"Вышел из дома и не вернулся". Семьи участников протеста в Казахстане находят их за решеткой и в моргах

В Казахстане после подавления гражданских протестов остаются неизвестными судьбы множества людей. Власти до сих пор не называют точное число погибших. Нет ясности и в том, сколько человек задержаны и арестованы. О том, как гражданские активисты самостоятельно составляют списки жертв, ищут родственников, живых и погибших, в то время как силовики похищают из больниц выживших участников и очевидцев столкновений, – в материале Сибирь.Реалии.

"Из полиции – в реанимацию, оттуда – в морг"

На кадрах видео, снятого 4 января, рослый человек в зеленой теплой синтепоновой куртке что-то объясняет сотруднику прокуратуры, прибывшему на небольшую акцию под окнами административного здания.

– Это отец объясняет, что митинг мирный и никому не угрожает, – поясняет Артур, сын участника акции. Парень говорит с сильным казахским акцентом и запинается, делая после каждой фразы паузу. – Пятого января папу забрали менты, я видел это собственными глазами. Мы живем в Кармакшинском районе, из поселка его сразу повезли в областной центр, город Кызылорда. Полиция дежурила у дома давно, они каждый раз, если происходят какие-либо митинги, присылают наряд. После чего связи с ним не было никакой, пятого в самом городе были беспорядки, шестого он не позвонил, седьмого я лично приехал в Кызылорду, информации никакой ни в полиции, нигде мне не дали.

Поиски отца, известного районного активиста Айтбая Алиева, продлились несколько дней и закончились только в воскресенье. В морге.

– Врачи пустили спокойно, не препятствовали, я увидел тело: на голове очень большие страшные шрамы, сказали, что из полиции его в таком виде доставили в реанимацию, а оттуда прямо в морг. Папа – активист, был против власти, но человек мирный, он и палку-то в руки в жизни ни разу не взял! – объясняет Артур. – У него дом, внуки, внучки, он простой человек был, занимался хозяйством, но за справедливость.

Как и тысячи казахстанцев, Артур по окончании протестов оказался вынужден самостоятельно искать пропавших без вести родственников. Ни списков задержанных, ни списков погибших власти до сих пор не опубликовали, а государственные СМИ предпочитают рапортовать исключительно о церемониях прощания с погибшими силовиками.

– Он в морге с шестого числа лежал. Но никто из полиции с нами даже связываться не стал. Менты до сих пор не отдают папину куртку и сапоги, так они и лежат в отделении, говорят, будут проводить "экспертизу", – говорит Артур.

13 января имя 62-летнего Айтбая оказалось включено в перечень мирных жертв силового подавления январского протеста, чья гибель была подтверждена доподлинно. Всего в документе, подготовленном правозащитницей Бахытжан Торегожиной, содержатся семнадцать имен людей, погибших как в Алматы, так и других городах страны с 5 по 11 января. Но наблюдатели уверены, что реальное число жертв значительно больше.

"Стрелять на поражение без предупреждений"

Историй, подобной рассказанной Артуром, в соцсетях можно найти немало. Большую часть из тех, что уже стали известны, многочисленные активисты репостят с собственными комментариями, обращенными к силовикам: "Может, уже довольно крови? Остановите свою мясорубку!" Но с журналистами общаться боятся: "Сейчас время такое, сплошные аресты, задержания, никто ничего не хочет говорить", – признается одна из них анонимно.

9 января телеграм-канал, курируемый правительством, выдал информацию о гибели 164 человек во время январских событий в стране. Позже в тот же день министерство здравоохранения опровергло эти сведения. Международная правозащитная организация Amnesty International опубликовала статью, в которой призвала власти Казахстана провести эффективное и беспристрастное расследование всех сообщений о нарушениях прав человека, включая "применение смертельной силы со стороны силовиков". "Молчание властей относительно количества жертв беспорядков и обстоятельств их гибели возмутительно. Информация о жертвах среди гражданского населения должна быть раскрыта немедленно", – заявила Мари Стразерс, директор Amnesty International по Восточной Европе и Центральной Азии.

Большая часть из пострадавших, как то и бывает в военное время, по умолчанию теперь считаются правозащитниками "пропавшими без вести".

– Поскольку официальной информации по пропавшим никакой нет, родственники вынуждены сами обходить морги в поисках тел, возможно принадлежащих их близким, – рассказывает известная казахская гражданская активистка Александра Ушакова. – Некоторым из них, впрочем, приходят смс от госорганов с предложением забрать тело, но большинству все равно приходится действовать самостоятельно. В моргах по всему городу у нас сейчас очень много тел лежит с пулевыми ранениями, но от чьих рук погибли все эти люди, установить невозможно.

