На фоне падения экономики федеральные власти пытаются сдержать цены, дать налоговые послабления и смягчить последствия санкций, введенных после военного вторжения России на территорию Украины. Руководители самых дотационных субъектов России – северокавказских республик – стараются убедить население, что цены вовсе не растут, а дефицита нет и не предвидится.
Правительство России объявило масштабную программу по поддержке аграриев: на посевную кампанию, льготное кредитование и лизинг для сельхозпроизводителей планируют выделить 44 млрд рублей. Экспорт пшеницы временно ограничат. Антикризисные меры также включают в себя отмену НДС для гостиничного бизнеса, обнуление ставки налога на прибыль для IT-компаний и отмену 13-процентного налога с дохода по банковским вкладам, которые превышают миллион рублей.
Власти в регионах пытаются убедить население, что цены растут незначительно. Например, председатель правительства Дагестана прошелся по рынку в Махачкале и констатировал, что "дефицита нет". В правительстве республики заявили, что Левашинский район может полностью обеспечить капустой всю республику, а мясо Дагестан может поставлять и в соседние регионы.
В Чечне на совещании с членами правительства глава региона Рамзан Кадыров потребовал от жителей засевать огороды съедобными культурами, а министр экономического развития региона занялся "оперативным мониторингом" цен. Позже в эфире ЧГТРК "Грозный" сообщили, что цены в республике все же повысились, но назвали это "временным явлением" и следствием "панических настроений населения". В репортаже госканала в этом обвинили оптовиков, которые якобы массово скупают социально значимые товары и перепродают их с наценкой.
На Ставрополье цены мониторит комиссия из представителей прокуратуры, налоговой службы, ФАС и УБЭП – она принимает жалобы от жителей края на подорожание и отсутствие продуктов. Как сообщается, она уже обнаружила дефицит сахара и увеличение спроса на него вдвое. В Карачаево-Черкесии подобная комиссия заявила, что сетевые магазины соблюдают ценовую политику, а в оптовых базах и мелких точках цены повышают необоснованно.
По прогнозу министра регионального развития Виктора Басаргина, к концу года лишь Москва и Санкт-Петербург смогут обеспечивать себя самостоятельно, остальные регионы сядут на дотации. Сможет ли центр дать всем финансовую поддержку – неизвестно. Экономисты считают, что ВВП России по итогам 2022 года должен был показать рост до 3%, но из-за последствий войны он сократится. Разброс падения, как предполагают эксперты, возможен от 8% до 18%.
Как регионы Северного Кавказа пытаются справиться с кризисом и как будет выживать страна, в интервью Кавказ.Реалии рассказала специалист в области социально-экономического развития регионов, профессор Наталья Зубаревич.
– Региональные власти создают штабы по регулированию экономики и заявляют об оптимизации расходов. Что в первую очередь будут урезать?
– Прежде всего оптимизировать будут расходы на национальную экономику. Будут сжимать то, что называется национальными проектами. В бюджетах субъектов это около 20% всех расходов. В первую очередь это дорожное строительство, оно финансируется за счет федеральных субсидий. Думаю, это пересмотрят и его объемы сократятся. Это самое безопасное из того, на чем можно сэкономить. Соцзащиту не оптимизируешь, образование тоже особо не оптимизируешь. Как-то так.
– Какова эффективность этих мер?
– Региональные власти не могут сделать почти ничего. Посмотрим. Ни вы, ни я этого не понимаем. Это все делается для того, чтобы было меньше рисков, если сократятся трансферты из федерального бюджета. В условиях большой неопределенности финансирования регионов абсолютно понятно желание сократить расходы бюджетов. Но там это сделать довольно сложно, потому что две трети расходов – это социалка.
– Когда люди почувствуют, что они стали беднее? Кого в первую очередь это коснется?
– Это коснется всех. Это уже началось. Уже рубль/доллар – сто двадцать, а рубль/евро – сто тридцать. Цены растут. Массовой безработицы не допустят хотя бы статистически, добавят пособия. Нас ждет инфляция, но гиперинфляции не будет, потому что все-таки российской финансовой системой управляют люди с навыками. Будут печатать рубли. Но то, что нас ждет инфляция, это сто процентов.
Если стоит стена, вы будете изобретать табуретку
– Почему в России, в том числе на Северном Кавказе, растут цены на товары местного производства?
– Потому что в мире идет глобальная инфляция достаточно сильная, она происходит и в России. Были прерваны цепочки снабжения. Предложение уменьшалось, а спрос рос. При дефиците рынок регулируется ценой, это базовый фактор до 24 февраля. А после 24 февраля это еще и падение курса рубль/доллар. Выросли уже цены на лекарства, на авто. Вырастут цены на все то, что резко может уменьшиться в объеме продаж на рынке, потому что поступать новое не будет.
– Звучат такие мнения, что санкции в будущем простимулируют местное производство. Как вы относитесь к такой теории?
– Расслабились и забыли: потому что никакого импортозамещения без притока современных технологий быть не может.
– Эти технологии здесь возникнуть не могут?
– Россия большинством этих технологий не обладает. Только в контакте с глобальным миром можно что-то пытаться делать. Если стоит стена, вы будете изобретать табуретку.
– Если население беднеет, каких последствий стоит ожидать? Это повлечет повышение уровня преступности?
– Мы не знаем, население будет беднеть везде: и от очень бедных, и что-то около среднего класса. Чем это обернется, пока непонятно. Вернутся ли девяностые годы с их высокой преступностью – неясно. Всем станет хуже, а как люди будут адаптироваться – посмотрим. В 90-е годы сменились все ценности, появился рынок и люди не понимали, что делать. Сейчас они в целом понимают.
– Есть ли в связи с этим риски для государства? Например, риск массового недовольства.
– Есть, но это недовольство скрытое. Репрессии очень широкие, поэтому люди протестовать, скорее всего, не будут. У меня на этот счет оптимизма нет. Когда люди подвергаются реальным рискам, требовать от них какого-то выхода куда-то… Люди залягут. Молодые боятся меньше, старшие будут адаптироваться. Начнется все, как было в Советском Союзе, с разговоров на кухне. Потом, когда что-то пойдет еще хуже, это будут не только разговоры на кухне.
– Какие события могут вызвать широкое недовольство? Подорожание хлеба?
– Хлеб на три рубля плюс не вызывает протест. А что вызовет – непонятно, потому что все люди понимают, что репрессивная машина работает на полную. Люди боятся, поэтому будут в основном тихо терпеть и ругаться дома.
Люди боятся, поэтому будут в основном тихо терпеть и ругаться дома
– Как вы относитесь к попытке государства регулировать цены на продукты?
– Они будут это делать. После завершения регулирования цены будут прыгать вверх, потому что никто еще не смог побороть рынок. Пусть пытаются, уже не первый раз. Временно они будут устанавливать ограничение цен, но когда это закончится, цены будут взлетать.
– Могут ли сейчас пересматриваться уровни дотаций в республики? Какой запас прочности у государства?
– Запас прочности немаленький, потому что у государства в руках есть печатный станок. Будут печатать новые деньги. Это усиливает инфляцию, но если это делать умеренно, то деньги напечатают и раздадут людям.
***
В большинстве рейтингов социально-экономического положения регионов России республики Северного Кавказа традиционно занимают последние места. Особняком среди них стоит Чечня, где среди всех подобных показателей самый неудовлетворительный – безработица. По выплатам пособий безработным Чечня, по данным Росстата, занимает первое место в России.
Пять республик Северного Кавказа входят в число худших регионов России по доле населения, получающей зарплату ниже установленного государством минимального размера оплаты труда.
