Со школьного звонка в Беслане начались траурные мероприятия, приуроченные к пятой годовщине трагедии. В течение почти двух с половиной суток с 1 по 3 сентября террористы удерживали в школе 1127 заложников. В результате штурма бесланской школы погибли 330 человек, трое впоследствии умерли в больнице. Срдеи погибших - более 180 детей. Жители Беслана считают, что они до сих пор не получили ответа от властей на свои многочисленные вопросы об обстоятельствах теракта.
Сложно ли было освещать трагедию в Беслане российским журналистам? Об этом в программе Владимира Кара-Мурзы "Грани времении" впоминает бывший главный редактор "Коммерсанта", "Газеты" и "Известий" Рафом Шакировым.
Владимир Кара-Мурза: Исполнилось 5 лет трагедии в Беслане. Средняя школа № 1 была захвачена группой террористов 1 сентября 2004 года. Этот теракт стал одним из самых крупных в истории России. В заложниках у террористов оказались более 1200 человек, школьники, их родители и учителя. Освещение событий было поставлено так, чтобы никто не узнал правды. Тщательно отфильтрованную информацию журналисты получали из так называемого оперативного штаба, а тот на Россию и весь мир транслировал ложь и о числе заложников, и о полном отсутствии требований со стороны террористов. Первыми о штурме школы также сообщили не российские, а зарубежные средства массовой информации. Заложников удерживали три дня в заминированном спортзале школы. 3 сентября начался ее штурм. Всего в результате теракта погибли 330 человек, в том числе более 180 детей. Сразу после теракта в Беслане бывший тогда президентом России Владимир Путин инициировал отмену прямых выборов губернаторов под предлогом более эффективного противодействия террористической угрозе. О том, сложно ли было освещать трагедию в Беслане российским журналистом, мы говорим с бывшим главным редактором «Известий» и «Коммерсанта» Рафом Шакировым, ныне главным редактором делового портала «Dailyonline.ru». Как действовала тогда ваша редакция, когда началась трагедия в Беслане?
Раф Шакиров: Нам, если можно так сказать, по-журналистски повезло, потому что накануне, если вы помните, были взрывы в Москве в метро и тогда газета «Известия» и наш обозреватель Речкалов был в Чечне и выяснил, кто эти шахидки, которые находятся в Москве, причем пофамильно с фотографиями. Прислал этот материал, мы поставили на первую полосу до взрыва еще, объяснили задачи, которые перед ними поставлены. После чего мы получили звонок из ФСБ, из службы общественных связей и сказали, что вот, мол, зря мы раскачиваем лодку, пугаем москвичей. Через два дня произошел взрыв. Как выяснилось потом на следствии, это были те самые шахидки, о которых мы писали на первой полосе. Командировка Речкалова продолжилась в дальнейшем в Чечню, и когда как раз произошли события, так случилось, что корреспонденты и обозреватели «Известий», Речкалов был прямо в Чечне и немедленно отправился, не дожидаясь задания, туда, на место событий, поэтому он оказался, в процессе оцепления кто-то оказался в ближнем кольце и так далее, он оказался на самой передовой линии. Наша корреспондентка была в Грузии, тоже довольно близко, по другому заданию редакции. Конечно, она тут же все бросила. И в этом смысле мы оперативно выиграли время, наши люди оказались быстрее во многом других газетчиков, на самом переднем плане.
В целом событие освещали трое человек в Беслане, и поскольку мы оказались на передовой, то нам удалось выяснить, не просто предположить количество заложников, и мы сообщили об их числе, поскольку это довольно простой ход, можно было просто посчитать, сколько в такую школу ходит детей. Но суть событий заключалась в том, что Речкалову удалось взять интервью у одной из заложниц, которую отпустили, помните, тогда прямо тут же, на месте, потом она перестала о чем-либо говорить. И впервые в «Известиях» опять же на первой полосе появился материал с точным количеством, с подтверждением точного количества заложников, которое всем известно. Если вы помните, в Кремле тогда давали просто на порядки меньше количество, то есть меньшее число заложников. Это такая предыстория. И в этом смысле мы оказались на переднем плане и многие потом факты, которые мы получили, именно благодаря этой оперативности.
Владимир Кара-Мурза: Юлия Латынина, обозреватель «Новой газеты» и радиостанции «Эхо Москвы», хорошо помнит события пятилетней давности.
