Журналисты казахской службы Радио Свобода поговорили с многочисленными свидетелями и попытались восстановить картину того, что происходило 6 и 7 января на площади Республики в Алматы. По словам очевидцев, в четверг, 6 января, на площади проходил массовый мирный митинг. Но на него вечером приехали люди в военной форме и открыли огонь боевыми пулями – по мирным протестующим и случайным прохожим.
Власти расстрел протестующих не подтверждают, но подчеркивают, что официально в городе в этот момент шла "антитеррористическая операция". На следующий день президент Казахстана Токаев официально дал распоряжение силовикам стрелять на поражение. После этого власти начали говорить об убитых и раненых в Алматы не иначе как о "террористах" и "мародерах", ни словом не упоминая участников мирных протестов. Одновременно в Алматы (и во многих других городах) был отключен интернет: по этой причине ни жители города, ни журналисты несколько дней не могли рассказать о том, что произошло.
Итогом нескольких дней зачистки стало то, что лишь в одном Алматы погибли 149 гражданских лиц – и это лишь по официальным данным. Сколько были убиты силовиками, а сколько – "мародерами" и "террористами", власти не раскрывают. Убитые силовиками есть и в других городах Казахстана, например в Талдыкоргане Алматинской области.
По данным журналистов Радио Свобода, пик протестов в Алматы пришелся на 5 января. В этот день несколько тысяч людей ворвались в городской акимат и алматинскую резиденцию президента. Также были разгромлены офисы телеканалов и радиостанций в центре города, произошли грабежи магазинов, большая часть жителей Алматы оставалась дома. Лидер движения "Демократическая партия Казахстана" Жанболат Мамай, который был в тот день на площади в Алматы, рассказывал в интервью Настоящему Времени, что призывал собравшихся проводить протесты мирно, но уже тогда некие провокаторы с оружием пытались спровоцировать толпу на насилие.
Шестого января, на следующий день, в радиоэфире передавали предупреждения о проводимой в Алматы "антитеррористической операции". Несмотря на них, сотни людей снова собрались на площади Республики, примерно в двух сотнях метров от тлеющего после поджога акимата.
Они выдвигали требования политического характера – уход из власти бывшего президента Нурсултана Назарбаева, людей из его окружения, отставка его преемника Касым-Жомарта Токаева, отказ от ввода в страну войск возглавляемой Россией ОДКБ, за помощью к которой обратился президент Токаев. Люди грелись у костра, на котором готовили пищу.
Алматинка Ажар Бимамир рассказывает, что пришла на площадь 6 января в 16:15.
"Там было много людей. Даже встретила знакомых, которые также вышли. Люди были без оружия. Это были люди, которые были против введения войск ОДКБ. У них были лозунги "Миротворцы с оружием – не миротворцы", "Народ – не террористы", "Ұрма, атпа!" ("Не бей, не стреляй!"), – рассказывает Бимамир. – Они на марле написали плакат "Мы простой народ. Мы – не террористы" и в 17:51 растянули его по всей площади. В 6 вечера они скандировали свои требования".
"С 4 до 6 вечера на площади никого не было [из силовиков]: ни военных, ни полиции, ни представителей акиматов и вообще госорганов, – подчеркивает женщина. – Мы отошли в 18:15 к [подземному торговому центру] "Алмалы". В 18:30 услышали выстрелы и светошумовые гранаты. Мы подумали, что, наверное, нас просто запугивают. Перебежали дорогу и в центре площади увидели раненых. У них явно было пулевое ранение, потому что текла кровь. Один из них был мужчина средних лет. Его потащили пять человек, чтобы увести с площади".
"Стрельба продолжалась, – говорит Ажар. – Мне стало страшно, мы убежали во двор. И люди прибегали во двор и говорили, что стреляют не гранатами, а пулями".
По словам Бимамир, в протестующих, которые стояли у монумента Независимости, стреляли с проспекта Назарбаева. Женщина говорит, что рассмотреть на расстоянии, кто именно стрелял, было невозможно – в тот вечер в Алматы был сильный туман.
Пенсионеры Кайсар Озбек и Камалхан Камбаров в тот день также находились на площади. Они были включены в созданный протестующими совет старейшин, который составил документ, названный ими "Народной декларацией". В тексте говорилось, что по народу Казахстана ведется стрельба и применяется насилие, есть человеческие жертвы, доступ к интернету отрезан. Аксакалы настаивали на отставке всех органов власти в Казахстане и создании временного правительства, которое бы занялось организацией президентских выборов. Также они требовали освобождения политических заключенных и подключения интернета.
Мужчины вспоминают, что вечером 6 января на площадь с протестующими приехали "казахские военные с двумя БТР".
"Мы договорились, что от нас, аксакалов, выйдут шесть человек на переговоры. В это время из толпы выбежали мужчины и женщина с выкриками. Прозвучал выстрел. Мужчина упал. Его ранили в ногу и увезли на "скорой". Женщина встала перед танком и кричала: "Атпаңдар!" [Не стреляйте!] – рассказывает один из аксакалов. – Потом от нас вышли трое. Казахские военные сказали: "Вы не поджигали, вы не громили, вы мирные протестующие. Но мы знаем, что среди вас есть провокаторы. Если возьмете в руки оружие, то будем стрелять на поражение". И через 15 минут они уехали".
