"Нельзя диктовать градуснику, какую температуру показывать"

13 января в нашей стране отмечается День российской печати. В 1703 году (315 лет назад – то есть получается, дата юбилейная) в этот день вышла первая российская газета – "Ведомости". Сейчас праздник отмечают работники не только печатных СМИ – неофициально он давно уже называется Днем журналиста, и его "своим" считают сотрудники всех медиа. Накануне профессионального праздника издание "Сибирь. Реалии" провело небольшой опрос. Остались ли сегодня в нашей стране медиа, независимые в подлинном смысле этого слова, в том числе в регионах? Если да, то как бы вы охарактеризовали условия, в которых им приходится работать? Есть ли у российского общества сегодня реальный запрос на независимую и достоверную информацию?

Виктор Юкечев, журналист, редактор, директор Института развития прессы – Сибирь.

Независимость медиа нужна в большей степени даже не самим СМИ, а обществу, гражданам: это обеспечивает их право на получение объективной информации, создание адекватной картины мира. Но что такое независимые медиа? Во всем мире принято считать, что их редакции создают контент без какого-либо вмешательства извне. Государственные СМИ по определению не могут быть таковыми. Но вряд ли может быть названо независимым и издание, живущее на средства некоего олигарха, который, в свою очередь, тоже связан с государством. Независимыми в свое время были несколько федеральных изданий, финансируемых в том числе за счет иностранного капитала, – "Ведомости", РБК, Forbes. Но сейчас его участие законодательно минимизировано, и понятно, ради чего это делается: чтобы пресса тотально представляла лишь одну точку зрения – "единственно верную, потому что правильную".

В регионах то же самое. Там есть СМИ, которые пытаются работать независимо. Но они должны жить на какие-то деньги. Поэтому возникают "компромиссы" – вроде контрактов с местными властями. А это по умолчанию (в договорах такого и нет) означает, что можно объективно и нелицеприятно писать обо всем… кроме, например, мэра. И связанных с ним лиц, структур, проектов и т.д. и т.п. То есть реальность вновь искажается и читатели такого СМИ оказываются в "королевстве кривых зеркал". Игнорируются и этические нормы, хотя Кодекс профессиональной этики российского журналиста был принят четверть века назад. Вброс компромата, "потому что так хозяин велел", под видом журналистских расследований воспринимается едва ли не как само собой разумеющееся.

Как существовать журналисту в таких условиях? Как выполнять свои профессиональные обязанности, если даже в самом мягком варианте редактор говорит ему: "Ну ты же всё понимаешь, сейчас пока не время, вот эту фамилию и вот этот факт не упоминаем". Я считаю, журналист в любом случае обязан писать объективно: не может в этом СМИ – значит, в другом. Или в блоге, или на своей странице в соцсети. Если и там невозможно, страшно, не хочется – значит, надо менять профессию.

Я студентам часто говорю: "Функция СМИ – та же, что у барометра или градусника. Они обязаны информировать людей о том, что происходит на самом деле, даже если их показания кого-то не радуют. А если градуснику кто-то будет диктовать, что именно ему показывать, – зачем он нужен?"

Да, журналист может ошибаться, поскольку он живой человек (главное, вовремя ошибку исправить). Но ошибаться могут и те люди, которые (возможно, совершенно искренне) считают, что ведут граждан в светлое будущее. Собственно, это и есть задача медиа – показать им, что что-то пошло не так.

Андрей Гришин, учредитель и редактор информационно-политического портала "Весьма" (Магадан)

​Независимым издателем я стал вскоре после того, как меня уволили из муниципальной газеты "Вечерний Магадан", в которой я год проработал главредом. Все произошло после того, как я – не в газете, а на своей странице в FB – опубликовал короткий пост про знаменитое выступление Владимира Сафронкова. Назавтра мне сообщили, что вчера был мой последний рабочий день: некто позвонил мэру Магадана и не то что порекомендовал, а фактически приказал меня уволить. Что, собственно, и было сделано. Эта история разошлась по всей стране, и чиновники самого высокого уровня заявляли, что подобное недопустимо. Не помогло.

Так я и решил создать собственное независимое информационное агентство – "Весьма", которое сейчас одно из самых популярных не только у нас в регионе, но и на Дальнем Востоке.

Я считаю, что у общества очень большой запрос на независимые СМИ, особенно в регионах. Одно дело, когда федеральное издание вещает издалека, другое – когда "свое, родное" дает альтернативный взгляд на самые острые местные проблемы. Кстати, часто благодаря независимым региональным медиа люди начинают читать и серьезные СМИ федерального или международного уровня. Считаю, от появления в небольшом городке хотя бы одного собственного свободного издания больше толку, чем от захода в регион крупных федеральных агентств – именно в плане продвижения независимых, альтернативных мнений.

