Нанайцы – коренной малочисленный народ Дальнего Востока, проживающий на берегах Амура. С древних времен основным источником их пропитания является рыбный промысел. Основу рациона составляет красная рыба. Но в этом году правительство Хабаровского края утвердило стратегию промысла тихоокеанских лососей на 2018 год. Запреты на ловлю красной рыбы во время нереста ущемляют права коренных жителей Приамурья, говорят нанайцы и жалуются на "пищевой этноцид".
– У нас вся жизнь так проходит – по осени кеты наловил, картошки насобирал, вот тебе и основное блюдо. А тут рыбы нет и неурожай картошки – и все, не прокормишься, – жалуется Сергей Пассар, рыбак из деревни Найхин.
Деревня находится в четырех часах езды от Хабаровска. Здесь половина жителей – нанайцы, половина – русские. И те и другие живут рыбалкой, и главное время для них – осенняя путина, когда из Охотского моря вверх по Амуру на нерест идет кета. Обычно ее очень много, но в прошлом сезоне у местных жителей появились серьезные конкуренты.
Арендаторы перекрыли Амур сетями, оставили один проход и открывали его только для кораблей
– Арендаторы перекрыли Амур сетями, оставили один проход и открывали его только для кораблей. Рыба скапливалась на этом участке и вверх по реке подняться уже не смогла. Корабли шли, размалывая рыбу винтами, а за кормой тянулся кровавый шлейф. Представляете, что творят с Амуром эти варвары? Они на 20 лет взяли участок реки. Загубят кету, и у нас ее не будет вообще. Мы тут все просто оголодали, – рассказывает Сергей Пассар.
На Амуре работает 140 рыбодобывающих предприятий. В конце прошлого года их деятельность вызвала общественные протесты в регионе. С требованием прекратить варварский вылов кеты на акции протеста вышли хабаровские "зеленые" и активисты ассоциации коренных народов.
Бизнесмены, чьи рыбопромысловые участки расположены в дельте Амура, свою причастность к массовому истреблению кеты отрицают.
– Ширина Амура в дельте – 25 километров. Как можно закрыть его сетями?! Перегораживается только часть реки – километр с одного берега и еще 500 метров с другого, фарватер свободен. – За последние три года открылось очень много рыбопромысловых участков на среднем и верхнем Амуре. Они и добивают оставшуюся рыбу. После них в низовьях работают коренные малочисленные народы, потом любители. Завершают процесс браконьеры на нерестилищах. Вот они и вылавливают больше всего рыбы, – заявил президент Ассоциации рыбохозяйственных предприятий Амурского бассейна Александр Поздняков.
ОМОН приезжал, никому не давали ловить. Мужикам приходилось ночью тихонько пробираться, так они мужиков на землю валили, стояли тут с автоматами пять дней...
Однако Федеральное агентство по рыболовству приводит другие данные, которые не согласуются с утверждением Позднякова.
– Рыба на нерестилища практически не доходила этой осенью. Я лично вместе с коллегами там бывал, на той же реке Гур (правый приток Амура. – С.Р), которую многие приводят в пример, говоря об активности браконьеров. Мы не нашли там ни рыбы для рыбоводных заводов, ни тех, кто препятствовал бы ее проходу. Мы считаем, что основным фактором, влияющим на численность подходов лососей на нерест, является промысловая нагрузка, – сказал руководитель Амурского территориального управления Росрыболовства Сергей Михеев.
Найхинские рыбаки подтверждают – улов кеты в этом сезоне уменьшился десятикратно. По их мнению, в этом виноваты краевые власти, которые во время осенней путины, в самые “рыбные дни”, запретили коренным народам ловить рыбу.
– Нам устроили “проходные” дни (время, когда вылов рыбы ограничивают, чтобы дать ей пройти на нерест. – С.Р). Нижний район отрыбачил, а наш перекрыли. ОМОН приезжал, никому не давали ловить. Мужикам приходилось ночью тихонько пробираться, так они мужиков на землю валили, стояли тут с автоматами пять дней. Я многодетная, мне было положено 450 килограммов, но даже этого мы не поймали. Потому что за это время рыба как раз и прошла, нам ничего не осталось, – жалуется жительница Найхина Мария Килле.
Зато перед губернатором Хабаровского края Министерство природных ресурсов отчиталось: "За два дня действия таких мер подходы рыбы на рыборазводные заводы выросли вдвое". В регионе работают несколько таких заводов – Анюйский, Гурский, Удинский, Биджанский, Владимировский и Тепловский. Все они относятся к Амурскому филиалу ФГБУ (Федеральное государственное бюджетное учреждение. – С.Р) "Главрыбвод". Специалисты этого ведомства отмечают, что путина-2017 была самой сложной за последние 15 лет. "Фактически выловлено 53,2 тонны кеты, при выделенном объеме 479,9 тонн", – сообщается на сайте "Главрыбвода".
