Страны-члены НАТО упростят Украине процесс вступления в Альянс, но пока не будут приглашать ее присоединиться к организации. Такое решение приняли главы государств НАТО на саммите в Вильнюсе. Формулировка в итоговом коммюнике саммита такая: Украина получит приглашение в НАТО, когда согласятся все союзники и будут выполнены условия. Но какие именно условия должна выполнить Украина, не указано. Однако для Украины НАТО согласно отменить так называемый план действий по членству (ПДЧ).
Как Украина оценивает решения саммита НАТО в Вильнюсе – рассказала Настоящему Времени депутат Верховной Рады Украины, бывший вице-премьер-министр Украины по вопросам европейской и евроатлантической интеграции Иванна Климпуш-Цинцадзе.
– Как вы оцениваете то, что было озвучено на саммите НАТО в Вильнюсе? Министр иностранных дел Украины Дмитрий Кулеба говорит, что отмена ПДЧ для Украины – это успех. Но все же ощущение, что Украина ждала другого.
– Безусловно, это успех и шаг вперед по сравнению с Бухарестом, по сравнению со всеми заявлениями предыдущих саммитов, включая саммит в Мадриде, когда мы считали, что дополнительная помощь Украине является также прорывом.
Вопрос сейчас, безусловно, состоит в том, какие именно условия необходимо выполнить Украине. И мне кажется, что именно в рамках совета Украина–НАТО и можно будет проработать эти условия и получить список, который нам могут предоставить наши коллеги, и самое главное, чтобы этот список был окончательным, чтобы никто не пользовался размытыми формулировками для того, чтобы в дальнейшем использовать это как предлог, что что-то еще не выполнено. И мне кажется, что правительство должно сосредоточиться именно на этом, чтобы получить окончательный четкий список тех вещей, на которых Украина должна сейчас сосредоточиться.
– А вы понимаете, почему сейчас никто не называет эти условия? Чтобы Столтенберг не отвечал прямо на вопрос – это достаточно удивительная картина.
– Мне кажется, что даже в коммюнике написано, что речь идет о реформах сектора безопасности и демократизации государства. Сейчас надо расширить эти два понятия в четкий список того, что необходимо исполнить. Мне кажется, что было бы странным, если бы в коммюнике, условно, прописали бы законы, которые Украина должна изменить, или прописали бы: четкий контроль над сектором безопасности и обороны, демократический контроль, парламентский контроль или еще какие-то вещи. Поэтому именно коммюнике саммита точно не является тем документом, в котором необходимо было бы прописывать эти положения.
– А ПДЧ, которые сейчас отменили для Украины, это не те условия, которые обычно ставят перед страной для вступления? А что тогда меняется, если сейчас есть какие-то условия, но никто не знает, какие?
– План действий относительно членства (ПДЧ) предполагал многолетнюю работу по исполнению очень обширного списка вещей, которые страна должна была бы реализовать. На саммите в коммюнике было сказано, что Украина уже многих вещей достигла, поэтому, я думаю, этот список может быть достаточно небольшим, но вместе с тем очень важным для того, чтобы мы стали сильнее.
Мы не должны забывать, что в НАТО вступают все-таки не вооруженные силы, не силы обороны страны, которые, безусловно, за последнее время показали удивительнейшую эффективность и возможность пользоваться оружием натовского стандарта, делать это очень быстро и осваивать новые технологии, а в НАТО вступает вся страна. Это значит, что должна быть определенным образом взаимосовместимая политическая система страны, которая бы предполагала баланс властей и необходимость обеспечить верховенство права, демократические процедуры в стране. Это те вещи, над которыми нам еще придется поработать. Мне кажется, это все абсолютно реалистично и можно сделать за короткое время.
К сожалению, мне тоже приходится констатировать, что на протяжении последних полутора лет, когда мы получили кандидатство в ЕС и начали выполнять условия для открытия переговоров о членстве в Европейском союзе, государство Украина, как политикум, не сделало никаких шагов для того, чтобы реализовать какие-то из реформ, которые бы нас приближали к членству в Североатлантическом альянсе. И это, увы, тоже наш большой просчет. И мы не можем ожидать, что мы требованиями получим то, на что рассчитываем. Мы должны также продемонстрировать свою готовность быть сильным не только в военном плане, но и в демократическом плане, государством, которое предполагает свое место среди демократических стран.
– Можно ли сделать из фрагмента интервью премьера Эстонии Каи Каллас вывод о том, что на самом деле история про вступление Украины в НАТО сейчас сводится именно к окончанию войны? Получается, что все союзники уверены, что Украина в этой войне победит? Ведь в случае поражения едва ли этот вопрос будет актуален.
– Я думаю, что мы, наконец, имеем полное понимание среди наших партнеров относительно того, что в этой войне они будут помогать Украине до ее победы. И, к сожалению, мы еще не пришли к тому моменту, когда они будут помогать нам до поражения Российской Федерации, как бы странно это ни звучало. Они пока не понимают, какой может быть Россия после поражения в этой войне. Но я надеюсь на то, что они будут продолжать предоставлять нам военную помощь, финансовую помощь, политическую поддержку все это время, пока мы не выиграем.
Но на мой взгляд, еще очень важно то, что в коммюнике саммита не указана прямая зависимость между окончанием войны и приглашением Украины в НАТО. И мне кажется, что это принципиально важно, потому что для нас было бы гораздо сложнее, на мой взгляд, если бы такая зависимость прямо была указана в этом документе и было бы такое обязательство. Потому что это бы предполагало то, что Российская Федерация будет всегда пользоваться возможностью продолжать этот конфликт, эту войну в разных ее стадиях, для того чтобы не допустить Украину в НАТО. Такой прямой привязки в документе нет.
Поэтому, как я считаю, мы должны сконцентрироваться на своих домашних задачах, но вместе с тем, безусловно, должны понимать, что есть определенный страх отдельных стран НАТО относительно того, что такое решение о приглашении Украины в Альянс на данном этапе может дополнительно спровоцировать эскалацию со стороны России. Мы понимаем, что России не нужны дополнительные провокации для того, чтобы эскалировать, мы это с вами знаем. И мы должны убедить наших партнеров в том, что только их демонстрация силы и единства может остановить Россию во всех ее агрессивных аппетитах, которые она показывает на данный момент.