Сейчас активистка ведет один из трех публично известных списков пропавших во время беспорядков людей. Всего тут пока 67 фамилий. Рядом с именем у каждого примечания: все, что известно об обстоятельствах пропажи человека. Одно из самых типичных: "вышел на улицу и не вернулся". Напротив некоторых со временем появляются пометки "найден, убит".

– С 7 по 9 января, после объявления комендантского часа, ночью на улицах города постоянно слышалась стрельба, – рассказывает историк культуры, правозащитник и президент общественного фонда "Либерти" Галым Агелеуов. – Военные получили приказ стрелять на поражение без предупреждений, а поскольку вечером был введен комендантский час, они стреляли в принципе во всех, кто на тот момент оказывался вне дома: возвращался от родственников, шел в аптеку, бежал из магазина. В каких-то случаях речь идет о ликвидации реальных боевиков или мародеров, во время перестрелок мы слышали не только выстрелы военных, но и выстрелы в ответ. Но одновременно с этим очень часто военные стреляли в мирных жителей абсолютно необоснованно, и я уверен, что каждый случай в будущем должен стать предметом расследования.

Чтобы проиллюстрировать, насколько сложно сейчас отделить случаи необоснованного применения оружия, правозащитник напоминает историю, уже прозвучавшую в СМИ. 5 января в Алматы по улице Утеген батыра, 71а, 12-летний Султан К. вышел вместе с мамой в магазин. Услышав выстрелы, ребенок решил, что это новогодние салюты, решил снять их на видео. Поскольку к тому моменту на улице уже стемнело, он включил вспышку на телефоне, но как только сделал это, раздался еще один выстрел, снайпер попал мальчику в затылок. Несмотря на то что родители смогли вызвать скорую и оказать ему первую помощь, ребенок скончался от пулевого ранения.

– Полиция утверждает что ребенок гулял после 11, то есть уже действовал комендантский час, и действия силовиков были оправданными, но мы знаем, что дело было в 8 часов вечера и никакого комендантского часа еще не было, – говорит Агелеуов.

"Мы в свой народ не стреляли"

В списке Александры Ушаковой о ком-то всего два слова, но некоторые истории приводятся с подробностями: "Азиз Мусаев, гражданин Киргизии, погиб 6 января в районе площади Республики в Алматы, когда возвращался домой от сестры. Застрелили неизвестные при попытке оказать помощь раненому".

Альтернативный список ведет редакция издания "The Village Казахстан". Тут записей больше, в них фамилии людей, по видимому, участвовавших в митингах 4–5 января или присутствовавших в районе их проведения, а также попавших под зачистки в центре Алматы и пропавших уже после них.

Вот несколько записей: "Оспан Азат Кайратулы, 1992 года рождения, последний раз видели 5 января в 5 часов вечера в районе площади Республики в Алматы, – больше на связь не выходил". Чуть дальше: Никифоров Семен Николаевич, его карточка гласит: "32 года, 7 января вышел с работы, пропал. Рост 180 сантиметров, худощавого телосложения, глаза карие, волосы темно-русые, есть татуировка на правом плече "XXL" и шрам от аппендицита". Последняя примета – бесполезная в обычной жизни, пригодится на самый крайний случай.

"Ибраев Шорагазы Туребекович, 58 лет, 5 января днем пошел на митинг. Попал в больницу с ранением резиновой пулей в плечо, пропал из больницы"; "Адилбеков Саят Адилбекулы, 31 год, 5 января вышел в аптеку, получил ранение, был госпитализирован в 7 городскую больницу. 8 января из больницы его забрали правоохранительные органы".

Сейчас, объясняют правозащитники, как правило, к пропавшим без вести причисляют и тех, кого уже после подавления протестов спецслужбы забрали из больниц с ранениями и вывезли в неизвестном направлении.

– С какого-то момента полиция стала ходить по больницам и похищать оттуда всех пациентов с огнестрельными ранениями, в первую очередь поступивших в ночь с 6 на 7 января, то есть по следам кровавого разгона митингующих на площади Республики, а также людей, попавших туда уже позже, во время зачистки, – объясняет Галым Агелеуов. Его слова подтверждает и Александра Ушакова: "Я знаю о цифре таких в 30 человек, и мы до сих пор не знаем, где они находятся", – говорит она.

Эту информацию Сибирь.Реалии подтвердили и некоторые другие собеседники. Например, Жамиля Бурабаева, 57-летняя активистка из Алматы, в настоящее время проходящая реабилитацию в одной из больниц южной столицы Казахстана. Она получила ранения 5 января во время штурма президентского дворца:

– Пошла посмотреть, потому что, услышав хлопки, просто не поверила, что там правда стреляют. Вокруг резиденции в то время завязался интенсивный бой с охранявшей здание национальной гвардией. – Когда я пришла в себя, числа 7-го, ко мне в палату пришли какие-то люди, то ли из КНБ, то ли из "Собра", страшно ругались и сказали, что заберут. Я ответила: "Ну, куда ты меня, милый, заберешь? С такой ногой", он посмотрел и не стал трогать. На следующий день пришла полиция, но она уже общалась очень вежливо, культурно и вела себя доброжелательно. Один из них так и сказал: "Не бойтесь нас, нас на площади не было, мы в свой народ не стреляли", – говорит активистка.

