В России, по официальным данным, выявлено почти 18,5 тысяч заразившихся коронавирусом COVID-19. Большая часть из них находится в Москве. Ранее в оперативном штабе по борьбе с заболеванием рассказали, что медучреждения работают на пределе. В соцсетях появились кадры с длинными очередями из машин скорой помощи на подъезде к одной из московских больниц, а сами врачи рассказывают о нехватке персональных средств защиты.
Настоящее Время поговорило с врачом одной из московских больниц. Она работает в медучреждении так называемой второй волны, туда заболевших коронавирусной инфекцией начнут доставлять после того, как не останется коек в больницах первой волны.
После того как из некоторых больниц уволили медработников, рассказавших о состоянии инфраструктуры, врач согласилась поговорить с Настоящим Временем на условиях анонимности, поскольку опасается, что после критики в адрес руководства может потерять работу. Она рассказала, насколько больницы второй волны готовы к приему пациентов и защите медперсонала.
— Вы неспроста в маске. Я правильно понимаю, что врачам не так просто сейчас рассказывать о том, что происходит, это связано с какими-то трудностями, или нет?
— Все верно. Данные трудности связаны не только с работой, но также и с информацией, которую запрещают передавать врачам и другим медицинским сотрудникам.
— Вы понимаете причину этого запрета? Чтобы не было паники или чтобы ситуация, как она есть сейчас, не выходила наружу?
— Как думают все медицинские сотрудники, я думаю, что не только Москвы, но и также всей России, это связано с тем, что нам запрещают информацию о том, насколько мы заражены и насколько у нас отвратительные условия, в которых мы работаем. Это касается не только регионов, но и Москвы в том числе.
— Давайте поговорим о врачах, которые либо переболели, либо болеют сейчас COVID-19. Таких много?
— Эта информация умалчивается, но на самом деле она совершенно не соответствует статистике, той, которая является информационной, по нашим каналам.
— А какая объективная статистика?
— Я думаю, что можно умножить на 10, это будет минимум, а то, возможно, и большее количество зараженных сотрудников. И не только сотрудников, а также и людей, которые попали в статистику.
— С врачами, которые заражены или которые думают, что они заразились COVID-19, что происходит? Они остаются дома, они остаются на работе на карантине, они общаются с пациентами или не общаются?
— На самом деле все сотрудники, пока не произойдет серьезная ситуация со здоровьем, они все находятся на рабочих местах. Соответственно, о заболевании они узнают в тот момент, когда уже ситуация серьезная и начинаются проблемы со здоровьем. Только в том случае. А так – нет. Никто не обследует сотрудников ни до, ни после, ни во время работы с COVID-19.
— Если исключить сотрудников с COVID-19 из функционирования системы здравоохранения в Москве, то можно будет оказывать помощь москвичам? Или это как на войне, без них не обойтись?
— Я думаю, что здесь даже исключив или убрав – нет, вы не сможете ничем помочь. Потому что только сотрудники, учитывая то, что уже много больниц первого плана работает с COVID-19, на данной очереди стоит уже второе поколение в плане больниц, открываются больницы в экстренном порядке в течение 5 дней, многие больницы открываются в течение 5 дней для того, чтобы работать с COVID-19. Поэтому эту проблему не остановить теми мерами, которые в данный момент предприняты. И без сотрудников медицинских – тем более.
— То есть у вас выхода нет?
— Ну, изоляция с тем, чтобы люди сидели дома. Изоляция должна быть, но она несовершенна, потому что в наших условиях принимаются изоляционные меры те, которые для людей невозможны. Одинокие люди не смогут сидеть в изоляции месяц, не прибегая к тому, чтобы пойти в магазин и приобрести продукты и элементарные какие-то средства гигиены плюс лекарственные препараты.
— Получается, что все заболеют? Или заболеет большое количество людей, и с этим сделать ничего нельзя, я так понимаю?
