Ровно год назад в России из-за нехватки людей на войне была объявлена мобилизация. Сегодня российским вооруженным силам снова не хватает солдат. Глава комитета по обороне Госдумы Картаполов заявил, что контрактники в российской армии не смогут полностью заменить мобилизованных. А мобилизованные останутся на войне до ее завершения, ротации не будет. По мнению ряда экспертов, это связано с тем, что российские власти не хотят проводить вторую волну мобилизации, чреватую падением рейтингов и дестабилизацией ситуации в стране. Как минимум до президентских выборов этого допускать нельзя. Именно поэтому раненых на войне зачастую сейчас или не лечат вообще, или отказывают в долечивании.
Раненые российские военные и их родные рассказали редакции Сибирь.Реалии о том, что их не отправляют в госпитали, несмотря на серьезные ранения, а отказы объясняют "нехваткой людей". Часть военных при этом сообщает о невыплатах компенсаций и зарплат. Оставшиеся в живых после приказа о новом штурме предпочитают сбежать.
"На передовую – в бинтах"
На этой неделе военнослужащего из Иркутской области Николая (в/ч 61899) после повторного ранения отправили опять на передовую. Его мать Ирина пишет уже второе по счету обращение в прокуратуру – сын не может идти без обезболивающих из-за осколков, оставшихся в ногах, но его отправляют на штурм. После последнего ранения Николая даже не госпитализировали, а на вопрос о лечении ответили, что "не время".
– Сказали: "Людей нет, разве сам не видишь?" А он толком и видеть-то уже не может – зрение и было не очень хорошее, а после второго ранения и вовсе упало, и слышать он перестал от контузии. Но это не самое страшное – у него осколки в обеих ногах, он ходить без крика не может. Как такого можно даже не отправить в госпиталь? Как можно послать на штурм?! Это же буквально как коров на скотобойне – ничего не видишь, не слышишь, нам нет дела – главное, перед начальством отчитаться, столько-то голов угнали. Так получается? Я до сих пор не могу уместить в голове это, – повторяет Ирина.
Она уверена, что причина такого отношения в том, что ее сын завербован из колонии, бывший заключенный.
– Обещали освободить через полтора года на войне. Я ему говорю, сынок, это же целая вечность – ты там не вытянешь же. Он: "А что делать? Меня все равно отсюда не выпустят за просто так, уже второй срок навесили ни за что". Это он про наказание уже во время осуждения – что-то не поделили в колонии, ему 5 лет еще добавили. Так-то бы уже вышел – он сидел за наркотики по "легкой" статье, – говорит мать. – Контракт он заключил с Минобороны вообще-то, не с чевэкашниками, поэтому я сперва особо не волновалась. А сейчас вижу – разницы никакой, если не хуже. Отношение просто скотское.
Первое ранение в составе 27-й бригады Сватовского направления Николай, по словам матери, получил 5 июля.
– Тогда были мелкие осколочные – ключица, голень, бедро. Но хоть в госпиталь отправили. Там ему особо не помогли, но рентген хотя бы сделали. Полежал положенный 21 день – и обратно. Я думаю, поэтому и осколки не доставали, чтобы открытых ран не было, чтоб отправить поскорее на "передок" можно было, – рассказывает Ирина. – Сейчас даже без этих церемоний обходятся – через месяц 24 августа сын опять был ранен, его даже в госпиталь не повезли. Ночь(!) переночевал и опять на передовую. Теперь у него обе ноги в осколках, а ему даже обезболивающие не дают – дали горсть в первые дни, и все. Потом у него еще одна контузия случилась – он совсем слышать перестал, мы теперь только переписываться можем. Он инвалид, полный инвалид. Зачем им на войне такой?! Я в толк не возьму.
Другая собеседница Сибирь.Реалии, чей муж был завербован в ту же бригаду, говорит, что причина "скотского отношения" и отказов в лечении вовсе не в том, что контрактники пришли на войну из колонии.
