Через шесть дней в Абхазии грядет главное политическое событие года (пока, по крайней мере, так) – референдум, на котором его участники должны ответить на вопрос: «Считаете ли вы необходимым проведение досрочных выборов президента Республики Абхазия?»
Кстати, по поводу назначенной президентом Раулем Хаджимба даты плебисцита вот уже больше месяца звучат взаимные обвинения. Оппоненты власти возмущаются тем, что он пройдет в разгар летнего сезона, в канун «макушки лета», отвлекая вовлеченных в главный бизнес республики – курортно-туристический – от возможности заработать «копейку». Сторонники же власти отвечают так: согласно закону о референдуме, принятому еще в конце 90-х, у президента был для выбора этой даты «коридор» в два месяца: не менее месяца и не более трех месяцев после указа о нем; для Абхазии же 1 сентября воспринимается как ничуть не меньший «пик сезона», чем 10 июля, а тянуть с днем назначения референдума президент, опять же в соответствии с названным законом, тоже не мог. К тому же нервная обстановка в обществе, сопутствующая подготовке к референдуму, растянулась бы в таком случае на все лето. Таким образом, инициаторы плебисцита сами, мол, подвели к ситуации, когда стало неизбежно его проведение в курортный сезон, – обратившись с заявлением в ЦИК 1 марта, после чего должны были пройти все необходимые процедуры… Короче, если перефразировать известную басенную строчку, «у политика всегда его противник виноват».
Ну, а я сегодня хочу остановиться на ряде опросов общественного мнения, посвященных предстоящему референдуму. Правда, тут не обойтись без оговорки: поскольку в маленькой Абхазии нет, естественно, специальных организаций, институтов, которые на профессиональной основе занимались бы подобными исследованиями, в случаях, когда опросы населения о его внутриполитических предпочтениях все же предпринимались (первый такой, помнится, был в начале нулевых годов), у наблюдателей они обычно вызывали сомнения. Во-первых, в том, насколько эти «кустарные» опросы были проведены с соблюдением всех правил репрезентативности, профессионально. Во-вторых, возникали подозрения в ангажированности организаторов опроса – что те, мол, взялись за него не из любви к социологической науке и истине, а с целью формирования общественного мнения в полезном для себя направлении. Порой эти подозрения переносились и на опросы, которые в последние годы стали проводиться в Абхазии зарубежными организациями, в частности СМИ.
Итак, российский мультимедийный портал «Sputnik Абхазия» посвятил в последние месяцы названной теме целых два из регулярно проводимых им интернет-опросов, причем оба раза в них принимало участие относительно большое по сравнению с другими опросами число участников. Еще 22 марта, спустя три недели после обращения инициативной группы референдума в ЦИК, было запущено голосование «Если бы референдум о досрочных выборах президента проходил сейчас», то… Из принявших участие в нем 458 посетителей сайта 51,3% выбрало ответ «Согласен с проведением досрочных выборов», 33% - «Не согласен с досрочным проведением выборов», 12% – «Не участвовал бы в референдуме» и 3,7% – «Мне все равно».
9 июня, уже после принятия президентом решения о проведении референдума и объявления его даты, на сайте обратились к пользователям с вопросом: «Считаете ли вы необходимым проведение досрочных выборов президента Абхазии?» На этот раз отозвалось 555 пользователей. 42, 9% их выбрало ответ «Да, считаю», 48.8% – «Нет, не считаю», 8,3% – «Мне все равно».
Как видим, процент сторонников досрочных президентских выборов за два с половиной месяца уменьшился с 51,3% до 42,9%, то есть почти на 13 процентов. (Можно предположить и так, что это произошло в результате увеличения числа участников интернет-голосования – за счет в основном сторонников действующей власти.) Что касается тех, кто против досрочных выборов, то тут, возможно, голоса, поданные в ходе мартовского опроса за вариант «Не согласен с досрочным проведением выборов» следует суммировать с теми, кто ответил «Не участвовал бы в референдуме», и тогда получится 45%, что лишь на 3,8% меньше процента противников досрочных выборов согласно результатам июньского опроса.
И вот в последнем номере газеты «Республика Абхазия» опубликованы результаты опроса, проведенного ее редакцией с охватом ста респондентов во всех городах и районах республики, кроме Гальского. Согласно им, 67% опрошенных не согласны с проведением референдума, 24% – согласны, 9% воздержались от ответа. При этом в публикации приводятся и конкретные комментарии отвечавших. Наиболее типичное рассуждение «не согласных»: «Я против только потому, что лишний раз получим нестабильность. Не вижу смысла менять кого-либо… Люди устали. У многих все перегорело – переживать, говорить, спорить. На референдум мы не идем. Когда будут выборы, тогда посмотрим».
Я не хочу и не буду рассуждать, насколько репрезентативными можно считать приведенные здесь результаты опросов, которые, как видим, во многом разнятся. Это все равно были бы мои субъективные оценки, верность которых нельзя ни доказать, ни опровергнуть. Тем более что уже через неделю станут известны реальные результаты.
Выскажу только следующее соображение. Чем ближе дата референдума, тем очевиднее становится, что сторонники власти взяли на вооружение тактику его бойкота. И она может оказаться весьма эффективной, тем более что Абхазия относится к подавляющему в мире большинству государств, где неявка на выборы не наказывается штрафами или какими-то другими мерами воздействия. (Разумеется, любые формы давления, принуждения тут неприемлемы как незаконные, и это не обсуждается.) Но от оппонентов власти все чаще звучит, что в случае, если референдум будет признан несостоявшимся из-за недостаточной явки избирателей, это, на их взгляд, будет свидетельством целенаправленной кампании должностных лиц по срыву референдума, давления на избирателей и их запугивания. Непризнание же оппозицией таких итогов – это прямой путь к новой резкой дестабилизации общественно-политической обстановки, в чем большинство общества, разумеется, не заинтересовано. Так не лучше ли сторонникам действующей власти, чтобы снять все двусмысленности и подозрения, пойти на референдум и ответить на его вопрос словом «нет»? Иными словами, принести упомянутую «эффективность» для своего политического лагеря в жертву стабильности и взаимного доверия для всего общества в целом?
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
