Катерина Андреєва та Ігор Ілляш
З самого початку війни на Донбасі спецслужби Білорусі методично переслідували своїх громадян, які воювали на боці України. На відміну від білорусів-бойовиків, на батьківщину поверталися одиниці – і на них чекали чималі тюремні терміни. Катерина Андрєєва, співавтор книги «Білоруський Донбас», розповідає про засуджених добровольців і про арсенал методів, які використовують білоруські силовики.
Катерина Андреєва та Ігор Ілляш працюють на телеканалі «Белсат» у Мінську, раніше також були авторами проєкту Радіо Свобода Донбас.Реалії.
(Друкуємо мовою оригіналу)
Боевики беспрепятственно приезжали на родину, раздавали интервью журналистам и оставались на свободе
В Беларуси существует миф, что силовики одинаково преследуют воевавших и за Украину, и за «ЛДНР». Однако на деле боевики беспрепятственно приезжали на родину, раздавали интервью журналистам и оставались на свободе. К ответственности привлекли лишь пятерых и в политически удобный момент, когда официальному Минску понадобилось сделать реверанс Киеву и тем самым утвердиться в новой роли миротворца и «донора стабильности». Двухлетние тюремные сроки получили трое, а один вообще вернулся на фронт сразу после суда. В свою очередь, белорусы-добровольцы почти не возвращались на родину: общественности известно всего три таких случая, и каждый раз следовал моментальный арест.
В статье «Гастарбайтеры войны», опубликованной на страницах газеты Администрации президента «СБ – Беларусь сегодня» в феврале 2016 года , анонимный представитель МВД расставил точки над «і»: «Особую угрозу национальной безопасности представляют белорусские граждане, воюющие в составе подразделений АТО. В большинстве своем это представители криминогенной молодежной среды, придерживающиеся крайне радикальных неонацистских взглядов. Они проповедуют идеологию агрессивных околофутбольных движений и насильственную форму свержения государственной власти, открыто противопоставляют себя правоохранительной системе».
Показательный суд над Тарасом
В ночь с 25 на 26 ноября 2015 года внимание сотрудников милиции, которые дежурили на третьем этаже здания железнодорожного вокзала в Минске, привлек странный молодой человек. Милиционеры решили проверить у него документы и досмотреть. Под одеждой обнаружили бронежилет. Парня задержали и доставили в участок, где в его вещах нашли пистолет, самодельное взрывное устройство, состоящее из гранаты с вмонтированным взрывателем, балаклаву, два паспорта и… справку участника боевых действий в составе «Правого сектора».
Так звучит версия правоохранительных органов о задержании 28-летнего уроженца Новополоцка Тараса Аватарова. В его истории полно загадок: например, как ему вообще удалось добраться до Минска с боеприпасами? Безусловно, лучше разобраться в непростом деле Аватарова в будущем нам поможет интервью с ним. Но на момент публикации доброволец отбывает пятилетний срок в колонии строгого режима по ст. 295 УК РБ («Незаконные действия в отношении огнестрельного оружия, боеприпасов и взрывчатых веществ»).
Тарас вырос в военном городке под Новополоцком, учился на «отлично», любил играть в «Что? Где? Когда?». К службе в армии оказался не годен по здоровью. В 2011 году по неясной причине сменил фамилию на замысловатое «Аватаров». По словам матери, он учился на химика-технолога и готовился работать на заводе, если бы не отчисление «по собственной глупости». После подрабатывал то грузчиком, то продавцом компьютеров. Периодически Тарас приезжал в родительский дом, а в октябре 2015 года сообщил, что «едет устраивать свою жизнь». О том, что собирается на Донбасс, не предупредил. Ничего не известно о политических взглядах Аватарова до войны, в общественной жизни он участия не принимал.
На Донбассе Аватаров присоединился к отдельной тактической группе им. капитана Воловика «Правого сектора». Командир группы «Кулибин» в интервью «Белсату» рассказывал, что за полтора месяца белорус не выезжал на передовую. «Считался он у нас поваром. Не знаю, как его душа поперла на родину. Я до сих пор не понимаю, зачем и как. Но что было, то было. Жаль, он не успел сходить на боевые [...]». Он считает белоруса «героем, независимо от того, был тот на передовой или нет».
Доброволец предстал перед судом в Минске. В первый же день он попросил суд пригласить главу КГБ, чтобы рассказать, как его «прессовали в тюрьме»
18 апреля 2016 г. доброволец предстал перед судом в Минске. В первый же день он попросил суд пригласить главу КГБ, чтобы рассказать, как его «прессовали в тюрьме». По словам Аватарова, его избивали и заключенные, и оперативники. Кроме того, он заявлял о пытках на следствии с применением «определенных препаратов». Кроме статьи за незаконный оборот оружия, подсудимому инкриминировали его незаконный провоз через границу.