Юлия Латынина: После того, как 1 сентября президент Путин вернулся в Москву, он возвращался из Сочи и летел в Нальчик на открытие школы - это где-то недалеко от Беслана, и вместо того, чтобы прилететь в Беслан, Путин развернул свой самолет. И это было такое решение о непринятии решений, которое сказалось роковым образом на судьбе Беслана. Потому что вслед за этим все маленькие начальники начали разворачивать свои маленькие самолетики. Когда все окончательно запутались и было ясно, что президент Путин не приедет, вместо этого приедет президент Масхадов, который не разворачивал свой самолет, который был готов приехать в Беслан, надо было что-то сделать. И тут весьма кстати что-то взорвалось и все сказали, что это террористы сами себя взорвали. Потому что мы все согласны, что террористы нелюди, но сейчас очень непохоже, что это взорвались бомбы, подвешенные террористами.
Владимир Кара-Мурза: Знала ли ваша редакция о кассете, которую террористы передали с заложницей со своими требованиями?
Раф Шакиров: О сути требований мы на тот момент знать не могли, о кассете мы написали, что были переданы кассеты, из чего следовало, что это не просто любительская съемка, а что переданы некоторые требования. Суть требований на тот момент, находясь на месте событий, тогда мы разузнать не могли. Собственно суть требований, насколько я понимаю, гораздо позже появилась в прессе, уже после штурма все эти подробности стали известны. Как и все эти события, более подробно события, которые выяснилось в процессе суда. Все, что мы написали на тот момент, что мы знали, что дети попали в перекрестный огонь. Мы написали, что это был штурм, а не случайность, что тоже в тот момент это была газета «Известия». Многие подробности шокирующие на тот момент, которые, безусловно, в ходе суда были перекрыты еще более шокирующими подробностями – применение огнеметов, танковой атаки и так далее, можно длить этот список.
Было ли сложно освещать? Я вам скажу, что после того, как мы опубликовали материал о шахидках, нам сделали первое предупреждение, что не надо расшатывать ситуацию. А второе предупреждение сразу же последовало после захвата школы в Беслане. Нас из Кремля предупредили, что эти события надо освещать «спокойно». И чтобы было понятно, как спокойно освещать события, достаточно открыть газеты за те дни и увидите, что, например, в «Российской газете» это событие было среди многих, в том числе и событий культуры, жизнь продолжается и о погоде. Когда произошел штурм, понятно, что мы абсолютно не думали об этих предупреждениях, считали, что, как и все нормальные журналисты, мы видели, как беспардонно врут на телевидении. Потому что людям передают одно, и кроме того, что мы видели в эфире, пытались скрыть. Вы помните, на НТВ меняли ведущего, который слишком много говорил, посадили другого, который стал затыкать собственных корреспондентов, которые пытались сообщить. «По предварительным данным количество погибших…». Перебивает его ведущий, говорит: мы не знаем никакого точного количества погибших. Точка, репортаж закончился. Мы так же видели, когда, мы люди военные, сборы мы проходили, когда танки стреляют, мы понимаем, что это такое. Все корреспонденты, все как один говорили: вот слышны залпы гранатометов. Перепутать выстрел из гранатомета и танковый выстрел невозможно. То есть вранье было сплошное. И собственно в том выпуске, который газета «Известия» сделала после штурма, там была колонка госпожи Петровской про это вранье откровенное, там было много, там были репортажи, там были шокирующие подробности, там была шокирующая съемка и там были подробности экспертов по борьбе с террористами, которые как раз подтверждали нашу версию со штурмом и прочее.
Владимир Кара-Мурза: Валерий Яков, главный редактор газеты «Новые известия», сожалеет об упущенных возможностях.
Валерий Яков: Если говорить о пяти годах, прошедших после Беслана, то ясности не прибавилось во всей этой истории и в том, почему она произошла, и в том, насколько правильно штурмовали, освобождали, спасали детей. Удалось отвлечь внимание нашего общества от материалов расследования и того, насколько было объективным. К сожалению, СМИ сыграли в этой истории не самую благовидную роль, потому что по большому счету забыли это событие и буквально несколько изданий методично отслеживали все, что происходило вокруг расследования и пытались информировать общество. Но тиражи этих изданий, таких как «Новая газета», конечно, не в состоянии покрыть всю нашу аудиторию. Масштаб этой трагедии настолько велик, я думаю, через годы после того, как сменится власть и сменится режим, то все-таки эту историю раскопать до конца. И та правда, которая не раскрыта и не озвучена, будет обнародована.
