«Грузинская мечта» обвиняет бывших руководителей страны в государственной измене и обещает, что добьется их осуждения за действия в период войны 2008 года. Почему она делает это именно сейчас?
Жители постсоветских стран редко читают официальные заявления внимательно и в лучшем случае просматривают их по диагонали. «Всему виной язык, он здесь первопричина», – писал еще в XVII веке немецкий поэт Андреас Грифиус. Язык грузинской политики наследует предельно ритуализованному языку советских передовиц и заседаний с одной стороны и митингов 80-х с другой. Несмотря на различия, они одинаково малоинформативны, и чтобы добыть те или иные (причем не обязательно правдивые) сведения, приходится продираться через десятки клише, которые цепляются друг за друга, словно мотки колючей проволоки. Мало кто любит заниматься этим. С появлением независимых СМИ необходимость в смысловой археологии отпала – они передают суть сообщений, отсеивая лишнее. Но некоторые тексты по-прежнему следует читать внимательно, «в оригинале», особенно если они содержат тревожные сигналы.
Заявление политсовета правящей партии начинается с нападок на грузинскую редакцию Радио Свобода, которая описывается как «враждебно настроенная по отношению к действующим властям и поддерживающая коллективное «Нацдвижение», а также на журналиста Важу Тавберидзе. Он взял интервью у швейцарского дипломата Хайди Тальявини, возглавлявшую созданную Евросоюзом Международную комиссию по расследованию обстоятельств войны на Южном Кавказе в августе 2008 года, и, по утверждению лидеров правящей партии, стремился «как-то оправдать предательские действия «Нацдвижения», совершенные 16 лет назад». «Радио Свобода хотело получить от Хайди Тальявини новую, отличную от прежней позицию в связи с Августовской войной, которая обесценила бы тяжелейший отчет, написанный годы назад», – говорится в заявлении. Тут, конечно, можно вспомнить и дополнить знаменитую фразу, которую приписывают Зигмунду Фрейду: «Иногда сигара – это просто сигара, а интервью – это просто интервью», но нужно выяснить, почему лидеры «Грузинской мечты» видят в условной сигаре нечто большее. На первый взгляд, необходимости в таком вступлении нет: официальное заявление правящей партии посвящено вопросу ответственности ее предшественницы, ключевой проблеме грузинской и региональной политики, и голословные обвинения в адрес журналистов в самом начале текста помешают целевой аудитории воспринять его со всей серьезностью. Однако такое вступление, вероятно, понадобилось «Мечте», чтобы ввести в оборот характерную для конспирологии произвольную связь между действиями и мотивами, подчеркнуть, что случайностей не бывает и каждое значимое событие – следствие заговора. Скорее всего, авторы заявления стремились сразу же навязать читателям конспирологическое мировосприятие, чтобы те рассмотрели ключевую часть текста сквозь его призму.
В самом начале политической карьеры, в октябре 2011-го, основатель «Грузинской мечты» Бидзина Иванишвили дал интервью Ие Антадзе (она опубликовала его на kalmasoba.ge) и произнес знаменитую фразу, которая, по сути, стала его политическим кредо: «Я очень боюсь промежуточной позиции. Люди, будто бы стоящие посередине, а на самом деле двуличные – самая большая угроза для меня. Середина должна быть убрана. Потому что все должно быть названо своим именем. Мы должны дать людям возможность четкого выбора. Нравится тебе Саакашвили? Бог с ним, поддерживай его, только не играй, что ты будто бы ни на той стороне и ни на этой. Это двуличие. И если посередине останется двуличие, я не смирюсь с этим, поскольку если я смирюсь, то пойду на дно так же, как более опытные, чем я, политики. Каждый должен четко выяснить, поддерживает ли он меня или Саакашвили. Для меня принципиально, чтобы произошла поляризация. Не такая поляризация, чтобы началось гражданское противостояние, боже упаси, но такая, чтобы у людей была возможность различать черное и белое». Тогда казалось, что реплика относится лишь к предвыборной позиции небольших партий, но после прихода «Мечты» к власти поляризация стала ее главным инструментом и остается им до сих пор. Впрочем, произошло и важное изменение: раньше наличие «неприсоединившихся», «срединников» пусть с оговорками («двуличные» и тому подобное), но все же признавалось, а сегодня каждый субъект описывается либо как благонамеренный лоялист, либо как агент враждебных сил, будь то «Нацдвижение» или «Партия глобальной войны». Верит ли Иванишвили в независимость (СМИ, политических и общественных групп, отдельных лиц) в принципе? Если б не верил, то, вероятно, не считал бы тех, кто «стоит посередине», самой большой угрозой, и в то же время не отказывал бы им в субъектности. В рамках биполярной манихейской модели, которую продвигает его партия, нет случайностей, неоднозначных мотивов, независимых акторов – лишь агенты, беспрекословно выполняющие инструкции своих хозяев. Мир был бы очень уныл и страшен, если б действительно являлся таким.
