Активисты и врачи продолжают борьбу за лекарства для больных муковисцидозом. Осенью пациенты были лишены трех основных антибиотиков, которые заменили российскими аналогами более низкого качества. Из-за отсутствия нормальной терапии с начала года умерли около десяти больных, в основном детей. Корреспондент "Север.Реалии" разбирался, как живут пациенты, которые не могут дышать.
4 марта родители детей, страдающих редким генетическим заболеванием – муковисцидозом, а также взрослые пациенты вышли к зданию российского Минздрава в Москве. С плакатами в руках около 50 человек провели серию одиночных пикетов. "Дайте врачам право лечить муковисцидоз препаратами, доказавшими свою эффективность", "Верните лекарства", "Дайте мне дышать!" – писали участники на плакатах.
– Больше никакой возможности высказать свое мнение законным способом в нашей стране нет, – рассказала активистка Лейла Морозова. – Наши дети и так мало живут. Неужели мы за них не повоюем? Мы не просим яхт и самолетов, мы просто хотим, чтобы наши дети жили.
"Мы-то уже пожили"
Лейла Морозова приехала в Москву на несколько дней. Дома в Петербурге остались двое ее детей. Сын и дочь больны муковисцидозом.
– Моему сыну семь лет, дочери – пять. О том, что дети больны, мы узнали, когда родилась младшая дочь, это был шок, никто не был готов к этому, – рассказывает Лейла. – Узнать, что у детей смертельная болезнь, которая не лечится и прогрессирует, что они не станут взрослыми и умрут в муках, – это серьезное испытание. В Европе и Америке, где есть таргетная терапия и препараты следующего поколения, такие пациенты живут 40–50 лет. В нашей стране взрослыми считаются 20–25-летние ребята. И они мне пишут, что "мы-то уже пожили, мы не за себя боремся сейчас, а за детей". Когда тебе это пишет 20-летний человек – это страшно.
Последние три месяца медицинское и пациентское сообщество лихорадит. Осенью сразу три основных импортных антибиотика стали недоступны для больных муковисцидозом – "Фортум", "Тиенам" и "Колистин". Государство взяло курс на импортозамещение – вместо зарубежных лекарств стали закупать российские аналоги – дженерики. Закупки медикаментов осуществляются в рамках ФЗ №44: лекарства закупаются по международному наименованию, а не по торговому – как правило, более дешевые, часто низкого качества. Импортным компаниям продавать лекарства на российский рынок стало невыгодно – никто не сможет конкурировать по цене с дешевым дженериком. Если на конкурс выходит больше одной российской компании, закупщик не должен даже рассматривать предложения иностранного поставщика. И они начали уходить с рынка.
– Если объяснять на пальцах: у оригинального препарата и дженерика одинаковое действующее вещество, но вспомогательные вещества могут отличаться, – рассказывает 17-летняя Таисия Шеремет. – Есть разница концентраций, степени очистки. Оригинальные препараты, которые десятки лет использовались больными, – там все побочные и терапевтические эффекты известны. Они предсказуемы. А дженерики непредсказуемы, и их прием может привести к чему угодно.
Таисия больна муковисцидозом. О том, что чувствует больной муковисцидозом, она весьма наглядно описывает в своем блоге в инстаграме. Благодаря блогу о болезни стали говорить в обществе.
"Пища не усваивается, у пациента постоянные поносы и рвота. Человек совсем не набирает вес, а легкие забивает густая слизь, в ней заводятся разные бактерии, вызывающие интоксикацию. Человека лихорадит. Слизь мешает вдохнуть, ты тонешь в ней, легкие слипаются и срастаются, потом появляются разрывы, кровотечения и рубцы. Потом цирроз печени, отказывают почки, не выдерживает сердце – тахикардия, одышка, обмороки, кислородное голодание", – пишет Таисия.
Без лечения это мучительная и страшная смерть от инфекции или удушья, отмечает автор.
– Раньше муковисцидоз был узкопрофильной темой. А в ноябре пришла я, написала пост, и это взорвало СМИ и инстаграм. Внезапно о слове "муковисцидоз" стали узнавать. И чиновникам это не нравится. Беспредел можно творить, когда никто не смотрит. А когда смотрит, уже не так легко это делать, – рассказала она.
