В разных странах заметно увеличилось число институций, занятых поисками главных слов года. Россия тут не исключение. Поскольку методики подсчетов у всех разные, то и результаты могут не совпадать. Впрочем, не всегда. В 2021 году многие, не сговариваясь, отдали предпочтение слову "вакцина" (или "вакцинация", что близко по смыслу).
Самый емкий вариант предложил Оксфордский словарь английского языка. По его версии, это – получившее широкое хождение понятие vax, то есть сокращенная форма сразу и глагола, и существительного, и прилагательного. Короткое словечко благополучно охватывает все, что связано с вакцинацией. К примеру, vax sites – это места, где вакцинируют, а fully vaxxed – полностью привитый. В русском языке такого отдельного слова нет, но мы его слышим в "антиваксере". Здесь это корень.
"Вакцину" назвал словом года и американский словарь Merriam-Webster. Внушительная цифра: по сравнению с 2020 годом на 601 процент выросли запросы этого слова на сайте словаря. Его редакторы нашли причину такой востребованности:
Это слово символизировало возвращение к тому образу жизни, который мы вели до пандемии
Слово "вакцина" в 2021 году означало больше, чем просто лекарственное средство. Для многих это слово символизировало возможное возвращение к тому образу жизни, который мы вели до пандемии. Но оно также оказалось в центре споров о личном выборе, политических предпочтениях, профессиональных требованиях, безопасности школьного образования, неравенства в системе здравоохранения и многого другого. Мало, какие из слов способны выражать так много об одном отрезке времени.
Немецкое слово 2021 года – "волнорез". Оно как будто бы не имеет отношения к коронавирусу, но это не так. В Обществе немецкого языка поясняют, что "волнорез" стал метафорой:
В данном случае это слово обозначает все меры, которые были и будут приняты, чтобы остановить четвертую волну пандемии.
Так называемый "письменный устный язык" стал предметом исследования, которое провела в русскоязычном сегменте компания Brand Analytics. Для ловли слов здесь раскинули широкую сеть, изучив сообщения в блогах, форумах, на сайтах отзывов и комментарии к новостным статьям. Также в числе источников – социальные сети: "ВКонтакте", "Одноклассники", инстаграм, фейсбук и так далее. Так вот, абсолютный рекорд – опять-таки у "вакцинации". Это слово встретилось в 33,5 миллионах сообщений. Оно было актуально и в 2020 году, но с тех пор упоминание вакцинации выросло в шесть раз. На втором и третьем местах – "вакцина" и "прививка".
Недоумение вызывает выбор, сделанный в Институте русского языка им. Пушкина. Еще в самом начале ноября научный руководитель институтского проекта "Слово года" Михаил Осадчий подвел итоги:
Исследование проводилось в три этапа. На первом этапе были определены темы, которые вызвали наиболее острые дискуссии в 2021 году. На втором этапе тексты, отнесенные к наиболее обсуждаемым темам, анализировались экспертами с целью выявления ключевых слов. В результате был составлен список ключевых слов 2021 года. На третьем этапе ключевые слова года ранжированы по росту частотности употребления в 2021 году на фоне четырех предшествующих лет.
Рост частотности употребления обусловлен широким обсуждением тем вакцинации
По результатам анализа на первое место вышло слово "Спутник", его в 2021 году стали употреблять в 9 раза чаще, чем раньше. Это слово прочно связано с названием российской вакцины, рост частотности употребления обусловлен широким обсуждением тем вакцинации и признания российской вакцины за рубежом.
На втором месте слово "Афганистан", которое стали использовать в 6,5 раз чаще. Взрывной рост частотности употребления данного слова вызван обсуждением событий в этой стране – выводом войск зарубежных миротворцев и последовавшими за этим потрясениями в политической и экономической жизни страны. Тема Афганистана очень чувствительна для России, поскольку многие хорошо помнят ввод и вывод советских войск. Можно сказать, что новостная лента задела спящую травму российского (и – шире – русскоязычного) общества, что и вызвало бурную реакцию.
На третьем месте – словосочетание "Северный поток", его частотность выросла в пять раз. Эта тема вспыхнула в 2021 году с новой силой в связи с окончанием работы по прокладке "Северного потока – 2".
Языковое чутье заставляет усомниться в том, что название российской вакцины имеет право считаться русским словом года. Однако нельзя делать выводы, опираясь только на интуицию, тем более что Михаил Осадчий апеллирует к взрывному росту частотности употребления. Поэтому воспользуемся ресурсом Яндекса "Подбор слов". Его графики бесстрастно фиксируют историю запросов пользователей по годам и месяцам. Так вот, если оттолкнуться от 2020 года и закончить ноябрем 2021-го, то мы убедимся, что рост запросов "Спутника" – с двух миллионов до восьми миллионов. Немало. Но куда более существенный всплеск у "вакцины" (от полутора миллионов до 16 миллионов) и уж тем более у "вакцинации" (от одного миллиона до десяти миллионов).
