Декоммунизация – один из первых шагов, предпринятых после победы Революции достоинства. Первый памятник Ленину упал еще во время событий на Майдане, сейчас демонтированы более двух тысяч монументов советским деятелям. Почти тысяча населенных пунктов изменили названия. Кировоград стал Крапивницким, Днепропетровск – Днепром, а Московский проспект в столице – проспектом Степана Бандеры.

Пожалуй, самым ярким событием в культурных отношениях Украины и России стала победа Украины на Евровидении в 2016 году. Крымскотатарская певица Джамала спела об истории депортации своего народа в 1944 году и обошла представителя России Сергея Лазарева – одного из фаворитов конкурса. В Украине Джамалу поздравили даже президент и премьер-министр, в России ее победу назвали политической.

В этом году представлять Москву на песенном конкурсе должна была Юлия Самойлова. Но СБУ запретила ей въезд в Украину из-за того, что певица ездила в аннексированный Крым в обход украинских законов.

Подобная участь постигла многих других российских певцов и актеров, которые поддерживают политику Кремля в отношении Украины, либо посещают неподконтрольные Киеву территории. Список тех, кому въезд в Украину запрещен, насчитывает уже десятки фамилий, среди них Сергей Безруков, Михаил Пореченков, Наташа Королева и другие.

А вот тем украинским певцам, которых украинское общество считает недостаточно патриотичными, концерты в Украине нередко срывают. Примеры – Иван Дорн или Светлана Лобода. Дорн подвергся волне критики за интервью российскому блогеру, в котором конфликт в Украине назвал ссорой. Лобода отменяла концерты в Одессе из-за массовых драк. Представители националистических групп блокировали ее выступления после того, как Лобода получила музыкальную награду в Москве, а ее мама выступила в программе Андрея Малахова "Пусть говорят".

Русская речь стала реже звучать в украинском теле и радиоэфире: за последний год парламент ввел языковые квоты. Доля украинских песен на радиостанциях теперь должна составлять не менее трети всего эфира. На телеканалах от половины до 75% передач и фильмов также должны транслироваться на государственном языке. Принятие этого закона в парламенте украинские актеры приветствовали аплодисментами.

Ограничения коснулись и книжного рынка. С начала года вступил в силу закон, который запрещает ввозить в Украину иностранную литературу антиукраинского характера, в частности книги из России и с оккупированных территорий.

В этом году на фестивале "Книжный арсенал" украинские издатели представили рекордное количество новых изданий на украинском языке – более тысячи. Настоящее Время поговорило о культурной жизни страны с директором "Мыстецкого арсенала" Олесей Островськой-Лютой.

Олевский: Мы говорим сегодня о декоммунизации, о современном искусстве в Украине. Как вам кажется, культурная среда, культурная жизнь Украины – это рефлексия прошлого или исследование будущего сегодня?

— Я думаю, и первое, и второе. Я не вижу, собственно, какого-то очень четкого разделения между этим. Например, буквально сейчас в "Мыстецком арсенале", это один из больших культурных центров в Украине, мы работаем над фестивалем молодых художников, и кураторы, которые, собственно, определяют идею выставки, предложили подумать о том, каким образом прошлое, настоящее и будущее в Украине существует в неком сейчас смешанном состоянии, и, может быть, не только в Украине.

Название выставки "Сегодня, которое так и не наступило", мы говорим как раз о том, о чем вы спрашиваете. Что сейчас в обществе, в украинском во всяком случае, важнее – прошлое или будущее? Ответ кураторов, их гипотеза в том, что и первое, и второе, и нет различия четкого.

Аймурзаев: Когда мы говорим о политике, об экономике, очень часто такой аргумент важный в Украине – война. Насколько вы, как человек, который с культурой имеете дело каждый день и по многу часов, видите место войны сейчас в культуре и происходит ли осознание адекватное в культуре войны?

— Конечно. Война – огромный фактор во всей жизни украинской, и в культуре в том числе, и в искусстве достаточно много рефлексии о войне, множество интереснейших работ. Художники, скажем, Алевтина Кахидзе, Никита Кадан, Евгения Белорусец – чтобы назвать только нескольких – они работают очень много с темой войны.

Аймурзаев: Мне повезло, недавно был в важном очень музее современного искусства – в галерее Саатчи в Лондоне, и там есть Украина, там Украина представлена серией фотографий с Донбасса, с востока страны. Разруха, боль, нищета, бедность и прочее. Как вы думаете, что надо делать украинской культуре, чтобы в галерее Саатчи не только так она была представлена?

— Во-первых, не стоит прятать свои раны, не стоит делать вид, что у нас происходит что-то совершенно другое, нужно показывать то, что болит, и то, чем мы гордимся. То есть одно другому никак не мешает. Скажем, знаменитая серия фотографий Бориса Михайлова 90-х годов, которая уже показывает очень болезненные общественные ситуации, не является чем-то, от чего нужно как-то прятаться, это то, что мы должны рассказывать и показывать в том числе, но это не единственное, что существует сейчас в Украине.

Кстати, если мы немножечко сместимся в разговоре и посмотрим не только на то, что можно назвать высокой культурой, а в каком-то смысле, например, на популярную культуру, впервые за последние, наверное, 25 лет в Украине появляется такая какая-то украиноцентричная в каком-то смысле популярная культура. Например, украинская мода. Она становится важным феноменом, она продается, ее покупают, ею интересуются, и украинцы перестают считать свою популярную культуру чем-то таким…

Олевский: Вторичным, неинтересным. У меня есть пальто из магазина одного на Крещатике, отличное, кстати. И это как раз пример работы украинских современных дизайнеров.

— Или украинское кино, которое за последние годы очень хорошо развивается, в том числе не только артхаусное кино, но и кино популярное, и такого телесериального формата в том числе. Мы сейчас впервые, может быть, замечаем, как для широкого потребителя украинский культурный, в том числе, продукт, например, мода или книга перестает быть чем-то маловажным, чем-то вторичным.

Очень хорошо это видно, если посмотреть на развитие книгоиздательства. В этом году, проводя "Книжный арсенал", один из двух самых больших украинских книжных фестивалей, заметили, что до "Книжного арсенала" вышла приблизительно тысяча новых названий книг.

Если 10 лет назад мы говорили о том, что появляется только украинская детская книга хорошая, потом было очень много нареканий о том, что нет украинской художественной литературы – она появилась. Теперь в какой-то момент было нарекание о том, что нет украинского нон-фикшна, его еще мало, но он уже есть, украинских авторов. Здесь развитие происходит очень-очень хорошо – в книгоиздательском сегменте, в моде, в киноиндустрии. И мне кажется, на это можно смотреть как на интересный показатель, потому что у нас есть потребитель для этого, то, чего не было 10 лет назад.