В Таджикистан доставили тело 27-летнего Зульфикора Мухиддинова. Он отбывал наказание в российской тюрьме и погиб под Бахмутом. Таджикистанца, предположительно, завербовали в тюрьме и отправили на войну в составе наемников. Родственники погибшего точно не могут сказать, добровольно ли поехал Зульфикор – с октября они потеряли с ним связь.
До сих пор нет точных сведений о гражданах Таджикистана, отбывавших срок в России и убитых в войне в Украине. За последние два месяца стало известно о гибели не менее пяти таджикистанцев, которые отбывали наказание в российских тюрьмах.
О ситуации мы поговорили с правозащитником Каримджоном Ёровым.
– У вас есть какие-нибудь данные, хотя бы примерные, о количестве таджикистанцев, которых завербовали в российских тюрьмах для участия в войне в Украине?
– Точных данных нет, но, судя по тому, как к нам обращаются сами заключенные и их родители, знакомые, это примерно около 200-250 человек.
– Это именно те люди, у которых родственники и знакомые сидят в российских тюрьмах, правильно я понимаю?
– Да.
– Какой процент участвующих в войне бывших заключенных поехал туда добровольно? Есть ли какие-то факты их принудительной отправки на фронт?
– Если исходить из того, что наших граждан сидит [в России] около 10 тысяч и есть те, которые сидят по 228 статье (по части наркотиков), их, наверное, полторы тысячи, и у большинства [срок] больше 10 лет, поэтому я думаю, что эти люди, зная, что за такое сажают на долгий срок, идут на такие риски. Они [лучше] пойдут на такую авантюру, чем 10–15 лет жить в тюрьмах, неизвестно, как это все закончится, тем более на них будут все время давить: с такой статьей в тюрьме не сладко. Я думаю, что они пойдут добровольно и могут составить от 5% до 10%, смотря какие успехи будут у российской армии: если она будет продвигаться быстрее, тогда они пойдут на этот риск. Но и есть те, которые пожизненно сидят. Я думаю, что этих привлекут и они с удовольствием пойдут, другого выхода у них нет.
– Что делает посольство Таджикистана для того, чтобы граждан страны не отправляли на войну, и какая у диппредставительства официальная позиция вообще по заключенным?
– Позиция дипломатической службы по заключенным пока не известна, так как мы в средствах массовой информации ничего не видели, не читали, но, может, она [дипслужба] как бы отправляет что-то, но об этом не заявляет. Дело в том, что она может высказать свою позицию, чтобы они [граждане Таджикистана] не поехали на войну, по тем, кто на свободе, а те, кто там, ограничены в получении этого доступа ко всей информации. Я думаю, что когда в России есть такой человек, как Пригожин, который не считается даже с премьер-министром и другими министрами в России, то он не будет считаться и с введением ноты или какого-то письма, скажем, от главы МИДа Республики Таджикистан. Этим должен заниматься МИД, посольство на это не способно, тем более что в посольстве мало работников, а у нас в тюрьмах сидят в разных местах и могут донести или вообще игнорировать все это.
– Посольство говорило не заключенным таджикистанцам, которые отбывают сроки в России, а обычным мигрантам, что участие в войне – это наказуемое предприятие. Вообще, оказывают ли российские власти или "ЧВК Вагнера" какую-либо помощь в отправке тел погибших таджикистанцев на родину?
– Сейчас российские власти, ЧВК, даже непонятно, на основании какого закона их привлекают и потом амнистируют, потому что для этого должен быть приказ президента или какой-то закон, чтобы их амнистировали, а не так, что какая-то частная компания приехала, забрала и потом через полгода их отпустила на все четыре стороны. Поэтому российское государство в этом не будет помогать, потому что не российское государство их отправляет, а частная компания. По моей информации, вот по двоим я точно знаю, что одному помогли, второму нет. И даже был человек, который к нам обращался, хотел ехать туда, и мы его отговаривали, но он поехал туда, получил ранение и приехал в Москву, и оказалось, что его ни в каких списках нет и никто не собирается ему помочь. И кстати, я забыл добавить, что в ИК № 6, где сидит Навальный, во Владимирской области, к нам обратилась мама одного из заключенных, что там без разбора, заставляют и увозят без всякого добровольного согласия.
– Если коротко, в какой форме оказывается эта помощь, хотя бы о тех случаях?
– Помощь в отправке, а какие-то компенсации будут получать или нет, я не знаю. Здесь есть риск, что вообще их могут утилизировать, где-то закопать и сказать, что не нашли.
