За первое полугодие в Дагестане, как утверждает Генпрокуратура России, зарегистрировано 298 преступлений террористической направленности. По этому показателю республика заняла первое место в стране. Однако, как считают опрошенные Кавказ.Реалии юристы и правозащитники, причина такой статистики кроется в массовых фабрикациях уголовных дел.
В Москве, которая в рейтинге Генпрокуратуры занимает второе место, зарегистрировано 83 преступления террористической направленности. Далее в списке снова идут северокавказские республики – Ингушетия, Кабардино-Балкария, Чечня.
Терроризмом в российском законодательстве считается использование насилия (или угрозы его применить) для политических, экономических, идеологических и других целей. К преступлениям террористической направленности относят как совершение терактов, так и финансирование боевиков, вербовку, телефонный терроризм и не только.
Он – провокатор, сотрудник ФСБ, который создал эту ячейку и потерялся. И следователи его намеренно опустили
Например, осужденных за убийство учредителя дагестанкой газеты "Черновик" Хаджимурада Камалова тоже обвиняли в содействии терроризму, поскольку покушение на общественного деятеля подпадает под это определение. При этом, по мнению адвокатов, "террористическую статью" вменили безосновательно и только для того, чтобы не допустить к рассмотрению дела присяжных.
Статистика Генпрокуратуры наглядно показывает, что Дагестан является лидером России по террористическим преступлениям, по числу сфабрикованных уголовных дел, считает бывший адвокат Шамиль Магомедов, ранее сотрудничавший с правозащитным центром "Мемориал".
"Дело [в отношении дагестанского журналиста] Абдулмумина Гаджиева – наглядный пример того, как расследуются подобные дела, и кого по ним привлекают. У них (правоохранительных органов. – Прим.) доказательная база сплошь состоит из показаний наркоманов и сомнительных свидетелей. Я не могу назвать точный процент фальсификаций, но он очень большой. Потому что в последние годы количество преступлений экстремистской и террористической направленности сильно сократилось, а спецслужбам, видимо, нужно регулярно отчитываться о задержаниях, зарабатывать себе погоны и прочие регалии", – убежден Магомедов.
Говоря о показаниях наркозависимых по террористическим делам, собеседник Кавказ.Реалии вспоминает конкретный пример: местный житель с семью судимостями за наркотические преступления выступал свидетелем в суде над сокамерником Абдулмумина Гаджиева. Запись его допроса была опубликована в инстаграме. "Свидетели-наркоманы широко используются в фабрикации уголовных дел в Дагестане. Многие из них получают наркотики лично от оперативников", – утверждают сторонники Гаджиева.
Другой пример: в терроризме обвиняют сразу несколько десятков осужденных, отбывавших наказание в колонии №7 в Дагестане. Им вменяют создание и участие в террористическом сообществе прямо в исправительном учреждении.
Участники этого сообщества, по версии следствия, распространяли в колонии экстремистскую идеологию, вовлекали других осужденных в радикальную исламскую среду, публично оправдывали терроризм и финансировали международные террористические организации. По сути, обвиняемыми оказались только те, кто просто соблюдал в колонии религиозные нормы.
Методика фабрикаций
Адвокат Шамиль Магомедов поделился историей одного из заявителей "Мемориала", чьего сына обвинили в терроризме. По версии силовиков, парень готовил теракты и собирался "свергнуть конституционный строй" в составе небольшой группы таких же молодых людей. Как выяснили правозащитники, группу организовал человек, который представился им иранцем.
"Он просил одного из участников сфотографировать здание МВД, другого – здание ФСБ, – вспоминает Магомедов. – В итоге этот человек даже не упоминается в уголовном деле. Он – провокатор, сотрудник ФСБ, который создал эту ячейку и потерялся. И следователи его намеренно опустили, чтобы дать возможность и дальше создавать такие же группы. Таких случаев немало".
Косвенным доказательством массовой фабрикации уголовных дел, по мнению Магомедова, является и тот факт, что в Дагестане ведется "профилактический учет". МВД отрицает его существование, но о наличии такой "базы данных" знает практически каждый житель республики.
"Больше десятка тысяч человек состоят на профилактическом учете, причем 80 процентов состоит там просто так, без оснований. Это тоже показывает систему работы правоохранительных органов в Дагестане", – считает собеседник.
