ПРАГА---В Варшаве проходит саммит НАТО, который многие называют историческим и самым важным после окончания холодной войны. Конфликт на востоке Украины и аннексия Крыма вынудили НАТО усилить защиту своих членов от угрозы с Востока и выработать стратегию сдерживания России. В Варшаве находится и представительная делегация из Грузии. Тбилиси надеется на углубление сотрудничества с альянсом с последующей гарантией членства. Станет ли Грузия ближе к НАТО после Варшавского саммита или, наоборот, заметно прибавится в лагере скептиков, об этом мы поговорим с военным обозревателем грузинской службы Радио Свобода Кобой Ликликадзе, который находится в Варшаве.
Нана Плиева: Сегодня в Варшаве угощали специально разлитым к саммиту НАТО грузинским вином. Есть что отметить грузинской делегации по итогам первого дня саммита?
Коба Ликликадзе: Пока я затрудняюсь сказать, потому что с минуты на минуту закончится встреча в рамках комиссии Грузия-НАТО. В кулуарах встречи я поговорил с государственным министром Давидом Бакрадзе, который говорит, что в коммюнике в отношении Грузии будут записаны и новые обязательства, и будет новый мессидж, который, в частности, в окончательном коммюнике может стать повторением договоренностей еще с Бухарестского саммита, что Грузия и Украина могут стать членами НАТО, как только они выполнят все обязательства для членства. И к этому будет добавлено, что Грузии в дальнейшем не потребуется т.н. MAP или ПДЧ – План действий по членству в НАТО. Вот в этом вопросе есть консенсус.
Инструменты, которые имеет Грузия, – это в первую очередь комиссия Грузия-НАТО, essential package, и этого будет достаточно для того, чтобы в дальнейшем уже рассматривать членство Грузии без т.н. ПДЧ. Пока речь идет об этом, и к этому еще добавляют, что существующий проект, каковым является совместный тренировочный центр, реально начал действовать, потому что пока это казармы, полигон, но надо, чтобы члены НАТО посылали войска и происходило реальное обучение. Такового пока нет, и об этом идет речь. Стоит ли за это поднять бокал вина? Почему бы и нет.
Нана Плиева: Генсек НАТО Йенс Столтенберг заявил, что «двери НАТО для Украины и Грузии открыты и никакие третьи страны не могут решать их будущего». Вы, наверное, не первый раз слышали эти слова. Пройти в эти заветные двери Грузия не может уже не первый год. В 2008 году в Бухаресте Грузии обещали, что страна обязательно станет членом альянса. Впрочем, трудно представить, что НАТО выполнит обещание в ближайшем будущем. Вы говорили о том, что заверение вновь будет дано. Означает ли это, что Грузия по итогам саммита в Варшаве вновь получит гарантию вступления, закрепленную в коммюнике?
Коба Ликликадзе: Что будет в дальнейшем, очень сложно сказать, потому что процесс вступления в НАТО может длиться годами, а может и дольше, как, допустим, в ситуации с Македонией, где нет третьей, посторонней стороны, но есть Греция, которая против этого. Желательно, чтобы мы не гадали на эту тему, потому что есть хороший прецедент сейчас на Варшавском саммите – Черногория получит официальное приглашение в НАТО. Это впервые после саммита в Келе и Страсбурге, пауза длилась более семи лет. Так что это хорошие знаки. Хорошим знаком для грузинской делегации является в целом то, что в коммюнике будет прописана новая формулировка. Если опять-таки будет прописано именно так, как прогнозирует грузинская сторона, потому что пока еще текста коммюнике никто не видел – все это будет опубликовано завтра. Все в ожидании чего-то позитивного.
Нана Плиева: Является ли решающим сдерживающим российский фактор, и не лукавит ли генсек альянса, когда говорит, что третьи страны не могут решать, кому вступать в НАТО, а кому нет?
