Ирина Крынина, гражданская жена 34-летнего военнопленного из Красноярска Евгения Ковткова, приехала за ним в Украину, бросив в России родственников, работу и жилье. С мужем ей удалось встретиться только на интервью украинским СМИ, и во время разговора многим показалось, что муж от встречи "не в восторге". Сама Ирина в интервью Сибирь.Реалии списала это "на нервы", но говорит, что в любом случае "не жалеет" о сложном переезде, потому что "не хочет жить во лжи". Ирина говорит, что готова вернуться на родину, "но после того, как Путина не будет".
"Приехала в Киев с Красноярска"
"Меня зовут Крынина Ирина Михайловна, я гражданка Российской Федерации, приехала в Киев с Красноярска" – так начинает она разговор с украинским журналистом Дмитрием Карпенко, который записывает интервью с российскими военнопленными для ютьюб-канала украинского видеоблогера Владимира Золкина. При помощи таких интервью сдавшиеся в плен российские военные и даже завербованные в ЧВК получают возможность сообщить о себе своим родным – после этого многие попадают в списки на обмен. У Ковткова перед интервью с Ириной тоже спросили на камеру, согласен ли он на обмен с украинскими пленными и на возвращение в Россию – он ответил, что готов.
Евгения Ковткова из Красноярска мобилизовали в сентябре 2022 года, как говорит Ирина – забрали буквально на девятый день мобилизации. После учебной части его отправили в Украину, где он охранял территорию АЭС в Энергодаре. В июне 2023 года часть Ковткова направили в украинское село Клещеевку, позже освобожденное Украиной от российских войск. За время боев Клещеевка была практически уничтожена, а сам Евгений попал в плен. Тогда же Крынина писала в соцсетях и рассказывала журналистам о том, что исход боев был предрешен – их "кинули на артиллерию с одними автоматами".
– 29 сентября ему вручили повестку. И 30 сентября утром он уже был в военкомате, его уже не выпустили. То есть мы его даже и собрать не смогли. Никакой медкомиссии, там вообще ничего такого не было, – рассказывает Ирина. – О том, что 7 июля 2023 года он попал в плен, я узнала сама из украинских телеграм-каналов. Нашла видео, в котором увидела, как его берут в плен. Я сразу же побежала в военкомат, они зафиксировали информацию, а у меня начались семь кругов ада – около четырех недель я пыталась добиться, чтобы его признали военнопленным. Видео, оказывается, для них не основание, потому что в части мне сказали: "Единственный орган, который может признать его военнопленным, – это часть, к которой он относится".
То есть только часть может подать документы в Министерство обороны на признание военнопленным. А часть откуда должна знать? В часть должен поступить рапорт от командира, который находится в Украине. То есть они говорят, что видео для них не основание, это может быть монтаж – им нужен рапорт от командира, у них там какая-то особенная процедура, включающая в себя допросы сослуживцев, которые видели, взяли ли их в плен или, может быть, они сами сдались в плен. То есть, если они сами сдались в плен, тогда их не военнопленными признают, их признают "пятисотыми", – говорит Ирина.
По ее словам, на горячей линии воинской части 71289 ей сообщили, что существует особая засекреченная процедура по признанию пленными.
Как рассказал Ирине сослуживец Евгения, с которым ей удалось связаться по телефону, восемь человек из 83-й Отдельной десантно-штурмовой бригады, где служил Ковтков, попали в плен 7 июля.
В августе Евгения все же признали военнопленным и включили в списки на обмен.
– Третья штурмовая бригада, основанная ветеранами "Азова", взяла их в плен 7 июля, а узнала я только 12-го. Я в интернете нашла телефон их командира. Дозвонилась по WhatsApp, он ответил, что ничем помочь не сможет, так как прошло уже больше недели и их перевели в другое место, – вспоминает Ирина. По ее словам, командир бригады ВСУ спросил ее, "как вы относитесь к войне и почему вы его сюда отпустили", на что она сказала, что ее никто не спрашивал.
"Меня по факту не спросил никто, хочу я, чтобы он уходил, не хочу. К войне я сразу относилась крайне негативно, потому что я считаю, что в 21-м веке вести себя, как в средневековье, вести войны – ни к чему", – рассказывала Ирина в интервью Золкину.
В рамках проекта "Хочу жить" в Украине с начала войны действует программа "Вернем сына матери" и "Вернем жене мужа": российским матерям и женам предлагают приехать в Украину, чтобы воссоединиться со своими мужчинами. Однако за полтора года войны желающих не нашлось, Ирина стала первой.
