Ernest Vardanean

Я думаю, во второй части будет уместно дать широкую ретроспективу иранской социально-экономической и политической жизни перед революцией, чтобы можно было попробовать разобраться в любимой теме «Такую страну потеряли!». Понятно, что в любом случае такое восклицание могут позволить себе только сами иранцы, но нам, сторонним наблюдателям, должно быть не менее интересно, в особенности если вспомнить об огромном количестве людей, ностальгирующих по Советскому Союзу.

Итак, что собой представлял Иран до революции Хомейни? С одной стороны, как я уже отмечал в первой части, резкое удорожание нефти после арабо-израильской войны 1973 года и вызванного этим нефтяного эмбарго против Запада обусловило огромный приток денег в иранскую казну. Кстати, в «Войне судного дня» шах поддержал Израиль, будучи вторым по значимости союзником США в регионе.

Приток нефтедолларов ускорил модернизацию страны, которую шах Пехлеви начал ранее. Появилась возможность для реализации инфраструктурных проектов, укрепления армии и служб безопасности. Однако результат получился совсем не таким, как задумывалось. «Модернизация страны идет слишком быстро и не учитывает религиозные и национальные традиции. В начале 1970-х годов в Иране начинаются проблемы с продуктами, безземельные крестьяне вынуждены мигрировать в города, но и там не могут найти работу и пропитание», - пишет газета «Коммерсант», отмечая также авторитарный стиль правления шаха. Он игнорировал своих министров, разогнал парламент, запретил оппозиционные партии, жестко подавлял протесты.

14 июня 1980 года имам Хомейни подписал указ об «исламской культурной революции», что дало толчок массовым репрессиям против неугодных, включая тех, кто первоначально поддержал революцию. По данным «Ъ», к концу 1984 года было казнено примерно 40 тыс. «врагов революции». К середине 80х из Ирана эмигрировало 3 млн. человек (по другим данным – от 2 до 4 млн.), и в значительной степени это технократы, врачи, инженеры, бизнесмены, учителя.

Свой обзор предлагает «Немецкая волна», которая, в частности, отмечает тесные связи шаха с американцами как их благодарность за свободный доступ к иранской нефти. Одним из важных пунктов программы Мохаммеда Резы Пехлеви была земельная реформа. Шах через референдум заставил крупных землевладельцев продать часть земельных участков, благодаря чему к началу 70х годов более полутора миллионов мелких крестьян и арендаторов получили свои собственные наделы.

«Американские кредиты и резкий рост цен на нефть позволили шаху финансировать строительство суперсовременных металлургических и машиностроительных предприятий, железных дорог, судостроительных комплексов, нефтехимических терминалов, автосборочных заводов», - пишет Deutsche Welle.

Однако это вышло монарху боком. Для запуска большого количества открытых предприятий возникла острая необходимость в квалифицированных кадрах, которых было мало, поскольку Иран в основном был страной аграриев и торговцев. В результате жители деревень, переселившись в города для работы на новых заводах, жили в неподобающих условиях и пополняли армию «люмпенов», которые, кстати, стали одним из «горючих» материалов исламской революции. Приток шальных денег, как и полагается в «нормальной» авторитарной стране, привел к резкому росту коррупции и усилению социального неравенства.

С другой стороны, как сообщает «Настоящее время», под влиянием американских и британских компаний шахское правительство начало вводить западные законы в общественной жизни. В частности, это касалось прав женщин. «Большая часть населения ни морально, ни практически оказалась не готова к настолько стремительной вестернизации и воспринимала любые либеральные реформы как попытку Запада искоренить персидскую культуру и ее ценности», - пишет издание со ссылкой на американского ученого-ираниста Никки Кидди, которая написала книгу «Современный Иран: истоки и последствия Революции».

Изучая эту тему, я не мог понять, каким образом Хомейни сумел преодолеть сопротивление американцев, которые всегда активно поддерживали шаха. И сразу в нескольких источниках я нашел свидетельства того, что аятолла попросту обманул США. Он вообще обманул и переиграл всех: и Запад, и «родных» коммунистов с либералами, и светских военных, и умеренных клерикалов, не выступавших против шаха. Но американский фактор все-таки самый интересный.

Вот что рассказал Радио «Свобода» бывший соратник аятоллы Мохсен Сазегара: с приближением 1979 года Хомейни вел переговоры с США о будущем после свержения шаха. «Мы провели четыре или пять секретных встреч с одним из директоров Госдепартамента США в маленьком мотеле рядом с резиденцией Хомейни в городке Нофль-ле-Шато [как мы помним, имам жил в изгнании в Париже]. Он [сотрудник Госдепа] интересовался будущим Ирана: захватят ли власть коммунисты, будет ли следующий режим антизападным и так далее. Мы его заверили, что ни один из этих сценариев не вписывается в планы революционеров», - сказал Сазегара (цитата от «Настоящего времени»).

Как только Хомейни взял власть в свои руки, он повел антиамериканскую политику, назвав США «Большим сатаной». Подстрекаемые окружением аятоллы горячие иранские студенты, возмущенные переездом шаха-беглеца в Штаты на лечение, захватили посольство США в ноябре 1979 года, взяв в заложники 66 сотрудников и потребовав от Вашингтона немедленной выдачи опального монарха.

Президент США Джимми Картер разорвал дипломатические отношения с Ираном и запретил финансовые операции с режимом Хомейни, а 24 апреля 1980 года с санкции Белого дома американский спецназ попытался провести, но с треском провалил операцию по освобождению своих пленных граждан. Во многом именно это фиаско, а также общий пессимизм и бессилие Картера предопределили его поражение на президентских выборах в ноябре 1980 года.