"Его всю ночь избивали, издевались"

Впрочем, были случаи, когда раненых силовики увозили прямо из реанимации, даже не вынимая подключенных катетеров, свидетельствует Агелеуов. Он вместе с коллегами (той же Бахытжан Торегожиной, публиковавшей первые 17 фамилий), ведет третий список пропавших сограждан, на данный момент самый полный. Здесь сейчас 360 имен, значительная часть из них – граждане, арестованные силовиками, доступ к которым затруднен или вовсе невозможен, остальные – "пропавшие".

– Арестованных жестоко избивают, часть из них тоже, должно быть, умирает, но что до погибших на улице, то пусть часть из них – это и банды мародеров, которых застали за грабежом, или те самые молодые люди, которые устраивали провокации, только вот большинство – мирные демонстранты, случайные жертвы ночных зачисток и перестрелок, убитые прицельно или просто задетые шальной пулей, – говорит Галым Агелеуов. – Теперь так же, как и 10 лет назад, в Жанаозене власти пытаются представить всех вышедших на митинг бандитами. Мы очень сожалеем, что власть в течение этих дней не захотела отличать провокаторов, мародеров от мирных граждан и со всеми поступила под одну гребенку.

В эти дни силовики забирают тех, в ком подозревают участников протестных акций, и из домов. Жительница Алматы Ляйлим Абильдаева обратилась к правоохранительным органам Казахстана с просьбой освободить ее супруга Тимура Кима, которого задержали после беспорядков в городе, пишет издание Tengrinews.kz. Ее супруг и брат 5 января во время митингов выехали было в сторону центра города, чтобы оказать помощь раненым. Но, увидев, насколько опасна ситуация, они вскоре вернулись домой. Тем не менее 9 января к ним в квартиру ворвались силовики.

– При наших детях, дочке 8 лет, сыну 6 лет, я кормила 3-месячную дочку, начали его избивать. Дети, в том числе и я, получили огромный стресс, травму на всю жизнь. Затем забрали моего мужа в неизвестном направлении. Через день в наручниках, со всеми сотрудниками полиции приехали на обыск квартиры. Тогда и узнали, что он был в ДП Алматы, он в слезах говорил, что его всю ночь избивали, издевались. Вся одежда в крови, порванная. Разрешили переодеться. Когда я меняла ему одежду, так как у него руки были сломанные, увидела, что все тело в синяках и гематомах. Не могли удержать слез от бессилия в данной ситуации. Когда пришли на обыск, из слов следователя узнали, что он обвиняется в пособничестве террористам. Якобы он на белой Mitsubishi Delica раздавал оружие, также в ходе следствия выясняется, что на него указывают три человека. А это не более чем ошибка, он, как утверждают сотрудники, просто похож на другого человека, которого разыскивают, – сообщила Ляйлим Абильдаева.

Эксперты ООН по правам человека уже 11 января призвали руководство Казахстана остановить "безудержное применение силы, в том числе летального оружия, в отношении протестующих", а 14 января активисты и правозащитники в Алматы объявили о создании общественной комиссии по расследованию январских событий. Одной из главных задач станет выяснение точного количества погибших, "вне зависимости от того, кто это – полицейские или участники митинга". Власти в свою очередь объявили о собственном расследовании, но общественников в него не позвали.

По словам Агелеуова, в данный момент общество в Казахстане разделено на тех, кто считает применение оружия и силы во время событий начала января законным, и тех, кто уверен в его необоснованности и недопустимости. Впрочем, есть и третья точка зрения:

– Пока мы шли к центру 5 января по улице Толе-би, я ликовала, я столько ходила на всякие пикеты, и тут наконец-то столько людей хотят перемен, людям наконец-то надоело жить в болоте, – вспоминает Жамиля Бурабаева. Она сейчас лежит в больнице с ранением ноги, которую ей прострелили, как она говорит, бойцы Национальной гвардии. – Вокруг было много молодежи, но не погромщиков или террористов, а абсолютно нормальных, просветленных, радостных лиц, молодежи, студентов. Сейчас со мной на соседнем этаже лежит парень из гвардии, судя по всему, один из тех, кто в меня стрелял у резиденции, и знаете, что я сделаю, как только я поднимусь с постели? Я пойду к нему в палату и скажу, ты мой сын, нам жить в одной стране, я тебя прощаю! – утверждает она. И добавляет: – Если сейчас меня, как и всех остальных, в итоге арестуют, а сейчас у нас всех активистов задерживают, кто выжил, то я готова. Главное, чтобы семью мою и детей не тронули!