Херсон на юге Украины уже больше месяца находится под оккупацией российских войск, но не сдается: в городе работает мэрия под украинским флагом, а жители города выходят на митинги против России. Советник главы Офиса президента Украины Алексей Арестович сообщил, что якобы российские войска готовятся покинуть Херсон, но мэр города Игорь Колыхаев рассказал Настоящему Времени, что пока российские военные и силовики ведут себя по-прежнему – пытаются склонить власти к сотрудничеству, ФСБ работает с лидерами общественного мнения, а гуманитарная помощь из Украины не может дойти до города.
— Алексей Арестович вчера сказал, что Херсон россияне уже подготовили к сдаче. Он, правда, оговорился, что об этом мало кто знает, но они всерьез рассматривают оставление Херсона. Что вам об этом известно?
— Мне сложно сказать, откуда информация у Алексея Арестовича. Наверное, он больше владеет информацией, чем я. Я хочу сказать, что в городе Херсоне фактически находится российская гвардия, по окраинам города Херсона идут бои – это в районе от 20 до 30 километров: это Белозерский район, Александровка и в сторону Нововоронцовки, Великой Александровки Васильковского района. Это то, что я узнаю от средств массовой информации, потому что веду коммуникации непосредственно с представителями громад. Действительно ситуация достаточно сложная на окраинах – там, где проходят эти бои.
Сейчас в городе Херсон находится Росгвардия, находится ФСБ – это однозначная правда. Есть блокпосты на выезде из города Херсон. После пяти дней большое количество людей уезжает из города. В сторону Снигиревки и поселка Березнеговатое большие колонны людей на свой страх и риск полностью уезжают и покидают город Херсон.
— Ранее была информация, что город блокирован, никого не выпускали и, главное, не пускали гуманитарные грузы в город. Сейчас эта ситуация изменилась?
— Гуманитарные грузы не пускают. "Зеленого коридора" нет – это однозначная правда. Ничего не изменилось за март и апрель.
— То есть в городе по-прежнему запасы продуктов, которые были, продолжают заканчиваться?
— В городе Херсоне заканчиваются медикаменты, в аптеках очень минимальный объем медикаментов только за счет волонтеров, которые доставляют медикаменты из Николаева небольшими машинами. Так поддерживается жизнедеятельность города Херсона в разрезе медицины.
То, что касается продуктов. Местное производство продуктов за счет районов – это Новотроицкий, Скадовский, Голопристанский район – там, где нет боевых действий, оттуда везутся продукты непосредственно в город Херсон. И параллельно раздается гуманитарная помощь со стороны Российской Федерации.
— Военные Российской Федерации раздают то, что они привозят из России? Или как это было в случае с Мариуполем – те грузы, которые Украина пыталась поставить в свои города и они были отняты россиянами?
— Российская Федерация фактически раздает грузы, которые они привозят из Крыма.
— Вы говорили про бои, которые идут в 20 километрах от Херсона. Правильно ли я понимаю, что это уже наступление украинской армии? До этого мы слышали сообщения о том, что россияне контролируют все вплоть до границы с Николаевской областью.
— Александровка, Станислав – это Белозерский район, там идут бои полностью. Села Александровки практически нет, идут достаточно большие разрушения. Оттуда идет достаточно большое количество беженцев, которых мы принимаем. Большое количество беженцев идет со Снигиревки, которых мы тоже принимаем, детей размещаем в школы, обеспечиваем их питанием и так далее.
Что касается боев, которые идут в 20-30 километрах [от Херсона], у меня нет четкой информации, чтобы говорить объективно. В ночное, дневное и вечернее время идут достаточно большое количество обстрелов. В результате есть прямая коммуникация с Николаевым, с заммэра Николаева, откуда поступает гуманитарный груз. И мы пытаемся любыми тропками подтянуть гуманитарный груз в город Херсон. Это то, что я вам могу точно сказать.
Четкой дислокации – где находятся войска РФ, где находятся ВСУ – не знаю. Не хочу давать непроверенную информацию.
— Третьего марта российские военные зашли в Херсон. Что произошло дальше? Что они делали? Они отключили украинское телевидение? Они пытались взять под контроль мэрию, областную администрацию?