Вместе с тем, смерть шаха 27 июля 1980-го и начавшаяся в августе война с Ираком ослабили позиции Ирана, и он пошел на переговоры. 20 января 1981 года, в день инаугурации нового президента Рональда Рейгана, американские граждане были освобождены при посредничестве Великобритании и Алжира спустя 444 дня после захвата. С тех пор США и Иран – жесткие и принципиальные антагонисты.

Продолжение следует

* Мнения автора, высказанные в блоге, не обязательно совпадают с позицией редакции Radio Europa Liberă

1 февраля 1979 года в тегеранском аэропорту «Мехрабад» приземлился самолет из Парижа. На борту находился имам Хомейни, которому суждено было совершить революцию и превратить монархию в исламскую республику. 11 февраля шахский режим пал. В Иране с тех пор эту дату отмечают как день окончательной победы Исламской Революции.

Рухолла Мусави Хомейни начал активную деятельность против шаха Мохаммеда Резы Пехлеви еще в 1960х годах, за что был арестован, а затем выслан из страны. По мере нарастания народного недовольства монархом популярность Хомейни возрастала. Страну, несмотря на резкий рост цен на нефть в 1970х годах, поразил кризис. Провинция, не утратившая исламского духа, была недовольна «развратом» в крупных городах, где женщины одевались не хуже, чем в Париже.

Здесь, правда, надо оговориться: иранцев прельщал не исламизм как таковой, а социально-ориентированные речи имама, направленные против деспотичного коррумпированного шаха. Кто же тогда знал, что социальные проблемы никуда не исчезнут, а светский уклад общества будет предан забвению.

Протесты против шаха начались задолго до возвращения Хомейни, но за точку отсчета принято брать 8 января 1978 года, когда полиция и всесильная служба безопасности САВАК жестоко подавили митинг студентов в городе Кум, имеющем особое значение для мусульман-шиитов. После этого митинги лишь усилились, и ничто уже не могло остановить их, даже введение военного положения летом 1978-го.

Пехлеви бежал из Ирана 16 января 1979 года, и тогдашний премьер-министр Шапур Бахтияр попросил Хомейни вернуться в Иран и пообещал провести свободные выборы. Фактически аятолл принял бразды правления при полном крахе прежней власти. Еще вернее будет сказать – власть сама упала ему в руки. Имам действовал решительно, и 1 апреля того же года состоялся общенациональный референдум, где иранцы одобрили переход к исламской республике. Новая форма правления стала называться «вилайат аль-факих», где политическое и религиозное неразрывно связаны между собой.

Как водится, новая метла замела по-новому. Особенно это почувствовали на себе иранские женщины: им запретили одеваться по-европейски в публичных местах, обязали носить мусульманское одеяние; повсеместно запретили западную музыку и алкоголь (исключение сделано для армян и других немусульманских общин, которые используют вино для религиозных обрядов). Появилась полиция нравов и исламская тайная полиция, которая стала беспощадно преследовать «врагов революции». Количество запуганных, арестованных, сосланных и расстрелянных стало исчисляться тысячами.

«Вернувшегося с триумфом в страну аятоллу Хомейни миллионы иранцев приветствовали восторженно и встречали лозунгами «Шах ушел, Имам пришел!». В тот же день он выступил со своей первой речью у памятника-усыпальницы на кладбище Бехеште-Захра. В выступлении духовный лидер назвал правительство Бахтияра незаконным и пообещал бороться с режимом», - описывает события тех дней Radio France Internationale. Правительство Бахтияра рухнуло 11 февраля, и именно эта дата считается днем окончательной победы революции. Сам опальный премьер-министр улетел в Париж.

Интересный анализ событий предлагает бывший посол России в Иране Александр Марьясов. В частности, он отмечает, что различные общественно-политические группы граждан, приветствуя исламскую революцию, совсем не понимали, чем всё может кончиться, и преследовали свои цели, подчас диаметрально противоположные. «Буржуазно-националистические круги вполне устраивало превращение Ирана в парламентскую республику и сохранение с небольшими изменениями действующей конституции. Леворадикальные организации и группировки выступали за кардинальные перемены, за превращение страны в демократическую республику с сильными элементами народовластия. Представители этнических меньшинств рассчитывали на укрепление местной автономии и расширение своих прав», - пишет дипломат на страницах газеты «Коммерсант».

Однако победу одержала именно революционная часть исламского духовенства, которая не только признала руководящую роль Хомейни, но и восприняла его концепцию. Иначе говоря, не всё шиитское духовенство было настроено поддерживать лидера революции, но он в итоге победил всех: и левую, и правую оппозицию, и сомневающихся в стане имамов.

Триумфу Хомейни способствовало еще одно серьезное обстоятельство. В июле 1979 года в соседнем Ираке к власти пришел местный лидер социалистической панарабской партии БААС Саддам Хусейн. Суннит, светский лидер и военный, он люто ненавидел клерикальный шиитский режим Ирана, к тому же имел виды на нефтяные месторождения в спорном пограничном регионе. С другой стороны, в Ираке 60% составляли шииты, и Саддам опасался «импорта» революции из Ирана.

Словом, война стала делом времени и вспыхнула 22 сентября 1980 года, когда иракская армия без объявления войны атаковала Иран. Началась одна из самых кровопролитных войн современности на Ближнем Востоке и в мире. В Иране произошел небывалый подъем патриотических настроений, что на время отложило распри и сплотило народ вокруг аятоллы. Война закончилась в августе 1988 года после огромных потерь, понесенных обеими сторонами, но Иран считает себя победителем, потому что Саддам не добился поставленных целей.

Продолжение следует

* Мнения автора, высказанные в блоге, не обязательно совпадают с позицией редакции Radio Europa Liberă