Многократный чемпион мира по тайскому боксу, боец ММА Алексей Кудин в начале декабря покинул Беларусь, под чьим флагом выступал последние 17 лет.
Причиной стало уголовное дело, которое было заведено на него после участия в акциях протеста после выборов президента Беларуси. По статье о сопротивлении сотруднику органов внутренних дел, которую вменяют Кудину, ему грозит до 5 лет лишения свободы.
19 ноября должно было состояться первое заседание по делу спортсмена, однако Кудин на процесс не пришел. Позже стало известно, что он уехал из Беларуси.
Алексей Кудин рассказал Настоящему Времени, что случилось при задержании и планирует ли он возвращаться в Беларусь.
— Скажите, пожалуйста, находитесь ли вы сейчас в безопасности?
— Да, совершенно верно, сейчас я нахожусь за пределами Республики Беларусь – на территории Европы, поэтому я в безопасности, сейчас мне ничто не угрожает.
— Расскажите о своем исчезновении перед судом: почему и, главное, как решили выехать из страны?
— Вы знаете, я столько лет выходил под флагом страны, более 10 лет добивался высших пьедесталов, и тут из меня сделали какого-то бандита. Понятно, что правового поля в Беларуси уже не существует – его просто нет, – поэтому дела накручиваются. Меня выставили в таком свете, что якобы я пришел на центральную площадь и стал бить силовиков, потому что мне нечего делать. Хотя я, повторюсь еще раз, просто пришел мирно выразить протест.
Я адекватный и нормальный гражданин своей страны. На моем мирном протесте меня просто стали травить газом, начали бить дубинками по голове, я применил приемы самообороны, так как я половину своей жизни занимаюсь единоборствами, поэтому это все было автоматически. Я применил самооборону, пострадало несколько силовиков, и на меня завели уголовное дело по статье 363 части 2 (избиение, насилие и угроза жизни сотрудников), и мне пришлось уехать из страны.
— Вы говорили о том, что при задержании 10 августа в вас стреляли силовики. Можно ли подробнее об этой ситуации?
— Ситуация такова, тогда на центральной площади я с ними поигрался, ушел спокойно домой – тоже не без травм: у меня было 4-5 гематом на голове, одна из них – на затылке – до сих пор не прошла, есть такая подкожная гематома, которая не рассосалась. Придя домой, я понимаю, что жутко болит голова, немного плоховато, есть легкое сотрясение. Я принимаю решение этим же вечером съездить в больницу, сделать КТ. Я спортсмен, мало ли, покажет какой-то тромб или еще проблемы.
Только я отъехал от дома – метров 200-300 – мне навстречу поехали три машины с включенными маячками. Я даже и подумать не мог, что это ко мне ехали силовики. Я спокойно поехал дальше в сторону больницу, и буквально метров за 200 от больницы меня подрезает машина с силовиками, открывается задняя дверь, мне бросают светошумовую гранату под переднюю часть машины, она взрывается.
Я вижу, что из той же машины выбегают несколько силовиков – это сотрудники СОБРа, которые меня задерживали, – они сразу оббежали машину, я только успел нажать кнопку блокировки машины, но водительское стекло было опущено. Пока они бежали, стали бить машину дубинками и кричали: "Выходим из машины, работает СОБР!" Я помню четкие слова: "Работает СОБР". На что я поднял руки, положил их на руль и понимал, что оказывать сопротивление бесполезно, потому что у них может оказаться боевое оружие, и они просто могут застрелить, и ты ничего потом никому не докажешь, да и смысла уже не будет что-то доказывать. Я поднял руки, положил на руль, сказал: "Ребята, в чем проблема? Выхожу". На что последовали удары в голову.
У группы захвата обычно такие усиленные перчатки с металлическими вставками, ими можно нанести очень серьезные увечья. Два сотрудника, которые подбежали с моей стороны, стали бить меня кулаками в голову. Пару ударов они успели нанести мне в височную кость – здесь слева было рассечение, гематома была. Я успел подставить руки, стал защищаться руками. У меня вот тоже есть старые потертости – это руки были рассечены от их перчаток.
Затем я пытался открыть дверь, но меня сразу не выпускали. Они били меня в машине, я пытался выйти из машины, чтобы освободиться и дать себе пространство. Помню, что услышал хлопок, и в грудной клетке почувствовал ожог и дикую боль. Откинулся на сиденье, все же потом открыл дверь, меня сразу положили на землю, закрутили руки за спину, надели наручники, положили меня на капот моей машины, обыскали. Один из сотрудников, когда меня вытащили из машины, он был самого высокого роста, он наклонился надо мной и на ухо мне сказал: "Леха, блин, нам сказали, что ты мента завалил".
Я узнал сразу этого сотрудника – он тоже один из спортсменов. У нас много спортсменов служит в этих подразделениях. Я в ответ ему говорю: "Я никого не валил". В моем понимании "завалить" – это застрелить или кого-то зарезать, то есть лишить человека жизни. Я говорю, что никого не валил, что это недоразумение. На что меня посадили уже в машину, на которой они приехали.
Меня потом спросили: "Что делать с машиной?" Я говорю: "Дайте телефон – он в машине лежит, наберите супруге либо младшему брату. Я скажу, чтобы приехали за машиной, что вот такая ситуация". Этот сотрудник взял мой телефон, набрал мне, у меня руки были в наручниках за спиной, но он сам к уху мне поднес телефон, я объяснил супруге в двух словах ситуацию, чтобы они приехали забрали машину. Обычно так не делается. Когда группа захвата работает, они задерживают и доставляют сразу туда, куда им сказали тебя доставить, а твоя машина остается просто стоять, им до этого нет дела.
— Алексей, вас тогда задержали на 12 суток, потом вас отпустили, потом был домашний арест, а потом вам удалось выехать из Беларуси?
— Да, совершенно верно.
— Какие сейчас у вас планы? Есть ли планы вернуться в Беларусь?
— Планы однозначно есть вернуться. Я патриот своей страны, я обязательно вернусь в свою страну и буду нормально развивать дальше спорт в своей стране, выступать за свою страну.
— Появилась информация, что с 21 декабря в Беларуси объявили о запрете выезда за границу. Такое впечатление, что дают возможность выехать всем тем, кто хочет выехать сейчас как можно быстрее. Что говорят ваши друзья, которые остались в стране?
— Мы созваниваемся, они говорят, что правовой беспредел, полный маразм. Просто у людей забирают право на выезд, на перемещения, – все нарушается.
— Что бы вы сказали спортсменам, которые остаются в Беларуси?
— Я бы сказал, первое – это держаться за свою свободу, не поддаваться какому-то давлению, потому что на спортсменов очень много давят, тем более с этим провластным письмом – чтобы они его подписывали. Я же подписал открытое письмо за честные выборы и хотел бы, чтобы спортсмены меньше поддавались на всякие провокации.
