Бывший сотрудник ФСБ и бывший депутат Государственной Думы Геннадий Гудков не удивлен тому, что сотрудник ФСБ Константин Кудрявцев легко рассказал по телефону детали специальной операции по отравлению российского оппозиционера Алексея Навального. Собеседником сотрудника ФСБ был сам Навальный, который позвонил Кудрявцеву под видом помощника секретаря Совета безопасности РФ Николая Патрушева с подставного номера, а позже выложил видеозапись своего звонка. По заявлению Навального, Кудрявцев фактически подтвердил, что политика пытались убить во время его августовской поездки в Томск. Однако это не удалось сделать: самолет, в котором летел Навальный, экстренно посадили в промежуточном аэропорту в Омске, а оппозиционера доставили в больницу. Позже родные и соратники Навального добились того, чтобы политик был вывезен на лечение в Германию.
По словам Гудкова, "все, кто в этой группе (с Кудрявцевым) работал, – просто обычная государственная банда, которая занимается внесудебными расправами". Работе своих бывших коллег он ставит "неуд". "Они прокололись, провалились, полностью разоблачили не только себя, но и абсолютно все государство, включая Путина", – подчеркнул Гудков в разговоре с Настоящим Временем.
— Насколько это реалистичная ситуация, что офицер Федеральной службы безопасности обсуждает детали своей работы, спецоперации, с неким незнакомым человеком? Пусть даже его телефон фиксирует этот номер как знакомый номер?
— Она реалистична по одной простой причине: что сотрудники привыкли пользоваться обычной связью, когда докладывают о каких-то деталях своей операции, своих перемещениях, когда получают какие-то согласования.
Дело в том, что в ФСБ специальная оперативная связь стоит только в кабинетах на рабочих местах. Специальной зашифрованной мобильной связи у сотрудников нет. Поэтому если они находятся за пределами кабинета, то они, конечно, общаются по обычной связи по мобильным телефонам.
Может быть, они не все говорят в эфир, какими-то одним им понятными намеками или какими-то словами обозначают ситуации и получают указания. Иногда это говорится более откровенно, иногда менее откровенно. Но они привыкли пользоваться городской связью! Поэтому такая ситуация, как с Кудрявцевым, вполне возможна, если звонок застал человека не в кабинете. Такое могло быть.
Он уже привык, что начальство может ему позвонить по обычному телефону. Он на всякий случай спросил: "Насколько можно говорить по этому телефону?" Навальный не растерялся, сказал, что согласовал этот вопрос и получил разрешение, что ему нужно срочно подготовить доклад для Совета безопасности. Ему работник поверил. Но он, конечно, не имел права ничего говорить по обычному телефону, кто бы там кем ему ни представился – хоть господом богом.
Но я еще раз подчеркиваю, что одно дело – инструкции и приказы, а другое дело – практика. А практика говорит о том, что сотрудники зачастую половину вопросов решают по обычной телефонной связи. Просто их никто не пеленгует, никто не подслушивает и потом это не сливается никуда, потому что они сами ведут прослушку и контроль телефонных переговоров. Вот и сработала эта привычка.
— Как вы оцениваете этот разговор и в целом то, что произошло? Если, конечно, с Навальным действительно говорил Кудрявцев.
— Конечно, это абсолютный провал этой банды. Я их не называю "сотрудниками спецслужб" – они не заслуживают этого. Они просто часть государственной банды, которая знала, на что шла. Они не могли не ведать того, что творят, они понимали, что они ведут дело к внесудебной расправе, к убийству. Это не казнь, это не приговор – это просто убийство без суда и следствия.
И все те, кто в этой группе работал – их начальство, руководство ФСБ, – они просто обычная государственная банда, которая занимается внесудебными расправами. Это все, что я могу сказать. А члены этой банды, соответственно, – они такие же люди, как и все. Они прокололись, провалились, полностью разоблачили не только себя, но и абсолютно все государство, включая президента Путина.
