В субботу утром разговариваем с тетушкой. Она делится новостями:
– Вода с улицы затопила подвал, хлынула прям рекой. Там сейчас по колено. Кошка туда шмыгнула. Я ходила, звала её, звала, она не отзывается. И как её теперь найти? А ещё я руку ударила об холодильник, болела, зараза. Врач выписала какую-то мазь, совсем не помогает. А у тебя что нового?
– Меня признали "иноагентом".
– Ух-ты ж! – восхитилась тетка. – И нормально платить будут?
Моя тетушка думает, что "иностранный агент" – это почетное звание, вроде ордена "Дружбы народов", к которому прилагается денежная премия. В эту же субботу я выяснила, что много таких, для кого "иностранный агент" – синоним предателя, который на кабаньих копытах крадется через границу, чтобы обменять у коллективного Запада секреты родины на жвачку и джинсы. Человек, явно за меня беспокоящийся, прислал письмо, где предлагал срочно подавать в "суд за клевету" и даже предлагал себя в качестве свидетеля защиты, мол, он скажет, что я хорошая, не враг отечеству.
Почти все сообщения, которые я получила после попадания в списки иноагентов, были с поздравлениями. Мне писали, что звание это по нынешним временам – признание заслуг, знак качества. Почти в каждом – про "отличную компанию".
– Ты в одном чате со Смирновым из "Медиазоны"?! Круто! – у моей дочери свои кумиры.
Значит, я пишу правду, просто она не нравится властям?
Компания, что и говорить, почётная. Но в чате юристы учат иноагентов, как теперь нам жить. Сообщают, что за непоставленную в фейсбучном посте плашку "Данное сообщение (материал) создано и (или) распространено иностранным средством массовой информации..." первые два раза – административная ответственность, а потом уголовная. Не забывайте! Скоро сдавать отчеты в Минюст. "Сейчас с отчетом о доходах и расходах стало проще. Раньше был на 80 листах, я заполняла его неделю. Сейчас только 44", – успокаивают новичков иноагенты со стажем. Отчеты отправлять четырежды в год.
Плашки маркировки постов – невероятная тупость, и следить за ними неохота даже властям. Да и как проследить, когда иноагентов каждую неделю прибавляется. Самые принципиальные из моих собратьев по статусу плюнули и не ставят маркировку. Но все мы четко понимаем, что теперь живем в полном бесправии. Захочет кто-то свести с тобой счеты – вытащит твои посты десятилетней давности про то, как костюм ребенку на Новый год выбирала, они ведь тоже как бы "распространяются". Нет плашки – штраф, а там и срок. "Уголовных дел против иноагентов пока не было, но они обязательно будут", – уверены адвокаты.
Нас уже могут закидать штрафами и арестовать жилье, а скоро власти смогут ещё больше. С 1 декабря вступают в силу новые законы в отношении "иноагентов". Отныне мы не сможем работать на государственной или муниципальной службе, быть членами избиркомов и организаторами любых публичных мероприятий. Нам будет нельзя "заниматься просветительской и преподавательской деятельностью в отношении несовершеннолетних". Я, например, не смогу прийти на классный час к своим детям и рассказать о работе журналиста. Я не смогу получать финансовую господдержку (в том числе в творческой работе), принимать участие в госзакупках, пользоваться упрощенной системой налогообложения. И чёрт бы с этой государственной службой, но нас вообще лишают права на работу. Вводится понятие "лица, аффилированные с иноагентами". Если я буду работать редактором, такими аффилированными могут признать мой коллектив. Как много работодателей пойдут на такой риск?
