Массированные российские ракетные обстрелы украинских городов, отступление армии РФ с острова Змеиный, новые заявления Александра Лукашенко и ситуация на Донбассе – все главные темы недели в эфире Настоящего Времени прокомментировал советник главы офиса президента Украины Михаил Подоляк.
— С чем вы связываете высокую интенсивность ракетных обстрелов в последнюю неделю?
— Все очень просто. В этом нет никакой военной целесообразности. Знаете, в судах, когда пары разводятся, мы видим и слышим аргументы какие-то, просто ненависть к другому человеку. Это единственный мотив, который побуждает человека совершать какие-то бессмысленные поступки. Вот сейчас как раз именно этими ракетами с трех направлений: белорусское воздушное пространство, каспийская акватория, черноморская акватория, – атакуют Украину. Причем делают так, чтобы одновременно с разных сторон ракеты залетали, умышленно это делают для того, чтобы системы ПВО и системы ПРО не могли в полном объеме это все перехватывать, чтобы нанести ущерб именно гражданской инфраструктуре, создать панические настроения. Все это мотивируется одной причиной – иррациональной ненавистью к Украине.
Российская Федерация на сегодняшний день уже демонстрирует полный отказ от каких-то цивилизационных правил и норм, то есть поведенческие реакции у них совершенно неадекватные. Они считают так: "Если нас все все равно ненавидят в мире, если все считают, что мы редкостные мерзавцы, которые позволяют себе использовать военную технику против мирных граждан, то давайте это уже делать демонстративно и абсолютно не разбираясь, куда, зачем и почему мы это делаем". Поэтому нет никаких военных мотивов, нет никаких рациональных причин, нет никакой военной инфраструктуры, по которой идет стрельба.
— А политических причин вы не видите, не связываете это с проведением G7 или саммита НАТО?
— Политические причины есть во всем, что делает сегодня Российская Федерация. Я бы даже сказал антиполитические причины, то есть они, еще раз подчеркну, бросили вызов мировым правилам поведения, которые присущи должны быть цивилизованным странам. Россия таким образом сказала: "Смотрите, мы – нецивилизованные, нам ваши правила не нужны, ваши вот эти политические игры нам не нужны, мы, если считаем, что должны убить, там, например, десять тысяч человек, мы их убьем, и ваши рекомендации нас не волнуют".
У Российской Федерации одна политическая цель – доказать свое право на неприкосновенность своих человеконенавистнических идей. Вот и все. Поэтому, безусловно, это делается вне зависимости от того, приезжают ли в Киев гости из той или иной страны. Вы же помните, когда у нас тут были представители в том числе и ООН, который до этого летал в Москву, в этот момент были постоянные сирены и постоянный прилет реактивных снарядов в Киев. Во время саммита НАТО Россия демонстративно стреляет безумным количеством ракет по мирным городам. Это же нельзя утаить, ты же не скажешь, когда у тебя прилетает ракета в санаторий, где нет военного объекта, или прилетает в жилой дом или в торговый центр, что там военный объект. И это все в прямом эфире. Ты же не скажешь: "Нет, ребят, это военные объекты, это танки, и мы по ним стреляем". Все же видят в прямом эфире. И тут у меня другой вопрос, очень простой: Россия (единственное, что я до конца пока не понимаю) ждет, чтобы мировое сообщество действительно начало отвечать на это?
— Отвечать как именно?
— Вот именно. Как мировое сообщество должно ответить на это? На мой взгляд, наиболее эффективный ответ – это однозначно признать Россию страной-террористом со всеми вытекающими юридическими последствиями. И обязательно ускорить поставки оружия, и в том числе систем ПРО, Украине, и таким образом решить вопрос защиты территории, защиты мирных граждан, раз у нас такой сосед, который демонстративно стреляет именно по мирным жилым домам. И в то же время обозначение юридического статуса, нового единственно возможного для обозначения Российской Федерации статуса страны-террориста.
В Одесской области сегодня 21 погибший. Это сделала конкретная страна умышленно, и, соответственно, юридический статус позволит всем странам не говорить о каких-то санкциях. Кто-то хочет, кто-то не хочет, кто-то все еще имеет торговые отношения с Российской Федерацией, кто-то не подключился к антипутинской, антироссийской коалиции. Но тем не менее юридически зафиксированный статус страны-террориста резко охладит желание других стран торговать с Россией, иметь какие-то совместные бизнесы, помогать им обходить те же санкции. Это очень важно для мирового сообщества принять целый ряд жестких решений и не обращать внимание на традиционные отговорки: "Россия – это сильная страна", "у России есть те или иные виды химического и ядерного оружия". Хотелось бы уже этой определенности, и она нам позволит из этой войны выйти без такого количества жертв мирного населения.
— Путин сегодня заговорил об ускорении объединительных процессов с Беларусью. А Лукашенко намекнул, что постсоветские страны могут потерять свои суверенитеты. Как вы оцениваете наступление со стороны Беларуси уже белорусской армии?
— Безусловно, мы очень активно мониторим всю ситуацию, я имею в виду разведсообщество наше активно работает, у нас там достаточно четко и понятно, как должна выстраиваться фортификационная оборона, как должны работать бригады резерва нашего, все это у нас четко и понятно и т.д. За это можете быть спокойны.
