На встрече Александра Лукашенко и Владимира Путина в Сочи 14 сентября стало известно, что Россия предоставит Беларуси государственный кредит на $1,5 млрд. Многомиллионные суммы для рефинансирования старых долгов Кремль предоставлял Лукашенко регулярно. Например, в начале весны этого года на российские кредиты приходилась почти половина внешнего долга страны – около $8 млрд.
Илья Пономарев, бывший депутат Госдумы России, и старший научный сотрудник Белорусского экономического исследовательско-образовательного центра (BEROC) Лев Львовский в эфире Настоящего Времени обсудили, что может потребовать Кремль от Лукашенко взамен на кредит и когда и как, на их взгляд, разрешится кризис в Беларуси.
– Илья, вы были свидетелем в деле о госизмене украинского президента Виктора Януковича. Он перед бегством в Россию тоже получил кредит от Кремля. Исходя из этого вопрос: что может потребовать Россия от Лукашенко взамен этого кредита?
Пономарев: Я, во-первых, хотел бы сказать, что все-таки есть разница между тем, как были предоставлены одни и другие деньги. Суть одинаковая, но схема принципиально разная.
В Украину была покупка гособлигаций, и это было нужно для того, чтобы финансово заинтересовать господина Януковича и его окружение, то есть его покупали таким образом. Лукашенко все-таки, при всех его минусах, не коррупционер, который кладет деньги себе в карман. Но ему эти деньги очень важны, потому что падение золотовалютных резервов Беларуси за август составило 1,4 почти миллиарда долларов. И эту дырку надо чем-то закрывать.
Я думаю, что Москва от него просит сейчас управляемого транзита. Мне кажется, что там [в Кремле] нет никаких иллюзий, что дни Лукашенко у власти сочтены. Соответственно, ему говорят: "Давай делай конституционную реформу, делай повторные выборы, давай выбери человека в своем окружении, которому ты доверяешь, выбери себе собственное место, но уже не как президента Беларуси, а мы поддержим всеми пропагандистскими и прочими оружиями, чтобы не было вот этой самой "оранжевой революции", но в то же самое время чтобы было движение вперед".
– Но выбирать при этом будет Лукашенко?
Пономарев: Предложит это, естественно, Лукашенко, а Москва это должна согласовать. Потому что у Путина все равно основная задача – сесть в кресло главы объединенного государства в 2024 году. Поэтому фигура, которая будет выбрана и которая будет у руля Беларуси, должна будет с этим согласиться.
– Лев, что может попросить Кремль взамен на эти полтора миллиарда долларов?
Львовский: Здесь, я думаю, взамен просить особо ничего не нужно. Дело в том, что эти деньги, как и сказал Илья, отличаются от тех украинских денег. Они никогда не придут в Минск, это не живые деньги, это скорее отсрочка, реструктуризация существующего долга. Например, до конца этого года Беларусь должна выплатить по своему госдолгу 1,2 млрд долларов, и еще 300 млн мы должны сейчас "Газпрому". Нехитрая математика подсказывает нам, что в сумме это как раз и дает полтора миллиарда. То есть эти деньги не укрепляют существующую власть в Беларуси, они скорее отодвигают финансовый коллапс, к которому, как мы видели по августовским цифрам, Беларусь двигается довольно быстро.
– Илья, вот эти полтора миллиарда долларов для России вообще серьезная сумма? Как-то граждане на себе ощутят?
Пономарев: Если поделить полтора миллиарда на 140 миллионов населения страны, получится, каждый вытаскивает у себя из кармана по 10 долларов примерно. Значимая ли это величина? Ну она не катастрофическая, прямо скажу. И мы понимаем, что это примерно та сумма, которую Россия выделяет на войну на Востоке Украины. И еще такую же сумму выделяется ежегодно на Крым, на его субсидирование. Ну так, по крошкам-то, оно, конечно, набирается очень много. Но сама по себе это величина, которую Россия может себе позволить. Тем более что Лев абсолютно правильно отметил, что здесь речь идет в гораздо большей степени не о живых деньгах, а фактически об отсрочке выплат того, что Беларусь и так должна выплатить.