Ветеран в деле поиска русских слов и выражений года – конкурс "Слово года" под руководством филолога и культуролога Михаила Эпштейна. Эксперты этого проекта подвели итоги уже в пятнадцатый раз. Свои варианты в течение 11 месяцев в одноименной группе в фейсбуке предлагают около 3,5 тысяч участников. Затем экспертный совет из лингвистов, писателей и культурологов проводит голосование. Каждый решает, сколько баллов отдать той или иной лексической единице. По версии этого конкурса, главные слова 2021 года – все те же "вакцина" и "вакцинация", оба на первом месте. В номинации "Фраза года" победила "избыточная смертность".
Модератор группы – писатель и журналист Елена Черникова считает, что ежегодный конкурс "Слово года"– это нечто большее, чем просто "игра в бисер" на тему русского языка:
– Для членов экспертного совета это, в каком-то смысле, миссия. Это все люди разные по профессии, в основном гуманитарии, и они все очень влюблены в русский язык. Поэтому с ними очень интересно перекликаться. Так постепенно складывается портрет года в словах. Наш конкурс – это не просто интеллектуальные игры. Они дают обществу зеркало, и оно не очень-то кривое, оно отражает реальные явления. Мне кажется, это полезно для общества.
Мы не одни такие. Несколько лет назад я участвовала в конференции в Варшавском университете. Туда съехались специалисты по таким же конкурсам из разных стран. Вообще, поиски слов года начали немцы, и было это еще в начале 70-х годов. В Германии по-своему ищут способы выявления слова года. В иных странах – иные стратегии, и в связи с этим нередко возникают споры, причем довольно жаркие. Например, вышла одна дама и сказала: "Мы ориентируемся только на филологов в своей стране". Мы же в России ориентируемся на всех, кто пришлет свои наблюдения для разных номинаций в группу в фейсбуке, а там самые разные люди. В том числе те, кто не привязан к гуманитарным наукам непосредственно. Потом был спор в той же Варшаве: "А не обойтись ли вам просто частотностью. Вот повторяется слово и повторяется, значит, оно, наверное, самое популярное. А может быть, вы на интуицию опираетесь?" Да, мы опираемся на интуицию, а на частотность мы не опираемся, а где-то опираются.
– В этом есть резон, ведь, как известно, ключевое слово определяется не частотностью, а тем, несут ли они основную смысловую нагрузку. И вот я обратила внимание, что не только у вашего конкурса, но и у других ресурсов главным словом года стала или "вакцина", или что-нибудь близкое к ней. В любом случае, все крутится вокруг вакцины. Не припомню, чтобы в прежние годы было столько совпадений. Понятно, что ситуация с новой коронавирусной инфекцией волнует всех, но ведь с ней связаны и другие слова. Чем вы объясняете предпочтение "вакцине" и "вакцинации"?
В этой ковидной истории замешаны не только медицина и здоровье, но и какой-то цивилизационный переворот
– Во всех странах все люди поняли, что в этой ковидной истории замешаны не только медицина и здоровье, но и какой-то цивилизационный переворот, сдвиг. Что здесь очень много политики, что существует "война вакцин". Дескать, вы к нам приедете или не приедете. Если у вас такая вакцина, то – пожалуйста, а если – нет, то не надо. Началось ущемление прав человека, а люди к этому ощущению, что у них какие-то права есть, очень чувствительны. Есть даже выражение "естественные права человека". Вот и получается, что в эту "вакцину" запечатано так много смыслов, что, я думаю, вся планета Земля четко это уловила. Не в том смысле, что мировой заговор, а в том смысле, что какая-то удивительная пропасть разверзлась между народами и правителями разных стран. Правители стали вести себя агрессивно по отношению к своим подданным, как бы указывая им на их место в стаде. А мы не любим быть в стаде. Так и получилось, что "вакцина" и "процесс вакцинации" стали политически и психологически болезненными. Все науки о человеке вдруг сосредоточились на этом пятачке. В том числе социология и демография.
Так что в данном случае вакцина – это не только препарат, который вводят в человека, чтобы от чего-то его защитить, а что-то еще. Идет очень большая перезагрузка всего мирового порядка. Я уверена, что все это почувствовали. Я постоянно общаюсь с людьми в разных странах (и с европейцами, и с американцами, и с канадцами), поэтому это не только мое мнение, а это суммарное мнение большого круга моих знакомых. Когда я номинировала это слово у нас в группе, я не сомневалась, что именно оно будет лидером списка.
– Что оказалось в категории "Слово года" на втором почетном месте?
