Экс-главред телеграм-канала Nexta Роман Протасевич, попросивший политическое убежище в Польше, прокомментировал Настоящему Времени запрос властей Беларуси о его выдаче.
16 ноября Минск обратился к Варшаве и призвал выдать Протасевича и создателя Nexta Степана Путило "с учетом общественной опасности их преступной деятельности", а 19 ноября стало известно, что КГБ Беларуси внес Путило и Протасевича в список террористов
Перед этим Следственный комитет Беларуси возбудил уголовное дело в отношении Путило и Протасевича "в связи с совершением умышленных действий, направленных на возбуждение социальной вражды по признаку профессиональной принадлежности, касающейся двух профессионально-социумных групп – представителей власти и правоохранителей" (часть 3 статьи 130 УК), и объявил их в межгосударственный розыск. По этой статье двум белорусам грозит до 12 лет лишения свободы. На Путило также завели уголовное дело по подозрению в организации массовых беспорядков (части 1 и 3 статьи 293 УК), которая предполагает до 15 лет лишения свободы. Суд Центрального района Минска также признал каналы Nexta и логотип Nexta экстремистскими материалами.
— Роман, вас требуют вернуть в Беларусь с учетом "особой опасности вашей преступной деятельности". Как вы оцениваете эту формулировку?
— Смотря для кого эта деятельность "преступная". Для белорусской власти в принципе сейчас, мне кажется, любое выражение инакомыслия так или иначе будет преступлением. И мы можем это видеть по статистике задержанных, по статистике людей, которые сейчас находятся в тюрьмах и так далее. Если даже просто за выражение своего инакомыслия людей отправляют в тюрьмы, то что уж говорить про, наверное, крупнейшее белорусское медиа.
— Как вы узнали, что вас требуют выдать Беларуси?
— Из новостей. Я проснулся, открыл новости и узнал, что теперь вот еще и требуют выдать, что новые уголовные дела завели по новым частям новой статьи. Это немного неожиданно, конечно.
— Определение из запроса "опасность вашей преступной деятельности" для вас комплиментарно или, наоборот, оскорбляет ваши чувства?
— Я бы сказал скорее, что это звучит как особая награда от государственных властей.
— Как считаете, в чем секрет популярности телеграм-канала Nexta?
— В принципе, еще и до начала всех белорусских августовских событий канал был самым крупным в Беларуси, а после стал фактически для многих людей одним из немногих единственных источников информации.
— Мы видим, что у белорусских протестов нет лидера. А можно ли считать лидером тогда сам этот телеграм-канал Nexta?
— Вы же сами сказали, что лидера нет. И, опять же, лидеры, особенно на земле, вряд ли появятся. То, что касается телеграм-каналов и интернет-сообществ, я могу сказать так, что все каналы и все люди, которые работают в информационном поле над этим, – это рупор революции, но никак не ее лидер.
— Как вы считаете, нужен ли физический лидер этих протестов?
— Возможно, но важно понимать, что ситуация в Беларуси абсолютно уникальна. У Беларуси просто не может на данный момент появиться уличных лидеров по той простой причине, что как только они появятся, еще до вечера они будут давать показания в СИЗО КГБ.
— Мы видим, что на улицах Беларуси участников протестов становится меньше. Каким вы видите исход этих протестов?
— Я бы не сказал, что значительно уменьшается количество протестующих. Три месяца понадобилось белорусской милиции, чтобы понять, что протестным акциям нельзя давать собираться. И это именно то, что спустя три месяца они начали делать, и это было весьма ожидаемо. В то же время стоит отметить, что, допустим, в регионах люди снова начали выходить на улицы, причем достаточно массово.
Говорить о каких-то затуханиях протеста или об их конкретной радикализации, мне кажется, пока рано. Белорусский протест никуда не ушел, требования людей по-прежнему монолитны, и они не будут меняться. Поэтому, мне кажется, мало что изменилось, даже несмотря на все старания силовиков. И прекрасно можно заметить по высказываниям Лукашенко, что это до сих пор доставляет ему огромное количество неудобств, в том числе в плане обязательств перед Владимиром Путиным по изменению Конституции.