– Лев, насколько вообще белорусская экономика зависит от России?
Львовский: Она всегда зависела в достаточной степени. Тут, может быть, у слова "зависеть" есть скорее негативная коннотация. Но в целом для Беларуси абсолютно естественно, что Россия – это ее крупнейший торговый партнер. Это большая страна, которая находится рядом с нами, у нас открытая граница, общий язык, мы находимся в различных союзах – в таможенном союзе и так далее. Поэтому естественно, что при любой власти в любое время Россия будет одним из ключевых торговых партнеров для Беларуси.
Конечно, в настоящее время Беларусь зависит от России больше, чем это бы предсказала какая-то стандартная экономическая модель. Долгое время мы могли покрывать неэффективности в нашей экономике за счет различных субсидий, за счет ввоза в Беларусь российской нефти по заниженной цене, и таким образом вот эта маржа могла идти в белорусский бюджет. Во многих белорусских банках есть российский капитал. Так что, конечно, зависимость довольно серьезная.
В таком ключе мы, кстати говоря, можем воспринимать эти полтора миллиарда даже не просто как подачку, а в целом как инвестицию России в сохранение белорусской экономики. Ведь, опять же, при любом правительстве, при любом президенте для России будет выгоднее, если белорусская экономика будет функционировать, а не скатится в какой-то хаос по типу Венесуэлы.
– Илья, насколько Беларусь зависит от России в политическом плане?
Пономарев: Зависит, но в меньшей степени, чем в экономическом, я бы так сказал. Потому что в экономике 50% внешнеторгового оборота – это Российская Федерация. В политике Лукашенко, видите, лавировал все время, да вот не вылавировал на этих августовских выборах. Но он все время старался сохранять определенную дистанцию, потому что на самом деле, конечно, он не хотел поглощения Беларуси и превращения ее в субъект или в несколько субъектов Российской Федерации, как когда-то предлагал Путин в 2000 году. Он всегда хотел быть равноправным партнером, и это, конечно, не соответствует экономическому весу.
И я думаю, что на самом деле в том, что он очень много потерял очков перед выборами в августе, здесь в некотором смысле была ситуация опять-таки обратная украинской: он слишком передавил антироссийскую риторику, которая в последнее время у него в явном виде присутствовала, и потерял дополнительно поддержку внутри даже своего ядерного электората, который настроен очень сильно пророссийски.
– Хочу услышать ответ от вас обоих на вопрос о том, как вот этот кризис разрешится. Как и когда?
Львовский: Это очень сложный политический вопрос. Если говорить с точки зрения экономики, то думаю, что мы говорим о нескольких месяцах, может быть полугоде. Я не уверен, что Владимир Путин захочет выдавать Беларуси каждый месяц или каждые два месяца по полтора миллиарда долларов.
Вообще, в этих переговорах все обращают внимание на эти полтора миллиарда, хотя стоило бы отметить то, чего мы не узнали. До того как Александр Лукашенко полетел в Сочи, ожидания экспертов были примерно следующие: рефинансирование на один миллиард плюс продажа каких-то белорусских активов на гораздо большие деньги. Обсуждалось ли это и каков был итог этого обсуждения, мы не знаем. Возможно, от этой потенциальной продажи будет зависеть и экономическое будущее текущей власти, а может быть, даже и политическое. С одной стороны, это позволит привести в страну какие-то живые деньги, с другой стороны, подобные продажи, скорее всего, будут непопулярны в народе.
Пономарев: Я был уверен, что протесты додавят ситуацию, уже давно, но вот они пошли по такому ненасильственному сценарию, из-за чего это все продолжается достаточно долго. А что касается Александра Григорьевича, я думаю, что у него обязательство до конца года провести конституционную реформу, а значит, определиться со всей конструкцией и с преемником. Думаю, что выборы они не успеют провести до конца года, но думаю, что полностью поставить точку в отношениях с Москвой до конца года он на себя сейчас обязательство взял.
