Как и некоторые другие беженцы из Чечни, Эмилия Шамалова в возрасте 8 лет вместе с семьёй переехала из России в Германию. Родители Эмилии обратились к немецким властям с просьбой о политическом убежище, но спустя три с половиной года получили отказ и были вынуждены перебраться во Францию.
В 2004 семья Шамаловых получила вид на жительство во Франции и осела на севере страны в маленьком городе Труа. Там же Эмилия окончила лицей, а затем поступила в Национальный институт восточных языков и цивилизаций (INALCO).
Учёбу в институте Эмилия совместила с работой во Французском бюро защиты беженцев и апатридов (OFPRA). Она не понаслышке знакома с историями беженцев и внутренними проблемами самой социальной системы.
Девушка говорит на семи языках, в том числе на японском и корейском.
Корреспондент "Кавказ.Реалии" поговорил с Эмилией Шамаловой об эмиграции и интересу к языкам.
- Эмилия, что побудило тебя окунуться в японскую культуру, изучать историю, литературу и язык?
Моя любовь к Японии зародилась ещё в детстве после просмотра аниме-мультиков, чтения комиксов. Сначала я читала с переводом на немецкий, русский или французские языки, но чем больше я увлекалась, тем сильнее было моё любопытство. Мне захотелось говорить на этом языке, дружить с японцами, познакомиться с их культурой. Японский язык – это любовь, а вот корейский стал приятным дополнением. Правда, сначала я хотела выучить китайский, но потом поняла, что на нём и так многие говорят.
Как бы странно это не показалось, но я нашла очень много общего в традициях и в культуре чеченского и японского народов. Сегодня мы живём во времена, когда со всех углов нам предлагают освободиться от бремени навязанных нашими предками правил. Даже в чеченском обществе есть те, кто говорит, что мы все – мусульмане и точка. Должны быть стёрты границы, забыты красивые танцы, наша одежда, традиции и обычаи. Каждый раз, когда я слышу подобные высказывания, я пытаюсь донести, что вся красота различных народов, населяющих нашу планету, заключается в их культуре, в их идентичности, в языке, на котором они говорят, в традициях, в обычаях. Нужно всячески беречь и охранять то, что отличает нас от других народов. Мы все красивы в своём разнообразии. Также и с Японией. Чтобы понять японцев, разобраться в сложнейшем этикете общения, в культурных различиях и найти общий язык с японцами, их надо полюбить и избавиться от наших внутренних стереотипов и шаблонов. К любым народам нужно быть прежде всего открытым, не ходить в чужой монастырь со своей свечкой и с лозунгами "давай я тебя научу жить".
Ну вспомним хотя бы "Титаник" для понимания культурных различий. Среди выживших во время кораблекрушения был японец Масабуми Хосоно, госслужащий из министерства транспорта.
Все газеты США в те дни писали о нём как об удачливом японском парне, но что случилось по возвращению Масабуми на родину?
На родине его уволили с работы и подвергли остракизму, назвали трусом. И всё почему? Земляки посчитали, что Хосоно забыл, что значит быть японцем и обладать самурайским духом. Как мужчина он должен был остаться на тонущем корабле и уступить своё место другому. Чувствуете разницу восприятия одних и тех же событий разными народами? Япония мне близка по духу и по характеру, в идеале я хотела бы жить в этой стране. Кстати, курс японского языка был очень популярен в INALCO. Скажем на первом курсе у нас училось более 1000 человек. Это очень много. Каким бы сложным язык не был, интерес к нему достаточно большой. Япония держит, цепляет самого начала.
- Ты говоришь на семи иностранных языках. Помимо возможности писать, читать и смотреть фильмы в оригинале, что ещё привнесли в твою жизнь иностранные языки?
Очень многое. Я до сих пор изучаю языки и каждый дополнительный язык открывает тебе двери не только к библиотеке другого народа, но и к их сердцам. Общаться с людьми посредством переводчика – это одно, а говорить с ними на их языке, быть носителем и посредником их языка, чувствовать тона, интонацию, выражать красочно свои мысли и вызывать их восхищение тем, что ты их понимаешь – это другое. Знание иностранных языков позволяет тебе выбирать работу в самых разных областях. В конце концов – это живое общение, уверенность в себе и очень много друзей по всему миру. У меня есть друзья немцы, японцы, корейцы, французы и т.д. и т.п. С каждым новым языком тебе легче учить следующий, главное понять структуру, а дальше – это дело времени и практики. К примеру, я ещё училась в университете, а меня в качестве переводчика взяли работать в OFPRA и CNDA (Национальный суд Франции). Там я проработала три с половиной года в качестве переводчика. Это был первый и очень серьёзный опыт работы во Франции.
- За три с половиной года работы во Французском бюро защиты беженцев и апатридов через тебя, наверное, прошло большое количество историй, судеб. Есть разница между беженцами, которые приезжали, скажем, 10 лет назад и сегодня? С какими проблемами сталкиваются французские суды, OFPRА?
Если речь идёт о беженцах из Чеченской Республики, то изменения, конечно, есть и не только в них, но и в том, как сегодня работает сама система. За эти годы многое поменялось. Скажем, раньше можно было говорить только на русском языке, а теперь разрешили и на чеченском языке. Это стало возможным после того, как стали выявлять случаи, когда граждане из других регионов обращались за политическим убежищем как жители Чечни, на самом деле не являясь ими.