"Мы обрадовались и начали готовить микрофоны для мирного митинга. Но ближе к вечеру внезапно на площадь со стороны Фурманова [с 2017 года переименовали в Назарбаева] заехали военные "Хаммеры" и без предупреждения начали стрелять, – вспоминает Камалхан Камбаров. – Мы разбежались".
"Я увидел, как одного ранили. Вместе с женщиной начали поднимать его. Пуля попала ему в локоть, он сказал, что сможет идти сам. Потом я начал искать свои галоши: я их потерял, когда бежал. Но возле меня упала [светошумовая] граната, и я побежал дальше во дворы. На площади все было в дыму, тумане, ничего не видно. Была настоящая война! Мы кое-как добрались до дома и не выходили", – говорит Камбаров.
"Стреляли боевыми пулями. Людей было около тысячи, и женщины, и дети были, все мирные люди, никто не был с оружием. Держали плакаты "Народ – не террористы", рассказывает Кайсар Озбек. – Стрелявшие все время говорили только на русском и приехали на "Хаммере", которых до этого не видели".
"Во время стрельбы некоторые упали, раненых оттаскивали. Погибших я не видел. Был туман. Вначале стреляли холостыми, потом стреляли снайперы – в это время много людей упало на площади. Количество неизвестно, – рассказывает Озбек. – Я лишь помню, когда стреляли, бежали мимо монумента вниз в сторону домов. Некоторые спрятались в открытом подъезде большого дома, а я побежал дальше".
Алматинец по имени Бейбит (он попросил не указывать его фамилию – НВ), который живет в доме возле площади, также говорит, что 6 января в 7 часов вечера военные подъехали на нескольких тентованных грузовиках и бронеавтомобилях. Он слышал вечером звуки стрельбы, после чего люди бежали с площади. Поздней ночью, когда уже никого не было, военные, по его словам, стали стрелять очередями.
"На крыше люка броневика, высунувшись, сидел военный. И когда он выехал с Фурманова, он дал очередь – по окнам домов. Это было без десяти одиннадцати вечера, – рассказывает Бейбит. – Мы во дворе были. Я побежал домой и увидел, что в стеклах нашей квартиры и соседа дырки. На моем окне – две дырки. В это время, ближе к одиннадцати, никаких протестующих не было, никакой перестрелки не было, но почему-то стреляли. С четвертого этажа также видел, как сверху вниз по Фурманова ехала белая "девятка". И солдаты, которые стояли вдоль Фурманова, открыли огонь по автомобилю".
Наутро, говорит Бейбит, он насчитал множество отверстий в окнах пятнадцати квартир второго и третьего этажей своего дома. Он с дворником также увидел легковой автомобиль, в который стреляли ночью: машина столкнулась с деревом. В салоне было два трупа.
"Семь дырок было на автомобиле сзади. Это, как мне сказали, были охранники, они работали на Ганди – Фурманова, видимо, в "Рамсторе". У них пересменка была, и они по Фурманова поехали, – рассказывает алматинец. – Приехал брат водителя из Талгара, плакал. Невинные люди погибли от рук солдат".
"Когда солдаты стреляли в проезжавшие по Фурманова машины, пули попадали в заведение через дорогу. Я не знаю, чье это было вооружение. Я слышал и казахскую, и русскую речь. Но, мне кажется, тот броневик был российский, – рассуждает Бейбит. – Бронированная машина с люком, из которого выглядывал солдат и контролировал улицу. Я видел, как в 7 вечера военные приехали и сразу начали стрелять – либо холостыми, либо [боевыми] в небо. Я слышал, как люди кричали. Лежащих и раненых не видел: было далеко, и был туман".
"Но я знаю, что солдаты расстреляли невинных людей, лично видел, как в "девятку" стреляли. На тот момент никаких восставших не было, солдаты спокойно ходили по площади с автоматами", – подчеркивает Бейбит.
Журналист Айгерим Тлеубаева рассказывает, что когда пришла на площадь вечером 6 января, увидела там несколько сотен людей разных возрастов. Оружия в руках у них не было. Девушка принесла аптечку с бинтами, антисептиком и лекарствами – на всякий случай, поговорила с участниками акции.
"Наиболее активные собрались в полукруг и давали комментарии журналистам, рассказывали, кто они и чего хотят. И записывали видеообращение для Токаева. В целом на площади было мирно и спокойно, – говорит Тлеубаева. – Собравшиеся записали свои требования и просили нас распечатать на бумаге. Где-то к шести часам это произошло. Мы с друзьями пошли распечатывать и в это время слышали выстрелы. После этого мы разъехались по домам. Когда спускалась по Достык, на пересечении с Абая увидела пятна крови".