В последнем слове Тарас уже эмоционально настаивал на своей невиновности: «Единственное преступление, которое я совершил в своей жизни: я гражданин Республики Беларусь. Будучи добровольцем, я являюсь идеологическим преступником! Мне стыдно быть гражданином Беларуси [...]». Защита подавала апелляции, но безрезультатно – приговор 5 лет строгого режима оставили без изменений.
Показательный суд над добровольцем, который приехал с Донбасса и якобы разгуливал с гранатой по столичному вокзалу, был крайне необходим спецслужбам. Задача – дискредитировать всех белорусов, воюющих на стороне Украины. Привлечь его по статье «Наемничество» для следствия было затруднительно, ведь оно прекрасно знало, что Аватаров не получал денег на фронте. К тому же, это бы выглядело двусмысленно в глазах Киева: будто белорусский суд официально признает «наёмниками» людей, которые сражаются за территориальную целостность Украины. Лукашенко, недавно вошедший в роль «миротворца», хотел этого избежать. Требовалась «обычная», но внушающая остальным гражданам страх статья. История задержания Аватарова с гранатой хорошо вписывались в эту логику.
«Уголовщина» и компромат
Выставлять добровольцев уголовниками стало фирменным стилем спецслужб
Выставлять добровольцев уголовниками стало фирменным стилем спецслужб. 28 марта 2018 года начальник ГУБОПиК (Главное управление по борьбе с организованной преступностью и коррупцией – прим. авт.) Николай Карпенков сообщил, что около 40 белорусов, воевавших на стороне «Правого сектора» и других украинских формирований, не смогут вернуться на родину из-за действий правоохранителей. «В Беларуси против них возбуждены уголовные дела за преступления, которые здесь совершили ранее (хулиганства, нанесение тяжких телесных повреждений, мошенничества, кражи и т.д.)», – говорил полковник.
Представить, что в Беларуси, где количество правоохранителей на душу населения чрезвычайно высоко, 40 подозреваемым в преступлениях позволили выехать из страны, крайне сложно. Мы не можем утверждать, что все эти дела сфальсифицированы, однако можем допустить: усиленный поиск компромата на добровольцев начался постфактум, когда те уже воевали.
Телеканал «Беларусь-1» сообщал о двоих гомельчанах из батальона «Азов», которым заочно предъявили подозрение в мошенничестве
Ранее, в июле 2016 года, государственный телеканал «Беларусь-1» со ссылкой на данные ГУБОПиК сообщал о двоих гомельчанах из батальона «Азов», которым заочно предъявили подозрение в мошенничестве. При этом в сюжете отмечали, что оба фигуранта исповедовали «неонацистские взгляды», а один их них был ранее неоднократно судим. Именно на взглядах подозреваемых делался основной акцент. Белорусская сторона проинформировала украинских коллег об уголовном деле в отношении гомельчан. Однако «азовцев» Украина не выдала, таких прецедентов не было в принципе.
По статье, также не связанной с участием в боевых действиях, был осужден витебчанин Станислав Гончаров из «Азова». По неизвестной причине весной 2016-го он вернулся домой.
Идеальный «фашист»
Официально его задерживали вовсе не за Донбасс, а за «злостное хулиганство в отношении несовершеннолетних», совершенное еще в октябре 2013 года
В апреле 2016 года МВД Беларуси сообщило о задержании 20-летнего Стаса Гончарова. Он два года провоевал в «Азове», участвовал в боях за Иловайск и Широкино, был ранен, имел награды. В милицейском пресс-релизе сходу утверждалось: «Не исключается его участие в мародерстве и применении насилия к мирному населению». Для пущего эффекта называли его позывной – «Террор-машина». Однако официально его задерживали вовсе не за Донбасс, а за «злостное хулиганство в отношении несовершеннолетних», совершенное еще в октябре 2013 года. Тогда Гончаров вместе с друзьями заставили каких-то подростков на камеру продемонстрировать нацистское приветствие. Во время следствия Гончарову добавили целый букет обвинений: разжигание расовой вражды, грабеж, распространение порнографии. Процесс проходил в закрытом режиме. 3 марта 2017 года Витебский областной суд приговорил Гончарова к 7 годам лишения свободы.