О программе "Вернем жене мужа" Крынина, по ее словам, прочитала "где-то в интернете", когда искала информацию о пленных.
"Тысячи военнопленных российских, а меняют по 45. 45 человек на 45, – говорила Ирина в интервью Золкину . – Это просто какие-то показушные обмены, и многие родственники считают, что это вы [украинцы] не отдаете, я почему еще сюда приехала – чтобы донести информацию, что мы живем во лжи. После того, как я поняла, что нашему государству, откровенно говоря, все равно, на пленных, на погибших, которые там лежат по два месяца, их просто не собирают, я пошла к военному юристу. Военный юрист мне порекомендовал выходить в общественность. За август я нашла очень много родственников с Жениной бригады, кто тоже попал в плен, у кого без вести пропавшие. И опубликовала видеообращение".
1 сентября Крынина с родственницами других пленных записала видео в социальных сетях, где просила обменять их на украинских пленных. Они перечислили имена и данные своих родных в плену и назвали свои имена и фамилии, но реакции от властей не последовало.
– Пока писала запросы в ведомства, познакомилась с украинским журналистом Дмитрием Карпенко, он и сказал, что есть две программы: "Вернем матери сына" и "Вернем жене мужа", но вообще-то ни одна мать или жена по ним за пленным до сих пор не приезжали, а я сказала: "Хочу", – говорит Крынина. – Он дал контакты каких-то военных, фонда "Хочу жить" – все они помогали с поездкой в Киев, помогали с визами.
Сначала Ирина собиралась приехать одна и вернуться с Евгением в Россию к детям. Но консультации с российскими адвокатами убедили ее, что это "дорога в одну сторону".
– Напугали меня, что после такой поездки за пленным меня посадят, якобы вменят сотрудничество с ВСУ. Тогда консультанты из Украины говорят: "Приезжай с детьми", – говорит Крынина. – В итоге я так боялась, что мне помешают, что даже не забрала документы детей (у Ирины две дочери 7 и 10 лет) из школы. Ни доверенность не оформила (на имущество, чтобы можно было продать), даже матери Жени ничего не сказала. На работе – тоже ни слова (Крынина работает бухгалтером в компании, сдающей в аренду свои объекты – об отъезде в Украину и о том, что в понедельник не выйдет на работу, она сообщила начальнице уже из Киева в пятницу, 22 сентября). Все думали, что мы летим на отдых в Турцию на 7 дней, поэтому дочери набрали в чемодан круги, купальники, не могла же я им сказать, чтобы не брали.
По словам Ирины, если бы обмены пленными были "полноценными" и вообще происходили, она бы не поехала в Украину.
– Красиво пишут, мол, допустим, там Иванова, у нее муж попал в плен, она обратилась в Министерство обороны и сидела полгода молча. Через полгода ей вернули мужа. А вот гражданка Крынина везде ходила, записывала видео, подымала бунт, приехала в Украину сама, потому что ей мужа не вернули. И люди не могут логически сами додумать, что, если бы эти обмены были на самом деле, я бы не приехала сюда, я бы сидела и ждала. Если бы я видела, что российская сторона действительно обменивает пленных, я бы сидела и ждала. Но обменов-то их в принципе нет, – говорит Крынина.
Нацистов не видели
Первый и пока единственный раз в Украине Ирина встретилась с мужем перед телекамерами в субботу, 23 сентября. Перед этим Карпенко для канала Золкина опросил и самого Евгения. Тот назвал Ирину в интервью не женой, а девушкой, с которой он встречался пару месяцев до мобилизации. Он также сказал, что хочет, чтобы его обменяли и отправили в Россию.
Ковтков подтвердил, что был мобилизован в конце сентября 2022 года: "Пришел домой с работы, принесли повестку, сказали явиться в военкомат на следующий день".
На вопрос о работе ответил, что "автомеханик", а в "учебке" их учили окопы рыть и один раз мобилизованные стреляли, по 30 патронов – каждый.
