В Южном окружном военном суде началась стадия прений по делу об убийстве учредителя дагестанской газеты "Черновик" Хаджимурада Камалова. Несмотря на представленные защитой доказательства невиновности подсудимых, прокурор потребовал пожизненное лишение свободы троим из них. Четвертого он попросил посадить на 15 лет – по мнению адвокатов, это "уступка" за признание вины и сотрудничество со следствием.
Камалова застрелили ночью 15 декабря 2011 года у здания редакции в Махачкале. Журналист собирался отвезти в типографию кальку нового номера газеты, но не успел сесть в такси. Он получил не менее шести огнестрельных ранений и умер в машине по дороге в больницу. Активно расследовать дело об убийстве стали только в 2018 году, после ареста ряда высокопоставленных чиновников Дагестана.
На скамье подсудимых находятся четверо. Один из них – бывший вице-премьер Дагестана Шамиль Исаев, которого обвинение считает заказчиком преступления. По официальной версии, задумав убийство Камалова, Исаев обратился к Магомеду Абигасанову, а тот в свою очередь нашел исполнителей – Мурада Шуайбова и Магомеда Хазамова. Мотив преступления у Исаева якобы заключается в том, что Камалов своими публикациями в газете мешал его политической карьере.
На прениях прокурор озвучил подготовленное еще два года назад, до начала судебного разбирательства, выступление, считает брат убитого Магди Камалов. Ранее он провел собственное расследование убийства, после чего не раз заявлял, что готов предоставить его результаты и назвать все имена причастных следственным органам, однако они отказались его слушать.
В беседе с Кавказ.Реалии Магди Камалов рассказал, что пришел к выводу о причастности к преступлению лишь Магомеда Абигасанова. За час до убийства, по его словам, его у редакции видел сотрудник издания. "Если бы стрелявшими были бы Шуайбов и Хазамов, то смысла в присутствии у ворот редакции Абигасанова нет", – отметил потерпевший.
Посыл всем: "Если вас привлекли, признавайте вину, а то сядете навсегда"
По его мнению, представитель гособвинения не учел доказательства, которые за это время предоставлялись в суд. "Непонятно, к чему были эти два года слушаний. Нет никаких корректировок в связи с новыми обстоятельствами, в связи с в пух и прах разбитыми доказательствами обвинения", – заявил собеседник.
Запрос прокуратурой пожизненного наказания – это "посыл всем", считает адвокат Шуайбова Асад Джабиров. "Не смейте препятствовать [следствию], если вас привлекли, признавайте вину, а то сядете навсегда", – так, по его мнению, звучит этот посыл со стороны силовиков.
Так поступил Абигасанов – накануне задержания он убеждал Магди Камалова в своей невиновности, однако позже не только признался в своей причастности силовикам, но и дал показания на всех фигурантов. Во время заседаний он содержался в отдельном от остальных "аквариуме", а его адвокаты избегали общения с прессой. При этом у Абигасанова есть алиби – его сосед Джамбулат Долгатов рассказал, что в ночь убийства он с семьей пришел в гости к Абигасанову смотреть футбол и пить коньяк. Мужчина засиделся до поздней ночи – это подтвердила супруга свидетеля.
Преступление без мотива?
По версии обвинения, статьи Хаджимурада Камалова в "Черновике", которые побудили Исаева заказать его убийство, были опубликованы до октября 2011 года. Однако какие это именно статьи, гособвинение так и не сообщило за все время расследования.
По словам Магди Камалова, он прочитал все выпуски газеты, начиная с ее основания в 2003 году, и нашел лишь две публикации, относящиеся к Исаеву и его инвестиционному проекту "Немецкая деревня" (проект застройки в Дагестане, так и не был реализован. – Прим. ред.). Эти публикации датируются 2007 и 2008 годами.
"В 2008 году Надира Исаева (бывший главный редактор "Черновика" ) написала, какой это хороший инвестиционный проект для республики. А в 2008 году была дана позиция двух сторон – и правительства, и Шамиля Исаева. Это положительная статья для "Немецкой деревни", больше никаких текстов не было. Что мог читать весной 2011 года Исаев, чтобы обозлиться на издание, я не понимаю, и прокурор не смог ничего объяснить", – сказал Камалов.
В результате самостоятельного расследования он отверг версию причастности к убийству не только Исаева, но и Хазамова, и Шуайбова.
О том, что подсудимые Хазамов и Шуайбов не находились на месте преступления, говорит детализация их номеров, сделанная по инициативе адвокатов. По версии обвинения, для планирования убийства Хазамов и Шуайбов купили сим-карты, оформленные на других людей – два этих номера в деле называются "секретной группой". Следователи выяснили, что владельцы карт следили за Камаловым несколько недель, а в ночь убийства ждали его у редакции. Детализация реальных номеров Хазамова и Шуайбова показала, что их местоположение и местоположение "секретной группы" не совпадает ни в день убийства, ни до него.
Как выяснилось в суде, в ночь убийства Камалова мобильные Хазамова и Шуайбова были подключены к ближайшим к их домам базовым станциям на расстоянии около четырех километров от редакции "Черновика". Более того, за пятнадцать минут до убийства Хазамов говорил по телефону, а Шуайбову позвонили приблизительно в момент преступления – он разговаривал около пяти минут. Люди, с которыми подсудимые тогда связывались, подтвердили в суде, что говорили именно с ними.
