(Друкуємо мовою оригіналу)
В Мариуполе 9 новых случаев заболевания коронавирусной инфекцией, и пик заболеваний еще не пройден, считают в городском управлении здравоохранения. Из 82 случаев заражения по Донецкой области 53 приходится на полумиллионный город, два – с летальным исходом. Тем не менее, больницы продолжают работать, лечить в стационарах и оказывать неотложную помощь. Радио Донбасс.Реалии удалось пообщаться с хирургом одной из мариупольских больниц. Для безопасности врача мы не называем его имени, так как чиновники от медицины не разрешают медикам общаться с журналистами без их ведома.
– Как карантин повлиял на работу стационаров – и больницы в целом? Что изменилось за это время?
– Было распоряжение Минздрава и Кабмина о том, что с введением карантина госпитализацию плановых больных временно прекратить (4 мая министр здравоохранения заявил о частичном возобновлении с 5 мая плановых операций – ред.). Соответственно, количество больных в отделениях уменьшилось. Но дело в том, что мы с первого числа перешли на новую схему оплаты и финансирования, оно теперь идет через Нацслужбу здоровья. Пошел второй этап медреформы и, соответственно, на все медучереждения выделяется сумма значительно меньшая, чем в прошлом году, и которая исходит из расчетных цифр на необходимость планового финансирования. Это и зарплаты, и коммунальные платежи и так далее. Остальное мы должны зарабатывать сами.
– У меня вопрос, как можно заработать на больном?
– Это не то, что больной платит или что-то еще. Тот же аппендицит, к примеру, стоит 5 «рублей», имеет ценник свой, холецистит, грубо говоря – 10 «рублей». Вот сколько мы больных пролечим, столько нам дополнительное финансирование и будет. К той сумме, которая изначально заложена в бюджете, это будет дополнительно выделяться от НСЗУ. Это стимулирует лечебные учреждения оказывать более квалифицированную и качественную услугу для того, чтобы народ шел именно в данное лечебное учреждение.
– Выходит, карантин сыграл против больниц во время второго этапа медреформы? Может, есть какие-то поблажки?
– Карантин, естественно, нам все поломал. Но Минздрав пообещал на период карантина финансировать нас по принципу, который был до 1 апреля. Как бы вот такая льгота пока действует, но насколько она выдержится или нет, сказать трудно. Потому что деньги пока есть у больницы, процентов на 80 от потребности. Но это только начало года. Мы можем сейчас их «съесть», они у нас закончатся к октябрю или ноябрю и потом под конец года мы будем сидеть без финансирования.
– Если сейчас нет плановых операций, как это скажется на больных? Не станет ли потенциальному больному хуже от отсрочки лечения?
– Любая плановая операция не сопряжена с каким-то временным промежутком. Если плановую операцию надо сделать сегодня, то ничего с больным не будет, если его прооперировать через неделю. Если, конечно, при этом не наступит каких-то осложнений. Осложнения могут возникнуть. В каком плане? Грыжа может ущемиться, язва - закровоточить или прорваться. Без наступления осложнений отмена плановой операции ничем больному не грозит. Единственное что - наше финансирование недостаточно для того, чтобы полностью компенсировать полноценное лечение больного – больному все равно приходится приобретать какие-то медикаменты, расходные материалы за свои деньги. Если больной за период кризиса истратится на приобретение той же еды, чтобы выжить и прокормиться, то у него уже денег может и не хватить на операцию. Естественно, это оттягивает плановую операцию. Но риск, что у него могут возникнуть осложнения, которые приведут к экстренной операции – увеличивается.
– А за время карантина не было таких случаев?
– Явных, таких, что больной сегодня готовился на плановую операцию, а потом через два дня поступает, потому что случилось что-то экстренное таких случаев не было.
– Тогда чем занимается сейчас персонал, когда пациентов стало меньше?
– Ургентных, то есть неотложных состояний меньше не становится. Некоторые болезни имеют своеобразное течение и могут быть вызваны стрессовой ситуацией. Та же язвенная болезнь может обостриться. Да, ее можно лечить и амбулаторно, но не всякую. Есть такие ситуации, когда выраженное обострение язвенной болезни, не требующее хирургического вмешательства, но требующее стационарного лечения в гастроэнтерологии. Стрессовые ситуации могут повлиять на это дело и вызвать увеличение экстренных ситуаций. Те же инсульты, те же гипертонические кризы. Достаточно состояний, требующих госпитализации. Так что персоналу есть чем заниматься.
