Доступність посилання

ТОП новини

«Я умру, да?». Монолог медсотрудницы из Ломбардии


20 марта в Ломбардии было подтверждено почти 20 тыс. зараженных. От коронавируса здесь умирают не только старики
20 марта в Ломбардии было подтверждено почти 20 тыс. зараженных. От коронавируса здесь умирают не только старики

(Друкуємо мовою оригіналу)

За 20 марта в итальянском регионе Ломбардия от коронавируса умер 381 человек. Сейчас здесь самое большое количество зараженных в Италии – около 20 тысяч. На момент пятницы, 20 марта, всего в регионе умерло 2 549 человек, по стране – 4 032. Больницы в Ломбардии переполнены, крематории не успевают сжигать тела умерших, а врачи работают на износ и сами заражаются новым штаммом вируса.

«Все эти фотографии врачей с отеками и синяками от респираторов – не выдумки! Я сама так хожу», – украинка Татьяна живет в Италии с 2001 года. Женщина работает в доме престарелых на территории больницы в городе Кремона. По условиям рабочего контракта, она не может раскрывать детали своей профессиональной деятельности, поэтому ее историю Радио Свобода рассказывает на условиях анонимности. Это – монолог медсотрудника из Ломбардии о том, как страшно бороться с неизвестностью, о том, как старики спрашивают, доживут ли до утра и о том, почему украинцам прямо сейчас нужно перестать быть беспечными.

Больной №1

«Я никогда не была плаксивым человеком, а теперь рыдаю едва ли не каждый день. Потому что вижу, что происходит в Италии. А еще знаю, как несерьезно к пандемии относятся в Украине. Никогда бы в жизни не согласилась общаться с прессой, если бы не знала: возможно, кто-то прочтет этот текст, прислушается и сохранит себе и своим близким жизни.

Первый официальный случай заражения в Италии зафиксировали 22 февраля. Я хорошо помню тот день, потому что работаю медсотрудником в доме престарелых в Кремоне, регион Ломбардия. У меня посменный график, и я тогда как раз была на дежурстве. Больным №1 оказался не старик, а 38-летний менеджер. Несмотря на относительно молодой возраст, общее хорошее состояние и регулярные занятия спортом, мужчина пролежал в реанимации 16 дней. От него вирусом заразилась беременная супруга. Они оба выжили буквально чудом.

Дом престарелых, где я работаю, расположен на территории городской больницы. Именно врачи первыми поняли серьезность ситуации, первыми стали принимать меры. Наше учреждение полностью закрыли для посетителей. В саму больницу также никого не допускают. Вообще для итальянцев очень важна связь с семьей: они от безвыходности могут отдать пожилого родственника в дом престарелых, а потом приезжают каждый день, чтобы лично кормить его и просто быть рядом. Несмотря на это, никаких конфликтов лично я не видела. Люди тут осознанные: раз врачи говорят, что нужно сидеть на карантине – значит, нужно.

К нам могут попасть люди в возрасте от 65 лет. Но, в основном, это пациенты гораздо старше – от 80-ти. Все они находятся в самой большой группе риска. Хотя, повторюсь, коронавирус поражает и молодых, и детей.

Каждый раз, когда я собираюсь на работу, а все сотрудники медучреждений ходят домой, думаю о том, не заражена ли я и не заражу ли, в случае чего, кого-нибудь из стариков

Каждый раз, когда я собираюсь на работу, а все сотрудники медучреждений ходят домой, думаю о том, не заражена ли я и не заражу ли, в случае чего, кого-нибудь из стариков. Да, конечно, нам всем меряют температуру, мы работаем в очень хороших респираторах, а не в обычных масках, проходим регулярную дезинфекцию. Но. Коронавирус – новый штамм, и никто ни на что не дает 100% гарантии.

Совсем недавно я ушла со смены, вернулась и узнала, что умерли четверо наших стариков. Вот буквально за ночь. Они не были заражены, но людей косит просто от стресса. Сейчас у нас всего 29 пациентов. Самостоятельно передвигаются только двое из них. Старики и без коронавируса часто бывают в угнетенном состоянии, а теперь чаще стали спрашивать: «Я умру, да?».

Вот, например, у нас есть один 67-летний мужчина со врожденными патологиями. Он передвигается на коляске, которой управляет с помощью дыхания. Не разговаривает, сам себя не обслуживает. И я вот смотрю на него каждый раз, а в голове: «Хоть бы все было нормально. Хоть бы не занести ничего».