"После полигона мы отправились в Крым, конец октября, либо начало ноября. В селе Пятихатки ничем не занимались, ходили в наряды. 83-я десантно-штурмовая бригада. 2-й батальон. 6-я рота. ДШБ (десантно-штурмовая бригада), – сообщил Карпенко пленный Ковтков. На вопрос, когда он "зашел в Украину", он переспросил: "Крым это считаете?" На встречный вопрос о том, считает ли он сам Крым украинской территорией, ответил: "Затрудняюсь ответить на постановленный вопрос". "До июня 2023 года в боевых действиях не принимал участия. Потом были уже бои: село Андреевка, Бахмут. Мы были на позициях, человек 11, именно ДШБ. Не считая "ШтормZ", но с ними мы сильно не пересекались. Не могу сказать, сколько их там было, но тоже мало, по пальцам пересчитать. Там мы находились под регулярным обстрелом ВСУ... Каждый день у нас было по "трехсотому" (раненому), а зэтовцев (ШтормZ) – их двухсотило. Видимо, по глупости – не соблюдали элементарные правила техники безопасности. Допустим, при обстреле сидели и чистили пулемет. Прилетела мина и задвухсотила человека".
По словам Ковтюкова, в плен он попал 6 июля 2023 года.
"5 или 3 часа утра, я не знаю, мы должны были быть на позициях – по лесополосе были позиции растянуты. Потом сказали собираться в конце лесополосы и всем в блиндажах сидеть, не вылазить: "Будем отходить", потому что за день до того "ШтормZ" ушел и остались только мы. Сидели в блиндаже, команды отходить все не поступало. Потом я услышал речь какую-то, подумал, что никого на позициях нет, что это за речь? И один парень с моего подразделения выглянул посмотреть – а мы уже были окружены военнослужащими ВСУ. В наш блиндаж было направлено оружие, гранаты наготове – чтобы, если мы откажемся [сдаться], закидать. Cказали выходить, сдаваться. В блиндаже нас было четверо, в плен в итоге попало семь человек", – рассказал Ковтков.
На вопрос, как относится к войне, ответил: "Негативно".
"Ну, потому что второй год на войне. Ой, на земле".
На вопрос о том, куда потратил заработанные за 9 месяцев войны полтора миллиона рублей, Ковтков говорит, что "в России долги закрывал". О том, кто его ждет в России, – "родители, и, наверное, девушка". Но созвониться с "девушкой Ириной" дважды отказался – позвонил только матери.
После того как Евгений передал матери "приветы", Карпенко спросил ее, бывала ли она хоть раз в Украине.
– Да. В 85-м году в Донецке была, в Макеевке, в Горловке была.
– Сколько вы видели там нацистов?
– Ну, в то время-то нет, у меня там очень много друзей было в то время.
– В то время не было, а сейчас там есть нацисты?
– Я не могу сказать, не знаю.
– Вы видели нацистов? – спросил он уже Ковткова.
– Нет.
Ирина говорит, что перед встречей не видела интервью гражданского мужа и не знала, что именно он сказал в студии. Евгению тоже о приезде Ирины не рассказали, он узнал об этом, увидев ее в студии. Встреча прошла неловко. Ирина объясняет это тем, что Ковтков "весь на нервах", потому что, кроме него, ни к кому из пленных "жены не приезжали".
– Он просто ничего сказать не мог, когда увидел меня. Его всего трясло – нервы, – говорит Ирина. – Жены ни к кому не приезжают. До встречи мне обещали, что если Евгений во время нашей второй встречи скажет, что хочет остаться в Украине, он сможет остаться вместе с семьей в Киеве.
Она объяснила это условие тем, что Евгению "нужно время прийти в себя". Звонить ему ей не разрешают.
– Он сильно похудел и выглядит очень плохо, одни кости, – говорит Ирина и уточняет, что это последствия войны, а не плена.
Она уверена, что из плена его отпустят, так как "Женя никого не убивал и не признан военным преступником".
– Иначе мне бы не разрешили въехать за ним [в Украину], – говорит она.
Несмотря на спешный отъезд и странную реакцию гражданского мужа, Ирина говорит, что не жалеет о том, что уехала, так как не могла оставаться в стране, где как будто не знают, что страшная война продолжается.
Сейчас она планирует получить ВНЖ и остаться в Украине работать бухгалтером. В будущем Ирина хочет вернуться на родину, но только "после того, как Путина не будет".
Редакции "Люди Байкала" Ирина сообщила, что после ее отъезда в Украину с ней отказывается говорить свекровь.
Вернувшись домой после встречи с Евгением в студии, Ирина позвонила свекрови: "Мне не о чем с тобой разговаривать", – ответила та и положила трубку. С тех пор Ирина с ней не общается.