Я бы про другое поговорил: между Россией и Беларусью огромная принципиальная разница. В Беларуси общество (я не беру непризнанную вертикаль власти в Республике Беларусь) гораздо более глубоко понимает, что происходит в Украине, и однозначно негативно оценивает "военную специальную операцию". Оно очень тяжело выходило из избирательной кампании в 2020 году и не приемлет этот абсурдистский план вторжения со стороны Беларуси. Белорусская армия на сегодняшний день находится в состоянии деморализации. Она прекрасно понимает, что вторжение на чужую территорию – это в любом случае вторжение, то есть ты в любом случае попытаешься быть оккупантом, у тебя нет никаких других мотиваций.
Беларусь вторгается в Украину. Какая мотивация? То есть чем спровоцировано? Это же надо будет юридически доказывать. Вот мы зашли в Украину, потому что Россия потеряла там уже почти сорок тысяч военнослужащих, которая тоже зашла не спровоцировано на территорию Украины. То есть юридически для Беларуси это катастрофа, для Лукашенко – это прямая личная катастрофа, если в Украину зайдет белорусская армия. Единственное, что он будет делать, – это предоставлять воздушное пространство и инфраструктуру Республики Беларусь в рамках "Союзного договора российской армии". Но это тоже юридическая ответственность, поэтому для г-на Лукашенко крайне тяжелая ситуация. Он настолько зависим в экономическом плане от России, что практически обязан выполнять любые требования г-на Путина.
Сам Путин чрезвычайно эффективен как полководец. Воюя против Украины своей великой армией в миллион человек, он вынужден сегодня бродить по всем. Приехал сегодня на Каспийский саммит и просил: "Дайте армию, чтобы мы зашли в Украину". Сейчас в Беларуси просит армию. Насколько великий (в ироничном смысле) этот человек, что он просит у бывших стран Советского Союза хоть какие-то армейские части для того, чтобы эффективно продолжать воевать против маленькой Украины. Это гениально. Человек даже не видит, насколько это уничижительно выглядит со стороны. То есть ты тут хвалился, ходил, прихрамывая, рассказывал, что мы весь мир на колени поставим, а теперь ходишь и побираешься везде, просишь: "Дайте армию, зайдите с этой стороны, мы не можем сами уничтожить этих украинцев, давайте вы еще туда зайдете".
И, наконец, самое главное для Украины. Мы четко понимаем сегодня, кто есть кто, и готовы к проявлению агрессии с любой стороны.
— Россия утверждает, что увела с острова Змеиный свои войска в качестве "шага доброй воли". Как вы оцениваете такую формулировку как политтехнолог?
— Первый раз "жест доброй воли" Россия использовала, когда они уходили из Киевской области, то есть когда они оставляли такое обилие трупов, разрушения, насилие, и они это назвали "жест доброй воли". Ребят, смотрите, мы зашли на чужую территорию, наши безумные военные устроили там невероятное количество садистских действий, убивали людей в затылок, резали, насиловали. И мы делаем вам "жест доброй воли".
В этом и есть вся суть современной Российской Федерации – называть белое черным, а черное белым. Это, безусловно, феномен, который мы должны внимательно изучать в рамках психиатрических процедур. Называть насилие "жестом доброй воли"? Они зашли, захватили остров наш, устроили там резню, аресты и т.д. После этого их оттуда военным путем, артиллерийским огнем профессионально ВСУ выбили. Они здесь проиграли, потеряли на 900 млн техники – "Панцирь", "Тор", много кораблей, живой силы.
По сути, их поставили на Змеином на колени, но они нам делают "жест доброй воли". Они убегают с высоко поднятыми штанами. Вот это примерно так звучит, такие формулировки. Я считаю, что Россия на самом деле, когда она сталкивается с профессиональным наказанием силы, очень быстро показывает свою естественную реакцию. "Жестом доброй воли" она это называет. Вот она должна бегать постоянно, и мы будем приветствовать формулировку. Российская Федерация сделайте, пожалуйста, "жест доброй воли" – уйдите из Донецка и Луганска – вот это будут нормальные формулировки.
— Главнокомандующий ВСУ Валерий Залужный сообщил, что сегодня вечером российские войска ударили по острову Змеиный фосфорными бомбами.
— Мы про Россию всегда говорим, как будто это объективный, существующий в рамках международных правил субъект, который мыслит так же, как мы, которые рационален в чем-то, иногда ошибается. Вы понимаете, что Россия – это нечто потустороннее, инфернальное. Они говорят "жест доброй воли", сбежали с острова, а потом туда же наносят удары запрещенным оружием.
— Какая ситуация на Донбассе?
— Я не готов комментировать тактические операции, в которых принимают участие ВСУ. Мне кажется, что с первых дней войны было четко понятно, что наш Генеральный штаб работает в понятии мобильной и активной обороны и тактически грамотно это делает, то есть что-то отдали, что-то забрали, потому что, в принципе, нет смысла.
Это россияне ведут войну по советским лекалам: мы за какой-то участок закрепились и положим столько людей, сколько нужно, но будем его держать, не имея понимания, а зачем нам это надо. Украинский Генштаб гораздо в более современном формате ведет войну. Вопрос целесообразности удержания той или иной территории или потом контрнаступления на эту территорию – это так называемая мобильная и активная оборона.
Минимизация потерь – это ключевой принцип – и максимизация убитых с той стороны – вот принципы ведения мобильной и активной обороны. Мне кажется, это крайне эффективно, и я не вижу никаких проблем в территориальных уступках: сегодня одна уступка, а завтра мы те же два км забрали обратно, то есть это постоянная такая мобильная война идет, вот и все.