Ключевой отрывок заявления политсовета стоит процитировать: «Напомним, что серия провокаций в обоих конфликтных регионах началась через несколько недель после прихода Саакашвили к власти, что активно освещалось как российскими, так и грузинскими СМИ. В 2004-2008 годах имели место несколько десятков инцидентов, в том числе и интенсивное вооруженное противостояние. По следам этих событий высшие должностные лица Грузии, в том числе тогдашний президент и министры обороны, активно делали милитаристские заявления, чем подливали масла в огонь и искусственно раздували эскалацию. Очевидно, что планы Саакашвили легко расшифровывались, и российские власти не упустили это из виду. Однако несмотря на беспрерывные четырехлетние провокации, Россия не создала правовых оснований для вторжения в Грузию, и она не начинала войну. Из-за этого не реализовывалась главная часть плана – «Нацдвижение» не могло ввести в Грузию российские войска. Саакашвили и его покровители понимали, что требовались более агрессивные и масштабные действия для достижения цели. Согласно заключению Тальявини, такой момент правительство Саакашвили создало 7 августа 2008 года, когда вследствие артиллерийской атаки на Цхинвали у России оказались развязаны руки и российские войска вошли в Грузию. Еще раз напоминаем обществу, что эту фактическую данность признает само «Национальное движение», которое сначала подписалось под резолюцией парламентской ассамблеи Совета Европы, а затем согласилось с заключением Тальявини. Огромное большинство грузинского общества справедливо сомневается в адекватности Саакашвили. Однако является фактом, что в августе 2008 года авантюристские действия Саакашвили были следствием не его психической неуравновешенности, а заказанной извне и хорошо спланированной измены». (Примечание: под «резолюцией» подразумевается резолюция ПАСЕ №1633, которая содержит формулировку «артиллерийский обстрел Цхинвали, проведенный без предупреждения вооруженными силами Грузии 7 августа 2008 года, перевел эскалацию на новый уровень открытых и полномасштабных боевых действий». Там же говорится, что использование тяжелой артиллерии и кассетных боеприпасов создало серьезную угрозу гражданскому населению и являлось непропорциональным применением военной силы грузинской стороной). Политсовет «Мечты» назвал «жизненной необходимостью» проведение «публичного правового процесса» для выявления лиц, которые, по его оценке, «сначала создав соответствующие улики, а затем подтвердив заключение [комиссии Тальявини], совершили тяжелейшее предательство своей страны и народа».
В Грузии редко прислушиваются к призыву «Никогда не приписывайте злому умыслу то, что вполне можно объяснить глупостью» («Бритва Хэнлона»), особенно если он касается событий 2008 года. Их итоги были настолько плачевными в военном и политическом отношении, что многие комментаторы сразу же принялись развивать тему измены в верхах, и их версии пользовались известной популярностью. Но ни одна из них не касалась столь длительного периода (с 2004-го) и такого количества вовлеченных лиц (президент, министры, руководители правящей партии). Ирландский ученый Дэвид Граймс написал весьма интересную статью «О жизнеспособности конспирологических убеждений», в которой, опираясь на математику, продемонстрировал зависимость успеха заговора от количества вовлеченных в него лиц, – используя его выкладки, мы увидим, что вероятность сохранить в тайне столь масштабный заговор в течение столь долгого времени была исчезающе мала. Впрочем, «Грузинская мечта» никогда не вбрасывает в информационное поле значимые темы, не проведя предварительного тестирования или социсследования, и, вероятно, надеется, что версия о целенаправленной измене не будет отвергнута бȯльшей частью общества и ее примут всерьез не только непримиримые противники Саакашвили. На что она рассчитывает?
