В Беларуси в разных городах уже несколько дней с большим успехом проходят предвыборные митинги кандидата Светланы Тихановской, единственного представителя оппозиции, которого ЦИК Беларуси допустил на выборы президента 9 августа. Как устроена работа ее объединенного штаба на низовом уровне после ареста банкира Виктора Бабарико и недопуска к выборам бизнесмена Валерия Цепкало? Что входит в обязанности волонтеров и других работников штабов, о чем они договариваются с силовиками перед митингами и за какие нарушения на митингах Тихановскую могут отстранить от гонки? Как реагируют власти на требования штабов? И наконец: кого реально поддерживают люди, которые работают на Тихановскую, и видят ли они ее президентом Беларуси?
После митинга в Орше корреспондент Настоящего Времени Тимур Олевский поговорил с волонтерами штаба Тихановской, жителями Минска Мариной Куприяшиной, Иваном Скиндером и Ириной Кашевар. Они не стали скрывать своих имен и откровенно рассказали, почему пошли в политические волонтеры и решили открыто выступить против президента Александра Лукашенко.
Как вам вообще волонтерится?
Марина: Волонтерится легко, потому что люди нам помогают. Мы приезжали в Новополоцк, сейчас находимся в Орше. Везде, если нам чего-то не хватает или если мы что-то забыли, – люди бегут, достаточно им просто сказать. Сегодня, например, нам веревки не хватило – огородить фотозону. Нам говорят: "Мне тут 10 минут до дома сбегать". Человек быстро, за 10 минут, сбегал туда и обратно и все нам привез, а мы все обвязали.
Почему вы вообще пошли работать волонтером?
Ирина: Обычное желание. Увидели новости, что будет такое, и зарегистрировались. В жизни я многодетная мама, у меня четверо детей.
Иван: А у меня частный бизнес.
Марина: А я попала по зову сердца.
У вас ведь довольно плотный график, да? Из Орши (интервью записывалось 25 июля) вы в тот же день поедете на новую точку?
Марина: Нет, сегодня мы уже закончили, но другая наша группа – да, поехала на другую точку.
В чем конкретно заключается ваша работа в штабе?
Марина: В организации мероприятия. Мы договариваемся со всеми, например с эмчээсниками. В Орше, к примеру, рядом с местом проведения митинга находится Вечный огонь. Нас попросили, чтобы мы его как-то огородили, поскольку мы отвечаем за безопасность людей.
Трудно договариваться с государственными органами?
Марина: Нет, все в целом идут на уступки и даже помогают.
Иван: У них уже есть опыт проведения таких мероприятий. Я вчера дважды был в городе Глубоком, сегодня – здесь, в Орше, завтра буду в Жлобине. И должен сказать, что местные власти достаточно спокойно и корректно ставят условия. В первую очередь – по безопасности людей. Они обратили внимание, что у нас за спиной Вечный огонь. Плюс подошли, специально обратили внимание на сроки проведения акции.
То есть когда ведущий митинга в Орше вдруг попросил всех разойтись – и все мгновенно разошлись, это было с этим связано?
Иван: У нас время проведения митинга было с 12 часов до двух часов дня. И они попросили, чтобы к двум часам люди уже все разошлись по домам.
Это для того, чтобы не было повода снять кандидата с выборов?
Иван: Да, такой протокол.
Какого рода нарушений вы боитесь больше всего, что может повредить Светлане Тихановской?
Иван: Любой момент. По белорусскому законодательству, если у кандидата есть два замечания, предупреждения по ведению кампании, он может быть снят с выборов. Если бы мы не уложились в два часа – это могло бы стать основанием для того, чтобы рассматривать возможность вынесения предупреждения Тихановской. Мы в этом не заинтересованы. Мы законопослушные граждане и действуем в рамках закона. Нам власти задали условия, и мы, исходя из этих условий, действуем.
Милиция, как мне показалось, тоже ведет себя достаточно корректно на ваших мероприятиях?
Марина: Да. На этих пикетах – да. Мы встретились перед началом. Я, как координатор от штаба, подошла к правоохранителям. Я им сказала: я отвечаю со своей стороны за безопасность, вы – со своей, давайте мы вместе скоординируемся и вместе сделаем так, чтобы мероприятие прошло максимально спокойно.
И они без ухмылок все это восприняли?
Марина: Спокойно. В последнее время это так. Я вчера была в Новополоцке, сегодня здесь – и все было достаточно корректно. Раньше такого не было, но последние два дня – да. Они нас понимают, мы – их. Мы не нарушаем закон, с их стороны к нам на сегодняшний день тоже все в порядке.
Вы видели кандидатку Светлану Тихановскую и ее соратниц, Марию Колесникову и Веронику Цепкало. У них постоянно выступления, как они себя чувствуют и эмоционально, и физически?
