Как известно, Абхазия относится к числу государств, где озабочены проблемой повышения рождаемости. А самым простым и быстрым способом решения проблем многим представляются запреты. В данном случае – запрет искусственного прерывания беременности. Действительно, за период с 1994 года в Абхазии родилось 47 177 человек, зарегистрировано 11 903 аборта. Нехитрый подсчет показывает, что, если бы этих абортов не было, на свет появилось бы на 20 с лишним процентов больше малышей, то есть родилось бы почти 60 тысяч. Так, наверное, и рассуждали, не мудрствуя лукаво, инициаторы этого запрета – что он автоматически увеличит количество новорожденных на пятую часть. Плюс, конечно, религиозные соображения.
Напомню, что 22 декабря 2015 года парламент Республики Абхазия принял подписанный затем в феврале следующего года президентом законопроект о запрете абортов под угрозой уголовного преследования (26 голосов «за» при двух голосах «против»). Основным аргументом сторонников запрета был демографический – малочисленность населения Абхазии.
По прошествии года количество рождений по итогам работы отделения родовспоможения Республиканской больницы не возросло не только на 20 процентов, но и вообще ни на сколько. О чем мне довелось услышать на общем собрании коллектива медиков больницы во время выступления руководителя отделения. Да кто бы сомневался?! Еще когда парламентарии в 2015-м только приступали к обсуждению инициативы, один из них, Ахра Бжания, напомнил коллегам, что из столицы Абхазии до российской границы всего 110 километров, и для женщины, решившей сделать аборт, преодолеть их не проблема. В сухом остатке от введения полного запрета на аборты, исключая случаи антенатальной (внутриутробной) гибели плода, стала смерть женщины, которой отказали в аборте по медицинским показаниям, о чем рассказал в ходе теледебатов в канун выборов нынешний абхазский парламентарий Алхас Джинджолия.
Но инициаторов запрета подобное, по-моему, не смущало. Они продолжали торжествовать победу. Ведь это был прорыв на всем постсоветском пространстве, за что их деятельность очень высоко оценили представители Русской православной церкви, которые активно взаимодействовали с абхазскими энтузиастами. Как сообщил СМИ Леонид Севастьянов, исполнительный директор Фонда святителя Григория Богослова (учредитель – митрополит Волоколамский Иларион), эта организация «вела правозащитную деятельность на территории Абхазии с тем, чтобы руководство республики увидело необходимость запрета абортов, защиты права ребенка на рождение». Сил и средств было потрачено немало: на различные круглые столы, социальную рекламу в СМИ и так далее. А потом еще в абхазском сегменте интернета кто-то выложил видеоролик передачи, где Ксения Собчак в роли телеведущей долго гоняла небезызвестного «православного активиста» москвича Дмитрия Энтео, допытываясь, на какие шиши он живет, и выжала из него одно: что он ездил в Абхазию продвигать там запрет абортов и ему за это заплатили. Абхазское общество привлекло тут внимание не то, кто и сколько ему платил, а то, что в пробивании этой идеи в Абхазии принимала участие столь скандальная личность, известная погромами выставок и прочим.
Позднее моя знакомая выложила в «Фейсбуке» такой кусочек интернет-переписки Дмитрия Энтео (Цорионова): «Чувственную музыку придумал самолично сатана. Ты знаешь, что вас ждет в аду за такое увлечение? Вам будут все время отрезать уши (они будут отрастать) и заливать их расплавленным свинцом. Волынщиков все время будут раздувать заживо, скрипачек черти будут насиловать и пилить смычком острее бритвы…» «Это тот самый Энтео, который приезжал в Абхазию и решал здесь у нас с помощью наших депутатов вопрос принятия поправок в закон о полном запрете на аборты, – прокомментировала она. - Вот такого неадекватного чувака поддержал наш парламент почти единогласно. Ну, что тут скажешь? Теперь, думаю, надо пригласить в Абхазию Энтео, чтобы он покончил со всей нашей музыкой современной». Пользователи откликнулись: «Дурдом «Ромашка»; «А Венская опера, Мариинка, Большой и прочие будут гореть в аду всем составом, включая гардеробщиц?»