Полный текст передачи появится на сайте в ближайшее время.
Сложно ли было освещать трагедию в Беслане российским журналистам? Об этом в программе Владимира Кара-Мурзы "Грани времении" впоминает бывший главный редактор "Коммерсанта", "Газеты" и "Известий" Рафом Шакировым.
Владимир Кара-Мурза: Исполнилось 5 лет трагедии в Беслане. Средняя школа № 1 была захвачена группой террористов 1 сентября 2004 года. Этот теракт стал одним из самых крупных в истории России. В заложниках у террористов оказались более 1200 человек, школьники, их родители и учителя. Освещение событий было поставлено так, чтобы никто не узнал правды. Тщательно отфильтрованную информацию журналисты получали из так называемого оперативного штаба, а тот на Россию и весь мир транслировал ложь и о числе заложников, и о полном отсутствии требований со стороны террористов. Первыми о штурме школы также сообщили не российские, а зарубежные средства массовой информации. Заложников удерживали три дня в заминированном спортзале школы. 3 сентября начался ее штурм. Всего в результате теракта погибли 330 человек, в том числе более 180 детей. Сразу после теракта в Беслане бывший тогда президентом России Владимир Путин инициировал отмену прямых выборов губернаторов под предлогом более эффективного противодействия террористической угрозе. О том, сложно ли было освещать трагедию в Беслане российским журналистом, мы говорим с бывшим главным редактором «Известий» и «Коммерсанта» Рафом Шакировым, ныне главным редактором делового портала «Dailyonline.ru». Как действовала тогда ваша редакция, когда началась трагедия в Беслане?
Раф Шакиров: Нам, если можно так сказать, по-журналистски повезло, потому что накануне, если вы помните, были взрывы в Москве в метро и тогда газета «Известия» и наш обозреватель Речкалов был в Чечне и выяснил, кто эти шахидки, которые находятся в Москве, причем пофамильно с фотографиями. Прислал этот материал, мы поставили на первую полосу до взрыва еще, объяснили задачи, которые перед ними поставлены. После чего мы получили звонок из ФСБ, из службы общественных связей и сказали, что вот, мол, зря мы раскачиваем лодку, пугаем москвичей. Через два дня произошел взрыв. Как выяснилось потом на следствии, это были те самые шахидки, о которых мы писали на первой полосе. Командировка Речкалова продолжилась в дальнейшем в Чечню, и когда как раз произошли события, так случилось, что корреспонденты и обозреватели «Известий», Речкалов был прямо в Чечне и немедленно отправился, не дожидаясь задания, туда, на место событий, поэтому он оказался, в процессе оцепления кто-то оказался в ближнем кольце и так далее, он оказался на самой передовой линии. Наша корреспондентка была в Грузии, тоже довольно близко, по другому заданию редакции. Конечно, она тут же все бросила. И в этом смысле мы оперативно выиграли время, наши люди оказались быстрее во многом других газетчиков, на самом переднем плане.
В целом событие освещали трое человек в Беслане, и поскольку мы оказались на передовой, то нам удалось выяснить, не просто предположить количество заложников, и мы сообщили об их числе, поскольку это довольно простой ход, можно было просто посчитать, сколько в такую школу ходит детей. Но суть событий заключалась в том, что Речкалову удалось взять интервью у одной из заложниц, которую отпустили, помните, тогда прямо тут же, на месте, потом она перестала о чем-либо говорить. И впервые в «Известиях» опять же на первой полосе появился материал с точным количеством, с подтверждением точного количества заложников, которое всем известно. Если вы помните, в Кремле тогда давали просто на порядки меньше количество, то есть меньшее число заложников. Это такая предыстория. И в этом смысле мы оказались на переднем плане и многие потом факты, которые мы получили, именно благодаря этой оперативности.
Владимир Кара-Мурза: Юлия Латынина, обозреватель «Новой газеты» и радиостанции «Эхо Москвы», хорошо помнит события пятилетней давности.