– Прошлой осенью у нас "хорошо" половили. Рыба не прошла, нерест плохой. Заводов понастроили, между ними идет борьба, и все это – в условиях ограниченных ресурсов. Если в этом году будет такая же ситуация, как в прошлом, то несколько поколений кеты мы точно потеряем, – рассказал доктор биологических наук Игорь Хованский, независимый эксперт, в прошлом сотрудник Тихоокеанского научно-исследовательского рыбохозяйственного центра (ТИНРО).
Чтобы сохранить объемы кеты на уровне хотя бы позапрошлого года, ТИНРО порекомендовал в 2018 году ввести ограничения на ее вылов. Это беспокоит коренных жителей Приамурья, которые опасаются, что новые запретные меры коснутся прежде всего именно их и окончательно подорвут национальные традиции рыболовства.
Согласно Федеральному закону "О рыболовстве и сохранении водных биологических ресурсов", представители коренных малочисленных народов Севера имеют право ловить рыбу без разрешения, но с одной важной оговоркой – региональные власти устанавливают для них размеры рыбной квоты. Например, для нанайцев – 50 килограммов рыбы в год. Однако прежде, чем отправиться на рыбалку, жители нанайских деревень должны оформить документы на получение квоты. Принимают их в Амурском территориальном управлении не позже 1 сентября каждого года.
– У нас все время вносятся какие-то изменения в правила подачи документов: раньше можно было написать заявку от руки, а теперь только на компьютере. Где-то запятую не там поставил – и всё, до свидания, – рассказывает Леонид Сунгоркин, председатель Объединения по защите культуры, прав и свобод коренных малочисленных народов Приамурья.
Возможность напечатать заявку на компьютере есть далеко не у всех, многие допускают ошибки при оформлении, а такие заявки ведомство не принимает. Прошлой осенью в селе Улика 40 воспитанников интерната лишились квот из-за “неправильного” оформления справок.
Унижением национального достоинства коренных народов является сам факт существования рыбных квот, – говорит Леонид Сунгоркин. Амурское территориальное управление Федерального агентства по рыболовству он называет не иначе как “рыбной мафией”.
– Нас, коренных, 20 тысяч человек. Каждому положено 50 килограммов. Вот они (Амурское территориальное управление. – С.Р) и считают, сколько тонн рыбы можно списать, как будто ее съели аборигены. Но при этом аборигены не могут освоить даже эти квоты. А рыба по документам уже выловлена. Это жульничество рыбной мафии. Это пищевой этноцид. Ты живешь в своем родном стойбище у реки, а тебе говорят: “Здесь не ходи, это не ешь”. Происходит просто колоссальное преступление, нанайцев выдавливают с реки, – добавил Сунгоркин.
За последние двадцать лет население Найхина сократилось более чем вдвое, с 2165 человек в 2000 году до одной тысячи жителей, в основном пожилого возраста. Уезжают самые активные, те, кто надеется найти работу в городе, и молодежь, которая не видит для себя перспективы на родной земле.
– Здесь всё очень депрессивно. Уеду куда-нибудь в крупный город, там поступлю, выучусь, найду работу, в общем – буду жить нормально. Сюда ни за что не вернусь, – делится своими планами девятнадцатилетний житель Найхина Александр Бельды.
Нанайцам угрожает перспектива раствориться в городах, считает Леонид Сунгоркин, и проблемы с рыбой главная тому причина. Более того, по его мнению, возможное истребление кеты может стать источником конфликтов между нанайцами, другими жителями Хабаровского края, рыбопромышленниками и властью.
– Получается, что на родной земле созданы такие условия, что хоть в петлю лезь, хоть за ружье берись. В моем понимании – это экологическая катастрофа, мы не увидим рыбу, а люди будут искать виноватых. Пока народ ел рыбу, он был сыт, а сейчас придется задуматься, так как все это может привести к межнациональным конфликтам, – объяснил Леонид Сунгоркин.
Чаще всего конфликты происходят во время путины, самого опасного времени на Амуре, когда начинается "рыбная лихорадка" и жесткая конкуренция между коренными и пришлыми. Нанайцы уже не первый год приглашают для защиты своих рыболовецких артелей казачьи дружины. Потому что на помощь государства коренные народы особенно не рассчитывают.
