Подкоп. Воспоминания Марии Варфоломеевой, которая была в плену у боевиков

Журналистка Мария Варфоломеева до того, как попала в плен к боевикам «ЛНР» в январе 2015 года, освещала события в Луганске в самые жаркие дни вооруженного конфликта на Донбассе. Мария описывала и фотографировала жизнь людей в оккупированном городе, начиная с лета 2014 года. «Радио Свобода» публикует отрывки из ее дневника.

Настало время любимого момента моего рассказа. Гляжу, Ленка ходит возле угла и заглядывает туда. Спрашиваю:

– Ты думаешь о том же, о чем и я?

Мы поняли друг друга без слов. Две трубы отопления проходят через стену в другую камеру. Значит, между ними нет кирпича, только цемент. Значит, можно прокопать отверстие к соседям. У меня там Руслан, у нее друг. Это прекрасно само по себе как времяпровождение, как хобби.

Решить копать – это хорошо, но чем? В нормальной жизни я бы не придумала выхода. Тем более в условиях, где ты особенно ограничен от «опасных» предметов. Но решение принято, надо думать! Чаще всего на этом месте я слышу, что надо копать ложкой. Но ведь ложка – большой «запрет».

«Интересно, а эти крючки для лампы прочные?» – Подумал коллективный мозг. Еле открутили один – остальные заржавели. Оказалось, прочные. Осталось распрямить, надавливая ногой, предварительно закрепив под стеллажом. Получился прямой штырь длинной до 10 см. Пока Татьяна была с нами, приходилось копать, когда она спала. Женщина милая, но после того как она сдала «погранца», я бы не рисковала посвящать ее в секреты.

В процессе мы разобрались, как скрести с наименьшим звуком. Но все равно, мы потом узнали, что весь подвал слышал нас. Как реагируют охранники? Вначале они подумали, что это ремонт. Но ночью он не прекращается. Заглядывают в камеру к Русику (с его-то тремя судимостями) – он сидит, как ни в чем не бывало, только улыбается; звук не прекращается. Почему-то им даже в голову не пришло, что милое создание в очках до такого додумается. Постепенно привыкли ко звуку, можно продолжать более цинично. На всякий случай Лена разным голосом в ролях громко читает любовный роман. Забавно, как это выглядит со стороны?

Не прекращаю ожидать каждое утро, когда мне пригодятся логарифмы и тангенсы с котангенсами. А вот физика снова мне пригодилась. Надо поливать бетон водой, чтобы лучше крошился. Берем пластиковую бутылку с пробитой крышкой, которую я использовала для фильтра воды, и теперь под давлением направляем струю в самую дальнюю точку. Класс, теперь копать одно удовольствие!

Интересно, а какая толщина стены? Боимся, что штыря не хватит. Он настолько глубоко ушел, что почти невозможно держать. Пришлось на него надеть крышку из-под тюбика, чтобы не давил в руку. Пытаемся через вентиляцию понять, сколько еще работы предстоит. Стена сильно толстая, мы не достаем до той стороны. Нужно открутить и распрямить еще один крючок. Но не тут-то было! Вековая ржавчина не дает. Вспоминаем физику – нужно масло! Где же его взять? Татьяна оставила нам аджику, нужно ею намазать. Минут через 20, не сильно веря в результат, начинаем откручивать. О диво, у нас получается. Скрепляем этим же винтиком два ровных штыря, получаем один большой. Можно продолжать с новыми силами.

***

Странно, Лена со мной уже дней 10, но кроме первого дня «задержания», ее не допрашивали. Переживаем, что же такое ей «шьют», что до сих пор не могут придумать сценарий преступления. Начинаем думать, что, может, это целое ФСБ против нее пошло за ее деятельность еще в России. Всю жизнь она была активистом националистических анти-путинских движений. Училась на журналиста и бросила учебу ради «помощи русскому миру» на Донбассе. Целыми днями анализируем, за что она здесь.

Наконец-то Лену поднимают на «допрос». После него мы понимаем, что ее не вызывали все эти дни просто потому что забыли. Судя по растерянному лицу «следователя» было понятно, что он только начал разбираться с «материалами дела», еще не сформировав никакого мнения. Обычные вопросы, никакого подтекста. Нам даже не на чем построить теорию заговора. Еще раз убеждаюсь, что сейчас «подвалы» нужны системе, чтобы можно было забыть о человеке, не напрягаясь соблюдением процессуального кодекса.

Мечты о ложке не дают нам покоя. На завтрак берем одну тарелку каши и две ложки, говоря, что нам целая порция не нужна. Обратно отдаем другому охраннику комплект – одна ложка и тарелка. Весь остаток дня копаем ложкой. Теперь я понимаю, почему она запрещена в тюрьме. Такое многофункциональное устройство – это же целый экскаватор! Плюс заточка. Сколько еще функций, о которых я не знаю, стало мне доступно?

Тут происходит непредвиденное. «Прапор» говорит, что Лена свободна и может идти. У нас шок. Что делать? Ведь отверстие еще не докопано. Спрашиваем:

– А можно мы еще чуть-чуть посидим, поболтаем?

«Прапор» опешил, и говорит, что первый раз видит, чтобы кто-то добровольно хотел остаться еще. Обычно все готовы босиком в мороз выбежать, пока не передумали отпускать. Делать нечего, после долгого и трогательного прощания, остаюсь я одна. Как ни странно, но мне было интересно с человеком настолько противоположных взглядов.

Нет задора, чтобы копать самой. Что теперь делать? Ну, вот освободят меня, и что я скажу людям? Что у меня ничего не получилось? Еще и Русика в этот же день освобождают. Не копать же к посторонним – не поймут. Вечером слышу голос Полякова. Ура, его переводят в эту камеру. Просто чудо какое-то! Толик не растерялся, и как только услышал пошкрябывания, отломал прут от кровати и принялся копать навстречу. Такое приятное чувство совместной, слаженной работы. Наткнувшись на камень, я немного расстроилась. Но получилось его обойти.

На время решила отдохнуть, оставив ложку в стене. В этот момент она немного пошевелилась. Представляете, Толик с той стороны ее задел? Вы бы видели, как мое лицо озарилось радостью в этот момент. Все не напрасно! Это как посылать сигналы в космос марсианам, и однажды получить ответ. Прокопав сквозное отверстие, я столкнулась с вопросом: а как передать саму записку по узкому и кривому тоннелю? Немного отчаявшись, я придумала соединить две ампулы из-под ручки, и вставить бумажку в нее. Оп, и сообщение отправлено. Минуты ожидания и дрожащими руками достаю ответ Толика: «Все будет хорошо. Мы прорвемся». Постепенно наше общение стало привычным: получил, быстро прочел, сжег. Я даже придумала фразу: «Настоящий мужик смс-ки не удаляет, а сжигает».

Эта ложка как трофей до сих пор у меня. Своими царапинами напоминает мне о моей маленькой победе.