В России в десятках регионов в аптеках нет лекарств, которые врачи назначают при коронавирусной пневмонии. Проблемы возникают и с другими препаратами, где-то даже нет таких лекарств, как парацетамол. Рассказываем, почему в разгар эпидемии россияне остались без медикаментов.
Летом 2020 года в России запустили новую систему мониторинга лекарственных препаратов, которая пока не работает без сбоев.
"Нам сразу сказали, что мест нет. Мы вам поможем, снимем, посмотрим, сделаем рентген. А как, у него же кислород падает. Следите и купите домой кислород", – говорит Мария Подкорытова.
Мария Подкорытова сейчас заново перезапускает свой маленький бизнес в Новосибирске. Она только что вышла на работу – сразу как выписали мужа. Его с коронавирусной пневмонией положили в больницу только с третьей попытки.
"Скорую" мы дождались спустя 12 часов. Как только его госпитализировали, сразу же позвонили, сказали: привозите фраксипарин либо клексан. Упаковка стоит 5100, а ему нужно было четыре. Но дело даже не в деньгах. Дело в том, что я его собирала по всем аптекам города. В муниципальных аптеках бесполезно вообще. Муниципальная аптека у нас на площади Маркса. На Красном проспекте. Пустые вообще. Можно даже в очереди не стоять. Спрашиваешь: "Есть цефтриаксон, азитромицин, левофлоксацин?" – "Нет. Ничего нет, даже аналогов нет". "А когда привезут?" Они говорят: "Мы не знаем", – говорит она.
Новосибирск – не единственный город, в котором нет ни мест в больницах, ни лекарств, которые назначают при коронавирусной пневмонии. Сообщения об этом приходят со всей страны.
"Я заболела с 30 октября, – рассказывает Галина Вракова из Нефтеюганска. – КТ показало двустороннее воспаление легких, 15%. Врач сказала в отделении, что кладут только, [согласно новому] приказу, у кого повреждены легкие на 50 или 75%. Врач была, назначила лечение. Арбидол пять дней я пила. И антибиотик – азитромицин. В аптеках сказали, что нет его нигде. Я дочери позвонила в Сургут, она нашла. Я даже Тавегил не могу купить от аллергии – уколы".
"У меня мама проживает в Волгоградской области, 120 километров от Волгограда, поселок, – говорит Юлия Кияшко. – У них четыре аптеки, и на четыре аптеки она не нашла ни жаропонижающего, ни антибиотиков. Парацетамол – она его и хотела купить. Жаропонижающих вообще никаких не было, а антибиотики: она хотела взять азитромицин, потому что еще хотя бы без рецепта продают. Я ей покупала все в Москве и отправляла".
"Мы искали в трех частях города левофлоксацин, азитромицин, цефтриаксон, и к цефтриаксону требовался лидокаин. Эти все лекарства у нас в дефиците в Омске, – говорит Ярослава Кузнецова. – И аптеки обычно говорят, что либо уже разобрали, либо на складах есть, но в наличии нет из-за того, что система продаж каким-то образом меняется, она не готова к тому, чтобы продавать вот такие рецептурные лекарства".
Директор Ассоциации независимых аптек Виктория Преснякова рассказала Настоящему Времени, что в России с подобным явлением сталкиваются впервые.
"Ситуация очень серьезная, такой ситуации на рынке никто не помнит за последние 20 лет, такого дефицита лекарств не наблюдалось никогда. Приходят сообщения из Мурманской области, Самары, из Челябинска, Омска, Красноярского края, Хакасии, Якутии, Приморского края. Я могу бесконечно перечислять все регионы. В дефиците находится очень много лекарств. Первая причина – это выросший спрос, но мы предполагали, что такой спрос будет во вторую волну. Но вторая причина – введение обязательной маркировки, которая с 1 июля повергла просто в хаос всю товаропроводящую цепочку".
Система мониторинга лекарств при помощи QR-кодов заработала в России еще год назад, но стала обязательной для всех препаратов именно в разгар пандемии коронавируса. QR-коды с 1 июля должны быть на каждой упаковке любого лекарства, продающегося в России. Каждый код уникален, наносить его должен производитель, а сканировать – на каждом этапе пути к покупателю и оптовики, и розничные аптеки. Система задумывалась как способ борьбы с подделками и незаконным оборотом лекарств. Но в итоге привела к перебоям с поставками.
Первого июля аптеки лишились права продавать лекарства без маркировки под угрозой отзыва лицензии на работу. В консалтинговых компаниях говорят, до 1 июля аптеки запасали лекарства без маркировок. А когда они закончились, начались проблемы, рассказывает генеральный директор компании DSM Group Сергей Шуляк.
"Пошел вал обращений к системе МДЛП, и в конце сентября эта система просто рухнула. Как любой софт, естественно, система стала сбоить, и аптеки просто-напросто, имея препараты, не могут их продавать. Препараты, по которым не пришел ответ от системы МДЛП, зависли на разных этапах товаропроводящей цепочки. В аптеках, у дистрибуторов и производителей. Громкая история с компанией "Гедеон-Рихтер", которая просто развернула фуры у границы", – говорит он.
Систему мониторинга лекарств обслуживает компания Центр развития перспективных технологий. На их сайте есть видеоинструкции, как работает система. Участники рынка говорят, что за каждый QR-код, нанесенный на упаковку, компания получат 50 копеек, это меньше одного цента. Но в России ежегодно продают 6 млрд упаковок лекарств. Потенциально компания будет зарабатывать по 3 млрд рублей каждый год, это почти 40 млн долларов.
После возникшего дефицита лекарств премьер России Михаил Мишустин распорядился отложить запуск полного цикла сканирования лекарств на год, до 1 июля 2021 года. Но в российских регионах лекарства пока так и не появились.
"Все это на самом деле так страшно, что в какой-то момент понимаешь, что тебе никто не поможет, и как-то сам ты ничего сделать уже не можешь", – говорит Мария Подкорытова.
Письма с просьбой объяснить, почему неотлаженную систему мониторинга лекарств нужно было запускать в разгар эпидемии коронавируса, Настоящее Время отправило в Министерство здравоохранения России и Центр развития перспективных технологий. К моменту публикации ответы от ведомств не поступили.
