте. По состоянию здоровья я не подхожу на транспорт. Я должен идти в санаторию".
Начинается открытый конфликт с руководством института. Жалобы пополам с доносами идут от Николаева лавиной. Ему предлагают одну работу за другой, он отказывается. Видимо, не в силах расстаться с номенклатурной мечтой, рухнувшей с увольнением из института. Нет работы - нет продуктовых карточек. Семья, где двое маленьких детей, голодает. Тексты Николаева до боли напоминают тексты Платонова - "Котлован", "Чевенгур". Татьяна Сухарникова продолжает:
- Вот еще цитаты. "Я не нахожу отклика о помощи к живому человеку. Покуда для меня была возможность жить и работать, то я во что-то верил. Во мне была огромная сила рвения вести за собой массы на победу, на выполнение лозунгов, поставленных партией. Но что станет со мной дальше, покажет самое ближайшее время". И вот наступает время, когда Николаев, уже написав два раза Сергею Кирову, пытался попасть к нему на прием, но не получил от него ни ответа, ни восстановления на работе. В Смольный он также не был допущен. 29 октября Николаев пишет: "Прошло времени немало - сперва с убедительными просьбами, потом от косвенных до прямого предупреждения, но ничто не помогает. Настал момент действия".
В этих тайных своих письмах Николаев прощается с матерью, женой. Скрупулезно записывает, как выслеживает Кирова.
"Тяжело брешь пробить. Через 20 телохранителей надо взять перевес. И все же успех будет неожиданным. Я много упустил хороших моментов. Но и теперь не буду стрелять из-за угла. Пусть меня убьют, но пусть и знают, как терзают и бьют рабочий класс, его верных сыновей".
Татьяна Сухарникова если не развеяла, то весьма поколебала устоявшийся миф о мотиве ревности – что у красавицы-жены Николаева, мол, был роман с Кировым. Фотография этой простой женщины с весьма скромными внешними данными заставляет в этом усомниться. Существуют сомнения и относительно оружия убийства. След пули, найденный на пальто, заставляет усомниться, что она была выпущена из нагана, который был у Николаева при себе. В общем, тут нужна работа не историков и журналистов, а криминалистов, считает Татьяна Сухарникова:
- Все-таки нужно исследовать это дело до конца. Много говорят об ответственности Сталина за происшедшее. На мой взгляд, ответственность Сталина не в том, что он причастен к убийству Кирова, а в том, что подписал приговор еще и 13 невиновным в этом преступлении, другие приговоры. В середине декабря в четырех городах Советского Союза были расстреляны якобы террористы. Еще одна цифра. За первую половину 1935 года население города уменьшилось на 35 тысяч человек! А ведь в Ленинграде не было ни холеры, ни чумы.
История удивительная вещь. Документы рассказали Татьяне Сухарниковой, что Сталин, скорее всего, не причастен к убийству Кирова, а просто воспользовался смертью одного, чтобы убить десятки тысяч. Суть сталинизма от этого не меняется - меняется общество, знающее правду.
