Венки на свежих могилах здесь все еще пахнут пластмассой: так называемая "аллея героев" на кладбище в городке Борзя в Забайкальском крае появилась совсем недавно, после начала российского вторжения в Украину. Жизнь 29 тысяч местных жителей сосредоточена вокруг воинской части №06795. Солдаты и офицеры из этой части отправляются в Украину, и многие возвращаются домой "грузом 200". А их жены дома тем временем ведут другую войну – коммунальную.
Почти каждый второй житель Борзи – из семьи военных. Каждый первый так или иначе связан с армией. Другую работу здесь найти сложно, поэтому армию в этих местах называют "единственным выходом".
В январе военные отсюда отправились "на учения в Беларусь", а после 24 февраля были переброшены в Украину. Часть из них уже вернулась домой "грузом 200".
– Военным, погибшим в Украине, обещают установить здесь же, на кладбище, мемориал "после окончания спецоперации", – говорит главный редактор местной газеты "Даурская новь" Надежда Афанасьева. – А сейчас уже новые могилы готовят. На местном кладбище так принято: заранее ямы рыть.
"Аллея героев" находится на самом краю погоста. Тут похоронены Денис Фролов, Анатолий Кустов, Роман Ерилов, Василий Лопатин, Сергей Бронников и Сергей Царьков. Но местные отмечают – это далеко не все захоронения погибших на войне в Украине.
– Когда приезжает катафалк с погибшим военнослужащим, к гробу невозможно протиснуться: на похороны собирается практически весь город. Недавно был на похоронах матери товарища. В то же время еще двух погибших солдат хоронили, но не на "аллее", там всем места не хватает, – рассказывает житель Борзи Алексей. – Ну, неудивительно, военных-то в городе много было, а сейчас совсем почти не осталось – все уехали на Украину. Что поделаешь, это их долг. Государство сказало, они и едут. С нацизмом бороться нужно. Да, погибают.
"Стало неспокойно"
Жители Борзи не любят обсуждать войну с незнакомцами, особенно приезжими журналистами. Впрочем, даже со знакомыми эту тему лучше не поднимать, считает депутат совета Борзинского района Александр Алексеенко. Его недавно оштрафовали за "дискредитацию Вооруженных сил РФ".
– В нашей стране сейчас может спокойно произойти такое, что несколько человек захотят сместить своего руководителя, поговорят за чашечкой кофе, а потом возьмут и напишут на него кляузу. И хорошо еще, если просто снимут с должности или оштрафуют. А ведь возможен и реальный срок, – говорит Алексеенко.
Суд по его делу состоялся 1 апреля. Все началось с абсолютно бытовой беседы между коллегами.
– Это было на работе. Утром сидели в гараже, разговаривали, с нами был работник Сергей. Так как у него сын участвует в спецоперации, заговорили об этом. Ну я, не буду скрывать, сказал, что жители Украины считают российских военнослужащих оккупантами. Я же читаю интернет, вижу, что украинцы пишут. А Сергей стал меня обвинять в том, что я его сына оккупантом назвал. Я пытался объяснить, что не это имел в виду, а он меня не слушал даже. Но я потом сразу об этой ситуации и забыл. А 31 марта меня вызвали в прокуратуру. На 45 тысяч рублей оштрафовали, – говорит депутат.
После начала войны жизнь в Борзе изменилась во многом, говорят местные.
– Сейчас в городе стало неспокойно. Ломают скамейки, бьют фонари, – говорит 42-летний борзинец Дмитрий. – Контингент у нас оставляет желать лучшего. Раньше хоть военные их успокаивали, а сейчас все на войне. В микрорайоне "Голубая Дивизия" даже на улицу выходить страшно. Без военных тут трудно, но таков их долг.
– Да и при военных тут беспредела много было. У нас в Забайкалье контингент особый: много уголовников, гопников. Нередко бывало, что военных на улицах просто избивали, деньги отбирали. Так что дело не в их отъезде, – рассуждает Кирилл, гитарист местной рок-группы "Радиостанция-75".
Музыканту в Борзе заработать себе на жизнь не просто, жалуется он.
– Во-первых, молодежи в Борзе мало, нет нормальных учебных заведений, поэтому после окончания школы ребята уезжают в другие города, – говорит Кирилл. – Во-вторых, выступать здесь негде. Есть пара клубов, где контингент соответствующий: приходят не музыку послушать, а напиться и подраться. Если мы выступаем, то только по большим праздникам и в центре города.
Недавно Кирилл с коллегами по группе решили подать заявку на участие в праздничном городском концерте.
– Тут и началось самое интересное, – рассказывает музыкант. – С начала "спецоперации" к творческим коллективам внезапно стали предъявлять требования: нам запретили исполнять песни на иностранном языке, мы должны были представить тексты наших композиций заранее "на согласование". О свободе слова мы можем теперь забыть. Повсюду ведь сейчас начались гонения на представителей творческих профессий в России именно из-за их политической позиции. Индустрия стала терять достойных исполнителей. Казалось бы, это открывает новые горизонты перед молодыми музыкантами, бери и действуй. А вот и нет. Чтобы делать качественный продукт, требуется достойная аппаратура. Но заграничный поставщик или ушел с российского рынка, или поднял цены. А российский производитель не может предоставить достойную альтернативу. Теперь, чтобы купить нормальную гитару, нужно отдать за нее вдвое больше, чем раньше. Вы представляете, на что будут вскоре похожи концерты в России?! На советские партсобрания с дрянной аппаратурой!