— С 28 февраля Херсон находится в оккупации, 3 марта в город Херсон вошли вооруженные войска Российской Федерации. После 3 марта зашла сюда Росгвардия. С нашей стороны были проведены митинги. Самые активные митинги, которые были в городе Херсон, прошли 8 марта и 13 марта. Один митинг насчитывал более пяти тысяч человек, другой – более 10 тысяч человек. Были митинги, на которые выходили горожане и четко показывали свою позицию, что Херсон – это Украина, чтобы русские войска уходили домой. Это то, что касается митингов. После таких масштабных митингов Росгвардия и ФСБ начали более активно работать с активными массами, с журналистами, с волонтерами, которые раздают гуманитарную помощь, с теми людьми, которые имеют активную позицию в разрезе, что Херсон – это Украина. Работают те, кто остались здесь, у них есть определенная сетка. Откуда эта сетка – понятия пока не имею. Ходят по домам. Сейчас начали ходить по домам, в которых находятся работники милиции, и полностью всех начинают задерживать, опрашивать и так далее. Это то, что касается работы ФСБ и нацгвардии, которая здесь есть.
Очень много появилось представителей "ДНР" и "ЛНР", которые бесчинствуют, которые мародерничают в пригородах, которые ходят по домам, забирают продукты питания, вещи первой необходимости и так далее.
— Как российские силовики ведут себя с украинской полицией? Попытались ли они разоружить украинскую полицию?
— То, что касается украинской полиции. Сейчас ходят по домам, по месту жительства, и приглашают украинскую полицию на работу. Но насколько у меня есть информация, когда к ним приходят, люди пишут заявление об увольнении с работы и говорят: "Мы не хотим работать непосредственно с оккупационными войсками".
— То есть украинская полиция в городе фактически не функционирует?
— Украинская полиция не функционирует, она находится на своих местах жительства или где-то еще. Но украинской полиции нет. То, что в городе происходит, – более-менее малый порядок – делается за счет коммунального предприятия "Муниципальная вахта", в которое мы набрали более 90 человек. И волонтеры еще пригласили людей на работу, которые обеспечивают порядок в городе Херсон в некомендантское время.
— Вы можете рассказать, какие здания в Херсоне сейчас занимают россияне различных структур? Насколько мы понимаем, над мэрией висит украинский флаг.
— Над мэрией висит украинский флаг – это однозначно, его и не меняли. Это четкая, жесткая, принципиальная позиция всех тех людей, которые работают в мэрии, в том числе и моя. Российские флаги висят над УВД Херсонской области, над СБУ, над Херсонской государственной морской академией. Там, где находятся представители Российской Федерации, там висит триколор.
— С вами российские военные или ФСБ пытались установить какие-то контакты?
— Третьего марта зашли в мэрию вооруженные войска Российской Федерации полностью с ФСБ. Они предложили момент сотрудничества, мы отказались в моменте сотрудничества. Мы объяснили, что если здесь будут находиться представители или омбудсмены, которые будут пытаться, чтобы городской исполнительный орган работал под их контролем, то вся команда напишет заявление и уйдет.
Сейчас в горсовете находятся исключительно только работники городского совета, исполнительный орган, коммунальные предприятия. Представителей ФСБ здесь нет.
— Вы наверняка знаете, что произошло с мэром Мелитополя Иваном Федоровым. Есть ли у вас объяснение, почему в Мелитополе россияне похитили человека и потом его приходилось менять, а вы остаетесь в городе и продолжаете работать? В чем разница этих ситуаций?
— Мне сложно сказать, что было в Мелитополе и почему это произошло. Я знаю свою четкую позицию. Наша позиция была, что жизнедеятельность города Херсона – это номер один. И пока над мэрией находится украинский флаг, все работают в мэрии. Только над мэрией сменится флаг на другой, то все отсюда уходят и мы начинаем работать как волонтеры.