Моя семья – аффилированные лица. Странно, что не вернули старое звание "сын врага народа". Запоминать проще, а смысл тот же. Меня, в моей стране, отвели за флажки – этого тебе больше нельзя, того недостойна, это недоступно. Зато мои личные данные будут обнародованы, а отчёты о доходах и расходах появятся в интернете. Банковская тайна, тайна личной жизни в отношении нас не действует. В юридических терминах это называется поражение в правах. Это один из видов наказания за уголовные преступления. Вот только я, как и другие иноагенты, не нарушила законы. Есть множество механизмов, позволяющих привлечь журналиста к ответственности за ложь и клевету, а уж сейчас тем более. Но на меня не подают в суд. Значит, я пишу правду, просто она не нравится властям?
Государство не действует со мной по закону, оно вывело меня за рамки закона. В Советском Союзе, декларировавшем всеобщее равенство, была такая категория – лишенцы. Им было нельзя получать высшее образование. Жить в Москве и Ленинграде, быть членом профсоюза, а значит, подняться выше рядовой должности, получать некоторые виды пенсий… Мы сейчас такие лишенцы.
Моя мама давно тревожилась за меня, просила быть аккуратнее, чтобы я не попала в "иноагенты". Но понимаете, это от меня не зависело. Я не изменилась. Я не организовала подполье, не устраивала протестных акций, даже в политику не пошла. Я делаю то, что и все предыдущие 20 лет своей профессиональной карьеры – пишу статьи. Раньше мне за них давали премию губернатора, выписывали благодарственные грамоты от мэра, награждали в конкурсе ОНФ (правда, бдительная сторонница фронта собрала скрины моих комментов про Алексея Навального и Владимира Путина, и меня из списка победителей выкинули. Но разгорелся скандал, и деньги мне выплатили). Цикл моих материалов по утилизации отходов нефтедобычи привел к проведению круглого стола, на котором собрались министры, прокуроры, руководители разных ведомств. "Журналист подняла важную тему. Спасибо ей", – начинали многие свои выступления. Я пишу всё такие же статьи. Просто поощряют за них сейчас иначе – внося в списки врагов. Я прежняя, изменилось государство. А меняться вслед за ним противно.
Я знала, что рано или поздно окажусь в списках иноагентов. Потому что не понимаю, как сейчас в России быть журналистом, писать на социальные, экономические темы или политические темы, чтобы этот режим не признал тебя врагом? Мне несложно объяснить себе, почему сегодня в России я "иноагент". Горжусь жтиим. Но с 1 декабря любой денежный перевод от иностранного агента может быть признан иностранным финансированием. Скидываемся мы с друзьями на подарок кому-нибудь – тот, на чью карту ушел мой перевод, может пополнить ряды "иноагентов", как и автослесарь, которому я заплатила за работу. Мало того, иноагентами будут признавать уже даже без иностранного финансирования, достаточно быть "под иностранным влиянием".
"Иноагентство" станет основанием для увольнения из ФСБ, МВД, даже из пожарной охраны. Уверена, в числе "иноагентов" появятся и те, кто сейчас требует поднять на вилы нас. Вот им будет сложнее принять новую реальность. Предвижу письма: "Передайте товарищу Путину, что произошла чудовищная ошибка".
В Германии евреев не сразу согнали в газовеы камеры. За несколько лет до массовых казней были приняты так называемые Нюрнбергские расовые законы. Сначала евреям запрещали браки с арийцами, потом запрещали нанимать в свои дома арийскую прислугу, потом работать на государственной службе, иметь бизнес. Потом запретили называть детей, как хочется, выкатили список разрешенных имен, потом аннулировали у евреев германские паспорта и, чтобы возобновить их действие, нужно было поставить в паспорт букву J, потом их обязали носить на груди желтую звезду Давида "размером с ладонь". Потом стали переселять в гетто…. Не знаю, почему я сейчас об этом постоянно думаю.
P. S. Близкие стараются поддержать, как могут. "Зато если введут высылку, тебе это грозить не будет. Куда можно сослать с Сахалина?" – утешает подруга.
Любовь Барабашова - сахалинский журналист. Оригинал этого текста читайте на сайте Сибирь.Реалии
Высказанные в рубрике "Мнения" точки зрения могут не совпадать с позицией редакции