Журналистика сегодня – это крайности: есть примеры и профессиональной доблести, и проявления самых низких человеческих качеств. К сожалению, "промежуточных" вариантов – спокойной, объективной работы – сегодня очень немного. Как раз той журналистики, на которую и должны бы ориентироваться все СМИ. Если же говорить про "новый" профессионализм – его уровень не выше и не ниже, чем прежде, – само понятие изменилось. Сегодня мало хорошо писать, быть смелым и объективным. Журналист должен к тому же знать, как работать в соцсетях, владеть навыками SMM, уметь снять и смонтировать ролик, найти удаленную статью и т.д. В университетах это не преподают, и не все "мэтры вчерашнего дня" это понимают. А жаль.

И еще, считаю, у нас в стране нет настоящего, активно действующего профессионального сообщества. Недавний случай – за критику местных властей был уволен шеф-редактор телеканала МТК, и никто из коллег, с которыми он работал много лет, его не поддержал. Мы, оппозиционное СМИ, написали об этом – а ведь он человек, всю жизнь проработавший "в системе". А его коллеги промолчали. Понятно: люди боятся увольнений или потери госконтрактов. И такая запуганность есть даже у нас в Магадане, откуда, как говорится, дальше уже не сошлют.

Виктор Мучник, главный редактор и генеральный директор медиагруппы "ТВ2" (Томск)

​История с закрытием холдинга "ТВ-2" в полной мере характеризует ситуацию на российском медиарынке. Компания, которая работала с 1991 года и была успешной и в профессиональном плане, и как бизнес-проект, была фактически в одночасье закрыта с дежурной формулировкой "спор хозяйствующих субъектов". Хотя, повторюсь, проблем с контрагентами у холдинга не было никаких. Ровно три года назад, в новогоднюю ночь 2015-го, канал был отрезан от телеэфира, а затем в течение трех лет системно были уничтожены все медиа, связанные с компанией. Протесты людей ни на что не повлияли – политическое решение было принято. Сейчас от большого холдинга, а нас было больше 200 человек, осталось полтора десятка, которые делают сайт. И любое "слишком самостоятельное" СМИ может ждать та же судьба.

Сегодня независимость медиа в России зависит от того, есть ли у него "прикрытие" наверху, насколько это прикрытие надежно и как далеко поэтому издание может зайти. Но в любом случае чем самостоятельнее и серьезнее ты занимаешься информационной журналистикой, тем больше создаешь для себя рисков. При этом не существует институтов, которые могли бы тебя защитить в случае чего. Нет и медиасообщества как сколько-нибудь влиятельной силы, с четкими корпоративными правилами, с представлениями о том, что такое хорошо, что такое плохо, что такое профессия, а что ею не является. Есть журналисты-одиночки и отдельные медиа. А все это ведет к общей профессиональной деградации. Сейчас легко играть на понижение. Мало что заставляет человека, пришедшего в профессию, работать качественно: мотива нет. Работая хорошо, ты, опять же, создаешь риски для себя и для своего издания. А работая "как все", вполне можешь преуспевать. Собственно, именно это сегодня главный критерий профессионализма: насколько вы готовы идти на риск?

Безусловно, есть очень хорошие журналисты, которые работают несмотря ни на что и делают достойные материалы в самых разных жанрах. Есть интереснейшие локальные проекты – например, сейчас много хорошей научно-популярной журналистики, с удовольствием смотрю некоторые программы. Но беда в том, что сегодня СМИ практически никак не могут воздействовать на общественную реальность. Даже если вы сделали смелый и профессиональный материал, скажем, о коррупции – все уходит в пустоту, "забалтывается", ничего не меняется.

А между тем я помню время, когда планерки в областной администрации начинались с обсуждения сюжетов "ТВ-2". Вот это и есть нормальное взаимодействие медиа и общества. Точно так же, как норма – существование не только независимых СМИ, но и независимых судов и конкурентной политической системы.

Оюмаа Донгак, журналистка, правозащитница, руководитель интернет-сообщества "Новости Тувы +" (Кызыл)

​В нашей стране журналистика существует в виде двух полярных проявлений – провластная и оппозиционная. Трудно найти нечто "посередине". В нашей республике – тотальное доминирование пропагандистских СМИ, пиарящих власть. Они выходят с советских времен, и никто не помнит, когда в последний раз там был острый, действительно интересный материал. А независимых медиа, по сути говоря, вовсе нет. Работает одно оппозиционное издание – газета "Риск". Но, честно признаться, такую журналистику – чересчур радикальную, с переходом на личности, иной раз оскорбительную, часто бездоказательную – я лично тоже не приветствую, так нельзя.

В конечном счете существование независимых медиа в регионах в наше время напрямую зависит от личности человека, возглавляющего регион. Вот есть, например, Евгений Ройзман – он, как человек с либеральными взглядами и демократическими ценностями, способствует развитию независимой прессы. Но есть и "глухие" регионы, где и речи не может быть о свободных медиа. Я иногда думаю, что журналистам, которые пытаются там работать профессионально и независимо, сразу надо звания героев давать.