Наверное, количество жителей, которые находятся в Мелитополе, и количество жителей, которые находятся в Херсоне, – это две большие разницы. В городе Херсон 300 тысяч населения. Я понимаю, что где-то 15% выехало – это около 50 тысяч. То есть 250 тысяч населения. И жизнедеятельность Херсона нужно обеспечивать кому-то. Допускаю такую позицию, что это может произойти в ближайшее время. Здесь могут находиться другие исполнительные власти, но тогда мы отсюда уходим.
— Вам пришлось подписать какие-то документы с российскими оккупационными войсками? Вам пришлось пойти на какие-то их условия?
— Никакие условия с российскими оккупационными войсками, с Федеральной службой безопасности мы не подписывали. Ни я, ни мои представители – ни один человек не подписал ни одной бумаги. За это я могу четко ручаться.
— Мы пытаемся разобраться, как это возможно: оставаться работать в городе, который оккупирован. Вы можете это объяснить?
— Очень сложно оставаться работать в городе, который оккупировали. Очень сложно нести город на руках. Очень неравные условия, психологически происходит сильное выгорание каждого работника, начиная от коммунального предприятия, исполнительного органа, исполнительного комитета, которые работают здесь. Детей, которые здесь находятся, учителей, врачей, которые выполняют свои прямые функциональные обязанности. Это достаточно сложно. Чтобы это понять, нужно через это пройти.
Как мы это делаем? Наверное, потому что мы живем в городе Херсон и люди действительно в нас верят. Если все просто бросить и уйти, я думаю, что здесь начнется хаос и определенные непрогнозируемые вопросы, которые могут быть завтра или послезавтра. Это моя точка зрения.
— А вы можете назвать имена тех людей, которые к вам приходили? Из каких подразделений и силовых структур они были?
— ФСБ. Ну будут у вас имена – Назар, Егор, Иван, – я думаю, что это не их принципиальные имена. Они приходят в масках все время, маски не снимают.
— Они ставили вам какие-то ультиматумы? Угрожали ли они вам? Чувствуете ли вы себя сейчас в безопасности?
— Ультиматумы ставили в первые дни работы. Их никто на чай, на кофе не приглашает – они сами приходят без звонков, без ничего. Сложно сказать, чувствуем ли мы себя в безопасности. Наверное, как и каждый человек, горожанин чувствует себя в безопасности в военное время, насколько это возможно. Мы ничем не отличаемся ни от кого. Мы жители города Херсон, поэтому все находимся в оккупационном городе. И у нас риск и зона ответственности, как и у каждого горожанина, достаточно велика.
Сложно сказать сейчас про ФСБ, российские войска, "ЛНР", "ДНР", которые сюда приехали и ставят жесткие позиции. Они говорят: "Восемь лет мы ждали этого момента, и наконец-то он наступил". Поэтому психологическое состояние жителей города Херсон достаточно сложное. Большое количество людей готовы отсюда уезжать.
— А какие все-таки ультиматумы они вам ставили?
— Ультиматумы ставили банально простые: раздача гуманитарной помощи. Мы придерживаемся Женевской конвенции и четко говорим, что этим заниматься мы однозначно не будем. Мы будем заниматься только своими прямыми функциональными обязанностями.
— То есть они требовали раздавать российскую гуманитарку?
— Да.
— А если нет, то что?
— То нет.
— Ультиматум какой они ставили: либо вы раздаете, либо что?
— Они ставили ультиматум: нужно раздавать гуманитарную помощь. Мы говорим: "Согласно 110-й, 111-й статье мы этим заниматься не будем. Это будет являться государственной изменой". Несколько раз этих подходов было, мы говорили: "Мы этим не можем заниматься". Мы остались на своей позиции. Гуманитарная помощь раздается с машин непосредственно военнослужащими Российской Федерации, люди ее четко берут. Гуманитарка раздается перед Белым домом, перед областной администрацией. На площади Свободы стоят машины, стоят автоматчики, которые направлены, чтобы не было там никаких непонятных действий. Они часто меняют свои места дислокаций. Возле "Юбилейного" стоят раздают гуманитарку, и гуманитарка раздается возле областной администрации.
— Вы поддерживаете связь с президентом Зеленским?
— Я поддерживаю связь с офисом президента – это однозначно.