Журналистка казахстанского журнала Forbes Ардак Букеева также 6 января была на площади, но чуть раньше, в обеденное время. Она тоже говорит о сотнях людей, выступавших без "единого центра" и требовавших от властей обеспечить условия для достойной жизни.
"Насколько я видела, ни у кого не было оружия. Были аксакалы, мужчины лет 50 с небольшим. Они, видимо, какой-то авторитет имели и вели переговоры с омоновцами, – рассказывает Букеева. – Как можно отличить мирного жителя от немирного? Наверное, по отсутствию агрессии. И у этих людей не было агрессии. Они говорили, что к ним очень агрессивно относились силовики".
На следующий день, говорит Букеева, ей сообщили, что на площади стреляли в людей. Журналистка поехала туда, но военные ее не пропустили. "Я показывала удостоверение журналиста, но в меня выстрелили без предупреждения, может, неприцельно, но в мою сторону", – подчеркивает она.
Букеева говорит, что покинула площадь после нескольких выстрелов, но осмотрела окрестности. Она видела вокруг площади машины с пулевыми отверстиями.
"С той стороны, где я оставила свою машину, стояла изреченная пулями "Мазда". Вся машина была залита кровью. Я спросила у ходивших рядом коммунальщиков: казахстанские военные это или российские? Один сказал, что ничего говорить не будет, а второй ответил: миротворцы, – рассказывает журналистка. – Потом какой-то мужчина сказал, что покажет ребят, которые были на площади в тот день, и привел к группе парней, их было четверо, они были на площади в момент стрельбы. Говорить согласился парень по имени Динмухамед. Он сказал, что военные стреляли в мирных людей, а потом не позволили подойти к раненым".
"На площади были крики, куча раненых. Говорили, что в каждой машине [на площади] трупы. Людей, которые побежали к машине, расстреляли, – пересказывает Букеева то, что ей рассказал Динмухамед. – Парня, который был в "Мазде", отвезли в морг. Забрать смогли только тех, кто был за пределами площади, а к тем, кто на территории площади, не давали подойти".
Журналисты Batyr Jamal также поговорили с 30-летней алматинкой Шолпан Бегайдаровой, матерью троих детей. Она подтвердила, что ее автомобиль подвергся обстрелу 6 января, когда она ехала за лекарствами для малышей в аптеку по проспекту Назарбаева и пересекала угол улицы Сатпаева. Шолпан говорит, что ей чудом удалось избежать смерти, несмотря на то, что пули попали в живот и ноги. Ее прооперировали, женщине предстоит долгое восстановление.
Еще один погибший 6 января – археолог и исследователь петроглифов Ерлан Жагипаров. Его родственники потеряли с ним связь вечером 6 января. Его младший брат Нурлан рассказывает, что Ерлан вечером приехал домой, припарковал машину и пошел посмотреть, что происходит на площади. Через 20 минут он сообщил другу по телефону, что его задержали служащие Национальной гвардии. В последующие дни близкие искали его в больницах, но нашли в морге лишь 12 января.
"Он был записан как "неустановленное лицо азиатской национальности", на его руках были наручники. Руки его были в переломах, его тело было в синяках. Тело было прошито пулями в области сердца и живота. Я считаю, что мой брат подвергся пыткам", – заявил Нурлан Жагипаров.
Правозащитница фонда "Каһарман" Дана Жанай сообщила, что 6 января в районе 19 часов на площади погибла гражданская активистка Нуралия Айткулова. Женщина получила две боевые пули в правую грудь. Седьмого января следователь позвонил родственникам погибшей и сказал им приехать к центральному моргу Алматы на опознание. По словам родственников, опознание проходило в прямом смысле под дулом автомата. Родные Нуралии простились с ней 8 января. У нее осталась 20-летняя дочь.
Живущая недалеко от площади студентка Анна рассказывает, что утром 7 января вышла из дома вместе с отцом – они подумали, что на площади могут быть пострадавшие, которые нуждаются в помощи. В окрестностях площади она увидела три бездыханных тела.
"Седьмого числа на площадь даже на внешний периметр не пускали, максимум смогли дойти до Сатпаева – Фурманова, до памятника на Желтоксане и до [Университета] Туран, дальше – военные, – говорит Анна. – Вверху резиденция была открыта, на балконах были люди с оружием, со стороны площади был виден целый отряд. При подходе к площади была стрельба, но это скорее отгоняли кого-то. Обошла площадь, увидели три трупа. Один на [улице] Байсеитовой, 42, на парапете. Один на Мира [Желтоксана] – Сатпаева в машине, и еще один на Фурманова – Сатпаева в машине. Четвертый труп не могу подтвердить, нам сказал о нем прохожий – отец пошел смотреть, я осталась на месте, четвертый труп был по Мира, выше Сатпаева".
Казахстанские и зарубежные правозащитники неоднократно призывали власти Казахстана предоставить полную картину жертв январских событий среди мирного населения. 15 января в Генпрокуратуре заявили, что в беспорядках по всей стране погибло не менее 225 человек. В Алматы, по данным полиции, погибли 149 человек, в том числе 11 силовиков.
