Сегодня в Москве прошли переговоры глав внешнеполитических ведомств России и Южной Осетии Сергея Лаврова и Дмитрия Медоева. На пресс-конференции по итогам встречи тема транзита через Транскам, по сути, стала главной. Она перекликалась с прошедшими в пятницу переговорами Карасина-Абашидзе в Праге.
Встреча Сергея Лаврова и Дмитрия Медоева состоялась практически сразу после переговоров в Праге замминистра иностранных дел России Григория Карасина и спецпредставителя премьер-министра Грузии Зураба Абашидзе, на которой, как сообщил «Эху Кавказа» по завершении встречи в пятницу грузинский дипломат, стороны договорились выполнить обязательства по так называемому соглашению «о торговых коридорах» от 2011 года. Приведу фрагмент интервью Зураба Абашидзе:
«Мы подтвердили, что готовы в полном соответствии с требованиями соглашения 2011 года, с нормами Всемирной торговой организации и грузинским законодательством выполнить обязательства по соглашению 2011 года, и предложили уже определиться с датами хотя бы ориентировочно: когда могут быть подписаны эти контракты? Мы договорились, что совместно с нашими швейцарскими партнерами определимся по этим датам и по механизму оформления этих контрактов. Так что сейчас нам надо работать уже со швейцарскими коллегами и определиться с датами».
На совместной пресс-конференции Сергея Лаврова и Дмитрия Медоева в Москве тема пражских переговоров, пожалуй, стала центральной. Министр иностранных дел России Сергей Лавров сообщил, что ее итоги обсуждались во время переговоров с Дмитрием Медоевым:
«Мы подробно информировали наших друзей, в том числе в свете итогов прошедшей накануне встречи Григория Борисовича Карасина, присутствующего здесь, и Зураба Абашидзе в Праге. Мы с Дмитрием Николаевичем Медоевым обменялись мнениями по аспектам, связанным с организацией транзиторной торговли в регионе. Такие планы есть, они вроде бы вызывают достаточно высокий интерес, и представители Южной Осетии подтвердили готовность участвовать в этой работе. Мы высоко ценим такую конструктивную позицию Южной Осетии, без которой, это всем понятно, проект транзита реализован быть не может».
Тему транзита прокомментировал и югоосетинский министр иностранных дел Дмитрий Медоев:
«Хочу определенно заявить, что президент республики Южная Осетия, находясь на санкт-петербургском экономическом форуме, сделал по этому поводу важное заявление, на котором Южная Осетия будет стоять: Южная Осетия готова участвовать в этом проекте в качестве равноправной стороны, и если такой подход будет приемлем для других сторон, то мы не видим никаких препятствий для участия в этом проекте».
Все это вкупе производит довольно странное впечатление. Российско-грузинское соглашение от 2011 года не предполагает деятельного участия Южной Осетии в создании торгового коридора в качестве равноправного партнера. Значит ли это, что соглашение невыполнимо, во всяком случае, до тех пор, пока не изменится позиция Цхинвала? Второй вопрос: насколько блокирование соглашения поощряемо Москвой? С этими вопросами я обратился к политологу Николаю Силаеву. По его мнению, недавняя встреча в Праге не означает заметного продвижения к выполнению соглашения 2011 года. Стороны в этот раз повторили позиции, на которых они стояли раньше, а именно – обещание подписать соглашение со швейцарской мониторинговой компанией, говорит Николай Силаев:
«Позиция грузинской стороны очень простая – выполнять это соглашение она не хочет, потому что выполнение этого соглашения предполагает тяжелый внутриполитический ущерб. И поэтому начинает рассказывать про то, что это Россия не хочет выполнять соглашение. А российская сторона подыгрывает грузинским переговорщикам, в том числе и вот этими заявлениями югоосетинских властей. Из-за этих заявлений грузинская сторона в любой момент может встать в третью позицию и сказать, что поскольку там Южная Осетия что-то такое требует, то транзит невозможен. Вот о чем идет речь. Т.е. ей нужен повод, чтобы не исполнять это соглашение, но при этом она ни в коем случае не должна признать вслух, что она не может его исполнить. Абашидзе – очень хороший дипломат, и он с этим справляется уже не первый год.
– Почему реализация этого соглашения наносит внутриполитический ущерб Грузии?
– Потому что исполнение этого соглашения предполагает признание Южной Осетии и Абхазии самостоятельной таможенной территорией. Для того чтобы поставить туда товары из Грузии, эти товары должны пройти таможенную обработку – вот в чем смысл соглашения. Просто в 2011 году на них нажали американцы, и они эти моменты «прозевали». Тогда как раз все эти соглашения с грузинской стороны подписывал Серий Капанадзе – это он сделал, это ему должна сказать спасибо грузинская сторона».
По мнению Николая Силаева, в открытии транзита через Абхазию и Южную Осетию ни у Грузии, ни у России нет острой нужды, чтобы идти ради него на политические жертвы. Пожалуй, наиболее заинтересованной стороной здесь может быть Южная Осетия.
Что касается армянского транзита, то, кроме транспортного коридора через Верхний Ларс, есть еще морской путь Батуми-Новороссийск. Турецкий транзит идет через Черное море, а иранскому, убежден Николай Силаев, Транскам не интересен. Там, помимо морского пути через Каспий, сейчас достигнуто принципиальное соглашение о сухопутном транзите из Ирана через Азербайджан на Дагестан. Этот путь обладает куда большей пропускной способностью и не так сильно зависит от капризов погоды, как Транскам.
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