Коба Ликликадзе: Я думаю, что генеральный секретарь очень серьезный человек, чтобы лукавить, но как-то косвенно все-таки фактор России влияет на стратегию НАТО, учитывая те бедствия, которые произошли и в Крыму, и происходят в Донбассе, что усиливает косвенное влияние на НАТО, потому что усиливается восточный фланг. Швеция и Финляндия уже рассматривают членство в НАТО, как бы отказываются от нейтралитета, усиливаются позиции в сторону Черноморского бассейна, где НАТО полностью потеряло инициативу после того, как Россия аннексировала Крым и сейчас там господствует российский черноморский флот. Есть уже конкретный проект, который предусматривает размещение постоянного многонационального военно-морского сегмента.
Нана Плиева: Я как раз хотела уточнить этот вопрос. Румыния намерена была предложить в Варшаве создание постоянного многонационального морского патрулирования в Черном море, но против этой инициативы выступила Болгария. Обсуждался ли этот вопрос сегодня, какое было принято решение и какую роль будет играть Грузия как страна Черноморского бассейна и Черноморского региона?
Коба Ликликадзе: Параллельно комиссии Грузия-НАТО здесь проходит высший форум, т.н. NAC (North Atlantic Council), в формате государств-членов альянса, и там, по нашей информации, рассматривается и этот вопрос, чтобы уговорить Болгарию. Болгария против того, как сказал президент этой страны (Бойко) Борисов, чтобы превратить Черное море в пространство противостояния. В этом отношении Грузия не может повлиять, но министр обороны (Тинатин) Хидашели говорит, что Грузия готова всецело подключиться. Что это подразумевает? Наверное, Грузия может предоставить порт в Поти для таких многонациональных сил, если им это понадобится, и какую-то базу данных, которая имеется в наличии у военно-морского сегмента, которая осталась в вооруженных силах Грузии, потому что Грузия – это морская страна без военно-морского флота. У Грузии очень ограниченные возможности, но если воцарится мир, то какие-то плоды достанутся Грузии, наверное.
Нана Плиева: После саммита Грузия существенно повысит свою обороноспособность и будет защищена еще больше, заявляли грузинские власти. Что имеется в виду?
Коба Ликликадзе: Ничего пока не известно. Все покажет совместное заявление после заседания комиссии Грузия-НАТО. Вообще, мне кажется, что представители грузинской власти, которые в Тбилиси говорили как раз о мгновенном усилении обороноспособности Грузии после Варшавского саммита, сейчас путаются в формулировках – как потом преподнести все, что происходит в реальности, потому что усиление обороноспособности Грузии очень и очень длительный процесс. По оценкам многих военных экспертов, невозможно представить худшую обороноспособность страны, чем в нынешней Грузии.
Нана Плиева: Как вы считаете, не вырастет ли в обществе разочарование многолетними обещаниями и не укрепят ли позиции пророссийские силы, если на Варшавском саммите Грузия не получит конкретных гарантий, особенно в преддверии парламентских выборов в октябре?
Коба Ликликадзе: Такая высокая планка ожиданий, в случае если на самом деле в коммюнике не будет ничего существенного, конечно, как-то усилит влияние на общественное мнение натоскептиков или сторонников нейтралитета Грузии. Они могут сказать: вот, смотрите, они обещали так много, а не получили почти ничего или же получили в повторном варианте то, что было сказано. Если в коммюнике не будет ничего существенного, если не будет конкретного сигнала, то, естественного, этим воспользуются антинатовские силы, но я не думаю, чтобы у них был козырь. Они не могут говорить о том, что это конец света, потому что вступление Грузии в НАТО – это длительный процесс. Я думаю, что у сторонников нейтралитета вообще нет никакого козыря, говорить о том, что в случае нейтралитета Грузия получит больше гарантий безопасности, чем сейчас при таком статус-кво, когда Грузия не является членом НАТО, но представители грузинской власти принимают участие в составе комиссии на уровне саммита и 2500 журналистов смотрят, освещают это и говорят о Грузии как о будущем члене НАТО.