Где-то в России они получали или покупали поддельные документы и приезжали в Европу как "чеченцы", рассказывали страшные истории о войне, а на самом деле даже языка не знали, не говоря уже о том, что никогда не жили в Чечне.
Во французских судах, в OFPRA, как и во многих других областях, есть и некомпетентные сотрудники. Некоторые даже не знают, что такое Чечня и где она находится, могут спутать с Чехией или вообще спросить "а это в России, да?" В системе нет определенных отделов, которые специализировались бы по направлениям, откуда приезжают беженцы, будь то Чечня, Китай, или Сомали, все дела идут вперемешку.
- Как проходит интервью на получение убежища во Франции и какие ошибки допускают просители?
Сначала просителю приходит письмо с датой, местом и временем интервью. В кабинете помимо просителя убежища, присутствует переводчик и офицер. Во время интервью переводчик не имеет права что-то дополнять или разговаривать с просителем, давать какие-то советы. Встреча проходит в формате вопрос-ответ.
Ошибки, как правило, допускают те, кто перед встречей наслушаются всяких историй и на основании этого строят своё интервью. Например, если приезжает большая семья, то глава семейства всех членов семьи предупреждает, чтобы ничего лишнего не говорили, отвечать на вопросы будет только он. Делается это для того, чтобы ничего не перепутать. Интервью каждый член семьи проходит по-отдельности и, когда жена начинает на все вопросы отвечать "я не помню, я не в курсе", то европейцами, которые привыкли всё обсуждать внутри семьи и каждое решение принимать сообща, такое поведение трактуется в крайне негативной форме.
Иногда некоторые семейные пары принимают решение просить убежище по-отдельности, в надежде на то, что кому-то одному хотя бы дадут вид на жительство и тогда можно будет как-то "зацепиться" во Франции. Понятное дело, что сотрудники в OFPRA могут попасться и некомпетентные, как я уже сказала ранее, но уж точно не дураки. Поэтому самое оптимальное - это прийти на встречу к офицеру и поделиться своей историей так, как есть, так, как ты можешь, честно и открыто. Желательно, подкрепить свою историю документами, свидетельствами очевидцев, получить ходатайства от правозащитников, журналистов и известных людей, если такая возможность есть, конечно.Решение суда приходит по почте на нескольких языках, в том числе и на русском.
- Но в итоге ты всё-таки сменила место работы и ушла работать сначала в офис пятизвёздочного отеля, а затем и в компанию LVMH. Почему?
Тяжело ежедневно пропускать истории и судьбы людей через себя. Работать по пять часов и больше в качестве переводчика, иногда не прерываясь даже на паузу, невыносимо. Перед тобой оказываются самые разные люди - и те, кто лгут, и те, кто правду говорит, и здоровые и больные люди. У меня было интервью с парнем, у которого фактически отсутствовало полголовы, были шизофреники, были агрессивные. Приезжают же самые разные люди, не все профессора и имеют по пять дипломов в кармане. В какой-то момент я поняла, что ради собственного здоровья и душевного спокойствия я должна сменить место работы. Это и стало главной причиной.
- Ты встретилась с одним из богатейших людей планеты, с Бернаром Арно, с владельцем LVMH, где ты сейчас и работаешь, собственно говоря. Можешь немного рассказать об этой встрече и о новом месте работы?
LVMH– это французская транснациональная компания с оборотом более 72 миллиарда евро. Они производят предметы роскоши, одежду и многое другое. Я прошла собеседование и работаю в офисе по нескольким международным направлениям. Для меня это совершенно новая сфера и новый опыт. С Бернаром Арно я встречалась, ещё когда работала в сфере гостиничного бизнеса, это был скорее частный разговор. Мы говорили о том, как он достиг таких вершин, обсуждали многое. Бернар рассказывал, почему он, имея миллиарды на счету, предпочитает передвигаться на общественном транспорте и как важно оставаться неизбалованным роскошью и деньгами индивидуумом. Он мне показался очень простым и хорошим человеком.
- Недавно тебя пытался переманить из LVMH модный дом Hermes, но ты отказалась. Почему?
Всё очень просто. Меня не заинтересовало их предложение. Мы не сошлись по многим пунктам.
- Ты в Европе с 8 лет? Сложно было адаптироваться?
Для меня нет. Я как-то очень быстро и гармонично влилась в европейскую жизнь. Но после трех с половиной лет в Баварии мне тяжело дался переезд во Францию. Это был сильнейший стресс для меня. Я долго не хотела принимать Францию, но в конце концов она и стала для меня домом.
Немцы мне кажутся более искренними, честными. К примеру, если им не нравится человек, то они и дружить с ним не будут и улыбаться не станут. А французы улыбчивы и доброжелательны ко всем, а что у них в голове, на самом деле никто не знает. Много факторов, из-за которых я переживала и тяжело свыкалась с мыслью, что теперь мне придётся жить во Франции, и первые два года очень тянуло обратно в Баварию. Но в конце концов я влюбилась во Францию, и она открылась мне с другой стороны. Ну или мы просто свыклись и приняли друг друга.
- Когда ты была в последний раз в России? Хотелось бы вернуться?
18 лет назад. Почему бы и нет? Но жить бы я там всё равно не смогла. Я была в Украине, в Грузии, в Азербайджане, но нигде себя не чувствовала дома. Не было чувство тепла и уюта, я скучала по Франции. Франция – это мой дом.