Статистика террористических преступлений носит показательный характер, уверен адвокат Исрафил Гададов. Обвинения, по его словам, "высасывают из пальцев", направляют дела в суды, где выносят приговоры, зачастую просто копируя обвинительные заключения.
Если разобраться в структуре террористических преступлений в Дагестане, окажется, что это будут какие-то репосты
"Я более чем убежден, что такого разрыва с другими республиками быть не может. Подбросы, фабрикации, принуждение давать показания против себя и других – в таком формате "расследуются" дела. Оттуда идут и "доказательства". Признал вину, оговорил себя и другого, и пошло-поехало. Другого объяснения нет. Большинство дел по терроризму в Дагестане – фикция", – заявил Гададов.
Уголовное дело о финансировании терроризма можно получить, просто отправив деньги кому-нибудь на банковскую карточку, добавляет руководитель Северокавказского отделения "Команды против пыток" Магомед Аламов.
"Например, человек может не знать, чем занимается его знакомый или родственник, которому он переводит деньги. И если окажется, что он в чем-то замешан, тогда тот, кто перевёл ему деньги, согласно логике следствия, финансирует терроризм. Либо же вас могут "притянуть" за несообщение о готовящемся или совершенном преступлении", – объяснил Аламов.
Финансирование терроризма в Дагестане – это "модная статья", говорит адвокат Сапият Магомедова. Ее подзащитного, бывшего начальника полиции Махачкалы Раипа Ашикова обвиняют в том, что он пожертвовал террористам 160 тысяч рублей. Когда, при каких обстоятельствах, где и каким образом были переданы эти деньги, следствие ответить не может, утверждает собеседница.
"Ашиков на судебных заседаниях заявил, что уголовное дело в отношении него сфабриковано, и что недобросовестные сотрудники силовых ведомств выполняют "заказ" в отношении него", – добавила адвокат.
"Самовоспроизводящийся ком уголовных дел"
Относительно большое число дел по терроризму свидетельствует о желании сотрудников силовых структур "выслужиться", считает политический обозреватель из Дагестана Магомед Магомедов. По его мнению, такие дела в республике заводят "по любому поводу".
"Если взять Чечню и Ингушетию, мы видим, что там показатели находятся в пределах нормы. Хотя в этих республиках даже чаще проводят спецоперации. Если разобраться в структуре террористических преступлений в Дагестане, окажется, что это будут какие-то репосты, высказывания, материалы, связанные с социальными сетями. Потом будут материалы, связанные с финансированием террористических и экстремистских организаций. Грубо говоря, это самовоспроизводящийся ком уголовных дел", – считает Магомедов.
Как выразился собеседник Кавказ.Реалии, в Дагестане есть "политический обычай" – держаться за имидж республики – борца с терроризмом.
"В 1999 году Дагестан был в тяжелых условиях, боролся с терроризмом. Сегодня наши силовые структуры почему-то не стремятся от этого отгородиться, а продолжают эту линию, говорят: "еще не все", "еще есть террористы". Они всеми силами пытаются это показать", – заключил Магомедов.
- Следствие возбудило уголовное дело о создании террористического сообщества в отношении 27-летнего и 29-летнего жителей Дагестана, убитых в ходе КТО в мае этого года. Мужчины, по версии следствия, собирались взорвать электрическую подстанцию в одном из районов города, но были остановлены силовиками. Молодые якобы люди напали на правоохранителей, после чего были убиты.
- В 2017 году глава МВД Дагестана заявил, что постановка на профилактический учет по категории "экстремист" в республике не ведется, однако в реальности эта практика не прекращена. Люди, включенные в списки профучета, постоянно сталкиваются с нарушением прав: их задерживают на постах ДПС, вызывают в полицию или сотрудники сами приходят к ним домой, пытаются ограничить их передвижения по республике и за ее пределами.
- По итогам 2021 года Краснодарский край и Ростовская область вошли в топ-6 российских регионов по числу всех зарегистрированных преступлений. Кубань заняла в рейтинге второе место, а Ростовская область – шестое.
- В Чечне за 11 месяцев 2021 года более чем вдвое (на 58,5%) снизилась раскрываемость преступлений – это худший показатель в стране.
Форум