— Заболеет большое количество людей, так как у нас не принят карантин, а принята просто самоизоляция, которая просто рекомендует находиться на самоизоляции. Но не принимаются меры, которые должны быть: не закрываются границы, контактные все равно находятся в режиме самоизоляции. Это не тот карантин, который необходим.
— Вы можете описать ситуацию в вашей больнице, как все выглядит сейчас?
— В нашей больнице в данный момент мы готовимся к принятию COVID-19, но даже перед этим у нас нет уже средств защиты, таких как маски, одноразовые халаты, – этого нет. Уже даже в некоторых случаях не хватает шприцов, многих препаратов. Это в Москве. Пока еще у нас, хотя мы уже должны начинать работать с COVID-19, буквально через неделю, предположительно, нас не обучили со средствами индивидуальной защиты работать, не показали нам наши респираторы, наши СИЗы, мы еще пока не знаем. Но уже они готовы, как они кричат в департаменте [здравоохранения Москвы], к принятию данных больных.
— Реанимация у вас готова к приему тяжелых больных?
— В реанимации у нас есть аппараты ИВЛ, то, что требуется для работы непосредственно с тяжелыми больными, они оборудуют реанимацию, расширяют ее. Но я не знаю, когда это будет готово, потому что у нас многие аппараты ИВЛ не работают.
— Примерно сколько в процентах не работают из тех, что есть?
— Из тех, которые в наличии у нас сейчас есть, не работает процентов 20.
— Руководство больницы и департамент здравоохранения знает, что вы уже должны войти в ликвидацию эпидемии, но еще не готовы? Что они говорят?
— Они знают, что они должны войти, это они знают. И то, что они, мне кажется, желают войти в эту эпидемию, может быть, руководствуясь какими-то другими мерами, такими как материальные блага для себя. Но для пациентов у нас еще много что не готово.
— Например?
— Например, у нас еще не готово транспортирование пациентов. У нас должна быть "грязная", "чистая" зона, ты должен зайти через "грязную" зону на работу, выйти через "чистую" зону. Пока еще этого нет. Средства индивидуальной защиты нам еще не показали, даже не научили нас их надевать, а тем более снимать, так как это самое опасное мероприятие в данной работе.
— Вы готовы к тому, что вы или кто-нибудь из ваших ближайших коллег заболеет COVID-19?
— Мы не готовы к этому, к этому никто не может быть готов. Мы просто готовы к тому, что нас бросят туда, на передовую, потому что мы – реанимация. Скорее всего, мне кажется, я говорю за весь коллектив наш, что заболеют многие, так как условия для нашей работы, которые они нам предоставляют, ужасные. Мы будем работать без младших сестер, то есть мы будем работать – сестра и врач – с тяжелыми больными. Поворачивать мы будем вдвоем. Я не знаю, как мы будем вообще работать в этой ситуации. Это будет ужасная работа, я так чувствую.
— На качество оказания медицинской помощи это как повлияет?
— Ну вы представьте, что если сестра должна работать с врачом, с младшей сестрой, по уходу которая помогает тебе в работе, а ты будешь работать один с врачом, учитывая, что нам нужно будет выйти когда-то на перерыв вследствие того, что шестичасовой рабочий момент, одевание СИЗ не подразумевает большего. Ну хотя, наверное, в некоторых ситуациях, может быть, будет и больше, пока не знаю, не могу вам сказать. Поэтому если ты будешь один, то, соответственно, как ты можешь оказать качественные медицинские услуги в одни свои две пары рук?
— Если есть возможность не отправляться в больницу и болеть дома, на ваш взгляд? Или вообще лучше всего сейчас в больнице не оказываться, там можно заболеть COVID-19, я правильно понимаю, с точки зрения пациента?
— С точки зрения пациента, вы можете этим заразиться в любом месте, не только в стационаре, учитывая, что многие больницы находятся вблизи к жилищному фонду, поэтому все могут заразиться. Конечно, желательно находиться дома или где-нибудь на даче, где-то далеко от этого. Но, учитывая, что не все могут это себе позволить, то заразятся, я так думаю, многие.