Дело прежде всего в том, что обстрел Цхинвали привел к катастрофическим военным и политическим последствиям. Интересно, что Михаил Саакашвили не считал его оптимальным с военной точки зрения. Отвечая на вопросы парламентской комиссии (далее цитаты из стенограммы ее заседания 28 ноября 2008 года) он говорил: «Где-то 5, 6 [августа] началось вхождение и добавление [российской] военной техники. Я подразумеваю это, когда говорю, что мы возможно опоздали. Потому что если б мы перекрыли [ведущую к Цхинвали дорогу] на один или два дня раньше, успели бы, возможно, такое количество техники не вошло бы, но поскольку решение все же было принято, они все равно вошли бы из многих других мест, но в тот момент мы могли получить больше тактических преимуществ. Но хочу подчеркнуть, что тогда все действительно сразу же начали бы говорить, что Грузия начала войну первой. Хотя с военной точки зрения, скажу еще раз, возможно, это было бы правильным». Ту же причину он назвал, когда его спросили, почему в августе 2008-го российский контингент в регионе все еще сохранял статус миротворческого: «Как только мы вот так отменили бы миротворческий мандат, сразу же половина людей в Европе и Америке начала бы говорить, что вот, Грузия теперь спровоцировала напряженность. Все же худо-бедно этот миротворческий мандат как-то – хотя все знали, что ничего миротворческого в нем уже не было, – все же что-то сдерживал. И [если бы] Грузия его отменила бы так, без предварительных консультаций, значит Грузия – инициатор напряженности. Хочу сказать, что в связи с этим у нас были большие дискуссии с нашими партнерами, и мы начали скрупулезную, детальную подготовку к этому [к замене российского контингента в регионе]».
Необходимо отметить, что 17 февраля 2006-го парламент Грузии принял постановление, обязавшее правительство начать работу над пересмотром Сочинского соглашения 1992 года и заменой российского контингента в Цхинвальском регионе. 18 июля 2006-го он поручил правительству «начать необходимые процедуры для скорейшего прекращения так называемых миротворческих операций в Абхазии и Цхинвальском регионе и немедленного вывода вооруженных сил РФ с территории Грузии». В обоих случаях это вызвало обеспокоенность западных партнеров. Грузинскую сторону призывали к сдержанности посол США в ОБСЕ Джули Финли, заместитель помощника госсекретаря по европейским и евразийским делам Мэтью Брайза, глава МИД Бельгии Карел де Гюхт (в тот период действующий председатель ОБСЕ) и другие. Очевидно, что одного желания грузинской стороны и даже ее партнеров для замены российского контингента на европейскую миссию того или иного формата было недостаточно, и ситуация в зоне конфликта осталась неизменной до августа 2008 года. Это создало предпосылки для развития событий по фатальному для грузинских властей сценарию. В интервью, которое привлекло внимание общественности на минувшей неделе, Хайди Тальявини описала ключевой аспект так: «С юридической точки зрения, если ваши миротворцы находятся в другой стране, Грузии, вне зависимости от того, есть вопросы к их нейтральности или нет, у России было право их спасти и защитить, право вывести своих миротворцев из страны». На вопрос журналиста «Даже когда эти миротворцы сами стали стороной конфликта?» швейцарский дипломат ответила: «С юридической точки зрения так рассуждать нельзя. В докладе также признается, что в Грузии также присутствовали российские силы, не являющиеся миротворцами, но это не носило массовый характер, и, соответственно, это нельзя было квалифицировать как российское вторжение».