«Крематории переполнены»

До пандемии в Ломбардии было всего около 600 мест в реанимациях. Но этого количества оказалось катастрофически мало. Реанимации переполнены, больницы не справляются с потоком зараженных. В нашем регионе коронавирус ежедневно диагностируют не у сотен, а у тысяч людей.

Реанимации переполнены, больницы не справляются с потоком зараженных. В нашем регионе коронавирус ежедневно диагностируют не у сотен, а у тысяч, людей

Чтобы хоть как-то помочь, другие отделения перестраивают в реанимационные. К примеру, к нам перевели кардиологию, а на их месте сделали реанимацию. Однако все это, когда вирус уже распространился, выглядит больше как предсмертные конвульсии. Власти в Италии очень сильно стараются. Но люди умирают. И, к сожалению, будут умирать дальше.

Медикам прогнозировали, что пик пандемии придется на сейчас, 21-22 марта. Но нам уже сообщили, что пик переносится на неделю или на две. Это означает, что точных прогнозов не будет. Сделать их просто невозможно.

Из Бергамо гробы с умершими от коронавируса вывозили военные
Из Бергамо гробы с умершими от коронавируса вывозили военные

Крематории в Ломбардии переполнены. Они не успевают сжигать тела умерших. На днях через наш город из Бергамо ехала колонна военных. По меньшей мере, было 10 машин с тентами. В каждом из них – гробы с умершими от коронавируса. Это страшнее войны. Это – ад и безысходность.

Утром, когда я иду на смену, и слышу сирену скорой, сразу думаю: «Господи, пусть там окажется незараженный пациент. Пожалуйста, только не коронавирус».

500 зараженных врачей

С понедельника, 23 марта, аптеки и магазины в Ломбардии переходят на посменный график работы. Скорее всего, будут работать пару часов утром и вечером. Бизнес тут очень ответственный – кафе и рестораны ушли на карантин еще до того, как об этом объявили власти. Без специальных документов, разрешающих быть на улице, никто не выходит. Города вымерли, улицы пустуют. И это правильно.

Чтобы выйти на улицу, в Ломбардии при себе нужно иметь такой разрешающий документ
Чтобы выйти на улицу, в Ломбардии при себе нужно иметь такой разрешающий документ

Единственные, кто точно не может остаться дома, – это медики. Все эти фотографии врачей с отеками и синяками от респираторов – не выдумки! Я сама так хожу, так ходят все наши сотрудники! На данный момент в Ломбардии подтверждено заражение 500 врачей. 15 медиков умерли. Люди бояться, потому что, если не будет врачей – их тем более не спасут.

На днях по местному телевидению показывали интервью врача, который спасает больных с коронавирусом. И журналистка очень навязчиво его спрашивала, мол, мест в реанимациях нет, но, если привезут 55-летнего и 25-летнего пациента, то кого вы станете спасать первым? Врач увиливал, как мог, а потом сослался на протокол. И, да, даже в цивилизованной Европе есть положение, в котором говорится, что в такой ситуации нужно спасать того, у кого больше шансов выжить. Как правило, речь о человеке младшего возраста. Увы, но такие реалии.

Я прямо из эпицентра пандемии в Италии хочу обратиться к украинцам: пожалуйста, сидите дома


Ситуация так быстро меняется, что те цифры умерших, которые были утром, уже к обеду могут удвоиться. Я знаю это, принимаю, соблюдаю меры безопасности и прямо из эпицентра пандемии в Италии хочу обратиться к украинцам: пожалуйста, сидите дома. Изолируйтесь, мойте руки, заставьте людей старшего возраста не выходить на улицу. Если у вас есть симптомы коронавируса – не идите в больницу! Позвоните врачу, а затем госпитализируйтесь, как скажет медик, а не как вам показалось будет лучше.

Выбирайте: или сейчас остаться дома, или умереть. Прислушайтесь, умоляю

Просто поймите: Италия гораздо более развита в плане медицины. И, если мы тут не справляемся, то Украина точно не сможет спасти всех. Выбирайте: или сейчас остаться дома, или умереть. Прислушайтесь, умоляю».

  • Зображення 16x9

    Ольга Омельянчук

    Закінчила філософський факультет КНУ імені Тараса Шевченка у 2014 році. Працюю у медіа з 2009-го, авторка Радіо Донбас.Реалії – з 2019-го. Висвітлюю бойові дії на Донбасі від початку – з весни 2014 року. Вірю, що у журналістику можна повернути людину і що довгі форми завжди матимуть свого читача. Обожнюю репортажі, глибоких героїв, тишу та газети. 

ВИБІР ЧИТАЧІВ

XS
SM
MD
LG