— Как вам кажется, что можно говорить об уровне подготовки и квалификации действующих сотрудников ФСБ РФ, если человек, который так долго занимался личностью и перемещением Алексея Навального, не идентифицирует его голос по телефону?
— Он не обязательно должен его идентифицировать. Потом, безусловно, он находился в условиях стресса. Ведь на них сейчас идет давление, они сейчас везде отписываются – пишут бумаги, рапорты, докладные. Их везде трясут, они прячутся.
Поэтому в этой стрессовой ситуации он, наверное, даже не подумал, что ему может Навальный сам позвонить из Германии и провести такой разговор. Я думаю, что от него и не требовалось идентифицировать голос Навального: он же не занимался постоянным прослушиванием его речей. Может, если бы он занимался прослушиванием речей, может быть, он не пошел на участие в криминальной банде спецслужб, которые занимаются внесудебными убийствами. Поэтому он и не обязан был это делать и не узнал его. Я не думаю, что в этой ситуации он имел высокие шансы узнать Навального по телефону.
— Этот разговор был записан до того, как вышло и было опубликовано расследование Bellingcat, до того, как мы все узнали о том, что такое расследование вообще велось. Неужели высокопоставленные сотрудники ФСБ могли не поставить в известность о произошедшем президента Владимира Путина, который во время своей пресс-конференции несколько дней назад упомянул отравление Навального?
— Он соврал всему миру, прикрывая банду преступников внутри ФСБ. Давайте называть вещи своими именами.
— Как это возможно? О чем это говорит? О какого типа коммуникации это говорит между верхушкой Федеральной службы безопасности и президентом?
— Это ни о чем не говорит. Дело в том, что они были полностью уверены в том, что никакой больше иной информации не утекло и не утечет. Они даже, наверное, не догадались и не поняли, что такое может быть.
Я могу только сказать, что у команды Навального была блестящая тактика. Она сначала заставила власть отреагировать, заставила власть нагло врать. И очень глупо и еще и позорно при этом, как оказалось, эта власть на весь мир опозорилась.
А потом показали, что российская власть ничего не стоит. Что она умеет только воровать, врать и преследовать – больше она ничего не умеет. Вот они, собственно говоря, показали настолько наглядно и выпукло, что, я думаю, ни у кого больше в мире нет никаких сомнений относительно криминального характера российского политического истеблишмента. Никаких сомнений.
Если раньше это была какая-то уверенность или предположение, что страной руководит криминальная группировка, то сейчас это установленный и доказанный факт, что Россией руководит криминальная группировка, захватившая власть и вставшая на путь убийств и расправ. Вот и все, что сегодня нужно знать о российской власти, о политическом истеблишменте России.
— Как думаете, как скоро последует международная реакция на произошедшее? Безусловно, это сенсационная вещь.
— Это сенсационная вещь для тех [людей] в России, кто еще какие-то возлагал надежды на Путина и его окружение. Для Запада, по большому счету, давно было все понятно. И они будут принимать свой пакет санкций и действий не из-за того, что Навальный еще раз доказал криминальный характер российской власти.
Им достаточно было первого факта отравления Навального, попадания его в госпиталь, установление лабораториями мира состава "Новичка", подтверждение этого диагноза 50 странами, входящими в Организацию [по запрещению] химического оружия. Этого им было достаточно. Это просто лишний эмоциональный фактор, который, может быть, чуть-чуть что-то добавит в пакет санкций, но эти санкции уже, по сути дела, я думаю, проработаны, обсуждены, и они где-то в недрах системы правительств и парламентов западных стран готовятся или уже готовы.
— Как вам кажется, что может грозить офицеру Константину Кудрявцеву в связи с тем, что мы сегодня услышали?
— Меня не очень интересует Константин Кудрявцев. Наверное, его куда-нибудь денут, мы о нем забудем через два часа.