Хайди Тальявини отвергла и главный тезис прежних руководителей страны: «Мы не получили от грузинской стороны никакого документа, который бы подтвердил, что в Южной Осетии находился хоть один танк, не принадлежащий миротворцам. Так что, думаю, этот вопрос следует задать тогдашним властям Грузии. Мы запросили документы, но то, что мы получили, не подтвердило на 100%, что это произошло. Юристы работают с абсолютными, стопроцентными доказательствами, и мы не смогли добиться стопроцентной ясности в этом вопросе». Грузинские комментаторы неоднократно писали, что отстаивая тезис о вторжении российских войск до начала злополучного обстрела, власти не были достаточно убедительны и последовательны, допустили множество ошибок, причем первую из них – сразу же после начала боев. В указе президента №402 от 9 августа 2008 года «Об объявлении чрезвычайного положения на всей территории Грузии и полной мобилизации» говорилось: «7-8 августа сепаратисты произвели массированную атаку против мирного населения. Грузинскими властями были приняты необходимые и адекватные меры для пресечения вооруженного нападения. Действия, предпринятые сепаратистами на территории Грузии, были активно поддержаны Российской Федерацией. В частности, 8 августа со стороны Российской Федерации через Рокский тоннель в Грузию вошли сотни военнослужащих и военная техника». В данном случае даты не соответствуют ключевому тезису о грузинском обстреле 7 августа как ответе на российское вторжение, при том что после войны на заседании парламентской комиссии Саакашвили описал события так: «В 10 часов вечера [7 августа] возобновился серьезный обстрел контролируемой нами территории, и на основе всевозможного анализа стало полностью очевидно, что техника, которая вошла из России, миновала Джаву… Я приказал Генеральному штабу подавить огневые точки, остановить вхождение российской техники».
Из-за связанных с эти тезисом противоречий война 2008 года начала рассматриваться сквозь призму заговора задолго до того, как в игру вступила «Грузинская мечта». Согласившись с выводами комиссии Тальявини формально и подписавшись под резолюцией ПАСЕ (это оправдывали и необходимостью утверждения других пунктов, обличающих Кремль, и необходимостью получения западной помощи), тогдашние власти использовали пропагандистскую машину для продвижения внутри страны тезиса о сознательной уступке европейцев, заинтересованных в сохранении плодотворных отношений с Кремлем, которая и породила выгодную для него формулировку о начале войны. Процесс описывался как типичный заговор за спиной Грузии, игнорирующий ее интересы и саму справедливость. Развивая свою версию, «Грузинская мечта» пользуется еще одним обстоятельством: прежние руководители слишком часто описывали ситуацию как безвыходную, оставляющую только один вариант реакции («все равно вторглись бы», «мы приняли единственно возможное решение» и тому подобное). Дело не только в том, что политик, признающий, что у него не осталось вариантов, подтверждает, что попал в ловушку из-за некомпетентности – когда он отрицает саму возможность выбора, намного проще доказывать, что он руководствовался злым умыслом.
«Национальное движение» прямо подписалось под резолюцией Cовета Европы, и тем самым они признались, что начали войну; соответственно, это является одним из документальных доказательств совершенной ими измены», – заявил премьер-министр Ираклий Кобахидзе. С 2007 года в Уголовном кодексе отсутствует понятие «государственная измена», и власти, вероятно, будут апеллировать к 308-й статье УК «Нарушение территориальной неприкосновенности Грузии»: «1. Действия против Грузии, направленные на передачу иностранному государству всей территории Грузии или ее части либо отделение от территории Грузии ее части, наказываются лишением свободы на срок от 10 до 15 лет. 2. Те же деяния, повлекшие утрату всей территории Грузии или ее части либо иные тяжкие последствия, наказываются лишением свободы на срок от 15 до 20 лет или бессрочным лишением свободы». Они также могут вспомнить о статье 309, предусматривающей ответственность за ведение антиконституционных переговоров, 319 (помощь иностранным державам в их действиях против Грузии) и так далее. Бывший посол Грузии в России Эроси Кицмаришвили на заседании той же парламентской комиссии говорил, что Саакашвили намеревался начать войну, чтобы решить конфликт силовым путем и получить политические дивиденды, а многие оппозиционеры тогда утверждали, что «Нацдвижение» видело в победоносной войне средство преодоления острейшего дефицита легитимности, вызванного политическим кризисом 2007-2008 годов. Сегодня «Грузинская мечта» отодвигает эти версии в сторону, упирая на действия в интересах иностранной силы. Но какой? 308-я и другие похожие статьи УК требуют наличия второго субъекта – державы или организации, в интересах которой совершается акт измены. На первый взгляд, речь может идти лишь о России, и обвинения в тайном сговоре с Кремлем звучали в Грузии неоднократно (и не только в связи с последней войной). Но не исключено, что «Грузинская мечта» движется в противоположном направлении.