По моему мнению, профессиональный уровень российских журналистов в последние годы упал. Сейчас информацию – свободную, объективную – люди получают прежде всего в соцсетях. По крайней мере те, кому интересна политика. А блогеры в наше время активнее, интереснее, популярнее многих профессиональных журналистов. К тому же и пишут более доступным языком. Да сейчас часто и невозможно провести грань между блогером и профессиональным журналистом. Пример – Аркадий Бабченко, у которого огромная аудитория (готовая, замечу, сама оплачивать его работу) и который получает профессиональные награды за свои публикации в социальных сетях.

Евгений Мездриков, редакционный директор издания "Тайга.инфо" (Новосибирск)

​Главные условия существования частных СМИ – наличие конкуренции и рекламного рынка. В России последние 5–10 лет конкуренции становится все меньше. Крупный бизнес прямо или опосредованно контролируется государством, большие подряды тоже распределяет государство. Позиции бизнеса зависят от знакомств, взяток и т.д. Реклама востребована лишь некоторыми сегментами экономики. В этом смысле частным СМИ в регионах приходится совсем плохо: им тяжело получить доступ к рекламодателям.

В этих условиях крупнейшим их партнером становится государство. Оно или создает сеть своих СМИ, становясь работодателем для журналистов, или поддерживает рынок напрямую, через субсидии и госзадания.

Медиа в разной степени готовы идти на такой компромисс. Лишь небольшая их часть, получая госзадания, сохраняет относительно независимую редакционную политику. Основная – движется в государственном фарватере, боясь потерять дотации. Особенно тяжело маленьким регионам, где других возможностей выжить практически нет. Есть еще иностранные гранты. Но тут коридор возможностей с каждым годом сужается.

Профессиональный уровень журналистов – отдельный вопрос. В первую очередь нужно говорить о качестве их подготовки, начиная с вузов и заканчивая обучением на рабочем месте. В обоих случаях наша система не успевает за изменениями в мировых медиа. СМИ неохотно отпускают журналистов на стажировки, тем более не хотят тратить на это деньги. А по-хорошему минимум раз в полгода нужно учиться чему-то новому. Во-вторых, в большинстве регионов у журналистов очень небольшие зарплаты, часто ниже средних. Молодые специалисты быстро уходят в рекламу, пиар, маркетинг – туда, где больше платят и больше возможностей для роста. Кроме того, в СМИ социальный лифт очень короткий: в маленьких редакциях всего 1–2 ступени от журналиста до редактора, расти некуда. Поэтому наиболее амбициозные и подготовленные уезжают в Москву или за границу. А в региональных СМИ состав редакций полностью меняется за 2–3 года. Это отражается и на качестве их работы.

Влияет и общее ощущение безнадежности. Традиционные СМИ стагнируют, почти все редакции находятся под давлением государства или новых собственников, пришедших после запрета иностранным компаниям владеть российскими медиа.

Остались небольшие ниши, которые активно развиваются, – правозащитные ("Медиазона") или социальные СМИ, существующие на гранты или средства, полученные через краудфандинг. Пожалуй, сейчас это лучшие примеры частных небольших медиа. Но говорить об этом как о бизнесе не приходится.

Юрий Пургин, генеральный директор издательского дома "Алтапресс" (Барнаул)

​На медиарынке ситуация сейчас довольно напряженная, но ее не назвать непривычной – мы живем так довольно давно. Но и особых изменений к худшему я не жду: система стабильна. Напрягает, конечно, засилье СМИ, принадлежащих исполнительной власти. Они, с одной стороны, являются дотируемыми организациями, с другой – игроками рынка, что искажает его, делает неполноценным. Безусловно, такую практику надо менять. Институт прессы в нашей стране обязан стать другим: независимым, значимым. А журналисты – выступать не в роли обслуживающего персонала, а в качестве людей, обозначающих проблемы, ставящих вопросы. Медиа должны быть качественным, беспристрастным зеркалом, в котором видят себя общество и власть. А все, что искривляет изображение, необходимо устранять.

Если говорить о наступившем годе, я надеюсь, что заработает в полную силу наш новый орган – Западно-Сибирская коллегия по жалобам на прессу, которая пока успела рассмотреть только одно дело. Эта организация, с одной стороны, призвана защищать прессу от ложных нападок, с другой – отделять пропаганду от журналистики и, наконец, ограждать читателей от недобросовестных издателей, которые преподносят им искаженную или недостоверную информацию. Состоять коллегия будет из двух палат: в одну войдут представители профессионального сообщества со всей Сибири, в другую – представители общественности, известные граждане разных регионов. А когда отрасль начинает регулировать сама себя, отпадает надобность в законах, придуманных "на стороне": профессионалы в состоянии отстоять интересы как свои, так и тех, для кого они работают.

Еще хотелось бы, чтобы общество вновь потянулось к качественной журналистике, осознало ее ценность. И чтобы наступило понимание того, что посты и реплики активных персон, бойко вещающих в соцсетях, еще не делают их журналистами.

А понятие качественной, профессиональной журналистики для меня лично с годами не меняется. Это хороший язык, проверенные факты, гражданская позиция, темы, представляющие общественный интерес. Все это и должно быть в материалах настоящего журналиста. Иначе он не журналист, а кто-то другой.