"Мой муж воюет на Украине, а я воюю здесь"
По словам родных, зарплаты военных с трудом хватает на жизнь. А обещанного Минобороны жилья тут ждут годами.
Марина Алтаева и Любовь Нестерова проводили своих мужей на войну. Муж Марины погиб на Украине в марте.
27 марта Денису должно было исполниться 30 лет.
– Муж родом из Оловянинского района Забайкалья, в Борзю попал для прохождения срочной службы. Потом решил остаться здесь. Рассказывал, что после окончания первого контракта ненадолго уходил из армии, но потом вернулся, – вспоминает Марина. – Пытался учиться в медучилище, но не закончил, потому что женился в первый раз, ребенок у него родился. Нужны были деньги, Денису пришлось идти зарабатывать в армию.
По ее словам, муж планировал уйти со службы в феврале 2022 года и написал заявление с просьбой отстранить его от руководства солдатами еще до отъезда в Беларусь, жаловался на "бардак" в части. Марина знает, что его заявление руководство приняло, но на "учения" все равно отправили.
– Погиб Денис 4 марта под Киевом. В военкомате рассказали, что когда начался артобстрел, при перестроении техники его раздавило БМП. Денис спрятался за БМП, машина тронулась, а он не успел отскочить, – говорит Марина.
Мужа ее соседки, Любови Нестеровой, в Украину отправили позже, в апреле.
– Хотел ли он туда? А там спрашивают, хотел он или нет? Приказ пришел, он и поехал. Это его долг, он военный. Ждем c дочкой его возвращения, планируем вместе ремонт в квартире сделать. А пока что он воюет там, а мы здесь, – говорит Любовь Нестерова.
"Война" началась у Нестеровых и их соседей еще в 2013 году, когда семьи военных получили квартиры по программе переселения из аварийного жилья в девятиэтажном доме по улице Савватеевская – единственном высотном здании в Борзе.
– Нас сюда заселили, и мы сразу же заметили, что в квартирах возникает конденсат, – вспоминает Марина Алтаева. – Торцевые квартиры очень сильно страдали, там по стенам идут трещины. Сначала думали, что проблема из-за того, что половина квартир пустует, пытались решить этот вопрос через администрацию, там нас все без исключения пытались убедить, что дом в порядке и мы зря паникуем.
В 2016 году жильцы скинулись на проведение независимой экспертизы и обратились в суд. Специалисты подтвердили: "Девятиэтажка непригодна для проживания". Оказалось, что дом даже реконструировать нельзя – экспертиза, позже проведенная Следственным комитетом, показала, что все здание нужно сносить и ремонтировать фундамент.
– Жильцы дома обратились в СМИ, только тогда ситуация стала меняться: нам хотя бы перестали говорить, что мы все придумываем, – отмечает Любовь Нестерова. – Только тогда нашей проблемой наконец-то занялись прокуратура и Следственный комитет. Но что интересно: все они сделали вид, будто ранее и не знали о существовании этого дома. Хотя, конечно, мы обращались к ним напрямую. В итоге в 2019 году дом наконец признали аварийным, потом включили в программу реформирования ЖКХ. И на этом все.
Первое время жителей обнадеживали, что на их проблему обратит внимание Минобороны или другие ведомства, так как высотку начали строить еще в советское время, тогда дом числился на балансе Министерства обороны. Достраивали дом уже в 2000-х гг., переведя на баланс города.
– Никто из ведомств внимания на нас не обратил. А у администрации все эти годы один ответ: денег нет. Состояние дома только ухудшается, – говорят жильцы. – Городские власти обещают нам подыскать жилье до 2025 года, но районные честно говорят: свободного нормального жилья просто нет.
Их слова подтверждает депутат совета Борзинского района Александр Алексеенко – повторное переселение вряд ли возможно.
– Жильцам этого дома предлагали [администрация Борзи] переехать в микрорайон Борзя-2, – подчеркивает депутат. – Но это формальность. Кто согласится туда поехать? Там еще хуже: окна выбиты, двери выломаны, квартиры для проживания явно непригодны. Жильцы правильно говорят: нужно финансирование, которого нет. И это – проблема не только Борзинского района, но и всего Забайкалья. Да что уж говорить, проблема всей страны. По документам жильцов должны переселить до 2025 года, но на деле возможностей таких нет и не предвидится.
"Ремонт" в таких домах длится годами, говорит депутат. К примеру, местный Дом офицеров (в двух шагах от вокзала и в 5 минутах ходьбы от главной площади Борзи), в котором "выступал когда-то сам Жуков", обещают восстановить последние 5 лет.
– Везде говорят, что финансирования на ремонт или новое строительство у края нет. Я обращалась за помощью даже к губернатору Осипову (губернатор Забайкальского края Александр Осипов. – СР). Он обещал приехать к нам лично – вот едет до сих пор. Я разочарована в нашем правительстве. Извините меня за то, что я сейчас скажу, это только мое мнение, но эти люди к власти приходят только для того, чтобы посветить лицом. В соцсетях регистрируются, посты пишут, на Украину ездят для показухи – на этом все и заканчивается, – говорит вдова офицера Фролова Марина Алтаева.