Меня другой вопрос интересует. Если сейчас Путин не уволит Бортникова, Патрушева и всех остальных, то он фактически возьмет официально на себя всю ответственность за внесудебную расправу и [попытку] убийства. Он становится абсолютно точно таким же фигурантом будущего уголовного дела. Вспомните Пиночета – он долго правил страной, а потом стал фигурантом уголовного дела, поскольку был причастен к организации убийств и внесудебных расправ. Путин становится таким лидером, который уже добром не кончит.
Либо он сейчас должен посыпать голову пеплом и сказать: "Я сидел в бункере, не знал. Я доверился Патрушеву, доверился Бортникову. Я разгоняю все правительство, отправляю в отставку всех силовиков".
Там ведь задействовано и руководство полиции. Там сидел начальник управления – давал команды, чтобы транспортная полиция помогала уничтожать следы отравления. Министр внутренних дел должен быть уволен с позором и отдан под суд. Руководство ФСБ должно быть уволено и отдано под суд. Совет безопасности и те, кто причастен к этому, должны быть уволены и отданы под суд. Прокуратура, которая скрывала преступление, должна быть разогнана и отдана под суд. Следствие, которое валяло дурака и говорило, что никакого отравления не было, не заводило дело, должно быть уволено и отдано под суд.
Давайте посмотрим, пожертвует ли Путин этими крупными фигурами ради попытки спасти свой имидж. Или он встанет рядом с этой бандой отравителей одной из ключевых фигур? Сейчас это важно, сейчас это интересно. Потому что если он не разгонит всю силовую банду, не отдаст под суд ключевых фигурантов – он сам такой же. Давайте посмотрим, это очень скоро будет понятно.
А то, что будет с этим сотрудником, – не переживайте за него. Он как минимум заслуживает самого сурового суда и самой суровой кары за покушение на политического деятеля, за попытку отравления, за применение боевого химического оружия. У него куча статей, которые тянут на пожизненный [срок]. Что вы за него переживаете? Он свое отработал.
— Как думаете, российские элиты смогут игнорировать эту ситуацию в принципе, по той тактике, которую мы видели после выхода первой части расследования?
— Что вы называете "российскими элитами"? Если это ближайшее окружение Путина, они, конечно, в шоке, потому что Владимир Владимирович провалился со страшной силой, его имя растоптано окончательно, он уничтожен морально, нравственно, он стал изгоем. Все будут понимать, что даже при каких-то вынужденных контактах они жмут руку организатору убийств. Поэтому они должны понять, что будет с ними. Вот это – другой вопрос. Ближайшее окружение, скорее всего, будет смотреть ему в рот – оно полностью от него зависит.
Что будут делать другие? Они, конечно, тоже находятся в состоянии шока. Такого идиотизма, такой дебильности, такого маразма многие наверху – на уровне министров – даже они не ожидали, я думаю. Поэтому, конечно, там будет определенное переосмысление: дееспособен ли президент, адекватен ли он? Понимает ли он, что творит, или нет, управляет ли он страной или уже нет. И они эти вопросы себе уже задают, поверьте мне.
— Как вам кажется, после цикла расследований насколько Алексей Навальный в какой-либо стране мира может чувствовать себя в безопасности?
— Он не может ни в какой стране мира чувствовать себя в безопасности. Но в Германии он находится в гораздо большей безопасности, нежели он находился бы, допустим, в России или в другой стране. Это совершенно очевидно.
Мой совет Алексею, которого я уважаю за его мужество и его борьбу и считаю своим соратником: я считаю, что ему сейчас не время возвращаться, даже если у него будет возможность это сделать. Поскольку эти люди показали, что у них нет ни морали, ни нравственности, ни совести, ни уважения к закону, ни даже понятий криминальных нет. Они способны на любое деяние, они способны на любое преступление против любого человека. И это самое страшное. Поэтому я не думаю, что Алексей должен доставить удовольствие путинским сатрапам упаковать себя в тюрьму или сделать себя инвалидом, или, не дай бог, лишить жизни. Я не думаю, что он должен доставлять им такое удовольствие.