Юлия Латынина: После того, как 1 сентября президент Путин вернулся в Москву, он возвращался из Сочи и летел в Нальчик на открытие школы - это где-то недалеко от Беслана, и вместо того, чтобы прилететь в Беслан, Путин развернул свой самолет. И это было такое решение о непринятии решений, которое сказалось роковым образом на судьбе Беслана. Потому что вслед за этим все маленькие начальники начали разворачивать свои маленькие самолетики. Когда все окончательно запутались и было ясно, что президент Путин не приедет, вместо этого приедет президент Масхадов, который не разворачивал свой самолет, который был готов приехать в Беслан, надо было что-то сделать. И тут весьма кстати что-то взорвалось и все сказали, что это террористы сами себя взорвали. Потому что мы все согласны, что террористы нелюди, но сейчас очень непохоже, что это взорвались бомбы, подвешенные террористами.
Владимир Кара-Мурза: Знала ли ваша редакция о кассете, которую террористы передали с заложницей со своими требованиями?
Раф Шакиров: О сути требований мы на тот момент знать не могли, о кассете мы написали, что были переданы кассеты, из чего следовало, что это не просто любительская съемка, а что переданы некоторые требования. Суть требований на тот момент, находясь на месте событий, тогда мы разузнать не могли. Собственно суть требований, насколько я понимаю, гораздо позже появилась в прессе, уже после штурма все эти подробности стали известны. Как и все эти события, более подробно события, которые выяснилось в процессе суда. Все, что мы написали на тот момент, что мы знали, что дети попали в перекрестный огонь. Мы написали, что это был штурм, а не случайность, что тоже в тот момент это была газета «Известия». Многие подробности шокирующие на тот момент, которые, безусловно, в ходе суда были перекрыты еще более шокирующими подробностями – применение огнеметов, танковой атаки и так далее, можно длить этот список.
Было ли сложно освещать? Я вам скажу, что после того, как мы опубликовали материал о шахидках, нам сделали первое предупреждение, что не надо расшатывать ситуацию. А второе предупреждение сразу же последовало после захвата школы в Беслане. Нас из Кремля предупредили, что эти события надо освещать «спокойно». И чтобы было понятно, как спокойно освещать события, достаточно открыть газеты за те дни и увидите, что, например, в «Российской газете» это событие было среди многих, в том числе и событий культуры, жизнь продолжается и о погоде. Когда произошел штурм, понятно, что мы абсолютно не думали об этих предупреждениях, считали, что, как и все нормальные журналисты, мы видели, как беспардонно врут на телевидении. Потому что людям передают одно, и кроме того, что мы видели в эфире, пытались скрыть. Вы помните, на НТВ меняли ведущего, который слишком много говорил, посадили другого, который стал затыкать собственных корреспондентов, которые пытались сообщить. «По предварительным данным количество погибших…». Перебивает его ведущий, говорит: мы не знаем никакого точного количества погибших. Точка, репортаж закончился. Мы так же видели, когда, мы люди военные, сборы мы проходили, когда танки стреляют, мы понимаем, что это такое. Все корреспонденты, все как один говорили: вот слышны залпы гранатометов. Перепутать выстрел из гранатомета и танковый выстрел невозможно. То есть вранье было сплошное. И собственно в том выпуске, который газета «Известия» сделала после штурма, там была колонка госпожи Петровской про это вранье откровенное, там было много, там были репортажи, там были шокирующие подробности, там была шокирующая съемка и там были подробности экспертов по борьбе с террористами, которые как раз подтверждали нашу версию со штурмом и прочее.
Владимир Кара-Мурза: Валерий Яков, главный редактор газеты «Новые известия», сожалеет об упущенных возможностях.
Валерий Яков: Если говорить о пяти годах, прошедших после Беслана, то ясности не прибавилось во всей этой истории и в том, почему она произошла, и в том, насколько правильно штурмовали, освобождали, спасали детей. Удалось отвлечь внимание нашего общества от материалов расследования и того, насколько было объективным. К сожалению, СМИ сыграли в этой истории не самую благовидную роль, потому что по большому счету забыли это событие и буквально несколько изданий методично отслеживали все, что происходило вокруг расследования и пытались информировать общество. Но тиражи этих изданий, таких как «Новая газета», конечно, не в состоянии покрыть всю нашу аудиторию. Масштаб этой трагедии настолько велик, я думаю, через годы после того, как сменится власть и сменится режим, то все-таки эту историю раскопать до конца. И та правда, которая не раскрыта и не озвучена, будет обнародована.
Полный текст передачи появится на сайте в ближайшее время.
