Военный без ноги ползком карабкается по лестнице – видео с этими кадрами Артем Глебов попросил снять свою подругу, чтобы показать отношение к инвалидам в России. Потратив все выплаты на кредиты и лечение, бывший военный из Сургута, участвовавший во вторжении в Украину, вынужден жить с родителями. Протез правой ноги он ждет почти два года. Его друзья пишут жалобы в прокуратуру и президенту – они остаются без ответа.
Текст: проект "Окно"
Другие военные, ставшие инвалидами, признаются редакции "Окна", что ситуация Артема не самая худшая – он хотя бы получил выплаты по ранению.
"Орден не помог"
На записи видно, как Артем Глебов, находясь в подъезде своего дома, слезает с инвалидного кресла на первую ступеньку лестницы и переползает на ступеньку выше, отталкиваясь одной рукой, а второй – затаскивая с собой кресло.
– Вот и забираюсь домой по лестнице. С ногой, которая не работает. Вот так! – Артем садится обратно в кресло и разводит руками.
Ползком ему приходится передвигаться до квартиры родителей, в которой он сейчас живет, минимум дважды в день. По его словам, примерно два года назад он завербовался в батальон "Сумрак", вскоре был ранен, после тяжелого ранения потребовалось 56 операций, но на левую ногу он до сих пор опираться не может.
– То есть костыли тут не помогут. Правая нога почти полностью ампутирована, в левой – очень много осколков. Сначала была надежда, что она будет держать, но нет, снова перестал ходить, – говорит бывший военный.
Его друзья говорят, что, возможно, ему бы помогла реабилитация, но он уже потратил все деньги, заработанные на войне, а бесплатный протез ждет уже почти два года.
– Был награждён орденом Мужества. Толку от него – ноль. Мы куда только не жаловались на то, что дом никак не оборудован для инвалидного кресла – одни отписки. Максимум – "взяли на заметку ваш вопрос" и пропадают, – говорит друг Артема Игорь.
Светлана Кошелева, председатель НКО "Союз офицерских жен", первая выложила видео с Глебовым, подписав ролик вопросами: "Это что происходит!? Мне кто-то сможет объяснить!?" Она говорит, что до того, как снять видео, писала о проблеме в разные инстанции – ответа не было. Видео сняли в попытке вызвать резонанс.
– Мы с Артемом познакомились в социальных сетях, его координатором в Сургуте одно время была моя подруга Анастасия. Она работала в фонде "Защитники Отечества", приезжала в Екатеринбург. Через нее я и с Артемом познакомилась. Он мне как брат. Позже Настю выгнали из фонда "Защитники Отечества" за то, что она говорит всю правду про войну, про ребят, которые вернулись и никому не нужны, по сути. То есть она не пришлась ко двору, можно сказать, – говорит Светлана. – Сейчас я подключилась, пытаюсь помочь, выбить пандус. Отмечаю в постах "Защитников Отечества" и "Комитет Семей Воинов Отечества".
Однако получается не очень, говорит Светлана.
"Вы же такие продвинутые! Зарплату получаете, с верховным за одним столом сидите, цифры свои рисуете и показываете! Где ваша работа!? Я не вижу нигде!!?? Администрация Сургута!? Ау!? Вы точно сидите на своих местах!? Вам не стыдно!?"– пишет Светлана в постах под видео с искалеченным Артемом Глебовым. Чиновники и сотрудники фондов ей не отвечают. – Люди, Господи, да сколько ж этот маразм будет продолжаться!? Почему они приезжают домой и так ползают!?"
В комментариях к постам Светланы кто-то спрашивает, почему инвалид не перейдет на костыли – ему терпеливо объясняют, что со второй неработающей ногой это невозможно. Многие комментаторы, тем не менее, замечают, что подобные проблемы существовали и до войны – инвалиды в России часто вынуждены были выбираться из дома ползком, некоторые рассказывают собственные истории о том, как годами выносили на руках своих родственников-инвалидов в ожидании пандусов.