Позиция политсовета правящей партии всегда на 100% совпадает с мнением ее почетного председателя и фактического правителя Грузии Бидзины Иванишвили. А он 29 апреля 2024 года на митинге сторонников сначала заявил, что «в 2004-2012 годах… страной управляла не избранная народом власть, а назначенный извне революционный комитет, иностранная агентура», а затем, рассуждая о «партии глобальной войны», сказал: «Она пользуется решающим влиянием на НАТО и Евросоюз, и для нее и Грузия и Украина ценны лишь как пушечное мясо. Они сначала противопоставили Грузию России, а затем в 2014 и 2022 годах поставили в еще более тяжелое положение Украину. Главной причиной агрессии «партии глобальной войны» по отношению к Грузии является то, что она, несмотря на значительные усилия, не смогла превратить Грузию во второй фронт, чего с легкостью достигла бы в случае возвращения агентуры к власти». Очевидно, что о России речь здесь не шла, иначе получилось бы, что она «противопоставляла Грузию» сама себе и хотела открыть второй фронт против себя. Иванишвили и другие лидеры «Мечты» описывают «партию войны» как транснациональную силу, оперирующую прежде всего на Западе посредством западных структур. Развивая эти мысли, они могут продвинуться намного дальше, чем авторы теории, распространившейся в Грузии в 2008-2009 годах благодаря активной поддержке российских СМИ, согласно которой Саакашвили атаковал Цхинвали в интересах одного из кандидатов в президенты США.
Иванишвили придется преодолеть очевидное противоречие. С одной стороны, по утверждению политсовета, в 2004-2008 годах «Нацдвижение» стремилось вернуть в Грузию российские войска, а с другой, по мнению самого Иванишвили, «глобальная партия», опираясь на свою агентуру, «противопоставляла» России Грузию. Следовательно, с учетом разницы между их военными, экономическими и дипломатическими ресурсами, она должна была предвидеть успех Кремля, оккупацию части грузинской территории, создание плацдармов, нависающих над южнокавказским транзитом энергоносителей и грузов, фактическую приостановку интеграции Грузии в НАТО и так далее. Таким образом получается, что «партия войны» действовала и против России, и в ее интересах одновременно. Можно предположить, что «Грузинская мечта» будет преодолевать это противоречие, используя усиленную в последнее время антиамериканскую риторику. Сегодня лояльные ей комментаторы говорят о стремлении Вашингтона разрушить южнокавказский транзитный коридор между Европой и Азией (прежде всего Китаем) намного чаще, чем прежде, и не только в связи со спорами вокруг участия китайцев в строительстве глубоководного порта Анаклия. Они разделяют «коллективный Запад» на противоборствующие силы, очевидно осознавая, что в противном случае им придется признать «партию войны» «партией шизофрении», которая и борется с Россией, и помогает ей.
В 2012-2014 годах лидеры «Грузинской мечты» неоднократно говорили о необходимости расследования событий августа 2008-го, но затем будто бы уступили тему прокурорам из Гааги и судьям из Страсбурга. По всей видимости, они сочли ее невыгодной, поскольку их самих могли обвинить в предательстве и действиях в интересах Кремля, и сделали приоритетными обвинения, связанные с нарушением прав человека, коррупцией и другими прегрешениями бывших руководителей. Но теперь все началось сначала, и у этого должны быть веские причины.
Сторонники «Нацдвижения» иногда утверждают, что Иванишвили ведет себя так, чтобы доставить удовольствие Путину. Интересно, что схожий аргумент, но в положительном контексте используют и немногочисленные сторонники сближения с Россией. Обе группы исходят из «политики впечатлений», которая обычно имеет мало общего с реальностью, где мимолетный внешний эффект второстепенен по сравнению с политическими результатами. Суммируя высказывания близких к лидерам «Мечты» экспертов (в большей степени в частных беседах, чем в публичных выступлениях) можно реконструировать цепочку их допущений и рассуждений. В кратком изложении она выглядит так: 1) Россия слабеет, ее зависимость от Китая растет даже в тех зонах, которые она традиционно считает своими; 2) изменение баланса сил, как и в прежние годы или столетия, создает предпосылки для изменения ситуации в зонах конфликта на территории Грузии, и не использовать их глупо; 3) Пекин активно осваивает Южный Кавказ, развивает «Срединный коридор», стремится привлечь к сотрудничеству страны ЕС (но не США) и попытается создать новые гарантии безопасности; 4) ситуация в Абхазии и Цхинвальском регионе не способствует этому ни с военной, ни с правовой точки зрения, а посему Пекин может сделать ставку на формирование зон экономического сотрудничества, привлекая все конфликтующие стороны, внести вклад в демилитаризацию проблемных районов и так далее, не вступая в прямое противостояние с младшим партнером (Москвой), но неуклонно меняя баланс сил в свою пользу (как, например, в Центральной Азии); 5) война 2008 года – главный камень преткновения в отношениях Грузии, России и самопровозглашенных республик, при этом изменить оценки международного сообщества, основанные на выводах комиссии Тальявини, едва ли удастся. Чтобы «зарыть топор войны», следует назвать и, возможно, наказать ее инициаторов (по версии обвинителей), после чего процесс урегулирования – какие бы формы он не принял в будущем – получит дополнительный импульс, что вкупе с «нормализацией с китайским акцентом», предоставит «Мечте» значительную политическую выгоду, попутно ослабляя ее оппонентов [конец реконструкции].