Осенью, когда начались проблемы с медикаментами, девушка придумала флешмоб #ДайтеМнеДышать, который предлагает здоровым людям хоть на несколько секунд испытать то, что чувствуют больные. Участникам предлагается просто надеть пакет на голову и попробовать так подышать. В таких "пакетах" больные живут всю жизнь, говорит автор флешмоба. Акцию поддержали около полутора тысяч пользователей.
"Если у тебя муковисцидоз – ты задыхаешься. Как если бы у тебя на голове был целлофановый пакет. В России для больных муковисцидозом исчезают оригинальные препараты. Около четырех тысяч пациентов фактически обречены на мучительную смерть. От удушья. Поэтому мы просим: #ДайтеМнеДышать. Снимите эти чертовы пакеты с головы моих детей, с четырех тысяч российских МВ пациентов!" – описывает идею флешмоба автор.
Тарелки лекарств
Муковисцидоз требует пожизненного лечения. При этой болезни затрагиваются все системы организма, поэтому больные принимают огромное количество лекарств. Их жизнь и жизнь их близких похожа на белку в колесе – по кругу без остановки, говорит член калининградского регионального Фонда помощи детям-инвалидам, страдающим муковисцидозом, Наталья Шишенина. У нее болен 17-летний сын. Он учится в школе, собирается поступить в вуз. Его друзья даже не догадываются о его болезни.
– Каждый день процедуры, прием лекарств. 30–50 таблеток в день одного "Креона", плюс муколитики, витамины и другие препараты. У сына есть своя тарелка, блюдце для лекарств, туда я складываю все таблетки и капсулы. И пять ингаляций в день, утром и вечером, – рассказывает Наталья.
Качественные оригинальные медикаменты существенно облегчают жизнь больному. А что такое дженерик, сын Натальи уже проходил.
– Мы пожизненно принимаем "Креон", без него ребенок не может есть, у него не работает поджелудочная железа. Это практически у всех больных. В один момент нам дали "Микразим" (дженерик отечественного производства. – СР) – сразу диарея, побочные эффекты. Почему наши дети должны быть подопытными кроликами? Дженерики – это не всегда плохо. Но те, которые есть, не работают, и это уже проверено на больных. Мы хотим, чтобы наших детей лечили врачи, а не министерства, в зависимости от того, что они закупят.
Использование дженериков – фактически опыты над людьми, утверждает Таисия:
– Ладно бы, пробовали их на больных бронхитом. Но давать их онкобольному или больному с муковисцидозом, у которых здоровье на волоске, – это дебилизм. Экспериментировать на людях – это не то, что нужно. Дженерики используются во всем мире. Германия использует свой дженерик, это нормально. Просто у нас делать ничего не умеют.
Получить оригинальный эффективный препарат больной пока еще может через врачебную комиссию – если удастся доказать, что дженерики вызывают побочные эффекты. Тогда консилиум может назначить препарат по торговому наименованию и через индивидуальную закупку его ввезут в Россию. Но этот путь может занимать до полугода, больные – а чаще их родители – проходят все круги ада, оформляя бумаги и убеждая чиновников, что помощь необходима. И уже есть дети, которые не смогли дождаться лекарства.
По словам Лейлы Морозовой, с ноября, когда начались первые проблемы с закупкой лекарств, уже было десять смертей больных муковисцидозом.
– Это только предварительные цифры. Но мы насчитали около десяти человек. И смертельные случаи будут продолжаться, если ничего не изменится, –утверждает она.
– Мы позиционируем себя как социальное государство, держава победителей, сверхдержава. У нас так все хорошо, прекрасный лидер, а США ужасно загнивает. Но при этом четыре тысячи детей прямо сейчас умирают, – рассуждает Таисия Шеремет.
Лейла Морозова и Таисия Шеремет начали сбор подписей под петицией с требованием вернуть больным лекарства. Обращение планируется направить в Минздрав, в правительство и президенту. Под ним уже подписались свыше 308 тысяч человек.
"Стыдно смотреть пациентам в глаза"
В развитых странах люди с муковисцидозом могут дожить и до 50 лет. В России средний возраст пациентов – 12 лет. Из четырех тысяч больных в нашей стране лишь тысяча старше 18 лет. Без нормальной терапии дети просто не успевают повзрослеть.