Полный запрет абортов вызвал язвительные отклики как вне Абхазии, так и внутри нее. Газета «Московский комсомолец» назвала новый закон средневековым и заявила, что Абхазия тем самым встала в один ряд с Папуа – Новой Гвинеей и Гондурасом, где аборты считаются уголовным преступлением независимо от их причины. Абхазские интернет-пользователи тоже повозмущались от души. Не припомню, чтобы кто-то из форумчан поддержал запрет. Чего только не было написано в адрес депутатов! Протест был массовым.
Но и инициаторы запрета не сидели сложа руки. Их мало, но они весьма креативны. После того как новый министр здравоохранения Абхазии Тамаз Цахнакия на пресс-конференции озвучил намерение Минздрава инициировать поправки в закон, так как врачебная практика выявила случаи материнской смертности и рождения детей с несовместимыми с жизнью патологиями, в Сухумском кафедральном соборе священнослужители собрали группу верующих женщин, а затем вышли из конференц-зала, дабы «не оказывать на них давления». Но женщины и так знали, что говорить. «Необходимо просвещать население. По телевидению показывать фильмы о том, кто умирает во время абортов даже на маленьких сроках беременности, рассказывать о последствиях наркомании и патологиях, тогда и не придется делать аборты по медицинским показателям», – отметила Анжелика Джинджолия. Татьяна Доровская рассказала, что после принятия закона «О здравоохранении» была удивлена и обрадована, что Абхазия показала достойный пример миру. Но сейчас она услышала, что закон дает трещину, находят лазейку, чтобы начать делать аборты. «Кто гарантирует, что врачи по знакомству или по-соседски не аргументируют свои действия наличием медицинских показателей к прерыванию беременности?» – задалась она вопросом. Аэлита Смалик считает, что ни в коем случае нельзя делать аборт даже по медицинским показателям. Кто сказал, что врач не ошибается? Он разве Господь Бог? Врач может сказать, что ребенок болен. Если Господь Бог допустил его зачатие, он уже живой и должен жить. Вы же не убиваете снаружи уже родившегося ребенка за то, что он хромой или у него плохое зрение. Почему же вы допускаете, что можно убить ребенка, когда он находится внутри матери?» – вопрошала она, обращаясь к инициаторам поправок в закон. По мнению верующих женщин, детоубийство во чреве – преступление и грех, за которые понесет наказание весь народ. «Если закон падет и не устоит, мы должны готовиться к худшим временам», – резюмировали они.
Выложив публикацию о встрече в соборе на своей страничке в «Фейсбуке», знакомая мне девушка прокомментировала ее: «Я сама верующая и сама против абортов, но такой бред просто вывел меня из равновесия! Все медицинские показания за аборт связаны лишь с наркоманией? Что за речи ведут эти люди? А убийства и насилие над детьми постарше вы каким законом ликвидируете? Где мы живем, Боже! Мне кажется, в аду».
В общем, что-то мне подсказывает, что все тут так и «останутся при своих интересах». Закон останется стоять непоколебимо, слишком яростно за него бьются инициаторы. Они горды тем, что Абхазия оказалась тут впереди всего пространства бывшего СССР, что их ставят в пример, и не собираются сдавать позиции. Вот почему даже те депутаты, которые вроде собирались «поднять вопрос», хранят пока молчание. Желающим же сделать аборт нет смысла воевать с защитниками закона в его нынешнем виде, убиваться за его изменение: они будут ездить в соседний Сочи, пополняя бюджеты тамошних медучреждений и карманы тамошних медиков.
Мне, кстати, вспомнилась фраза, популярная во время крушения «развитого социализма»: а нельзя ли было выбрать для коммунистического эксперимента ту страну, которую не жалко? Так вот, нельзя ли было выбрать для эксперимента с полным запретом абортов ту страну на постсоветском пространстве, которую не жалко?
А рождаемость в Абхазии все же, к счастью, растет: ведь за шесть последних лет число идущих в первый класс возросло у нас на двадцать процентов. Но к запрету на аборты, как нетрудно догадаться, это не имеет отношения.
Мнения, высказанные в рубриках «Позиция» и «Блоги», передают взгляды авторов и не обязательно отражают позицию редакции