— Хочу про чиновников спросить, к которым у вас сейчас есть вопросы по поводу подготовки. У вас ощущение, что они вас бросили, или они делают все что могут, но больше не могут, как вы думаете?
— Вы знаете, непосредственно с чиновниками нам никто не дает общаться. Мы общаемся с администрацией больницы и, соответственно, задаем вопросы о том, будут ли у нас проведены анализы сотрудников до работы, во время работы. Нам говорят: вам это зачем, вы здоровые, должны просто соблюдать меры безопасности. Во-вторых, мы говорим о том, что наша больница переходит на режим работы другого специализированного учреждения, такого как инфекционная больница, нам опять говорят: вас это не касается. Плюс должны ли нам быть доплаты за то, что мы будем работать в режиме сверхповышенного уровня профиля нашего. Нам говорят: это ваш долг, вы должны. Кому мы должны, мы, правда, не можем понять.
— Вам Владимир Путин обещал специальные выплаты для врачей.
— Он обещал многим. Мы не знаем. Нам говорят одно, типа: вам предоставили гостиницу, вот вы будьте рады, что вы там будете жить, в гостинице. Но мы ее не заказывали для себя, эту гостиницу. Мы хотим работать, мы согласны работать, мы не отказываемся от работы, мы будем работать. Но мы хотим, чтобы нам было понятно, за что мы работаем, как мы работаем и для чего мы работаем. Если наша администрация хочет обогатиться сама, то мы это прекрасно понимаем в данный момент. Но мы за свое здоровье тоже переживаем. Обещает Собянин какие-то страховки, обещает Собянин доплаты, президент обещает доплаты. Но пока нам говорят: вы еще ничего не заработали. У нас даже ночи в реанимации – 50%.
— От ставки?
— 50% от ставки. Хотя реанимация всегда была скоропомощное отделение, то, которое работает непосредственно круглые сутки и не останавливается никогда. Если в отделении можно принять больного и, допустим, отдохнуть, то в реанимации постоянно аппараты ИВЛ работают, круглосуточно. И сейчас в данный момент они будут, естественно, работать круглые сутки, и нам при этом будут платить 50% ночных.
— Казалось бы, что вам должны выплачивать те деньги, которые пообещал Владимир Путин, а, может быть, через неделю, когда у вас появятся, как ожидается, первые больные с COVID-19, что-то изменится. Мы можем назвать с вами больницу, в которой это происходит, для того чтобы привлечь к этому внимание, или это небезопасно для вас?
— Это небезопасно для меня. Но я вам могу сказать, что я созванивалась сегодня со своими друзьями, с такими же, как я, сотрудниками, находящимися в данном положении, которые работают во многих больницах Москвы, и у них такая же ситуация. Поэтому я думаю, что можно назвать все больницы, кроме нашей такой на слуху Коммунарке, ту, в которую идет все, кроме остальных больниц, которые работают в таком же режиме.
После выхода этого материала представители Департамента здравоохранения Москвы заявили, что "врачи и медицинские сестры стационаров, в которых развернута медицинская помощь заболевших коронавирусной инфекцией, регулярно сдают анализы". В случае же подтверждения инфекции, по их словам, "к медикам применяется стандартный протокол: заболевшему и контактировавшими с ним лицам необходимо изолироваться".
"Также хотелось бы отметить, что медицинские работники в Москве получат дополнительную денежную надбавку за работу по борьбе с коронавирусом. Врачи перепрофилированных больниц получат по 70 тыс. рублей, средний медицинский персонал – 50 тыс. рублей, младший медперсонал и другие – 30 тыс. рублей", – заявили в Департаменте здравоохранения Москвы. – Помимо этого, специалисты, которые работают непосредственно с больными с коронавирусной инфекцией, получат федеральные выплаты. В течение трех месяцев врачам будут выплачивать еще 80 тысяч рублей, среднему медперсоналу — 50 тысяч рублей, младшему медперсоналу — 25 тысяч рублей".