"Никакие льготы невозможно получить здесь и сейчас, потом… а потом уже и не нужно, умерла, – пишет Анна Крайкова о своей матери. – Нужно принимать нормы и законы тем, кто в них живет. А когда их принимают люди, которые сами живут в другом измерении, вот тут-то и получается то, что мы видим".
Инвалид Артем и общественница Светлана замечают, что "в другом измерении" живет минимум четверть России – столько россиян "не понимают, что идет война".
– В России понимают, что идет война, где-то 1/4 населения. К примеру, БПЛА прилетело в Саратове в многоэтажку. Стали подавать изначально, что сбитые обломки повредили дом – опять это вранье, но тут же было выставлено видео, где это было прямое попадание. Попало и попало, никто особо ничего не говорит. И это не просто ощущения, это правда, что большая часть населения живёт, как не в воюющей стране. По жилым домам в Саратове прилетели беспилотники. Жители области в шоке. Пишут в пабликах: война пришла в наш дом! А она началась в 22-м году или даже в 14-м, – напоминает Светлана. – Я не знаю, что должно произойти, чтобы до людей дошло. Это уже не "СВО", это полноценная война. Хватит смотреть по телику всю эту [ерунду]. Проснитесь. Придите в себя.
"Помощь" нужна была не родине"
На вопрос, зачем России надо было устраивать эту войну и вторгаться в Украину, большинство наших собеседников или отвечают цитатами из российской пропаганды, или вовсе отказываются отвечать – "опасно". Однако своими личными историями инвалиды войны делятся более охотно.
– С 2023 года я без руки живу. Два года, получается. Вот все это время жду, когда мне наконец заплатят за ранение. Шел по объявлению Минобороны, где ясно было написано: всем раненым положены три миллиона рублей. Потом командир воинской части лично подтвердил, в контракте все было. А как ранило меня, как стал инвалидом – так и все забыли про обещание, – говорит 34-летний Кирилл из Барнаула.
По его словам, в 2022 году его завербовали в спецподразделение "Шторм-Z" без какого-либо военного опыта.
– Я думал, сам заработаю и родине заодно помогу. Пока воевал, понял, что "помощь" эта была нужна не родине, а кучке олигархов-политиков, которые на этой войне только больше разбогатели. Они настолько охренели, что и все свои обещания забыли. В том числе тем, кто из-за этой войны здоровье потерял.
Кирилл, как и многие раненые, которым не заплатили, писал заявления в военную прокуратуру, обращался в Минобороны. Говорит, что в итоге сделал себе только хуже.
– Сначала они мне тыкали, что я типа из частной компании, а я контракт заключал с Минобороны! Потом они стали требовать справку из военного госпиталя – о том, что именно в боевых условиях у меня руку оторвало. Как будто такое осколочное [ранение] можно дома получить! – возмущается Кирилл. – Когда я устроил скандал в прокуратуре, меня повязали полицаи и увезли в отдел, где обещали "так отмудохать", что я забуду, "кто мне и сколько должен".
Все "заработанные" на войне деньги, по словам нашего собеседника, у него ушли на лечение – ему сделали 8 операций: две из них, а также реабилитация и сессии с психотерапевтом, были за его счет.
– Я погасил все долги, которые были (из-за них, можно сказать, и пошел туда), остальное на лечение истратил, – объясняет Кирилл. – Денег не осталось. Пошел в охранники. И то взяли "по знакомству", просто пожалел старый знакомый. Кому в здравом уме нужен охранник без правой руки?! С другой стороны, скоро не инвалидов-то придется долго искать. Уже в Барнауле нас сотни.
Это вполне типичный сюжет – именно так зачастую складываются судьбы тех, кто перенес ампутацию после ранения на войне. 45-летний Николай Илларионов из чувашского села Моргауши рассказал, как ему, оставшемуся без обеих ног, отказались выплачивать обещанные страховые компенсации за тяжелое ранение. Через 4 месяца после того, как Николай завербовался в 21-ю гвардейскую мотострелковую бригаду, его ранило в грудь, а ноги пришлось ампутировать после взрыва гранаты.