Оценки действий местных политиков (Саакашвили и др.) значат для зарубежных партнеров, особенно для КНР, гораздо меньше, чем направленные вовне обвинения в адрес той же «партии войны», которые настраивают лоялистское сообщество прежде всего против США. Они разрушают грузино-американские отношения, что играет на руку Пекину. В происходящем можно увидеть своеобразную инициацию или клятву на верность «Авторитарной оси» – бесповоротный шаг властей, после которого традиционно важное для грузинской элиты пространство внешнеполитических маневров резко сузится, и это, скорее всего, обесценит все реальные или иллюзорные бонусы. В данном аспекте он мало отличается от принятия закона об «иноагентах», но оставляет еще меньше шансов для отступления. Не стоит думать, что Иванишвили на митинге просто нес какую-то чушь (а он умеет и это), когда рассуждал о «партии войны», противопоставившей Грузию России. Фактически он указал направление, и три месяца спустя «Грузинская мечта» развернула масштабную кампанию – ее лидеры твердят, что в 2008-м прежние руководители совершили государственную измену по указанию внешней силы, и с вероятностью 99,9% подразумевают не Россию.
Есть еще один нюанс, который, возможно, принимает во внимание «Грузинская мечта». Значительная часть граждан Грузии поддерживала силовое решение конфликтов в 2008 году; некоторые верны этой позиции и сегодня (архивы СМИ и соцсетей помнят все). В ходе запланированного процесса (какие бы юридические формы он не принял) в центре внимания окажется предполагаемая измена, а не сам силовой принцип. Власти выводят его из сферы рефлексии, подпитывая лозунг «Виноваты предатели», и многие испытают облегчение, отдалившись от мысли «Я ошибался, когда поддерживал силовое решение». Такие люди нуждаются в «козле отпущения» и обычно благодарны тем, кто указывает на него, – у манипуляции общественным мнением может быть и эта подоплека, известная в Европе еще со времен «Легенды об ударе ножом в спину» (Dolchstoßlegende).
Отвергая саму идею расследования, лидеры «Нацдвижения» выбрали малоперспективную тактику, поскольку у граждан есть вопросы, связанные не только с началом масштабных боевых действий, но и с конкретными решениями властей, которые привели к тяжелейшим военным и политическим поражениям, гибели военнослужащих и мирных граждан. Одни из них могут быть правильными, другие – ошибочными, третьи – преступными, и до тех пор, пока события августа 2008 года не будут расследованы досконально, значительная часть общества продолжит хвататься за конспирологию как за спасательный круг. Но можно ли получить исчерпывающие ответы при политизированном правосудии? Будет ли объективной новая парламентская комиссия в условиях тотальной поляризации, при том что многие депутаты останутся марионетками олигархов? Сочтет ли большинство граждан беспристрастной общественную комиссию и примет ли ее выводы с учетом того, что подобных прецедентов не существует, а пропагандистские машины партий будут усердно дискредитировать ее? К сожалению, мы пока не располагаем инструментами, которые позволят нам узнать всю правду о войне и о себе. Для установления истины необходима демократия или по крайней мере выраженное стремление к ней, а для самообмана нужны лишь ложь и трусость, и важно понять, чего именно мы хотим.
Мнения, высказанные в рубриках «Позиция» и «Блоги», передают взгляды авторов и не обязательно отражают позицию редакции
Форум