– 24 августа (когда был повторно ранен Николай) мой муж, Костя, тоже был ранен, осколочное. В тот день у них потери были ужасные, 6 человек на каждые 10, – говорит Екатерина Богданова из Иркутской области. – Это неудивительно, потому что воевать им нечем. Ну, вот просто нечем – боеприпасов нет, так он мне сказал перед боем. Идут с одними автоматами и полупустыми патронниками. Там этих патронов – на полминуты не хватит. То, что они вернулись – четверть от ушедших, – большое чудо. Оставшиеся в живых все были ранены – и завербованные из колоний, и "с воли", там все вместе служили. На лечение не отпустили никого – забинтовали наспех и обратно кинули. А, ну да, мази им еще дали. Мази! При осколочных! То есть там отношение такое ко всем – хоть вольный ты, хоть из колонии. Просто некому воевать-то – половина полегла, другие, кто поумнее, сбежал. Недавно вот опять сбежали, слышала, потому что их планировали без боеприпасов опять на штурм отправить.
На обращения Екатерины и Ирины в военной прокуратуре не ответили.
На опубликованном в соцсетях на днях видео полтора десятка мужчин сообщают, что они военнослужащие минометной батареи полка 1442 первого батальона (Алтайский край), находились до недавнего времени на бахмутском направлении в районе Клещеевка, но сейчас ушли с позиций, так как отказываются идти на штурм. Они пожаловались на гибель большей части батальона, отсутствие боеприпасов и приказ командования им, артиллеристам, идти на штурм в качестве пехоты с автоматами.
"Сломанная рука и медаль "За боевое отличие" – и никаких денег!"
Игорь (имя по его просьбе изменено) добровольно уехал из Забайкальского края в Украину еще в августе 2022 года.
– Я там три месяца воевал вообще без связи, потом меня ранило, и только в госпитале я узнал, что моя семья даже выплаты не получала. Я почему пошел-то [добровольцем]? Я на рекламу их долбанную купился – 200 тыщ обещали в месяц. А у нас в селе работы никакой, у меня четыре рта дома, хотят кушать. Как они с голодухи не померли, я не знаю, занимали у соседей. Жена говорит, даже дров не привезли, хотя по всем углам обещали "помощь семьям военных". Вместо лечения в госпитале мне пришлось рвануть в сельский военкомат, разбираться, где выплаты, – рассказывает Игорь.
По его словам, из-за того, что у него была "очень популярная специальность мехвода" (механик-водитель гусеничной и колесной техники) и раньше он служил в ВДВ, ему предложили записаться в добровольческий батальон Бурятии, куда набрали прошедших горячие точки бойцов.
– Итог "моей работы" – осколочное в кисть, рука сломана, семья голодает без денег. А мне вместо лечения – бегай по кабинетам, чтобы выбить "заработанное". Еще волками смотрят, как будто я чужое у них отбираю. На "госпиталь" мне со сломанной рукой отвели всего 14 дней. И так – загипсованного – отправили обратно на передовую. Я отказался, так как еще компенсации не получил, да и лечения, по сути, тоже не было. Но меня кто-то спрашивать стал? Засунули в борт, пригрозили тюрьмой и адьё, бл**ь!
По словам Игоря, в полном объеме положенные ему выплаты его семья до сих пор не получила – в части и военкомате его жене объяснили это тем, что он якобы "не успел дооформить все документы".
– За ранение же тоже деньги положены? Три миллиона рублей, как мне говорили. Так ведь этих денег тоже нет! Это самое крупное нае*****о! Мне выдали только медаль "За боевое отличие". Но на**й она мне сдалась! – возмущается военный. – Конечно, я уже сто раз пожалел, что решил так вот "заработать". Это нае*****о хуже игровых [автоматов].
Игорь и его семья в прокуратуру не обращались, зато он несколько раз писал губернатору Забайкальского края Александру Осипову в его соцсети под постами, где тот рассказывал, как "ездил на СВО и награждал героев".
– Где-то вообще отключены комменты, то есть нельзя написать. Где-то можно – но ответов нет, и они [аккаунты] вроде мертвые. Так я стал названивать ему по телефонам, что на сайте – мне сказали, что "личные встречи с добровольцами губернатор не проводит, встречайтесь с заместителями". А мне зачем его помощники?! Я уже набегался по кабинетам – нет там результата, – машет рукой Игорь.