У нас чиновник большой стилист
– "QR-код". Потому что QR-коды тоже стали символами давления, управления. Что же касается "Фразы года", то больше всего баллов набрало выражение "избыточная смертность". На мой вкус, оно ужасно. Если развить эту мысль, то можно прийти к выводу, что бывает достаточная смертность. Представляете, кто-нибудь произносит: "Какой прекрасный год – смертность, прямо как положено!". "Избыточная смертность" сначала проскользнула в медиа. Кто-то из чиновников ляпнул, а у нас чиновник большой стилист. Если слово "вакцина" железно на первом месте и по употреблению в медиа, и по тому, как оно звучит в речи людей везде – на улице, в магазине, в разговорах домашних, то "избыточная смертность" – это еще надо выдумать. Это выдумка чиновного мозга, который не очень человека-то чувствует. Произошло обесценивание слова и понятия "смерть". Но что уж теперь – слово влезло в язык. Еще на меня большее впечатление произвел "рекорд смертей". Холодные сердца только могут придумать "избыточную смертность" и "рекорд смертей".
– Раз в десять лет ваш конкурс "Слово года" объявляет "Слово десятилетия". На этот раз им стал "ковид", но пандемия с этим несчастным ковидом с нами всего два года. Охватывает ли тогда это слово и это событие целые десять лет?
У меня такое ощущение, что я на Марсе, а мне прислали зачем-то Шекспира почитать. Он мне на Марсе нужен?
– Вы правы. Даже если учесть хвостик 2019 года, когда мы впервые узнали о ковиде, чисто арифметически это меньше десяти лет. Но нельзя не учитывать вес события, который как бы подавил все остальное. Обратите внимание, на втором и третьем местах у нас "обнуление" и "санкции". Про санкции говорили бесконечно, но они не вышли на первое место. Когда я увидела результат и обнаружила, что "санкции" на третьем месте, "обнуление" – на втором, а "ковид" – на первом, я подумала и мысленно все-таки согласилась со своими коллегами. Это слово тоже символ. Не столь важно, что оно задвигалось, зашевелилось всеми своими клешнями только в последние годы этого десятилетия. Дело в том, что оно действительно как будто накрыло каким-то черным зонтиком все это десятилетие. Причем слово "обнуление" также с ним логично связано, потому что это не просто какая-то эпидемия, это обнуление всего культурного богатства человечества. Я не могу, например, сейчас читать книги, написанные до 2020 года, смотреть фильмы, снятые до этого времени. У меня такое ощущение, что я на Марсе, а мне прислали зачем-то Шекспира почитать. Он мне на Марсе нужен? Сейчас все мы испытываем уникальные чувства. Обнулились отношения между народами и властителями. Все обнулилось! Я бы слово "обнуление" на первое место в "Слово десятилетия" поставила бы. Но раз мои коллеги решили, что это должен быть "ковид", то пусть так и будет, я согласна.
Быть гламурной девицей тогда было чуть ли не обязательно
Когда в прошлый раз мы выбирали "Слово десятилетия", им оказался мною же и предложенный "гламур". Он в 2007 году был "Словом года", а когда дошли до 2011 года, когда выбирали "Слово десятилетия", то все опять же поддержали "гламур". Сейчас он испарился, его нет! Его уже высмеяли. Быть гламурной девицей тогда было чуть ли не обязательно, а сейчас об этом слове если и вспоминают, то с усмешечкой. Господи, как хочется, чтобы и об этих словах мы бы вспомнили через некоторое время с усмешечкой. Но не похоже на то, – говорит Елена Черникова.
Слово прочно освоено русским языком. Поначалу название вируса писали только латиницей (COVID-19) и на равных использовали "коронавирус", который в обиходной речи быстро был усечен до "короны". Теперь о ней почти забыли, за исключением одного региолекта. Израильтяне, говорящие на русском языке, "ковид" игнорируют и предпочитают исключительно эту самую "корону".
Ну а для отражения языка ненависти, лжи и пропаганды у конкурса "Слово года" существует номинация "Антиязык десятилетия". Здесь больше всего голосов было отдано позорной плашке, весь текст в которой закон об иноагентах требует набирать большими буквами:
ДАННОЕ СООБЩЕНИЕ (МАТЕРИАЛ) СОЗДАНО И (ИЛИ) РАСПРОСТРАНЕНО ИНОСТРАННЫМ СРЕДСТВОМ МАССОВОЙ ИНФОРМАЦИИ, ВЫПОЛНЯЮЩИМ ФУНКЦИИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА, И (ИЛИ) РОССИЙСКИМ ЮРИДИЧЕСКИМ ЛИЦОМ, ВЫПОЛНЯЮЩИМ ФУНКЦИИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА.
Далее следуют "иноагент" и "крымнаш". Ковид ковидом, но политическую жизнь в сознании носителей русского языка тоже никто не отменял.