– Мы все живем в одном мире, земля круглая. Я только со временем поняла, что здесь разница в заботе о своих детях, гражданах. В Европе разработали препараты, которые на генном уровне исправляют болезнь. Ты принимаешь две таблетки в день, показатели все улучшаются, и ты живешь полноценной жизнью. Такой курс стоит 200–300 тысяч долларов в год. В мире есть уже четыре корректора, которые используют. Мы читаем все иностранные группы, где эти больные принимают корректоры и радуются жизни. И смотрим, как наши дети теряют в весе и умирают, – говорит Наталья Шишенина.
25 февраля медицинское сообщество обратилось к главе правительства с требованием решить вопрос с закупкой оригинальных препаратов для больных. В открытом письме врачи заявили, что также важно менять закон для регистрации дженериков. Сейчас учитывается лишь их химическая эквивалентность оригинальному препарату, но не терапевтическая. То есть подействует ли такой дженерик, больные вынуждены проверять на личном опыте.
– За два года мы получили из регионов шесть человек, подростков и детей. И только благодаря тому, что мы использовали оригинальные препараты, которые закупала больница, как могла, фонды, мы смогли им спасти жизнь. Стартовая терапия, дженерики, показывала свою полную неэффективность. Больные стояли одной ногой в могиле. И только предприняв какие-то неимоверные усилия по поиску оригинальных препаратов, нам удалось этих детей спасти, и они до сих пор живы, – говорит заведующий педиатрическим отделением Российской детской клинической больницы им. Н. Ф. Филатова Сергей Семыкин.
– Мы отвечаем за здоровье и лечение, но не имеем выбора. Нас превращают в стадо баранов. Мы вынуждены назначать то, что есть в аптеке. Мне стыдно смотреть пациентам в глаза, потому что каждый месяц я вынуждена менять пациенту терапию, в зависимости от того, что есть в аптеке. Мне нужны доказательства, что я назначаю эффективный препарат, – объясняет врач-эндокринолог Лиана Григорян.
Импортозамещение стоит жизни пациентам, считают врачи. И очень сложно объяснить людям, проходящим пожизненную терапию, что препараты меняются из-за неких программ импортозамещения.
– ФЗ-44 – это самая большая проблема современного здравоохранения. Что гвозди, что лекарства – подходы одинаковы. Это не метод поддержки российских производителей, а создание тепличных условиях, которое не ведет к качеству, – убежден президент Всероссийского общества гемофилии Юрий Жулев.
Все обращения в Минздрав словно "отправляются в космос". И это не только проблема с лечением муковисцидоза, но и других заболеваний: диабета, онкологии, эпилепсии.
– В 2014 году на волне всеобщего патриотизма, в том числе лекарственного, был провозглашен курс на импортозамещение. Но мы еще тогда сказали, что это не может быть целью. Целью может быть обеспечение пациента наилучшей терапией, – отмечает ведущий детский онколог Алексей Масчан. – Уже тогда было ясно, что произойдет вытеснение зарубежных производителей с высокой репутацией, которые десятилетиями были на локальных рынках. Речь не об инновационных, а о тех, которые являлись абсолютно необходимыми для излечения и лечения. Это была даже не ласточка, а черный лебедь. Этот процесс начался, и все повалилось как домино.
– Мы всегда были первыми в химии. Да, может, у нас автомобили не самые лучшие. Но у нас в свое время субстанция ацетилсалициловой кислоты была одна из лучших, и навыки. Нельзя говорить, что мы можем только нефть качать, – считает директор департамента лекарственного обеспечения и регулирования обращения медицинских изделий Минздрава РФ Елена Максимкина.
– Фактически нам говорят, что вы, мол, не патриоты, как-то непатриотично себя ведете, – комментирует Лейла Морозова. – Да если бы мы не были патриотами, давно бы забрали своих детей и лечили бы их за границей! Но мы хотим, чтобы изменилась система закупок. Ведь если родители вынуждены проходить эти дантовы круги ада, значит что-то не так с системой.
По словам Максимкиной, в ближайшие недели больные все-таки получат антибиотик "Фортум". Количества нуждающимся хватит на полтора месяца.
Но это не заслуга чиновников, говорят активисты.
– Это благотворительная партия от производителя "Фортума", гуманитарная помощь. Производители просто вошли в наше положение и приняли решение. Вдумайтесь, европейская компания оказывает гуманитарную помощь России, – отмечает Наталья Шишенина. – Но что такое полтора месяца? Это ни о чем. Это курс для людей, которых можно пересчитать по пальцам. А если завтра экстренно потребуется помощь другому ребенку, то никто не поможет.