– Четверо суток я после ранения лежал на снегу. Потом меня перебрасывали из госпиталя в госпиталь. Когда перевезли в Одинцово, главврач вздохнул: "Что ж ты так протянул? Теперь придется ампутировать". Как будто я мог к нему прибежать! В итоге 22 сантиметров правой ноги отхватили и левой полстопы, – говорит Илларионов.
После ампутации из военного госпиталя его выписали с категорией "Д" (временно негоден; документ есть в распоряжении редакции). На повторную военно-врачебную комиссию он прибыл в военную часть в Оренбурге, но даже снимать жилье ему пришлось за свой счет: в части не было условий для инвалидов.
– После ранения Минобороны перестало платить, есть только пенсия в 13 680 рублей по гражданской инвалидности. В мае я обращался к нашему терапевту. Пришли, написали бумажки, сказали, что помогут. С мая нет никого. В страховой для выплаты положенных 2,7 млн рублей требуют бумагу о том, что мои увечья – военные. Как будто я мог дома своих ног лишиться, да? – рассказал Илларионов.
О задержках с выплатами он был наслышан от сослуживцев, поэтому просил документы о военном характере травм еще в первом госпитале.
– Там сказали, проси "дома", то есть в Оренбурге, в госпитале. А там уже отфутболили в село, а тут первый раз с таким сталкиваются, ничего не знают. Предполагают – вот собери это, принеси то, сбегай за тем. Сбегай! Ну сейчас, ноги отращу и побегу!
"Троллинг высшего уровня"
Глава алтайской общественной организации "Физкультурно-оздоровительный клуб инвалидов ИНВАСПОРТ" Вячеслав Кайгородов хотел было с помощью президентского гранта в рамках проекта "Инклюзивная программа "СВОи в спорте" провести мероприятия по развитию волейбола сидя и керлинга на инвалидных колясках, в том числе среди участников войны в Украине. В своей заявке на грант он указал, что "по меньшей мере 140 жителей Алтайского края вернулись из зоны боевых действий в Украине без конечностей или частей тела". Фонд президентских грантов региональному клубу инвалидов отказал.
– Причину не пояснили. Видимо, не добрал нужное количество баллов. Ну, раньше, да, бывало, что выигрывали. Почему сейчас отказ? Ну, кто ж знает, – говорит Кайгородов. – Я хотел виртуально-спортивные направления для ребят с тяжелыми формами инвалидности запустить. Интерактивные технологии требуют меньших усилий от занимающихся, но мышцы реагируют так же. Штука это дорогостоящая, сами купить не можем. Но нам очень нужная, поскольку это более адаптивное оборудование, подходит для ребят со сложной инвалидностью, с интеллектуальными нарушениями. То есть для тех, кто классическим спортом не в состоянии заниматься.
В своей заявке Вячеслав отметил, что в Алтайском крае "наблюдается низкая доступность адаптивного спорта". Стоимость проекта оценил в 2,8 млн рублей, 2,3 млн из которых должен был составить президентский грант, около 500 тысяч – софинасирование клуба. На вопрос, что будет делать клуб после того, как фонд президентских грантов отклонил заявку, Вячеслав разводит руками – придется заморозить проект.
Впрочем, на некоторые проекты для вернувшихся с войны инвалидов, судя по сообщениям провластных СМИ, государство деньги все-таки находит. Так, в Забайкалье бывшим военнослужащим, которые лишились на фронте обеих ног, организуют автопробег на подаренных государством автомобилях с ручным управлением. Председатель регионального отделения фонда "Защитники Отечества" Татьяна Лоншакова заявила, что инвалиды "СВО" впервые примут участие в таком мероприятии, и назвала это "интересной практикой".
В Белгородской области искалеченных военных решено привлечь к развитию хоккея на санях. В соревнования по следж-хоккею чиновники решили позвать и мирных жителей, которые пострадали от обстрелов. В комментариях к новости об этом, опубликованной в тг-канале "Типичный Белгород", эту инициативу назвали "троллингом высшего уровня".
