В декабре 2024 года жительница Архангельска Светлана Даньо, которая назвала убийцами российских солдат в Украине, уехала из России – на нее написала донос коллега по работе. Три года назад, в самом начале войны, бежать из страны пришлось ее дочери Марине, написавшей "Мир Украине" на выходе из петербургского метро. Против нее возбудили уголовное дело и объявили в розыск. Как и сотни россиян, преследуемых за антивоенную позицию, мать и дочь лишились дома, но обе говорят, что жить дальше и молчать просто не смогли бы.
Текст: "Окно"
Светлане Даньо 57 лет. До войны она политикой не интересовалась, а 24 февраля 2022 года, когда российские войска вторглись на территорию Украины, просто отказывалась поверить в происходящее. Утром она взяла черный маркер и на своей белой шапке написала "Нет войне". Вечером следующего дня на Светлану напали: ей натянули шапку на лицо, повалили в сугроб и отпинали ногами, обозвав "ципсошной сукой" (ЦИПсО – Центр информационно-психологических операций – подразделение украинских сил специальных операций. Обычные войска ведут бои при помощи оружия, ЦИПсО специализируется на информационной (гибридной) войне и психологическом давлении на противника. – СР). Стало ясно, что дальше со своим протестом придется жить молча.
– Я работала тихо-спокойно буфетчицей в больнице, никого не трогала. О политике старалась не говорить, потому что у некоторых там на войне были родные, – рассказывает Светлана. – Не те, кто сами пошли, а те, кого мобилизовали. Этих людей было очень жалко. Кто-то возвращался грузом 200 (убитым. – СР), у кого-то не совсем целые люди вернулись. Тех, кто туда сам шел, мне жалко не было, потому что они сами это выбрали. А потом мне сказали, что у нас будут их лечить. Я была в шоке, откровенно говоря, и сказала, что мне придется увольняться тогда, потому что я не собираюсь работать с этими убийцами. Мне ответили, что это не убийцы, а защитники родины. Я им: на нас никто не нападал, и как можно защищать Родину на территории сопредельного государства?
После этого диалога другая буфетчица, коллега Светланы, написала на нее донос руководству больницы. Под доносом подписались еще несколько сотрудников, присутствовавших при разговоре. Светлану вызвали к начальству и в ультимативной форме предложили уволиться. Разговор был в пятницу вечером, и главврач предупредил, что в понедельник донос будет лежать в полиции. Даньо написала заявление на увольнение и сразу же начала собираться, не дожидаясь визита силовиков.
– Я прикинула, что в выходные дергаться никто не будет, и у меня есть эти два дня, чтобы собраться, – продолжает Светлана. – Взяла кошек, сделала нужные прививки и в понедельник рано утром вылетела из Архангельска в Москву, а оттуда в Армению. Боялась, конечно, но все хорошо закончилось, теперь я в безопасности, и это главное.
К отъезду из России Светлана начала морально готовиться после того, как из страны уехала ее дочь. Понимала, что жить в атмосфере постоянного страха и вынужденного молчания она не сможет. Донос просто ускорил отъезд, говорит она. До войны она копила дочери на квартиру в Петербурге, а когда Марина уехала, решила на эти деньги что-то купить за границей. Год назад она купила однокомнатную квартиру в Армении.
– Когда я приехала, ничего готово, конечно, не было. Котел отключен, в квартире холод. Мне соседи сразу принесли одеяла и обогреватели. Незнакомые люди. А в России люди, с которыми я работала много лет и поддерживала нормальные отношения, написали на меня донос. Почувствуйте разницу.
"Прыгала по квартире от счастья"
В Армении Светлана устроилась на работу уборщицей в ресторане. Платят немного, но вместе с небольшой пенсией и при наличии собственного жилья этих денег хватает на жизнь.
– Мне, конечно, грустно сейчас и тоскливо, я хочу домой, но понимаю, что той страны, где мы с дочерью гуляли по Петербургу, устраивали шоппинг на три часа и пили кофе в Старбаксе, больше нет. России, в которой мы жили в любви, были добрыми и всем помогали, больше нет. Есть мерзкое запуганное болото, и есть ватники и тупые ублюдки, кричащие о том, что надо продолжать войну. Только кричат они не с передовой, а сидя на диванах. И потом, представляете, что там будет, когда эти зеки и люди с искалеченной психикой, для которых убить человека – раз плюнуть, вернутся назад? Лихие 90-е, которые я пережила, просто цветочками покажутся. Особенно добила новость о том, что священники с ними будут работать. Вот кто больше всех поможет!
От тоски по дому Светлану, как и многих эмигрантов, спасает местное русскоязычное комьюнити и возможность говорить то, что думаешь, не опасаясь стука в дверь. В Ванадзоре, где она теперь живет, на городском кладбище есть "небольшой закуток", куда в годовщину смерти Навального принесли много свечей и цветов. Год назад, в день его гибели, Светлану Даньо задержали за возложение цветов у Соловецкого камня в Архангельске и доставили в отдел полиции. И отпустили даже без штрафа. Она сказала полицейским, что репрессированного дедушку звали Алексеем, и цветы в память о нем.
Пока Светлана была в России, она писала письма политзаключенным и переводила деньги на их поддержку. Ходила на суды к Олесе Кривцовой, возила продукты и лекарства Егору Балазейкину в архангельскую воспитательную колонию. "Настоящие герои!" – говорит она про родителей Егора.
