Двойное убийство в Краснодаре вызвало широкий общественный резонанс: подозреваемый, по данным следствия, задушил бывшую девушку и их общую дочь, поджег место преступления, а тело ребенка закопал в лесу. Их родственники опасаются, что влиятельная родня замнет дело. Пользователи же соцсетей из Кубани разделились во мнении: кто-то думает, что такой исход – закономерность для межнационального брака, а другая часть считает, что кавказец не мог убить ребенка. Сайт Кавказ.Реалии разбирался, есть ли у преступления региональный контекст и насколько реально избежать наказания.
Вечером 24 января в Краснодаре произошел пожар в ЖК "Славянка": когда огонь в квартире потушили, внутри нашли тело 28-летней Надежды Первушиной. На следующий день в соседнем поселке обнаружили труп двухлетней девочки – она оказалась дочерью Первушиной. Задержали и предполагаемого убийцу – это был 27-летний Бислан Нехай, отец девочки и бывший партнер Надежды.
По предварительным данным, у пары произошел конфликт, он задушил девушку, а потом дочь и ушел, оставив тела в квартире. Позже он вернулся, поджег квартиру, чтобы скрыть следы преступления, а труп двухлетней Беллы отвез на окраину города, к границе с Адыгеей, и оставил там. Мотивом, по его словам, стала "внезапно возникшая ненависть".
Мотивом стала "внезапно возникшая ненависть"
У Нехая влиятельная семья в Адыгее: мать работает главврачом Тахтамукайской центральной республиканской больницы, а отец – обеспеченный бизнесмен, пишет сестра Надежды Виктория у себя в соцсетях. Она опасается, что они помогут сыну избежать наказания, например, на основе поддельных справок и экспертиз, признающих его невменяемым в момент убийства.
В интервью журналистам она рассказывала, что пара ссорилась на почве ревности: Бислан уделял внимание другим женщинам. Были ли они в отношениях на момент убийства, пока неясно: вместе они не проживали. От комментария сайту Кавказ.Реалии сестра погибшей отказалась, сославшись на "внутреннее опустошение".
Индивидуальная ответственность
На аккаунт в инстаграме Виктории, где она пишет о погибшей сестре, подписалось несколько тысяч человек – дело вызвало широкий общественный резонанс. Комментаторы разделились во мнении: кто-то требует пожизненного срока для подозреваемого, а кто-то не верит в его причастность к преступлению.
По мнению президента центра "Кавказ. Мир. Развитие" Саиды Сиражудиновой, людям трудно признать, что такого рода преступления может совершить человек из их среды – общества, где, по их мнению, сильны традиции, а следовательно, "кавказец не может убить" ребенка.
"Но ритуалы и традиции не значат, что в среде нет преступников. И в этом проблема – в коллективном представлении о народе и обобщении, – отмечает она. – Если бы общества признали индивидуальную ответственность, было бы намного легче бороться с преступлениями".
Людям трудно признать, что такого рода преступления может совершить человек из их среды
Другое распространенное мнение комментаторов: важную роль в преступлении сыграла разность культур и Первушиной не стоило "связываться с кавказцем". Подобное отношение к межнациональным бракам – особенность постсоветского общества, добавляет Сиражудинова. Причем это характерно для обеих сторон.
В конце декабря Сиражудинова опубликовала исследование, посвященное насилию против женщин и детей в северокавказских регионах на основе анализа приговоров судов. По ее мнению, конкретно в этом преступлении не просматривается характерный для Северного Кавказа патриархальный контекст. Адыгея – часть Северного Кавказа, но она другая, отмечает экспертка, в чем-то более традиционная, а в чем-то – светская.
"Мне кажется, эта история больше похожа на российские бытовые преступления. В нем не отмечается региональная специфика. Да, возможно, семья не принимала девушку и ребенка. Но таких примеров много. И все они обходятся без убийств – просто отказ и дистанцирование", – поясняет собеседница.
Мнение о том, что межнациональный брак обречен, психолог проекта "Кавказ без матери" Аида Герг считает не только проявлением бытовой ксенофобии, но и "очередной" попыткой обвинить жертву в насилии.
"Очевидно стремление переложить ответственность на жертву. Этим грешит вся российская общественность. Был бы он русский или якут, обвиняли бы все равно ее", – уверена она.
Патриархальное общество делает все, чтобы оправдать мужчину, полагает собеседница: "Вдруг эта женщина вовремя рот не закрыла, вовремя не отошла, не оказалась мудрой или умной. У множества людей сидит в голове убеждение, что женщина виновата в любом случае. Вот если бы убийцей была она, я уверена, что к нему, как к жертве, не было бы вопросов".