По словам Вячеслава Кайгородова, цифры в заявке о 140 военных инвалидах он упомянул, основываясь на том, сколько бывших военных с инвалидностью к нему когда-либо обращались. Он не исключает, что на самом деле в Алтайском крае их больше. Как пишет "Верстка", война в Украине, только по первым неофициальным данным, сделала инвалидами более ста тысяч российских военных. Как минимум половина из них, по информации Минтруда, перенесли ампутации.
Официальные данные получить невозможно: Минобороны такие сведения не публикует. Проблемы с подсчетом начались и у волонтеров, так как главы регионов Сибири и Дальнего Востока перестали публиковать некрологи, а также стали избегать публикации фото и видео, на которых присутствуют участники войны в Украине, потерявшие конечности.
Предыдущие появления в медиапространстве изувеченных участников вторжения в Украину во время общения с чиновниками зачастую выглядели довольно нелепо.
25 апреля 2022 года бывший глава Тувы и вице-спикер Госдумы Шолбан Кара-оол в госпитале Главного военно-медицинского управления Минобороны РФ посетил военнослужащих, потерявших в ходе "спецоперации" конечности. Политик заявил, что они "обязательно встанут на ноги".
В марте 2022 года заместитель министра обороны и экс-глава Ингушетии Юнус-Бек Евкуров, навещая в московском госпитале потерявшего ногу ефрейтора, пожелал ему "выздороветь и встать на ноги".
26 марта 2022 года, через месяц после вторжения в Украину, Минобороны распространило кадры награждения восьмерых российских военнослужащих в инвалидных колясках. У некоторых из них отсутствовали конечности. Представитель Минобороны заявил, что военные "не подкачали, задачу выполнили на все сто процентов, отдали долг сполна".
В апреле 2024 года глава Якутии Айсен Николаев побывал в военном клиническом госпитале имени Н.Н. Бурденко, где навестил, в частности, военнослужащего Александра Фёдорова. Он стал известен тем, что самостоятельно ампутировал себе ногу после того, как фактически брошенный провёл 17 дней в окопе с ранением. Нога начала гнить, эвакуировать Федорова не могли. Тогда он принял обезболивающее и отрезал больную ногу ножом. Навестивший военных губернатор не уточнил, почему эвакуацию так и не смогли организовать, а лишь сказал, что "никто ни о чем не жалеет".
Год назад Сибирь.Реалии писали о том, как военному из Якутии Вадиму Шарипову, оставшемуся без руки на войне с Украиной, через год после ранения прислали вместо протеза металлическую палку. В ответ на возмущение Шарипова изготовитель протеза предложил единственный вариант – написать отказ от протезирования. После резонанса проблему пообещали решить и прислать новый протез. Так ли это сейчас, неизвестно: Вадим перестал отвечать по телефону.
Спустя год после истории с Шариповым ситуация не улучшилась, говорят военные инвалиды. В октябре 2024 года командир батальона 150-ой гвардейской мотострелковой дивизии Кирилл Шнаркулов получил ранение стопы в бою у села Максимильяновка в Донецкой области.
– Через несколько дней медикаменты закончились, а в ране появились опарыши. В итоге стопу пришлось отрезать. Обещали протез – вот до сих пор жду, – рассказал Шнаркулов, живущий в Республике Алтай.
Кириллу не сообщили даже примерные даты изготовления протеза. Но другие военные, прошедшие амптуацию, уже объяснили ему – ждать придется долго, примерно год или дольше. Большая часть из них винит в долгом ожидании "неповоротливость" Социального фонда России. Именно на него ранее подавал в суд инвалид Шарипов, получивший палку вместо протеза.
Социальный фонд России (СФР) является официальным источником обеспечения инвалидов России техсредствами – протезами, креслами-колясками, тростями, ходунками, вертикализаторами, ортопедической обувью, подгузниками. В 2024 году СФР получил 58 миллиардов рублей только на "техсредства реабилитации инвалидов". Это на 24% больше, чем было выделено в 2023 году, говорится в пояснительной записке к проекту бюджета.
Эксперты отмечают, что, хотя деньги на эту статью расходов и выделены, их не хватает, потому что месяц от месяца протезы дорожают.
