Гражданская война в Сирии стала причиной массового бегства мирных жителей. Большинство из них переселились в соседние с Сирией страны, другие – с риском для жизни пытаются добраться до Европы.
Россия не представляет особого интереса для беженцев из Сирии, некоторые сирийцы приезжают сюда лишь для того, чтобы потом попасть в Норвегию или Финляндию. Но помимо «транзитных беженцев» есть и те, кто намеренно переезжают в Россию, в основном это сирийские черкесы – потомки адыгских переселенцев, которые в XIX веке после поражения в Кавказской войне были насильственно изгнаны в Османскую империю, а после обосновались в ряде ближневосточных государств.
С начала сирийской войны в Кабардино-Балкарию, Адыгею и Карачаеов-Черкесию прибыло меньше 2000 черкесов. Это немного, учитывая, что диаспора этнических черкесов в Сирии по разным оценкам насчитывала от 80 до 160 тысяч человек. Из-за административных препон многие черкесы предпочитают оставаться в Турции, где к ним относятся благосклоннее, чем в России.
"Мы надеемся, что война закончится, но, к сожалению, не думаю, что скоро".
«Я приехал в Нальчик сразу после окончания школы, когда война только начиналась, я и подумать не мог, что до такой степени все разгорится. Позже сюда перебрались родители, но там осталось много родственников, они живут в области Дамаска, где сейчас относительно спокойно», - рассказывает сирийский черкес М., проживающий в Нальчике. Он просит не называть ни имени, ни места работы, ни своего возраста.
Опасаясь проблем, черкесы-беженцы вообще не любят распространятся о себе, а уж тем более рассуждать о войне в Сирии и ее виновниках. «Мы надеемся, что война закончится, но, к сожалению, не думаю, что скоро, мы не знаем подробностей, смотрим новости и не понимаем кто за кого, - говорит М. – Теперь у меня есть мечта отучиться, найти здесь хорошую работу, жениться, построить счастливую семью. Жизнь никого не подождет и надо двигается вперед, самосовершенствоваться. Мы рады, что приехали сюда, а не куда-то еще, но мы не забываем место, где мы родились, переживаем. Если все успокоится, тогда будем думать, вернемся ли мы туда или обоснуемся тут».
Власти не помогают
Государство никак не занимается вопросом обустройства черкесов зарубежья, возвращающихся на историческую родину, поэтому репатрианты из Сирии сталкиваются со множеством проблем, главная из которых – финансовые трудности.
«Конфликт продолжается уже пять лет, средства у людей на исходе. В Сирии оформление загранпаспортов, виз, покупка билетов до России обходится очень дорого, а по приезде репатриантов ждут большие затраты при оформлении документов в ФМС. Оплата госпошлин, сборы за экзамены по русскому языку, истории и основам законодательства РФ сильно возросли с начала 2015 года. При этом за три месяца, в течение которых годна сирийская виза, практически нереально подготовиться к довольно сложным экзаменам. Помимо госпошлин, у репатриантов, большинство из которых не имеет постоянного заработка, множество текущих расходов», - говорит Ольга Бегретова, представитель Кабардино-Балкарской организации по оказанию поддержки соотечественникам «Жьэгу» («Очаг»).
На историческую родину черкесы возвращаются как обычные иностранцы и проходят все стандартные процедуры.
На деле репатриантами сирийских черкесов называют только общественники и журналисты, официально их не признают ни репатриантами, ни беженцами. На историческую родину черкесы возвращаются как обычные иностранцы и проходят все стандартные процедуры: разрешение на временное проживание (РВП), вид на жительство и только потом гражданство. Кроме того, чтобы получить вид на жительство и подтверждение проживания в России, необходимо предоставить документ, доказывающий наличие законного источника доходов. Большинство же репатриантов перебиваются случайными заработками без какого-либо официального оформления. Поэтому если истек срок РВП, а вид на жительство беженец не смог получить из-за нехватки документов, он оказывается под угрозой депортации. Правда, пока сирийские черкесы успешно оспаривают решения о выдворении в суде.
Примерно половина всех прибывших в Россию черкесов обосновалась в Кабардино-Балкарии. Поначалу всех беженцев поселили в пустующих санаториях, многие семьи остаются в них и по сей день. Санаторий «Терек», где уже несколько лет живут 14 семей сирийских черкесов, сложно назвать уютным местом: маленькие сырые и холодные комнаты с продуваемыми окнами и плесенью на стенах. Зимой люди греются у электрообогревателей, еду готовят тут же в комнатках на электроплитах, а так как изношенная проводка здания не рассчитана на работу такого количества приборов, перебои с электричеством – не редкость.
"Простые люди встретили соотечественников из Сирии как братьев и сестер".
«Среди беженцев есть много детей, а самой старшей соотечественнице в исполнилось 83 года. Им приходится тяжелее всего, сырость и холод приводят к ослаблению иммунитета, они часто простужаются, особенно осенью и зимой, у многих появились аллергические заболевания, обострились хронические недуги», - отмечает Бегретова.