Марина: Они устают, конечно же. И мы их поддерживаем, как только можем.
А чем их надо поддерживать?
Все, хором: Морально в первую очередь. Ну и, конечно же, воду и еду. Но с этим все хорошо.
Как долго вы планируете работать в штабе Тихановской?
Все: До завершения выборов. До самого конца.
А если вдруг все получится и Светлана станет президентом и выполнит свое обещание провести следующие выборы – вы знаете, в чьем штабе тогда будете работать?
Иван: Я – однозначно в штабе Виктора Бабарико, если он будет баллотироваться.
Марина: И я тоже.
Ирина: И я.
То есть ваш кандидат сейчас находится в тюрьме?
Марина: Да, наш кандидат на сегодняшний день в тюрьме, к сожалению, это так.
Иван: Я поддерживаю на сегодняшний момент Тихановскую, очень мужественную женщину: как женщина она заслуживает большого уважения и даже преклонения. Но тем не менее мой кандидат – Бабарико.
Вы за другими кандидатами на этих выборах приглядываете?
Иван: Некоторые высказывания Канопацкой показались мне несимпатичными. Она резко прошлась по поводу нашего кандидата. Мне кажется, я выскажу свое мнение, что она "на крючке" у действующей власти и ею манипулируют. В принципе, по прошлым выборам я не мог предположить, что в эту избирательную кампанию она будет позволять себе делать такие вещи.
То, что происходит здесь, это похоже на шоу-бизнес? На концертные выступления?
Иван: Для нас в Беларуси такие мероприятия – достаточно новое явление. Виктор Дмитриевич (Бабарико) просто всколыхнул общественность у нас в стране. Люди поднялись в прямом смысле этого слова. У них разные, даже противоположные взгляды, но их объединила общая цель: недовольство существующей властью. Так что нас это вдохновляет, мы отдаем этому всех себя без остатка. Можете рассматривать это как шоу, можете – как политическую борьбу. Если честно, я не знаю, как правильно это определить.
Когда был первый митинг Тихановской в Дзержинске, вы там были?
Иван: Да.
Вы боялись, что никто не придет?
Иван: Я знал, что люди придут. Я в Минске живу (Дзержинск находится в 20 км от Минска – НВ), так что меня интересовали электоральные настроения периферии. Но когда я был на том митинге, мне было тепло и комфортно. В век современных технологий невозможно спрятать от людей правду, и люди приходят подготовленные. Я знал, что люди будут и что их будет достаточно много.
А сейчас на пикетах вы волнуетесь: вдруг будет мало людей?
Марина: Сейчас уже нет, мы знаем, что люди придут несмотря ни на что. Причем они приходят и не просто стоят кислые, с бегающими глазками. Это люди, особенно те, кто в первых рядах, – они воодушевленные, у них в глазах надежда. Многие плачут от радости, это не фигура речи. Так что сегодня все, что нужно, – это на самом деле нужно Светлане Тихановской помочь нам. И мы готовы. И каждый из нас делает все, что в его силах.
Вы когда-нибудь думали, что окажетесь в такой политической кампании?
Ирина: Никогда в жизни. Я всегда не интересовалась политикой. Не следила, не читала и вообще. Это у меня впервые.
А что случилось? Вы помните момент, когда вы решили стать волонтером?
Ирина: Случились определенные фразы нашей власти, Александра Григорьевича. В один прекрасный момент я поняла, что я так жить не хочу: я хочу перемен. И сознательно встала и пошла.
Иван: Может быть, от Виктора Дмитриевича действительно какие-то волны исходят, большое обаяние. Он не фронтмен по внешности, но от него исходит какое-то обаяние.
Ирина: Люди шли не столько на внешность, сколько на интеллект, на то, что он дает.
То есть вы хотите умного президента Беларуси?
Все: Да, однозначно!
То есть запрос на власть не сильную, а умную?
Марина: Да, умную, которая считается со своим народом.
А когда произошел этот перелом? Потому что я был уверен, что долгое время запрос был именно на сильную власть, как в России.
Марина: Не было такого. Мы наелись этого. Особенно когда начался коронавирус: тогда у людей возникло ощущение, что наелись досыта, хватит. И я лично тогда поняла, что если я не пойду – то кто пойдет еще? И что мы должны все выйти вместе. Каждый должен выйти за себя и обозначить свою позицию. Только тогда мы сможем победить. Мы уверены в своей победе, мы знаем, что мы победим. Вопрос – какой ценой. И поэтому мы носим эти браслеты (показывает браслет с символикой штаба, сжатым кулаком) – чтобы понимать, что нас действительно много. И чтобы у власти не было возможности сфальсифицировать выборы.
