Власти северокавказских республик пытаются удержать местную молодежь от участия в НВФ, снимая ролики с просьбой не уходить в леса и обещая "делать все возможное, чтобы оказать помощь тем, кто осознал пагубность своих действий и хочет вернуться к мирной жизни". Однако, если судить по потоку завербованных, государственные PR-службы не выдерживают конкуренцию со "специалистами" ИГ. Что делать – выяснял "Кавказ.Реалии".
В канун Нового года Юнус-Бек Евкуров пообещал найти варианты возвращения к мирной жизни уехавших в Сирию.
"Ко мне часто обращаются родители и просят помочь им вернуть детей, которые оказались жертвами опытных идеологов-вербовщиков, - написал в своем инстаграме ингушский лидер. - В рамках закона, будем делать все возможное, чтобы оказать помощь тем, кто осознал пагубность своих действий и хочет вернуться к мирной жизни". Политик отметил, что постарается "минимизировать наказание, которое они понесут", поскольку "этот фактор является действенной профилактикой терроризма и экстремизма".
В Дагестане на правительственный грант общественники выпустили видеообращение 50 известных жителей, попросивших своих земляков не вступать в бандформирования. "Если вербовка в ряды террористов проходит в соцсетях, если наших ребят убеждают бросать семьи и браться за оружие именно там, мы не можем не действовать теми же методами", - объясняют создатели ролика.
Опрошенные "Кавказ.Реалии" эксперты полагают, что руководители северокавказских регионов действительно делают, что могут, пытаясь отвадить молодежь от НВФ. Другое дело - что далеко не всегда их слышат.
"Делают эти клипы силовики, поэтому они набиты шаблонными, протокольными фразами, с которыми вряд ли удастся достучаться до адресатов".
Правозащитник, член комиссии по оказанию содействия в адаптации к мирной жизни бывших боевиков в Ингушетии Тимур Акиев уверен, что Евкуров делает, что должен – через СМИ пытается донести до молодежи, почему не стоит воевать на стороне ИГИЛ, однако собеседник "Кавказ.Реалии" соглашается, что "этого недостаточно".
"Ролики вряд ли помогут. У нас их тоже крутили по телевидению. Но делают эти клипы силовики, поэтому они набиты шаблонными, протокольными фразами, с которыми вряд ли удастся достучаться до адресатов", - сетует Акиев.
Он недавно видел ролик, который заканчивался обращением "Если ваши друзья изменили поведение, придите к нам и сообщите". После просмотра ни у кого не возникло желания взаимодействовать с силовиками. "В ингушском менталитете порицается стукачество, поэтому и последовала такая реакция", - объясняет эксперт.
Правозащитник настаивает, что подобными клипами должны заниматься профессионалы, которые знают, как "влиять на сознание", а не чиновники.
"Есть вещи, которым нужно учиться, в том числе у врагов – в нашем случае методам пропаганды".
Можно создать сайты и выкладывать, например, интервью с лидерами общественного мнения, которые не были бы ангажированы властями, рассуждает Акиев.
"Только подавать нужно в такой же живой форме, как это делает ИГИЛ. Есть вещи, которым нужно учиться, в том числе у врагов – в нашем случае методам пропаганды", - обращает внимание он, призывая "не зацикливаться на репрессиях", поскольку "репрессии никогда ни к чему хорошему не приводили".
Главный инструмент для удержания молодежи от участия в НВФ – занятость.
Руководитель организации "Матери Чечни" Мадина Магомадова признается, что ни дагестанские, ни ингушские ролики не видела, но подчеркивает, что главный инструмент для удержания молодежи от участия в НВФ – занятость. "Нужны рабочие места, необходима программа поддержки молодых семей. Если человеку нечем заняться, то он ищет себе другое применение", - говорит она, отмечая, что "и в СССР эта проблема была, но тогда люди уезжали на заработки в Сибирь или в Среднюю Азию".
Предвосхищая обвинения в оправдании лени, ведь тот, кто хочет работать - ищет возможности, а тот, кто не хочет - причины (в конце концов, можно поехать в Москву или в Петербург), Магомадова заметила, что "вербовке поддаются, в основном, слабохарактерные люди (а люди рождаются с разной нервной системой), которые после школы или вуза болтаются без дела".
По словам правозащитницы, когда она поинтересовалась у чиновников, почему они не найдут вербовщиков и не пересажают их, те ей ответили, что "вербовщики сидят в интернете", то есть вырвать "корень зла" почти невозможно. Но Магомадова уверена, что "задействованы люди, которые физически находятся на Кавказе".
Представитель "Мемориала" в Дагестане Сиражудин Дациев видит проблему "в недостатке образования, в том числе религиозного".
В целом же для защиты молодежи, говорит эксперт, нужно использовать все методы – экономические, информационные, семейные, ведь "люди же погибают!".
Представитель "Мемориала" в Дагестане Сиражудин Дациев видит проблему "в недостатке образования, в том числе религиозного".
"Критическое восприятие информации, которое свойственно людям образованным, может помешать вербовке", - заявил он, затруднившись объяснить, что в таком случае произошло со студенткой-отличницей Варварой Карауловой.
При этом Дациев соглашается, что "PR-служба ИГИЛ достаточно эффективна".