Доказательство того, что номера "секретной группы" якобы принадлежат Хазамову и Шуайбову, следствие построило на рукописном блокноте бывшей жены Хазамова и племянницы убитого – Наиды Камаловой. Блокнот появился в деле только в 2018 году, через семь лет после убийства, а записи в нем следствие считает сделанными в 2011 году. Магди Камалов называет этот "вещдок" сфабрикованным.
Потерпевший объяснил, что блокнот появился в то время, когда саму Наиду Камалову признали виновной в мошенничестве и соучастии в покушении на убийство. По этому делу ее приговорили к восьми с половиной годам заключения, однако кассационная инстанция отсрочила наказание из-за ее малолетних детей. Камалов уверен, что бывшая жена Хазамова пошла на сделку со следствием и дала показания против экс-супруга взамен на послабление своего наказания.
"В этом блокноте с записями от 2011 года указан адрес профиля в инстаграме, который появился лишь в 2014 году. Там же есть контактный телефон поликлиники "Целитель", который зарегистрировали в 2017 году. Такое ощущение, что ей под диктовку сказали, что нужно сделать еще какие-то записи и обязательно указать телефоны, якобы принадлежавшие Шуайбову и Хазамову", – говорит Камалов.
Убийство или терроризм
Во время прений подсудимые Исаев, Хазамов и Шуайбов отрицали свою вину, Абигасанов вину признал.
Как следует из текста речи Шуайбова (есть в распоряжении редакции. – Прим. ред.), в суде он заявил, что в период убийства Камалова не общался с Абигасановым, так как был в ссоре с ним. С Исаевым, по его словам, у него никогда не было никаких отношений, так как это человек "из иной социальной сферы".
"Мы абсолютно чужие друг другу люди, и он никогда не вызывал у меня симпатий", – сказал Шуайбов.
Обвинение отводит Шуайбову роль второго запасного стрелка и водителя машины, на которой предполагаемые убийцы подъехали к месту преступления. Из официальной версии следует, что, когда Хазамов не смог попасть в журналиста, Шуайбов вышел из машины и сделал несколько выстрелов – Камалов упал, первый стрелок добил его. Шуайбов обратил внимание суда на то, что очевидцы этого преступления (в том числе двое сотрудников "Черновика") видели только одного стрелявшего.
У террориста нет смысла конспиративно совершать преступление и молчать об этом десять лет
Всего на стадии прений адвокаты представили суду несколько десятков документов, которые не только указывают на многочисленные расхождения в показаниях свидетелей, но и на противоречия в утверждениях самих силовиков.
По словам адвоката Асада Джабирова, об обвинительном уклоне дела еще перед началом его рассмотрения сказал выбор статьи. Уголовное дело об убийстве Камалова было передано на расследование в Центральный аппарат СК в Москву в 2018 году. Там обвинение изменили со статьи "Убийство" на "Содействие террористической деятельности" – по мнению Джабирова, это сделали для того, чтобы не допустить рассмотрение дела присяжными (они не допускаются к рассмотрению террористических дел). "Доказательная база очень слабая, идти в суд присяжных с таким делом было сложно", – сказал адвокат.
Обвинение, по его мнению, предъявлено безосновательно. Содействием террористической деятельности, как отметил юрист, считается в том числе покушение на государственного или общественного деятеля – в соответствии с официальными комментариями к закону, Камалов под это определение не подпадает. Кроме того, в этом случае убийство не связано с террористическими целями – устрашить население и добиться от органов власти определенных решений.
"В случае терроризма убийство должно было быть совершенно открыто общеопасным способом. У террориста нет смысла конспиративно совершать преступление и молчать об этом десять лет", – сказал Джабиров.
Подсудимые должны выступить с последним словом 29 июня. Затем суд назовет дату оглашения приговора и удалится в совещательную комнату.
- В марте стало известно, что из дела об убийстве дагестанского журналиста пропали материалы, которые доказывали алиби подсудимых Хазамова и Шуайбова. Бывший следователь по этому делу Алексей Мигалин рассказал, что смог собрать порядка четырех томов информации (в каждом по 250 листов) – он передал их другому следователю управления, через некоторое время дело отправили в Москву. Сейчас этих материалов в деле нет.
- Ранее Магомед Хазамов рассказал о пытках, которым его подвергали силовики в Нальчике, Ессентуках и Владикавказе, вынуждая дать признательные показания. Он же рассказал о пытках, которых подвергли Мурада Шуайбова во время следствия.
- О субъективности судебной коллегии в деле об убийстве Камалова адвокаты не раз заявляли в ходе заседаний. По их мнению, коллегия заняла явный обвинительный уклон, что говорит о том, что приговор уже известен. В сентябре прошлого года адвокат Шуайбова Асад Джабиров и защитник Хазамова Кирилл Скарабевский заявили отвод судье. Они указали на заинтересованность суда, которая выражается в нарушении процессуальных норм, невозможности вовремя делать заявления, вмешательстве судей в допросы и унижении чести и достоинства юристов. По закону, отвод рассматривает та же коллегия, которую хотят заменить. Судьи с адвокатами не согласились и их заявление отклонили.