Она считает неверным распространенное убеждение, что родитель никогда не тронет свою дочь. "В целом агрессия распространена, и особенно к дочерям. Каждая клиентка на моей терапии сталкивалась с такими проблемами. Почти каждую бил отец с самого детства. А потом братья переняли эту привычку отца. Восточный Кавказ этим очень грешит", – поясняет собеседница.
"Делать выводы рано"
Сиражудинова сомневается, что связи влиятельных родителей помогут подозреваемому избежать наказания. Она приводит в пример случай в Дагестане, который описала в своем исследовании: "Когда брат ссорился с сестрой, и в этот момент убил ее и ее детей, ему вынесли пожизненный срок. В вопросе убийства ребенка, я очень сомневаюсь на признание аффекта и смягчение".
Самый "мягкий" срок за убийство в России составляет шесть лет, поясняет в разговоре с сайтом "Кавказ.Реалии" адвокат по уголовным делам, связанным с домашним насилием. Он пожелал остаться анонимным в целях безопасности.
"Минимум людям дают в том случае, если они полностью признали вину, возместили ущерб родственникам убитого, раскаялись, – отмечает он. – Возможна и неоднозначная ситуация, когда защита говорит, что обвиняемого спровоцировали на убийство".
У множества людей сидит в голове убеждение, что женщина виновата в любом случае
Поскольку речь идет и об убийстве ребенка, то дело будет рассматриваться по второй, более тяжкой части статьи, предусматривающей санкции от 8 до 20 лет лишения свободы, вплоть до пожизненного заключения, полагает адвокат. Он отмечает, что в его практике редко встречались случаи убийства малолетнего ребенка.
"Какие-то разговоры о том, что подозреваемый высокопоставленный человек, или у него связи, знакомства. Никто за убийство ребенка не будет отмазывать, – полагает адвокат. – Я такой практики не встречал. Единственное, может быть, они возьмут суд присяжных – у них есть право оправдать или попросить снисхождение".
С учетом общественного резонанса, юрист сомневается, что обвиняемому можно рассчитывать на минимальный срок. Также он считает несостоятельной версию о невменяемости.
"Если он невменяемый, то он не несет уголовную ответственность, но ему назначаются принудительные меры медицинского характера в стационаре закрытого типа, – продолжает адвокат. – Но это даже хуже, чем какое-либо наказание. Потому что у любого наказания есть срок, а у медицинских мер нет срока. Они на усмотрение психиатров", – поясняет он.
Если в истории фигурирует ребенок, это вызывает намного больше эмоций и меньше возможностей и желаний оправдывать агрессора, полагает Аида Герг.
Делать конкретные выводы на данном этапе рано – нет доступа к материалам дела, не заслушаны показания свидетелей и родственников с обеих сторон, добавил адвокат: "Но если смотреть объективно: убита женщина и малолетний ребенок, и я думаю, что наказание будет достаточно суровое".
- На Северном Кавказе растет число изнасилований, убийства по мотивам чести зачастую остаются безнаказанным, а проблема детских браков все еще актуальна – таковы выводы недавно опубликованного доклада о домашнем насилии в Дагестане, Чечне и Ингушетии. С его автором – исследовательницей Саидой Сиражудиновой – поговорила корреспондентка Кавказ.Реалии.
- Домашнее насилие в России – это проблема, с которой сталкиваются в основном женщины. Не менее 43% потерпевших женщин пострадали от рук партнера или родственника, в то время как среди мужчин эта доля составляет только 16%, отмечается в исследовании Консорциума женских неправительственных объединений на основе анализа сотни тысяч приговоров по делам о причинении вреда здоровью.
- Директор кризисной группы "СК SOS" Давид Истеев, помогающий ЛГБТК-людям и жертвам домашнего насилия, рассказал Кавказ.Реалии о том, что с 2022 года уроженки Кавказа все чаще пытаются спастись от насилия, убегая из семьи. Например, в ноябре 2023 года в Армении по заявлению родственников задержали 21-летнюю уроженку Ингушетии Фатиму Зурабову, которая подвергалась насилию в доме родителей.
- В Чечне заявлявших о насилии в семье насильно возвращают в республику, после чего те на камеру опровергают свои проблемы. Правозащитники подчеркивают срежиссированность подобных сюжетов: находясь в неволе, похищенные люди не могут противоречить своим мучителям.
Форум