По данным оперативного штаба по борьбе с коронавирусом на утро 12 мая, за последние сутки в России выявили еще 10 899 случаев COVID-19. Количество погибших от этой инфекции выросло до 2116.
Общее число инфицированных по стране достигло 232 243. По этому показателю страна вышла на второе место в мире за весь период пандемии, обогнав Великобританию и Испанию.
Но настоящее число умерших от COVID-19 в России может быть на 70% больше официально озвученных данных, пишет Financial Times. Согласно официальной статистике, в апреле в Москве и Санкт-Петербурге умерли 629 пациентов с COVID-19. Ссылаясь на собственный анализ, издание отмечает, что уровень смертности в этот месяц был на 72% выше, чем в среднем за последние пять лет, – всего 2 073 человека: 1841 человек в Москве и 232 – в Санкт-Петербурге.
Мы поговорили с кандидатом биологических наук, доцентом Высшей школы экономики Алексеем Куприяновым.
— Татьяна Голикова говорит: в России показатели летальности от коронавируса в 7,4% раза ниже, чем по миру в целом. Почему так?
— Я полагаю, что она в этой ситуации опирается на данные официальной статистики. Они могут также рассчитываться по-разному. Если посмотрим на ситуацию в России, то можно считать, во-первых, по всем случаям: тогда мы просто берем количество больных, накопившихся в настоящий момент, зарегистрированных, и делим на это число – количество зафиксированных смертных случаев.
На настоящий момент показатели по общему числу случаев удивительно низкие – меньше 1%
Второй вариант – можем считать по активным случаям. Тогда нам необходимо вычислить, сколько у нас на настоящий момент людей болеет. Это совершенно другая цифра, потому что надо сначала учесть, что часть людей уже поправилась, по крайней мере, выписаны. Эти показатели сходятся вместе только к концу эпидемии.
На настоящий момент показатели по общему числу случаев действительно удивительно низкие – меньше 1%. Это и то достаточно высоко на самом деле. Что касается показателя по активным случаям, то в настоящий момент он приблизился к 4-5% примерно.
— Эти 4-5% я не совсем понял.
— Можно считать летальность по закрытым случаям так называемым, то есть когда течение болезни так или иначе считается прекращенным. Соответственно, это люди, уже переболевшие и считающиеся выздоровевшими, или умершие. Если мы сложим их вместе, у нас получится число полностью закрытых случаев. Какие-то случаи болезни еще продолжаются, мы не знаем, чем она закончится. Но если мы будем делить число умерших на число закрытых случаев болезни – по смерти или по выздоровлению, – то это составит на настоящий момент 4,82%. Это в несколько раз выше, чем по общему числу случаев.
— Это не 0,9%.
— Конечно. Но дело в том, что окончательная цифра будет ясна только к концу эпидемии.
— Есть одна интересная статистика, которая стала сегодня доступна. Ее ждали исследователи некоторое время, она чуть задержалась. Статистика московских ЗАГСов говорит, что в апреле в Москве почти на 2000 человек больше умерло, чем в предыдущие годы, например, чем в прошлом году за тот же период времени. При этом власти говорят, что не все эти 2000 человек умерли от коронавируса. То есть власти неправы? Или от чего тогда вдруг умерло на 2000 человек больше?
— Власти в каком-то смысле, безусловно, правы, потому что мы не знаем, с чем связана в полной мере разница в смертности с предыдущим годом.
— Но это аномальная разница?
— Да, разница, безусловно, аномальная. Но если все разложить окончательно, то мы выясним, что, конечно, возможно, какая-то часть не связана с коронавирусом. А, возможно, с коронавирусом связано даже больше, чем эта избыточная смертность. Потому что мы должны понимать, что показатели смертности постоянно колеблются. В том числе может показаться, мы же ориентируемся в этой ситуации на данные по предыдущему году или на среднемесячные значения за несколько лет, и это на самом деле означает, что в реальности, возможно, не будь коронавирусной инфекции, у нас данные за этот год были бы даже ниже, отличались бы от среднего ожидаемого в меньшую сторону.
— Допустим, все эти люди, которые умерли в Москве, умерли от коронавируса. Допустим, вы знаете, что их значительно больше, чем официально. Это бы могло как-то повлиять на все течение борьбы с эпидемией в России сейчас? Или это все равно бы уже ни на что не повлияло?
Несколько лет назад не удалось спрятать избыточную смертность, связанную с вторжением на Украину. Все эти покойники были обнаружены в оперативных данных по смертности
— Это сложный вопрос. Первое: конечно, безусловно, количество смертей от COVID-19 гораздо больше, чем рапортуют. Это без всякого сомнения.
Именно поэтому мы ждали оперативных данных по смертности, потому что их крайне трудно фальсифицировать, они довольно стабильны, в них невозможно спрятать даже очень неприятные вещи. Например, несколько лет назад в них не удалось спрятать избыточную смертность, связанную с вторжением на Украину. Незаконные формирования, все эти покойники были обнаружены в оперативных данных по смертности.
Соответственно, можно ожидать, что избыточная смертность по COVID-19 будет выявлена в оперативных данных по смертности, которую сообщают ЗАГСы, которую быстро подытоживает Росстат. К концу месяца мы будем иметь эти данные по всей стране.
Не знаю, в какой мере эта информация, если бы ею обладали во всей полноте, могла повлиять на качество принятия управленческих решений. Потому что на самом деле, с одной стороны, конечно, качество решений, которые были приняты в нашей стране, на мой взгляд, крайне неудовлетворительно. Но было бы оно лучше, обладай более полной информацией, – неизвестно.