– Что ждет врачей после карантина, не возрастет ли количество больных, и как вы будете восстанавливаться очередь плановых операций? Не будет ли в больнице аврала?
– Какая-то очередность может быть и будет, но не будет глобальной очереди, которая вырастет в ряды и месяцы.
– Несмотря на то, что объявлен карантин, больница продолжает делать операции? Я имею в виду те же инфаркты, инсульты и прочее.
– Никакой карантин не снимает обязанностей по оказанию экстренной помощи. Если эта больница не «заточена» на оказание помощи больным с коронавирусной инфекцией или не закрыта в связи с какой-то вспышкой внутри больницы, все работают по оказанию экстренной помощи.
– Кстати, о вспышке внутри больницы. Совсем недавно в областной больнице интенсивного лечения заболели сразу 19 медработников. Теперь больница закрыта на карантин и является, скажем так, эпицентром коронавирусной инфекции. Что случилось на самом деле, можете рассказать?
– Они не совсем сразу заболели, просто определенное количество выявили на определенном этапе, когда начали обследовать. Ситуация получилась такая. Больной поступил в экстренном порядке в урологической отделение, там был оперирован. Потом у больного появились легочные проблемы, то есть повысилась температура, было затрудненное дыхание, был выставлен диагноз пневмония и он был переведен в терапевтическое отделение. И при обследовании уже у этого больного выявили и подтвердили коронавирусную инфекцию. В связи с этим все, кто с ним общался, были отправлены на домашнее пребывание, непосредственные контакты, которые с ним были. Потом начали проводить обследование у всех других контактных сотрудников и больных, которые с ним лежали. При этом выявили 19 человек заболевших, потом пошли выявляться контакты у этих 19 человек. Да, это, конечно, пошел определенный вал контактных. Больница большая, структура многопрофильная, одно из самых крупных лечебных учреждений Мариуполя, поэтому контактных много. Сначала ставились эскпресс-тесты, сейчас делается полноценное ПЦР-исследование. Около 200 человек сейчас обследуется.
– Но Мариупольская лаборатория может делать только 10 тестов в день, остальное отправляется в Киев. Этого же недостаточно?
– Да, отправляется в Славянск и в Киев. Потому что большой вал, большой объем, а Мариупольская лаборатория незначительный объем может делать. Да, что-то около 10 тестов в день. Но 10 тестов – это очень хорошо, их не надо никуда возить, но глобально проблемы они не решают.
– Но вы же не знаете, какой больной к вам поступает. Разве его перед операцией не обследуют на наличие коронавируса?
– Если мы что-то подозреваем, экспресс-тесты делаются, плюс есть инфекционист, который осматривает больных при поступлении. Если поступает заведомо инфицированный больной, и у него острый аппендицит, для этого специально оборудована 9-я городская больница, бывшая больница водников, по приказу городского управления здравоохранения, такие больные отправляются туда и там оперируются. Если подтвержден диагноз коронавирус, их не везут ни в одно хирургическое отделение города. Если требуется специфическая помощь, допустим, на грудной клетке или что-то еще, тогда могут пригласить специалиста из центра торракальной помощи, это 4-я городская больница, или требуется специалист из центра желудочно-кишечных кровотечений, то это областная больница. Там уже (в 9-й горбольнице – ред.) предусмотрены все защитные средства, чтобы выполнить операцию.
– А вы работаете как раньше? Нет ли страха?
– А мы работаем, как у нас было раньше. Априори мы считаем, что все больные ВИЧ-инфицированы или все больны гепатитом. Если у больного не подтвержден статус, то мы должны одевать при том же осмотре маску, экран, халат определенной защиты. Вот в таком ключе в данной ситуации мы должны работать. Ведь инкубационный период длится две недели, даже сам больной может не знать, что он заражен или является носителем этого вируса.
– Насколько правильными были карантинные меры? Потому что логике не поддаются многие вещи: в больницу, по крайней мере, в какие-то отделения нельзя, а в магазин можно?