Около 350 черкесов самостоятельно арендуют жилье в Нальчике, при этом собственники съемных квартир обычно отказывают в официальной регистрации, что неизбежно влечет нарушение правил регистрационного учета при подаче документов в миграционные службы и грозит проблемами с ФМС. Еще часть репатриантов разместилась у родственников или в собственных домах: благотворители купили и подарили беженцам 80 домов в селах Кабардино-Балкарии.
«Простые люди встретили соотечественников из Сирии как братьев и сестер. Практически с первого дня были образованы волонтерские движения по оказанию поддержки репатриантам. На пожертвования приобретаются лекарства, продукты, учебники, предметы быта», - говорит Бегретова.
Надежда только на себя...
Поначалу проблемами сирийских черкесов в КБР занималась организация «Пэрыт», но она прекратила свою деятельность два года назад. В августа 2015 года в Нальчике была создана организация «Жьэгу», которая теперь помогает сирийским черкесам с оформлением приглашений на въезд в Россию (без него их не пустят в страну) и подготовкой документов в ФМС, занимается организацией благотворительных мероприятий, курсов изучения русского языка, трудоустройством и помощью в адаптации репатриантов. В организации отмечают, что в последние годы для юношей и девушек из Сирии сократили бюджетные места для поступления в вузы республики, поэтому теперь «Очаг» помогает и студентам с оплатой учебы.
Оставшиеся в Сирии черкесы жалуются, что им «ужесточили въезд в Россию».
«Ребятам приходится изыскивать возможность зарабатывать средства, чтобы оплатить обучение. В некоторых вузах идут навстречу. Так, например, руководство аграрного университета, которое, принимая во внимание сложное финансовое положение сирийских черкесов, разрешает вносить оплату поэтапно, делает максимально возможные скидки, а мы организовываем сборы средств, чтобы внести за них часть оплаты. Также за счет пожертвований помогаем собирать детей репатриантов в школу, покупать учебники и оплачивать детские сады», - говорит волонтер организации.
В Карачаево-Черкессии и Адыгее помощь сирийским черкесам тоже в основном оказывают общественные организации и молодежные объединения. Однако в Адыгее власти выделяют репатриантам (их примерно 800 человек) бесплатные участки под строительство домов в селах Мафэхабль и Панахес. Название Мафэхабль переводится с адыгского как «аул счастья», он основан в 1998 году, когда здесь поселились около 200 черкесов из Косова. В том же 1998-м в Майкопе открыли Центр Адаптации репатриантов. Тогда решившим вернуться на историческую родину черкесам получить гражданство было гораздо легче, чем сейчас.
В КЧР сирийских беженцев немного, всего 9 семей репатриантов, 35 человек. В основном они разместились у родственников, но есть и те, кто живут в квартирах.
«Большинство сирийских черкесов осталось без средств к существованию. Одна из семей, которым мы помогаем, была довольно зажиточной до войны: они имели несколько квартир, отец работал в крупной международной компании. И вот они все потеряли в один момент, их дома разрушены, а сами они стали беженцами. Но черкесы – один народ, мы должны помогать друг другу и не бросать своих людей в беде, раз уж со стороны государства им никакой помощи не оказывают. Но, надо сказать, и мешают», - говорит Амар Жужуев, лидер молодежной организацией «Адыгэ Хасэ» Карачаево-Черкесии, которая в августе этого года собрала для беженцев из Сирии более 700 тысяч рублей. Жужев отмечает, что большинство репатриантов хорошо адаптировались и рады оказаться на своей исторической родине.
В то же время оставшиеся в Сирии черкесы жалуются, что им «ужесточили въезд в Россию» и получить российские визы становится все сложнее, а активисты, которые помогают оформлять частные приглашения, отмечают, что уже не раз сталкивались с официальными отказами.
Общественники полагают, что власть опасается исламского фактора, поскольку бытует мнение, что под видом репатриантов на Кавказ могут хлынуть боевики.
«Но это не соответствует действительности, – пишут представители «Очага» в обращении к руководителю КБР Юрию Кокову. – Проживая во всех странах Ближнего Востока, черкесы никогда не были замечены ни в какой экстремистской деятельности и всегда характеризовались особым законопослушанием. В религиозном мировоззрении сирийских черкесов-мусульман нет ничего экстремистского, они не предрасположены к антиправительственным настроениям, наоборот, в лице сирийских черкесов Северный Кавказ приобретает новых лояльных переселенцев. Благодаря своему исламскому образованию и знанию арабского языка, сирийские черкесы могут противопоставить идеологии экстремизма на Кавказе альтернативную исламскую идеологию, призывающую к гражданскому повиновению и лояльности к существующему в России государственному строю и станут стабилизирующим элементом не только на Кавказе, но и в черкесской диаспоре, где имеют большое влияние».