Формально Минобороны протезирует всех изувеченных военнослужащих бесплатно, но с оговоркой: в каждом регионе стоимость протезирования сильно разнится, а процесс получения услуги может быть очень сложен. После того, как раненого комиссовали, он попадает в СФР и протез может приобрести тремя разными способами: по итогам аукциона Минобороны (для этого ведомство организовало спецплощадку), может купить сам и получить компенсацию (после подтверждения всех расходов) или использовать электронный сертификат с суммой, эквивалентной стоимости протеза в своем регионе.
Эта стоимость от региона к региону отличается в разы: для сравнения, изделие под №08-07-09 "протез голени модульный, в том числе при недоразвитии" для жителя Москвы на сайте СФР стоит 213,9 тысячи рублей, для жителя Хабаровска – 74,9 тысячи рублей. На Чукотке та же "модульная голень" стоит почти в 10 раз дороже – 628,3 тысячи рублей. Согласно федеральному закону №44, аукцион выигрывает производитель, предложивший наименьшую цену. Про качество в этом случае думают в последнюю очередь.
Раненые и их родственники говорят, что проблема сейчас не только в том, чтобы получить протез, но и в его стоимости: она выросла настолько, что уже не покрывается "электронным сертификатом".
"Зазывая на контракт, чиновники и СМИ расхваливают возможности современных протезов, но умалчивают, сколько стоят сами протезы, запчасти, расходники и обновления для них. А некоторые врачи – главврач военного госпиталя, например – выходят и несут ересь о возможностях заново отрастить конечность. Мы должны предупредить всех, кто собирается идти на войну. Шесть миллионов рублей стоит нога! И раз в два года даже бионический протез нужно менять. Конечно, за свой счет", – говорит родственница военного инвалида из Нижневартовска.
Ее слова подтверждают частные объявления в сети, где родственники распродают имущество, например, военное обмундирование, в попытке "насобирать на протез".
"СРОЧНО!!! Продаю бронежилет мужа с плитами. Собираю ему на протез", – пишет жена военного инвалида из Нижневартовска.
Еще одна проблема связана с объемами производства протезов: они не успевают за ростом количества новых инвалидов. Это признал и президент РФ Путин. В декабре он выступал перед военными инвалидами и объяснил дефицит протезов для них тем, что в стране в этой сфере работает "всего 240 компаний".
"У нас сейчас 240 компаний [производителей протезов], тысячи людей работают, но недостаточно. Катастрофически не хватает", – заявил Путин.
Россия вторглась на территорию Украины рано утром 24 февраля 2022 года. По сообщениям ООН и международных гуманитарных организаций Amnesty International и Human Rights Watch, российские войска наносили неизбирательные ракетные удары по жилым кварталам, больницам и прочим объектам социальной инфраструктуры Украины. Нападение на Украину, обстрелы украинских городов и объектов инфраструктуры спровоцировали гуманитарный, миграционный и энергетический кризис. 2 марта, спустя неделю после начала вторжения, Генассамблея ООН приняла резолюцию "Агрессия против Украины" с требованием к России немедленно вывести войска с территории Украины. За проголосовала 141 страна, против – 5, воздержались 35 стран.
Российская сторона скрывает свои потери в этой войне. Согласно подсчетам, которые по открытым источникам ведут BBC и "Медиазона", на данный момент подтверждена гибель как минимум 93641 российского военнослужащего. Авторы исследования признают, что реальное число погибших значительно выше.
Число потерь России и Украины с февраля 2022 года превысило 1 млн человек, оценил генсек НАТО Марк Рютте, его слова приводятся на сайте альянса. "Каждую неделю на Украине погибают или получают ранения более 10 000 человек с обеих сторон. Более 1 миллиона жертв с февраля 2022 года", – заявил он.
The Economist подсчитал в конце ноября 2024 года, что за время полномасштабной войны погибли по меньшей мере 60-100 тысяч украинских солдат. Еще около 400 тысяч не могут продолжать службу в армии из-за полученных ранений.