Еще в мае 2016-го глава тогдашний МВД Игорь Шуневич признавался журналистам: Гончаров «шел под номером один в списке тех боевиков, которые подлежат задержанию в случае возвращения в Беларусь». Из-за своего пристрастия к нацистской символике Стас действительно оказался идеальным кандидатом для показательного процесса. На правой лопатке у него была набита нацистская свастика, на груди – символика дивизии СС «Дирлевангер». «На нём клейма негде ставить!» – заходились в гневе силовики.
Превентивные меры
…Октябрь 2014-го. Пункт пропуска «Новая гута». Молодой человек двадцати пяти лет в камуфляжной куртке и берцах протягивает паспорт пограничнику. Тот долго что-то сверяет по базе, кому-то звонит и в итоге возвращает ему паспорт со словами: «Алексей, езжайте домой». Так выглядела первая попытка будущего добровольца Алексея Манчинского уехать в Украину. Белорусские пограничники развернули его без объяснения причины.
«Через две недели после возвращения ко мне домой пришли четыре опера в штатском, не представились, сразу сказали: «Собирайтесь, Алексей». Я не понимал, в каком статусе нахожусь. Если задержан – то задержан, покажите постановление, а если нет – до свидания! Завязалась потасовочка, в итоге меня схватили под руки и затолкали в машину. Часа два я просидел в районном отделении милиции. Потом повезли в изолятор в Оршу. Формальная причина задержания – якобы меня подозревают в какой-то краже двухлетней давности. [...] На допросе по этому делу мне не сказали ни слова. Вместо этого: «Ну что, где ты воевать собрался?» – Вспоминает Манчинский.
Отъезд Алексея после превентивного задержания повлек за собой быструю реакцию. Через полторы недели в дом его матери пришли с обыском чекисты
Формально предъявить Алексею было нечего, поэтому через пару дней его выпустили. Он повторно решился ехать, на сей раз через территорию РФ (между Беларусью и РФ де-факто нет пограничного контроля – прим. авт.). Дерзкий отъезд Алексея после превентивного задержания повлек за собой быструю реакцию. Через полторы недели в дом его матери пришли с обыском чекисты. История Манчинского наглядно демонстрирует, как белорусские спецслужбы в начале конфликта пытались действовать на опережение.
Не могли они обойти вниманием и тот факт, что многие добровольцы находили свои будущие подразделения в соцсетях: в августе 2017-го в «Одноклассниках» и «Вконтакте» заблокировали страницы Тактической группы «Беларусь». Позже Мининформ внес их в официальный перечень «экстремистских материалов». При этом группы сторонников «ЛДНР», через которые проходил рекрутинг боевиков, белорусские власти никогда блокировке не подвергали.
Контролировали и информационное поле. Нескольких журналистов, которые занимались темой участия белорусов в войне на Донбассе, в течение 2015-2017 годов вызывали на беседы в КГБ. По их словам, чекисты упоминали об общем уголовном деле, где в статусе подозреваемых фигурируют все белорусские добровольцы, а их друзья, знакомые, близкие люди и даже сами журналисты проходят как свидетели.
Приблизительно с начала 2016 года в квартирах родителей добровольцев шли обыски: изымали технику, электронные носители. Родственники и друзья заявляли о давлении на них
Приблизительно с начала 2016 года в квартирах родителей добровольцев шли обыски: изымали технику, электронные носители. Родственники и друзья заявляли о давлении на них с целью получения информации о том или ином бойце. Обычно подобные действия государственная пропаганда сопровождает обилием «разоблачений», но из-за необходимости Минска постоянно балансировать между Москвой и Киевом, лукашенковские телеканалы прибегали к таким сюжетом точечно.
Наиболее ярким примером топорной пропаганды стал сюжет «Беларусь-1», показанный 13 августа 2015 года, через три дня после того, как под Белокаменкой получил тяжелое ранение белорус Алесь Черкашин из «Правого сектора». Сообщалось, что силовики раскрыли «канал вербовки белорусских наемников в АТО» и вычислили организатора канала – «украинского националиста с позывным «Тарас». Позже о «вербовочном» деле никогда не вспоминали. Эта ситуация показывает, как работает в Беларуси госпропаганда. Силовики обрисовывают сценарий фейка-«страшилки» и ставят задачу выпустить это в эфир, приурочив к конкретному событию. Таким событием стало ранение Черкашина, о котором на тот момент уже писали все независимые СМИ.
(Опублікований текст – уривки із книги «Білоруський Донбас». Висловлені думки та оцінки належать авторами книжки – Ігорю Ілляшу та Катерині Андреєвій і не конче відображають позицію Радіо Свобода)