– Я скажу, почему в больницы нельзя. Люди приходят с улицы, приходят в верхней одежде. Мы защищаем в этом плане немножко себя и защищаем больных, потому что любой больной человек, с любой патологией, с которой он находится в больнице, он – больной, иммунитет у него ослаблен и дополнительный контакт с внешней средой, который у здорового может ничего не вызвать, у больного вызовет бред. Поэтому все карантинно-ограничительные меры для лечебных учреждений я считаю правильными.
Китай, когда у них все это пошло к завершению, для Европы давал три основных рекомендации. И на первом месте у них стояло – берегите врачей. Потому что они в непосредственной близости, первыми сталкиваются с этим врачи. Второе – дети, не только переносчики, но и болеют, причем в скрытой форме, которую можно и не заметить. Но они являются скрытыми источниками заражения. А третью я уже не припомню. Пенсия по возрасту не зря дается (смеется)
– Все сейчас говорят о коллективном иммунитете, о вакцине, о том, что вирус вернется осенью. Что нас ждет в ближайшей перспективе? Каков ваш прогноз?
– Чем меньше мы друг с другом контактируем, тем лучше. По большому счету, все мы переболеем в той или иной форме этим коронавирусом. Может и в бессимптомной форме, может мы даже и знать не будем, что переболели, но если столкнемся с ситуацией, как в той же Италии или в том же Китае, когда на ограниченной территории возникает такое количество случаев, тогда медицина не справится. Мы сейчас как-бы пролонгируем процесс. Это не только мое мнение, но и ведущих специалистов. Осенью еще будет, может и зимой. Сейчас лето, вирус пойдет на спад, потому что ультрафиолет и тепло его погубит, он где-то причаится. Осенью опять будет. Но к тому времени, я надеюсь, удастся создать вакцину, к тому времени будут выработаны протоколы применения тех медикаментов, которые более эффективны. Мы будем немножко грамотные и вооруженные в плане лечения. Пока коллективный иммунитет не выработается во всем мире, в обществе. А как показывает опыт, любой коллективный иммунитет начинает работать, если он присутствует у 70% населения.
– А человек вообще способен перенести эту инфекцию, как думаете?
– Если нормальная иммунная система, то она должна справиться с этим вирусом. На пятый – седьмой день должны выработаться интерфероны и антитела к этому вирусу, и организм должен уже сам его уничтожать. Но надо учесть, что есть еще сопутствующие болезни, приобретенные во время жизни, это может внести свои коррективы. Поэтому пословица «В здоровом теле – здоровый дух» очень актуальна.
– Снятие карантина относительно лечебных учреждений планируется не в первую очередь, а на четвертом этапе. Почему?
– Все очень просто. Представьте, что заболели все инфекционисты. Кто будет лечить больных? Так вот сейчас врачи всех специализаций проходят обучение. И травматологи, и гастроэнтерологи, и терапевты – все! Даже медсестры. У нас в дипломах написано «Врач – лечебник». Все должны в случае эпидемии или какого-то экстренного случая уметь работать с инфицированными больными. Сейчас масса курсов, вебинаров на эту тему проводится. А отсрочка снятия карантинных мер позволяет закончить это обучение, подготовить медперсонал и сформировать коечный фонд. Думаю, это правильная мера.
– С начала карантина люди как на дикарей смотрели на людей в масках, потом сами начали их массово носить, сейчас маски сползли под подбородок. Что с людьми происходит, откуда беспечность такая, как думаете?
– Я могу старый детский стишок рассказать про Фому и Ерему, я его весь не помню, но суть такова. «Говорит Фома – бежим, а Ерема – полежим». А заканчивается это все так: «Возле дуба, возле елки их сегодня съели волки». У нас же народ какой? Та, меня это не коснется, меня это боком обойдет, все равно все умрем неизвестно от чего. Так ради Бога, это твое здоровье, ты и умирай. Но ты меня не заражай, я не хочу умирать. Ведь ношение маски в большей степени профилактика не того, что ты не заболеешь, а того, что ты, если болен, не заразишь остальных. Поэтому, люди, берегите себя!
ПОСЛЕДНИЙ ВЫПУСК РАДИО ДОНБАСС.РЕАЛИИ:
(Радіо Донбас.Реалії працює по обидва боки лінії розмежування. Якщо ви живете в ОРДЛО і хочете поділитися своєю історією – пишіть нам на пошту Donbas_Radio@rferl.org, у фейсбук чи телефонуйте на автовідповідач 0800300403 (безкоштовно). Ваше ім'я не буде розкрите).
