В Беларуси участники движения "Матери 328" начали бессрочную голодовку. В акции участвуют родные заключенных, осужденных по "наркотической" 328-й статье Уголовного кодекса.
328-ая "наркотическая"
Статья 328 "Незаконный оборот наркотических средств, психотропных веществ, их прекурсоров и аналогов" – одна из самых жестких в белорусском законодательстве. В период с 2014 года под действие этой статьи за якобы распространение наркотиков попадали в основном люди в возрасте от 16 до 30 лет. Тогда Беларусь наводнили дешевые синтетические наркотики, известные как "спайсы" и "смеси", и в стране решили бороться с ними большими тюремными сроками.
Критики властей убеждены, что наказания для осужденных по 328-й статье непропорциональны тяжести совершенных проступков. При этом различия между легкими и тяжелыми наркотиками белорусский уголовный кодекс не предусматривает. Продолжительные сроки заключения можно получить не только за переданный из рук в руки "косяк" или количество марихуаны, измеряемое в сотнях тысячных грамма (в стране ответственность за хранение марихуаны, например, не зависит от веса вещества), но даже за сложно доказуемый "умысел к сбыту".
13 июня депутаты Палаты представителей Национального собрания будут принимать изменения во 2-й и 3-й пункты статьи 328 Криминального кодекса. Ожидается, что минимальные сроки наказания по этим пунктам снизятся. Но активистки движения "Матери 328" говорят, что такого смягчения недостаточно, и своей голодовкой требуют встречи с президентом Лукашенко.
За что голодают матери
Людмила отказывается называть свою фамилию – её близкие еще не знают, что она участвует в голодовке. Ее сын получил 13 лет колонии по 328-й, когда парню было 23 года. Сейчас Людмила и ее муж на пенсии, говорит, хоть бы дождаться сына, считает, что его осудили несправедливо, а дело было сфабриковано.
"Мы не живем, мы существуем. Я не хочу сниматься. Мне просто очень больно. И сыну там тоже плохо. Я не хочу сниматься, потому что мне тяжело, понимаете?" – плачет женщина.
Война с наркотиками продолжается в Беларуси уже пять лет. За это время по "наркотическим" статьям через колонии прошли от 15 до 18 тысяч подростков и молодых людей. Летом 2018 года активистки материнского движения "328" уже держали двухнедельную голодовку и добились встречи с главой администрации президента. Однако их требования в течение года так и не были выполнены, а председатель Верховного суда Беларуси Валентин Сукало назвал голодовку матерей "вмешательством в правосудие". Поэтому в этом году они снова пошли на крайние меры.
"Мы знаем, как проводятся транзакции в банках. Мы знаем, как подбрасывают детям это, как провоцируют. Мы знаем, как в следственных комитетах фабрикуют эти дела. И мы хотим сказать, что дети на столько лет не виноваты! – говорит участница голодовки Алла Берналь. – Вот эти сроки – это ужасные сроки! Мой сел в 26, он выйдет в 40 лет!"
Один из присоединившихся к голодовке – Станислав Цыбинский. Сейчас он занимается защитой прав заключенных: добивается улучшения условий их содержания и более эффективных программ по ресоциализации вышедших из тюрем и колоний. В прошлом он сам провел в местах лишения свободы 16 лет и знает не понаслышке, как сложно адаптироваться в социуме после тюрьмы. Его, несмотря на образование и опыт, очень долго не брали на работу именно из-за наличия судимости.
Предпринимательница Елена Кузьмина участвовала в прошлогодней голодовке и снова присоединилась к акции движения "Матерей 328". Когда ее сыну было 25 лет, он получил 9 лет колонии за 0,024 грамма марихуаны. Она рассказывает, что ее сына осудили "просто со слов": "Не было видеосъемки, не было отпечатков пальцев, не было никакой аудио- и видеофиксации, ничего не было".
Елена, как и другие матери, выступает за более эффективную работу силовиков по выявлению крупных наркоторговцев, дела которых крайне редко попадают в суды.
Минимальный порог ответственности по 328-й "наркотической" статье – 14 лет, максимальный – 25. В декабре 2016 года в Беларуси вынесли обвинительный приговор группе лиц, которые представляли самую большую сеть по продаже наркотиков. В нее входили 17 человек, среди них – бывшие сотрудники КГБ и МВД. Общий доход этой группы составил более $1,5 млн. В январе 2019 года издание TUT.BY сообщило, что одного из осужденных по этому делу, который в 2017 году получил 8 лет колонии усиленного режима, уже видели на свободе.