– Я бы не пережила, наверное, если бы Марина в тюрьме оказалась. У меня за все эти три года только три радостных события было. Когда дочь смогла уехать, когда они [российские войска] не смогли Вознесенск взять, где наши родственники жили до войны, и когда Олесенька Кривцова сбежала, эта юная отважная девочка. Я в тот день просто прыгала по квартире от счастья, – рассказывает Светлана.
Позвонить своим родственникам в Украине после начала войны она до сих пор так и не решилась. Потому что стыдно и страшно. Говорит, что и в Армении убежавшие от войны украинцы к россиянам, с которыми теперь приходится жить бок о бок, относятся по-разному.
– Кто-то все понимает, кто-то нет. О каком понимании может идти речь, если у тебя близких убило и дом разрушен. Только ненависть остается. Я думаю, на нас на всех лежит ответственность. Не важно, что ты делал и какую позицию занимал. Ты россиянин, и этим все сказано. У нас на Вологодском кладбище в центре города их [военных, погибших в Украине] сначала хоронили, но места быстро кончились, и их стали по разным кладбищам распределять. Это наемники и убийцы. Я сказала неправду разве? Правду, но теперь за эту правду сажают, – говорит она.
На кладбище мест не хватало
В июле 2022 года дочь Светланы Марину Сергееву задержали полицейские за надпись "Мир Украине" на стене возле выхода на станции метро "Электросила" в Петербурге. Марина писала "Нет войне" и "Миру мир" на деньгах, расклеивала на столбах и дорожных знаках стикеры с антивоенными надписями. Но, несмотря на все меры предосторожности, все-таки попалась.
После того, как Марину отпустили из отдела полиции, она уехала к маме в Архангельск и уже там узнала, что против нее возбуждено уголовное дело по статье "вандализм" (ч.1 ст. 214 УК РФ). После общения с адвокатом, который не исключил, что дело могут переквалифицировать на вторую часть 214-й статьи, по которой могут посадить на три года, Марина сразу уехала из России, в январе 2023 ее объявили в розыск. Она сделала в Армении загранпаспорт, оттуда перебралась в Грузию и через два с половиной месяца улетела по гуманитарной визе в Германию.
– Когда мама написала, что случилось, я был просто в шоке, и очень боялась за нее, – говорит Марина. – Сама уезжала так же, с зубной щеткой, пастой и парой вещей в рюкзаке, и помню, в каком жутком стрессе находилась, потому что непонятно было, смогу я уехать или в тюрьму сяду.
В Германии Марина живет уже два года, об отъезде не жалеет. В России из родственников у нее остались только дядя, который после беседы со следователем уговаривал племянницу вернуться на родину, папа, поддерживающий войну в Украине, и бабушка-инвалид, за которой нужен уход.
– Папа – ярый патриот, я ему только поздравления отправляю, – говорит она. – Мы с ним на тему войны только один раз как-то общались, это еще до моего отъезда было. И ни к чему это не привело, он все равно остался при своем мнении. Наверное, я для него предательница родины, что-нибудь типа того.
С мамой Марина виделась в последний раз год назад в Грузии, и когда увидит ее в следующий раз, не знает. Она хотела бы жить с ней вместе в Германии, но получить гуманитарную визу сейчас непросто.
За два года, проведенных здесь, Марина выучила немецкий язык до уровня, позволяющего не испытывать проблем в повседневном общении, и поняла, что хочет жить в маленьком немецком городе или деревне, которые, в отличие от российских, красивые, чистые и ухоженные.
"Пусть все сам и расхлебывает!"
Светлана говорит, что хотела бы остаться жить в Армении. В Хельсинской гражданской ассамблее Ванадзора ей сказали, что Армения не выдаст ее России и оставили визитку с номером телефона на случай, если вдруг возникнут какие-то проблемы.
– А то, что мне там в России дадут, я, честно говоря, не знаю даже, хотя вот эта неопределенность раздражает, – говорит Светлана. – Главное, что я уехала. Многие ведь этого сделать просто не могут, понимаете? Но сейчас больше всего хотелось бы, чтобы перестали убивать людей и пришли к какому-то консенсусу. Не важно, к какому, главное, чтобы люди не страдали. Не только военные, но и мирные. Двенадцать тысяч мирных жителей погибли, по данным ООН. И это только установленные факты. На самом деле больше, думаю.
За три года, прошедших после вторжения России в Украину, сотни россиян были привлечены к административной и уголовной ответственности по статьям о "дискредитации" и "фейках" об армии. Среди осужденных и приговоренных к реальным срокам есть люди преклонного возраста с серьезными заболеваниями.
В ноябре 2024 года 68-летнего педиатра Надежду Буянову приговорили к 5,5 годам колонии за слова о том, что российские солдаты, ушедшие на войну с Украиной, законная цель для украинских военных, причем следствие так и не доказало, что это слова были произнесены, тем более произнесены публично.
Годом ранее по той же статье 207.3 (Публичное распространение заведомо ложной информации об использовании Вооруженных Сил Российской Федерации) к 7,5 годам тюрьмы приговорили жителя Калининграда Игоря Барышникова, имеющего онкологическое заболевание. Только после усилий правозащитников ему сделали в тюрьме необходимую операцию.
В январе 2025 года суд приговорил к восьми годам колонии за “фейки” об армии 64-летнего пенсионера из Москвы Константина Селезнева, написавшего в ВК пост-обращение к генеральному прокурору РФ с требованием привлечь к ответственности виновных в массовых убийствах в Буче.
Многие россияне, покинувшие страну, в том числе журналисты и активисты, были заочно осуждены по аналогичным обвинениям и объявлены в розыск.
