Запомните это имя – Инар Нармания. Молодой абхазский кинорежиссер (в этом месяце ему исполняется 26 лет), выпускник Санкт-Петербургского государственного университета кино и телевидения привлек к себе внимание в этом году 15-минутной короткометражкой «Меня зовут Махаз». Сперва, в начале апреля, она заняла третье место на первом Сухумском фестивале короткометражных фильмов с участием представителей многих стран мира. Затем, в августе, стала обладателем Гран-при на фестивале Konik Film Festival в Москве. И в том же месяце завоевала специальный приз на кинофестивале «Короче» в Калининграде.
В статье об итогах этого фестиваля в одном из российских СМИ, которую я прочел, фильму Инара был уделен всего один небольшой абзац. Но очень, по-моему, емкий и запоминающийся:
«Специальный приз жюри (сто тысяч рублей) с формулировкой «За самобытное решение» получила лента «Меня зовут Махаз» – режиссер Инар Нармания. Место и время действия этой истории любви и становления молодого человека – Абхазия 70-х годов. В ленте есть нечто напоминающее произведения Фазиля Искандера. Тонкая работа вызвала шквал аплодисментов в зале».
Наша беседа состоялась уже после того, как 3 октября побывал на просмотре двух короткометражных художественных фильмов – названной ленты и премьерном показе фильма «Волк» кинорежиссера Ады Квирая по рассказу Даура Начкебиа. Перед началом просмотра в переполненном актовом зале Музея боевой славы им. Владислава Ардзинба Ада Квирая не поскупилась на добрые и теплые слова в адрес своего младшего коллеги. Говоря о ленте «Меня зовут Махаз», Ада Квирая, которая давно и плодотворно работает в короткометражном кино, отметила:
«Она затронула души людей за пределами Абхазии. Это очень редко удается даже большим мастерам – вот так попасть».
Я в тот день смотрел фильм Инара уже во второй раз. В первый раз это было 26 февраля, когда в сухумском Русдраме был показан киноальманах «7 новелл», снятый молодыми абхазскими кинематографистами по популярным новеллам классика абхазской литературы Михи Лакрба. Показ состоялся после пресс-конференции авторов киноновелл. Как бы мне ни хотелось досмотреть альманах до конца, пришлось уйти в середине сеанса, иначе не успел бы сделать репортаж о пресс-конференции для «Эха Кавказа». Тем не менее по ходу написания того репортажа решил освежить в памяти прочитанные еще когда-то старшеклассником тексты новелл Лакрба, по которым только что просмотрел короткометражки. И каково же было мое удивление, когда увидел, что наиболее впечатлившая меня киноновелла «Меня зовут Махаз» имеет очень мало точек соприкосновения с новеллой Лакрба «Друзья». Это – разве что имена героев – Махаз и Уша, да финальная сцена, в которой эти юные герои оказываются рядом в постели, но между ними ничего не происходит...
У Лакрба ночью в село Кутол прискакал всадник к недавно женившемуся другу детства Махазу и попросил помочь в каком-то деле. Махаз тут же вызвался поскакать куда-то и сделать это дело. Но поскольку ни одна живая душа не должна была об этом узнать, они не придумали ничего лучшего, что друг переждет это время в пацхе Махаза, на его постели. И вот финальный абзац новеллы. Когда Махаз утром, наконец, проснулся, Уша спросила его:
«Милый, ты не заболел? Никогда еще ты так крепко не спал. Что с тобой? Я так долго будила тебя ночью, а ты не проснулся. Я ласкала тебя, а ты все спал. Так крепко спал, что я пожалела тебя и тоже заснула. И теперь я едва разбудила тебя. Ты болен? – Да нет, я совершенно здоров! – радостно воскликнул Махаз и крепко поцеловал жену».
В киноновелле Инара Нармания действие происходит в советские времена и начинается со смерти Сталина. Юноша Махаз приезжает в Сухум и поступает учиться в художественное училище. Влюбившись в городскую девушку, он пытается привлечь ее внимание то художественным свистом, то подаренной инсталляцией. А потом растерянно наблюдает у ее подъезда за тем, как она уезжает с чемоданом на легковушке, выйдя замуж. Спустя время Махаз вызывает куда-то ее мужа, а когда тот убегает, как сомнамбула входит в его домик, ложится в одежде на кровать рядом со спящей Ушей и лежит, о чем-то думая... Вот и все. Но этот мой приблизительный пересказ не дает, конечно, настоящего представления об этом пронизанном юмором метафоричном киноповествовании. То, что получилось в итоге у Инара, – это совсем, конечно, не Миха Лакрба, но нечто отнюдь не менее интересное и гораздо более необычное.
И во время нашей беседы на днях с Инаром Нармания я, конечно, завел об этом разговор:
«Кто автор сценария?
– Я.
– Ага. Ну, то есть... Как это все получилось? Может, вы все это в себе носили, этот сценарий, до появления этого альманаха, и решили сделать в альманахе именно такую новеллу? Как дело было?
– На самом деле нет. Я это уже придумывал исходя от персонажа какого-то, исходя от какой-то точки в сценарии. Я понимал, что любой другой эпизод, помимо вот этой кровати в новелле, он будет, опять-таки говоря о языке кинематографа и литературы, не совсем читаемым. Морализаторство как таковое в такой форме, как литературная новелла, еще возможно. Но когда чтение морали идет с экрана, возникает сразу, уже на первых секундах отторжение. Мы как можно скорее попытались уйти от этой формы новеллы, такой навязчивой моральной идеи, как многое у Лакрба. Я не говорю, что это плохо или хорошо... У Лакрба там сделано про честь и достоинство…
– Про верность, дружбу...
– У нас это про любовь. Ну и потихонечку пришли к сценарию о том, как он мог прийти к ситуации, чтобы оказаться рядом с этой девушкой».
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
